Покорение Сибири

— Проходи, Ванюша, садись — сказала Елена Михайловна, — только тебя и ждём.

В столовой за большим столом, кроме Елены Михайловны и её троих детей, ещё сидела Дарья Михайловна Маллер со своим сынишкой Тимофеем. Иван здесь оказался единственным мужчиной. Остальные были в разъездах. Алексей Петрович был в Тобольске, Агеев в Томске, Лапин в Охотске, Кощеев в Новосибирске, Муравьёв в Херсоне, Артур Рудольфович в Петербурге. У всех мужчин были дела. Когда основные блюда были съедены, начались разговоры.

— Ах, Иван, — сказала Дарья Михайловна, — как хорошо, что ты приехал. Наши мужчины в этом году словно с цепи сорвались, постоянно куда-то убегают. Не сидится им спокойно на одном месте.

— Если бы не ранение, Дарья Михайловна, то и меня вы тоже бы не увидели. А у нас медицина в Тюмени всё-таки будет получше, чем даже в столице. Вот я и решил и родню навестить и подлечиться... Такой чудесный массаж делают только здесь!

— Ванюша, ты так часто хвалишь Тюмень, что можно подумать в Москве и Петербурге хуже, — сказала недоверчиво Елена Михайловна, — сам же десять лет здесь не был.

— Матушка, я в городе уже три дня и мне хватило времени сравнить... Вы были на "Колесе обозрений"? Такая красота сверху открывается! Это же чудо! Только отец мог такое придумать...

— Ваня, что же ты при детях такое говоришь? Так, дети, все покушали? А теперь идите заниматься своими делами, — выпроводила она всех несовершеннолетних из-за стола и продолжила. — Это колесо — страсть одна! Чтобы я на нём... Да никогда! Люди рассказывают, что наверху жутко до ужаса!

— Однако туда идут, да ещё и деньги за это платят, значит, народу нравится, — улыбнулся Иван.

— Народу нравится, вот пусть и ходит, а меня туда и силком не затащишь...

— Ваше право, матушка. А в Тюмени действительно хорошо. И мост через Туру построили... Сколько отец говорил про него, сколько мечтал...

— Вот мост — это хорошо, это давно пора было сделать. А он всё своими заводами занимался...

— Лена, зато ты супруга генерал-губернатора, — улыбнулась её сестра.

— И что с того? Он как стал генерал-губернатором, видеть я его стала в два раза реже, — недовольно ответила Елена Михайловна.

— Зато у тебя самые красивые украшения и наряды, — снова пыталась приободрить её сестра, — на балах в "Доме мод" ты всегда самая красивая.

— У Татьяны Львовны Лапиной и Марии Владимировны Агеевой не хуже, — не согласилась Тихомирова старшая. — Тем более Лапину мужчины всегда чаще приглашают на танцы... Подумаешь — бывшая танцовщица, — недовольно фыркнула женщина.

— Матушка, вы не правы. Она не просто бывшая танцовщица. Иван Андреевич привёз её из Цинской империи, а там она была дочерью знатного вельможи.

— Разорившегося вельможи, — ядовито уточнила Елена Михайловна, — который продал свою дочь, словно какую-то девку.

— Нравы у них там такие... — пожал плечами Иван.

— А потом она в ресторане Ивана Андреевича танцевала и жила с ним в грехе, пока их грех не стал заметен, вот и пришлось ему жениться на ней.

— Однако, Леночка, он её любит и старается ей угодить, — улыбнулась сестра, — а ты чего сегодня такая недовольная? Алексей Петрович уже скоро вернётся, чего не скажешь об Артуре...

— Кстати, Дарья Михайловна, а для чего Артур Рудольфович поехал в Петербург? — спросил Иван.

— Повёз Императрице свои прожекты и подарки...

— А что за прожекты?

— Хочет в Тюмени ещё один университет открыть, медицинский. А ректором поставить Рауля Петровича Дюранова (так теперь доктор значился в документах). А ещё повёз кучу новых учебников, которые здесь составил. Говорит, что будет учёную петербургскую братию переучивать, — и женщина звонко засмеялась.

— Давно пора! — воодушевился Иван, — Столичная наука и вправду плетётся в хвосте. Хотя покойный Ломоносов многое пытался внедрить в нашу жизнь, да и Кулибин сейчас старается... Но погрязли наши учёные в своём консерватизме. Надеюсь, Артур Рудольфович вместе с Кулибиным сможет сдвинуть дело с мёртвой точки...

— Ванюша, — испугалась, Елена Михайловна, — в столице чай виднее, что лучше, а что хуже...

— В столице, матушка, больше думают о чинах, наградах, да прибыльных должностях. Даже шведы смеются над нами. Как-то перехватили их тайного гонца с письмами. Так в одном письме было про нашу гвардию сказано, что это не офицеры, а павлины разодетые, которые не военной службой занимаются, а, словно барышни, своими нарядами...

— Мало их Государыня к порядку приводила, поэтому такое и позволяют себе писать, — констатировала Елена Михайловна. — А тебе жениться надо.

— Матушка, за что?! — притворно испугался Иван и сложил руки лодочкой на груди.

— Чтобы меньше о глупостях думал, — авторитетно заявила женщина.

— Я отцу сказал, что пока звание капитана не получу — не женюсь.

— Если бы твой отец захотел, ты бы давно стал капитаном! И не где-то в море, а в гвардии рядом с Императрицей.

— Нет, матушка, придворная жизнь не по мне, — ответил Иван, и решил прервать неприятную для него беседу, — спасибо, всё было очень вкусно! Пойду на свежий воздух, погода сегодня замечательная...

После чего лейтенант встал и покинул столовую, оставив женщин дальше заниматься своими сплетнями. Выйдя на крыльцо и постояв немного на нём, Иван решил съездить на ферму, где когда-то обучался воинским премудростям.

— Здравствуйте, Ольга... — через забор поздоровался Иван с молодой женщиной, которая во дворе играла с маленьким мальчиком.

— Вы меня знаете? — удивилась она, вставая с корточек и пристально вглядываясь в молодого симпатичного юношу.

— Надеюсь, вы меня знаете... Я Иван Казанцев...

— Сын Алексея Петровича? — обрадовалась женщина.

— Совершенно верно, его сын. Третий день, как в городе, а отец оказывается в Тобольск по делам уехал... И вообще, все куда-то разъехались, даже Даниил Петрович...

— Ой, Иван Алексеевич, а что же мы через ограду разговариваем? Проходите на двор. Лошадь свою вон там можете привязать, — и женщина указала место возле аккуратной конюшни, что находилась в глубине двора, а сама позвала няньку, которой передала своего сына.

Уже минут через двадцать они сидели за столом в небольшой открытой беседке, что находилась на заднем дворе и пили чай с пирогами.

— Вкусные пироги, Ольга...

— Просто, Ольга, — улыбнулась молодая женщина.

— Хорошо. А меня, тогда, просто — Иван. Вкусные пироги у вас, Ольга.

— Это моя повариха стряпает... Из самой Индии мне её привезли, — улыбнулась хозяйка.

— Ого! А ближе не было поварих? — удивился гость.

— Были, наверное, — весело засмеялась Ольга, — только так получилось, что мне досталась эта.

— Я слышал, что в вологодском имении моего отца очень многие из Индии...

— Наши люди везде путешествуют, и если есть возможность, то набирают в дальних странах желающих жить и работать у нас. Хозяйство у нас большое, рабочие руки всегда нужны...

После выпитого чая Ольга предложила Ивану экскурсию по объектам, находящимся на территории фермы. Через четыре часа они снова сидели в беседке. Иван был немного ошеломлён увиденным, поэтому пребывал в некоторых раздумьях.

— Что, Иван, такой смурной? — участливо спросила молодая хозяйка.

— Да вот, Оля, я только сейчас по-настоящему стал понимать, о каких наших секретах меня предупреждали и Иван Андреевич, и Игнат, и отец... Такое действительно нельзя показывать посторонним. Я в Петербурге имел возможность увидеть всю изнанку жизни. Зависть, подлость, интриги...

— Эх, Иван, Иван, — улыбнулась молодая женщина и потрепала его по голове, — не только в столицах, и здесь этого хватает. У меня вон, по молодости, было желание поделиться некоторыми знаниями со всеми... Только спасибо Даниилу, показал мне, что бывает, когда ты хочешь осчастливить мир. Мало кто ценит добро. А уж те, кто находятся рядом с властью и подавно. В любой момент могут предать или обмануть. Поэтому мы и допускаем к нашим тайнам только самых проверенных людей. Муж как-то сказал мне, что мы богаче многих королей и султанов.

— Не только богаче, но и сильнее! — высказался эмоционально Иван. — Сто тренированных воинов, имея нашу экипировку и вооружение, могут легко захватить любой город! Конечно, не лоб в лоб сталкиваясь с вражеской армией, а действуя скрытно... А даже если бы и столкнулись, то урон нанесли бы не маленький... А эти переговорные устройства — рации! Не нужно никаких посыльных и лишней траты времени — согласовывай свои действия моментально! Благодаря приборам ночного видения можно спокойно действовать ночью... Стрелять практически без шума и дыма... А дальность, а точность!!! А гранаты, Оля! Будь у наших солдат такое вооружение при взятии Измаила, мы бы просто перестреляли османов, как куропаток, без ущерба для себя... И как такое отец с друзьями смогли придумать и создать?

— Многое, Иван, при мне создавалось... Наши мужчины вместе собирались, что-то обсуждали, рисовали, спорили... Потом на заводах с верными мастерами экспериментировали, конструировали... Тут ты далеко не всё увидел. Тайн ещё много.

— Но как они до всего этого додумались?

— Мне муж рассказывал, что Марсель Каримович рукописи древние нашёл, и смог их прочесть... Они же из Персии сюда пришли...

— Да, мне отец тоже рассказывал, как они повстречались, и как дали клятву быть всегда и во всём вместе. Но это же, какие тайны древние люди знали! А вдруг они ещё к кому попадут?

— Не попадут. Марсель Каримович те рукописи надёжно спрятал. А секреты мы надёжно охраняем, сам сегодня смог в этом убедиться. Знаниями же с людьми тоже потихоньку делимся через учебные заведения... В основном это медицина, охрана природы, физика, химия...

— Да, я сегодня от Дарьи Михайловны слышал, что Артур Рудольфович поехал в столицу как раз по поводу образовательной программы и чего-то там ещё...

— А ты знаешь, что ни твой отец, ни Артур Рудольфович своим жёнам ничего не рассказывают? — немного обеспокоенно спросила Ольга.

— Да, знаю. И даже понимаю почему...

— Марсель Каримович тоже супруге далеко не всё рассказывает...

— И это я знаю, — успокоил её Иван и попытался спросить, — Оля, а почему тебе...

— Не сразу, далеко не сразу... — легко поняла она невысказанное. — Тем более меня готовили в агенты службы безопасности, да только видишь, как получилось — меня полюбили и я полюбила... Девчонка, которая осталась полной сиротой, вдруг обретает любящего и надёжного мужчину, и вдобавок его друзей, которые ради тебя мир перевернут... Это, Иван, дорогого стоит. Ради будущего моих детей, детей моих друзей, я обязана хранить эти тайны. Меня так научили и я сама так понимаю.

— Надеюсь, и у меня когда-нибудь будет такая жена, которой смогу доверять все свои тайны, зная, что она их сохранит, не смотря ни на что.

— Желаю тебе найти такую девушку, — сказала молодая женщина.

— Спасибо, Оля, — ответил Иван, — а мне пора, ещё до дома добираться нужно...

— Что же ты без сопровождающих? И веселее и охрана... — спросила хозяйка, вставая из-за стола вместе с гостем.

— Не думал, что так надолго задержусь. Я изначально хотел завтра сюда приехать, с самого утра. Как раз и с охраной, и на целый день, чтобы более подробно со всем ознакомиться. Но вот сегодня что-то меня сюда понесло...

— Бывает, — улыбнулась Ольга, провожая Ивана.

Глава 4.

Встреча.

На Покров Пресвятой Богородицы, когда заканчиваются все полевые работы и выпас скота; когда урожай собран и убран по амбарам, погребам и хранилищам; когда молодёжь прекращает по вечерам водить за околицей хороводы, а собирается в тёплых помещениях на посиделки; когда наступает пора свадебных торжеств, в этот день, после всех праздничных церемоний в церквях и храмах, собрались семь человек в ресторане "Космос" в отдельном кабинете за щедро накрытым столом. Муравьёв Даниил прочёл молитву, после чего собравшиеся начали наполнять свои бокалы спиртным и накладывать салаты по тарелкам.

— За встречу, бродяги! — встал со своего места Игнат и поднял бокал. — Давненько мы так все вместе не собирались!

— Тем более нашего полку прибыло! Иван Алексеевич ещё ни разу с нами здесь не сидел, — добавил Лапин. — За встречу!

Октябрь 1793 собрал в Тюмени всех друзей. Пришло время подводить общие итоги и оформлять планы на будущее. После первых обязательных тостов слово взял Агеев.

— Друзья, наши активные действия в Европе не остались незамеченными. Конкретно про нас никто не знает, но шпионы разных мастей упорно ищут ту силу, которая поломала многие планы власть имущим и их спонсорам. Как бы успешно не действовали агенты "Приюта", они тоже не вездесущи, многое для них ещё остаётся секретом. В мире достаточно богатых людей, которые не выпячивают свои капиталы на передний план, но у них есть хорошо организованные шпионские сети. Во-первых: это всевозможные банкиры, которых мы за последние четыре года пощипали на очень приличную сумму. Во-вторых: это церковь. В-третьих: это знатные вельможи. И в четвёртых: это владельцы обширных земельных угодий и крупных промышленных предприятий.

— А чего мы больше всего должны опасаться? — спросил Казанцев младший.

— Втягивания нашей страны, Иван, в войну, — ответил Агеев, — потому что на неё уходит слишком много государственных денег, которые можно было бы использовать на всевозможные преобразования. Улучшить медицину, науку, транспортное снабжение. Города начать нормальные строить. Ты сам мог убедиться, что по сравнению с Тюменью основная масса городов — это деревни. Реально де-ре-вни! А народ дикий и тёмный.

— Согласен с вами, Марсель Каримович. Я когда весной приехал сюда, словно в другой мир попал... А какая война нам грозит?

— Во-первых: в Европе. В этом году удалось нейтрализовать вооружённое вмешательство России в дела Речи Посполитой.

— И каким образом? — Иван ещё многое не знал, и ему было интересно всё.

— Нынешний фаворит Екатерины II продвигает вперёд наши идеи...

— Милорадович знает про "Приют"!? — удивился лейтенант.

— Да ты что такое говоришь, Иван? — возмутился Лапин. — Не только про "Приют", он вообще про наши интересы не догадывается. Отца твоего на приёме у Императрицы видел, мою фамилию слышал, да и только. Никто из нас с ним дел не имел. У него есть друзья, которым он доверяет. На некоторых друзей мы имеем возможность незаметно воздействовать, а они уже на него, сами того не подозревая.

— А разве так возможно? — опешил Иван.

— Ты, тёзка, право, как дитя. Сам вечно говоришь, что при дворе постоянные интриги и сам же удивляешься. С волками жить — по-волчьи выть.

— Простите, Иван Андреевич, что-то я ляпнул не подумавши. Там действительно нужно постоянно притворяться.

— Уметь правдоподобно притворяться, — продолжил Агеев, — это, конечно, хорошо, но очень мало. Запомни, каждый человек — это механизм. Хороший механик может этот механизм, и починить, и сломать, и настроить на выполнение определённой работы. Таких "механиков" особенно много среди представителей всевозможных религиозных культов... Ну, да ладно, отвлеклись что-то мы. На чём я остановился?