Приди, приди, возрождение

Ирука спереди уже начал лекцию о принципах выживания среди дикой природы, но я предпочитал держаться поближе к Анко. Не то, чтобы меня сильно интересовали съедобные растения, о которых она рассказывала зачарованно внимающему Чоджи, просто приятно было слышать мягкий женский голос, глядеть, как перекатываются крепкие мышцы под бархатистой кожей...

Проклятье, я уже почти полтора года без женщины! Был бы взрослым — уже с ума бы сошёл! И на ближайшее будущее прогнозы неутешительны. Да я бы сейчас согласился быть даже более мелким — лишь бы меня тискали зрелые, оформившиеся женщины вроде той же Анко, а не девчонки, которых пока можно отличить от мальчишек лишь по одежде и причёскам!

В этот момент, наша временная наставница, увидела то самое растение, о котором говорила, и наклонилась, чтобы выдрать стебель вместе со съедобным корешком... Это было выше моих сил! Видеть ТАКОЕ прямо перед собой, и ничего не предпринять, просто невозможно! Вообще, одежда шиноби на женщине — это провокация, облегающая, манящая, дурманящая разум провокация.

Мои руки сами потянулись, и легли на роскошные ягодицы, пальцы почти что судорожно сжались... В следующий миг я отлетел в сторону от взметнувшейся в воздух Анко. О, в гневе она ещё прекрасней, как говорится, увидеть, пощупать и... нет, я не готов умирать!

— Это не я! Это он! — В ужасе пискнул Чоджи. Конечно, он не был трусом и доносчиком, но если бы я сейчас мог перевести стрелки, то, пожалуй, сделал бы это, не думая о морали.

Но даже те несколько мгновений, что неистовая валькирия исследовала следы и в несколько вопросов свидетелям устанавливала истину, дали мне некоторую фору. Я пятился до тех пор, пока пылающий взор прекрасных глаз с неумолимой точностью не упёрся в меня.

А после этого — рванул со всех ног! Взметнувшаяся впереди змея мгновенно превратилась в барбекю под ударом огненного шара. Недаром я столько тренировался с искрами, пусть моё самое первое дзюцу тянет всё ещё слишком много для реального боя, но скорость и точность исполнения повысилась в разы.

У самой щеки пролетел кунай, и вошёл в дерево по самую рукоять. Это она что, серьёзно? Я, между прочим, рассчитывал максимум на пару затрещин! Эта женщина неадекватна!

Первый план — оббежать медленно движущийся класс, и спрятаться за Ируку-сенсея, провалился с треском. Нет, у Ируки просто бездна достоинств. Он знающий, справедливый, терпеливый... Но при том, всего лишь чунин, да и среди своего ранга далеко не самый сильный. Анко сметёт его, не задерживаясь.

Значит, спасением может стать только Коноха... Если успею добраться, конечно. Не уверен, что сейчас я даже на генина тяну, и тягаться в скорости с полноценным джонином, просто смешно. Правда, сама ситуация смешной никак не выглядела.

Я оглянулся и лишь в последний миг увернулся от удара. Толстенный сук отлетел, как будто сделанный из пенопласта. Глаза с бесстрастностью фотоаппарата фиксировали поразительно быстрые движения девушки. Вот она чуть приседает, компенсируя ускорение, вот плавно разворачивается, и вот уже вновь изящный кулачок несётся мне в лицо со скоростью экспресса. Какая нелепая...

Я так и не понял, как мне удалось увернуться. Нет, я всё так же уступал в скорости, в реакции, в навыках, но раз за разом умудрялся уворачиваться, находить выход в самых сложных ситуациях — и это на скорости, на которой не каждый велосипедист на Земле ездит по хорошей дороге! Я нёсся к Конохе, постоянно уклоняясь от самых разнообразных атак явно вошедшей в раж куноичи, и только поражался — на полигоне инструктора полиции лишь начинали объяснять, как использовать чакру для ускорения и усиления. А сейчас это получалось само собой.

Расстояние, которое класс преодолел за полчаса, обратно мы пролетели минуты за три. Ну, может, я ошибаюсь, не за три, а за две. Вихрем пролетели мимо стражей ворот. Не, эти тоже не пойдут, всего лишь чунины. Куда теперь? Змея, толщиной с торс взрослого мужчины, пролетела в паре пальцев от уха, и пробила стенку в доме. Может, сразу к Хокаге? Нет, пожалуй, отделение полиции ближе.

В селении мне пришлось ещё тяжелее. Если в лесу я ещё мог прыгать с ветки на ветку, то в селении, по этим гладким стенам и скользкой черепице мог позволить себе бегать лишь опытный шиноби. Анко активно пользовалась своим преимуществом, и если бы я не выучил так хорошо все эти улочки, переулки, то наверняка сумела бы загнать меня в тупик. Я и так, полностью выложившись, успел схлопотать с десяток царапин и несколько синяков. Правда, ни одного прямого попадания, иначе погоня на этом и завершилась бы.

На последнем издыхании я влетел в отделение полиции, шатаясь, прошёл мимо дежурного, и шлёпнулся на стул одного из следователей, как раз поднявшегося, чтобы передать коллеге папку.

На мне скрестились шесть пар удивлённых глаз. Нет, в том что я зашёл в отделение, не было ничего нового, но чтобы в таком полу растерзанном виде, загнанный, как лошадь. В этот миг вслед за мной вломилась Анко — злая, растрёпанная, и как никогда, очаровательная.

Надо отдать должное, полицейские дружно напряглись, готовясь к схватке, я же, бегло оглядев присутствующих, едва не застонал в голос. Проклятье! Два генина и четыре чунина! Почему нет ни одного офицера? Хотя бы один просто обязан находиться в отделении, для координации на случай внештатной ситуации. Может, у страха глаза велики, но я был практически уверен, что Анко сметёт полицейских за минуту!

Время, нам нужно время! Куда бы не вышел офицер, он должен появиться с минуты на минуту. Как мне отвлечь разъярённую женщину? Удивить?

Я взял со стола ручку и потянул на себя ближайший лист бумаги. Шелест в напряжённой тишине прозвучал, как гром.

— Митараши-сан, если я не ошибаюсь? — Анко метнула в меня убийственный взор. — Что привело вас в отделение полиции? Вы стали свидетелем преступления, или сами хотите сделать заявление? Вас кто-то обидел?

Анко просто зависла. С такой наглостью, похоже, она встретилась впервые в жизни.

Ну, немного времени я всё же выиграл. Хотя, если сейчас не заявится хоть кто-то из офицеров, всё может ещё закончиться крайне печально. Тяжесть в теле, головокружение — у меня уже проявились симптомы чакроистощения. Да ещё и усиливающаяся боль в ногах подсказывала, что связкам и мышцам не понравился экстремальный забег. По меньшей мере, на сегодня, я отбегался.

Распахнулась противоположная дверь, и в отделение зашёл Сибата-сан, удивлённо приподнявший брови при виде нежданных посетителей. Из Анко как будто воздух выпустили, похоже, она была знакома со старшим офицером полиции, и не обольщалась по поводу шансов столкновения с ним.

Разобиженная девушка вышла, так ничего и не сказав, и от всей души хлопнув дверью.

— Я надеюсь, вы сумеете объяснить, что произошло между вами и Митараши, Саске-кун! — Внушительно потребовал мой спаситель, и всё, что я мог сделать — только попросить, чтобы объяснение происходило с глазу на глаз.

Сибата-сан пригласил меня в свой кабинет, и мне понадобилась помощь одного из полицейских, чтобы туда добраться. Правда, почти сразу туда просочился с запозданием объявившийся дежурный офицер, Ичиго Нара, но теневики никогда не отличались болтливостью, и его присутствие мне не помешало.

Я рассказал всё, ничего не приукрашивая, и был даже немного обижен неприличным ржанием Ичиго и его утверждениями, что я настоящий поэт, и после всех тех описаний он уже сам не понимает, почему ещё не женился на Анко.

— Всё хорошо, что хорошо кончается! — Вынес вердикт Сибата-сан, не позволивший себе ничего большего мимолётной улыбки. — Я надеюсь, вы должным образом извинитесь перед Митараши-сан. И, поздравляю вас с пробуждением семейного додзюцу, Саске-сан!

Я, поражённый вдруг изменившимся уважительным суффиксом после имени, поднял на него глаза, и только сейчас увидел, что у моего отражения в протекторе офицера, красные глаза.

10. Лесная практика

Шаринган... Благословение и сила клана Учиха, предмет зависти и даже ненависти множества шиноби. Не уверен, что за всё время существования клана, хоть кто-то из Учиха пробуждал его настолько глупо.

Нет, основные условия были соблюдены — тренировки, смертельная опасность. Но всё же, получить наследие клана, едва не поплатившись жизнью за некоторую вольность. С другой стороны, становится понятно и семейное положение Анко, если у девушки настолько взрывной характер, есть реальные шансы, что любая семейная ссора перейдёт в схватку на выживание.

Но с Митараши Анко разберёмся позже, сейчас мне интереснее, насколько дорого дался Шаринган лично мне.

Как ни странно, в госпитале, куда меня отнёс один из полицейских, моей потрёпанной тушкой доверили заняться подростку лет тринадцати от силы. Генин, с невзрачной внешностью, всё, что его могло хоть чуть-чуть выделить — это очки, причём не совсем по размеру. Во всяком случае, поправлял их он чуть ли не каждую минуту.

Якуши Кабуто — так, во всяком случае, я прочёл прикреплённую на халат бирку, быстро обследовал меня незнакомыми техниками, и диагностировал несерьёзные порезы, ушибы, затем, более опасные растяжения связок и микроразрывы мышечных волокон, плюс общее чакроистощение.

А затем начался Ад! Для начала, сероволосый маньяк влил в меня литра полтора какой-то тягучей дряни, вполне способной выполнять обязанности рвотного. Как оказалось, это средство помогает выработке чакры, за счёт насыщения организма полезными веществами и временного ускорения метаболизма. Заикнувшись о специальных пилюлях, я получил краткую лекцию о том, что так называемые чакровосстанавливающие пилюли крайне вредны, поскольку используют внутренние резервы организма, и потому их используют только в крайних случаях.

Затем, садист Кабуто за минуту вылечил все мои царапины и ушибы, но целых полчаса что-то делал с ногами. И это было жутко больно! Теперь я понял, почему почти каждая койка госпиталя оказалась снабжена фиксирующими ремнями!

Когда я попытался возмутиться, и потребовал, чтобы зверюга обезболил, прежде чем лечить, как это делают в Академии, Кабуто поведал, что по традиции, чья история восходит едва ли не к самому основанию селения, раны, полученные по глупости, лечатся без обезболивания! Логика злобного генина от медицины была безукоризненна — войны сейчас нет, пострадать на усиленной тренировке я не мог, поскольку для юных шиноби, не имеющих даже ранга генина такие тренировки под запретом, значит, виной всему чья-то глупость. Как говорится, нет нужды показывать пальцем.

Так что, к завершению процедуры у меня, вдобавок к ногам болели зубы, которые я стискивал, терпя боль, и даже горло, когда сил терпеть уже не было... Добавить горящие от непривычных усилий глаза, и колющую боль в висках, и получившееся состояние не оставит равнодушным даже самого матёрого мазохиста!

Правда, глаза мне Кабуто закапал каким-то тонизирующим составом, а вот головную боль снимать отказался. Вдобавок, взял кровь на анализ, и, наконец, оставил меня в покое. Уже засыпая, я наконец понял, что мне не понравилось в действиях моего лечащего врача — если не считать проблемы с обезболиванием. Зачем он запечатал колбу с кровью в свиток? Кровь не так уж быстро портится, и даже если анализ собираются делать не в госпитале, а в неизвестной мне лаборатории АНБУ, колбу можно без особого ущерба доставить в любую часть селения. Значит, она отправится за пределы селения?

Серьёзно поразмыслить над этим я не сумел, должно быть, в той дряни, которую в меня насильно залили, было и снотворное. Я провалился в сон без сновидений до самого утра.

— — -

С утра самочувствие было вполне приличным. Ну, если не учитывать, что разбудили меня насущные потребности организма, и пришлось в бешеном темпе искать толчок. Да уж, вчерашнее жуткое зелье реально подстегнуло метаболизм! Есть тоже захотелось со страшной силой, так что я решил поддержать ещё одну традицию госпиталя, и удрал, не прощаясь. Насколько мне известно, в госпитале Конохи дожидаются официальной выписки только гражданские, да инвалиды, которым всё равно приходилось ждать разрешения вопроса с протезами.

Позавтракал дома — хорошо быть хозяином квартала, хоть время уже прошло, мне мигом соорудили, чего пожевать. Затем отправился на тренировку — надо же проверить возможности Шарингана.

Ну что сказать — круто! Теперь достаточно было под Шаринганом увидеть движение инструктора — и повторение становилось вопросом времени. Я ЗНАЛ, что именно надо сделать, чтобы провести показанный удар, и прекрасно чувствовал, если что-либо не получалось, вплоть до идеального исполнения. Видел чакру, используемую полицейскими в тренировочных поединках. Мгновенно, по цвету определял стихийную принадлежность любого дзюцу и с первого раза запоминал последовательность складывания ручных печатей любой сложности. Это додзюцу — действительно целый комплекс, не только глаза, но и мозги, а возможно, даже психика.

С исполнением ниндзюцу, правда, начались сложности, даже огненные дзюцу не удалось понять и воспроизвести — но и моему Шарингану ещё есть, куда развиваться! Попробовал поработать с искрами, и обнаружил, что контроль тоже заметно улучшился. Сейчас мне удавалось не только сохранять, но и задавать траектории сразу девяти искрам!

Не вовремя появившийся Сибата обломал мне всё веселье, мало того, что потребовал, чтобы я вернулся к классу, так ещё и выделил полицейского, чтобы тот проследил как за моей безопасностью, так и за тем, чтобы я действительно вернулся к занятиям. Правда, не отказался рассказать кое-что о Митараши Анко, и даже одолжил запечатывающий свиток, чтобы можно было без проблем донести примиряющий подарок.

Правда, помимо сладких данго для Анко (сразу три порции, кошмар! хотя, о вкусах не спорят), докупил ещё немного провизии для страждущих одноклассников. Нет, я не добрый, просто не хватало ещё, чтобы голодный Чоджи подрался с Анко из-за её данго! Несколько одеял для мерзляков (раз уж всё равно со свитком, заодно и потренировался в запечатывании), мыло и полотенца для чрезмерно чистоплотных. Без особого фанатизма, чтобы не злить Ируку контрабандой.

Кстати, заодно забежал в госпиталь, и попросил справку для Ируки, здорово удивив этим персонал. Здесь, похоже, было принято верить на слово.

Класс мы нашли и нагнали, достаточно быстро, за пару часов, — точнее, нашёл его мой сопровождающий, оказавшийся бывалым следопытом. Правда, по его утверждению, даже стадо коров оставляет меньше следов, чем такая толпа малолетних шиноби.

Может он и прав, не знаю. Скорее всего, с поиском я бы справился и сам, с помощью Шарингана, но решил не выпендриваться, глаза и так уже болели. Похоже, придётся к прочим моим тренировкам добавить ещё и глазную гимнастику. Или Хинату расспросить, может, в их клане есть нужные наработки, им-то тоже приходится глаза пучить подолгу.

Помириться с Митараши Анко оказалось довольно просто. Девушка уже пребывала в достаточно благодушном настроении, и потому даже защита сопровождающего не потребовалось (ну да, так я и поверил, что его послали только проводить!).