Реформатор (Самозванец 3)

— Его величество король Нерман, его величество король Меррет и ее высочество принцесса Анелия!

Меррет и Анелия присоединились к Михаилу непосредственно перед выходом в зал. Принцесса все еще была недовольна, но это проявлялось только наедине. На публике Анелия чинно шла рядом, чуть позади от своего жениха. Ее брат двигался вровень с Нерманом.

В зале для приемов были установлены два дополнительных трона. Если трон для Меррета еще как-то мог быть объясним, то трон для принцессы был чем-то немыслимым. Она, не являясь официально женой короля, должна была стоять. Но Михаил специально пошел на нарушение этикета, собираясь показать всем серьезность своих намерений и прочность союза.

Сержант на время забыл об огорчении и наблюдал за своим королем и принцессой. Как он восхищался Анелией! Если бы сейчас возникла такая же опасная для нее ситуация, как тогда, на поле боя, Верон, не задумываясь пришел бы на помощь. Чего бы это ему ни стоило. Он видел, как король занял место на троне и слышал короткую благодарственную речь, обращенную к военным и ишибам. Затем вперед вышел знаменитый полковник Танер. Он держал в руках свиток.

'Сейчас начнется, — подумал Верон, — Будут награждать. Наверняка с генералов или даже с ишибов. Вон стоят генералы Ферен и Каретт, а рядом с королем — Верховный ишиб'.

Но, к удивлению сержанта, Танер выкрикнул имя какого-то лейтенанта Тшаля. Это всколыхнуло публику. Было принято считать, что первые награды — самые почетные. Пожалуй, Верон был единственным, кто никогда не слышал о Тшале. О вспыльчивом темпераменте этого офицера ходили легенды. Некоторые присутствующие в зале мужчины уже скрещивали с ним мечи на дуэлях.

— За выдающиеся военные заслуги и проявленную инициативу, нанесшую врагу огромный урон, — продолжал зачитывать Танер, — Лейтенанту Тшалю присваивается звание капитана и вручается орден 'За фамильную честь' второй степени.

Это была потрясающая награда. Высший орден королевства, дарующий массу привилегий, включая наследственное дворянство. Впрочем, Тшаль и так был дворянином. Вторая степень отображала статус военного и вручалась лишь офицерам. Обычные солдаты могли теоретически получить третью степень, а генералы всегда получали первую.

Сержанту было очень интересно, кто же пойдет вторым. Вероятно, заслуги этого лейтенанта, теперь уже капитана, просто сверхъестественные, если даже генералы пропустили его вперед.

Вопрос о порядке награждения волновал не только Верона, но и многих других. Публика перешептывалась, обмениваясь впечатлениями. Первые места помимо наград означали и королевскую милость.

Когда сержант думал о себе и о своем собственном подвиге, то твердо надеялся на повышение до лейтенанта, а также на какой-нибудь из средних орденов. Пределом его ожиданий был орден 'Утренней зари', дающий пожизненное ненаследственное дворянство. Конечно, он волей-неволей иногда мечтал о чем-то более существенном, но тут же одергивал себя. Разочаровываться ему не хотелось. Поэтому, прислушиваясь ко второму имени, он сначала даже не понял, что полковник зовет его.

— Сержант Верон Снарт! — провозгласил Танер.

Публика снова всколыхнулась. На всех произвело впечатление звание 'сержант'. Присутствующие начали оглядываться, и не прошло много времени, как взоры устремились на Верона. Он ведь был единственным сержантом в зале.

И король и Танер и даже принцесса, уловив направление взглядов большинства, тоже начали смотреть в сторону Верона. Он растерялся. Настолько, что несколько секунд вообще не двигался.

— Иди уже, иди, — тихо сказал какой-то офицер, стоящий рядом.

Это слегка привело сержанта в чувство. На плохо двигающихся ногах он зашагал в сторону трона.

— За спасение жизни короля и принцессы в условиях тяжелого боя, а также за иные военные заслуги, — продолжил чтение Танер, — Сержанту Верону Снарту присваивается звание лейтенанта, титул уру с полагающимся поместьем и денежной наградой, а также вручается орден 'За фамильную честь' второй степени.

Это было нечто. И тут дело заключалось даже не столько в беспрецедентной награде, сколько в формулировке. Зрители после кратковременного изумленного молчания стали снова активно переговариваться.

— Подойди, подойди поближе, — сказал король, обращаясь к Верону.

Тот сделал еще пару шагов и оказался возле трона.

— Продолжай в том же духе, — произнес его величество, прикрепляя на камзол Верона золотой орден, — И скоро станешь генералом.

Для Михаила это были просто слова. Поощрение. Он, человек, родившийся в другом мире, не до конца понимал, что подданые подразумевают под речами короля. А они воспринимали их дословно. Так что сейчас прозвучало фактически обещание сделать Верона генералом, если тот будет действовать правильно.

— Однако, Шартена, зря ты так обошлась с этим мальчиком, — ехидно заметила Улара, внимательно изучая лицо собеседницы, — Похоже, что он — любимчик короля.

Надо сказать, изучать было что. Лицо у тагги вытянулось, она даже сжала кулачки. Подумать только, кто ее тянул за язык? Улыбнулась бы вежливо этому солдатику и все. Он у нее в руках. Похоже, что перспективный юноша. Такого желательно иметь на своей стороне. Молод, богат, красив, пользуется доверием короля.... Что еще требуется от мужчины?

— Помолчала бы, — огрызнулась Шартена, — Ты тоже с ним не поздоровалась.

— А он к тебе шел, — рассмеялась Улара, — Точно к тебе.

Тагга, продолжая сжимать кулачки, хотела что-то сказать, но сдержалась. На вежливые реплики не было сил. А ругаться в тронном зале такой знатной леди не к лицу.

Михаил сыграл свою роль до конца. Он бы с удовольствием провел время другим способом, например, в своем подвале рядом с компьютером, но долг требовал самоотдачи. Награждение завершилось, был объявлен бал, которого так долго ждали дворяне. Но тут король решился на маленькую месть. О королевском бале стало известно ровно за один день до его начала. Этот удар был направлен в первую очередь против знатных дворянок, лояльность которых все еще была под вопросом. Пусть попробуют за один день добыть новое платье, учитывая расстроенные финансовые дела большинства из них и жесточайшую конкуренцию.

Король покидал тронный в зал в сопровождении Комена и Меррета. Он был погружен в свои мысли и рассеянно слушал взволнованный рассказ короля эльфов о планах Верховного ишиба построить какую-то огромную плотину. Потом, уже за дверьми, до Михаила дошел смысл сказанного, и он с изумлением повернулся к собеседнику:

— Твое величество, о какой плотине ты говоришь? Рядом с Пармом ведь нет больших рек!

— О той, которую Верховный ишиб собрался возводить завтра усилиями моих эльфов.

— Но зачем ему плотина? И где он будет ее строить?

— Я не знаю зачем, твое величество, — сказал Меррет, — А вот где, мне известно. Километрах в пяти южнее Парма. В чистом поле.

— А в чем смысл этого? Там вообще нет никаких водоемов.

— Верховный ишиб объяснил моим эльфам свои планы следующим образом. По его представлениям, в течение ближайших трехсот лет в том месте может разлиться большая река. А когда она разольется, мы уже будем готовы. Плотина-то построена!

Михаил нахмурился. Во всем этом было нечто, что не укладывалось ни в какие представления. Может быть Аррал сошел с ума?

— Комен, ты знаешь что-то об этом деле? — спросил владыка Ранига у генерала, — Что вообще происходит?

— Да, твое величество, — ответил тот, — Мне все известно. Эльфы пожаловались своему королю на то, что Аррал загружает их совершенно бессмысленной работой. Считаю, что это — гениальный ход. Не со стороны эльфов, а со стороны Верховного ишиба, конечно.

— Почему гениальный? — оба короля спросили практически одновременно.

— Верховный ишиб выполняет поставленную задачу, ваши величества, и очень хорошо выполняет. Я даже собираюсь взять его методы на вооружение для укрепления дисциплины.

— Но зачем строить совершенно бессмысленную плотину?! — воскликнул Меррет.

Михаил на этот раз промолчал. Он начал догадываться.

— Суть как раз в бессмысленности, твое величество, — пояснил Комен, — Если кому-то объяснить смысл работы, то он ее сделает, конечно. Но сделает, понимая. Возможно, он будет дисциплинированной личностью, а возможно, что и нет. А вот если некто скрупулезно выполняет работу, значение которой не понимает, то о нем можно сказать так: он точно дисциплинирован.

Меррет только покачал головой. Король Ранига улыбался. Он хорошо помнил методы обучения, практикуемые Арралом.

— Сегодня я отправлюсь в Сцепру, — сказал Михаил, — Вернусь завтра. Мой визит туда нужно хранить в тайне.

— Хорошо, твое величество, — ответил Комен. Он считал, что догадывается о цели визита. Инкит — вот в чем причина. Ему даже в голову не приходила мысль, что эта догадка была не совсем верной. А король не собирался никого переубеждать, — Когда твое величество отправляется?

— Как можно быстрее. Желательно прямо сейчас. Но вряд ли получится. В толпе в тронном зале я видел Цренала, Верховного жреца Оззена. Не думал, что он явится, несмотря на приглашение. Но если уж явился, то неспроста.

Предчувствия не подвели короля. Верховный жрец искал встречи с ним. Они вообще виделись редко. Цренал недолюбливал владыку Ранига за то, что тот открыто угрожал ему. А Михаил отказывался понимать жреца, считая, что с тем очень трудно разговаривать нормально. Поэтому оба долгое время старательно делали вид, что друг друга не существует.

Вернувшись в свой кабинет, король получил уведомление от ишиба Тунрата, что Верховный жрец настаивает на немедленной встрече. Не принять того было нельзя. Духовная власть — это все же власть. С ней следовало считаться.

— Пусть заходит, — вздохнул король.

Цренал не заставил себя ждать. Он явился один, без привычной свиты, состоящей из одетых в разноцветные одежды жрецов-ишибов. Король не стал проявлять радушие, а сухо кивнул в ответ на приветствие и предложил сесть.

Верховный жрец никак не проявил своего недовольства таким приемом. Короля он принял бы точно так же, вздумай тот прийти к нему.

— Твое величество, — Цренал сначала удобно уселся в одно из кресел, а уже потом начал свою речь, — Меня привели к тебе два дела. В одном из них заинтересован я, а в другом — ты.

— Я слушаю, Верховный жрец, — Михаил говорил совершенно бесстрастно.

— Ходят слухи, что твое величество собирается жениться.

— Это не слухи, это — факт.

— На эльфийской принцессе.

— Да. Именно так.

— А она верит в Оззена?

— Понятия не имею, — честно признался король, — Никогда с ней не говорил об этом. Если хочешь, спроси сам.

— Когда же свадьба?

— Пока что не знаю. Тебе должно быть известно, что у нас сейчас проблемы с Фегридом. Если они разрешатся благоприятно, то свадьба будет как можно скорее.

Михаил понимал, куда клонит жрец. Брак короля с принцессой должен заключать он. Воспользоваться услугами кого-то другого при наличии собственного Верховного жреца было бы немыслимо и странно. А дополнительных странностей хотелось избегать.

— Хорошо, твое величество. Разумеется, я не буду возражать касательно свадьбы. Понимаю, что она направлена на укрепление государства.

Король мгновенно насторожился. Он уже немного знал Цренала. Если тот шел на уступки даже без всяких просьб, то это должно что-то означать. Как показало дальнейшее, жрец не разочаровал в подозрениях.

— Твое величество, я с большой радостью узнал о том, что Раниг получает четыре дополнительных провинции, а также о том, что теперь мы все будем жить в другом государстве. В фактически империи.

— Империя — сильно сказано, — ответил Михаил, — Но территория значительно расширится. Это так.

— И название государства приятное на слух. Круант. Твое величество обладает хорошим вкусом.

Настороженность короля сменилась убежденностью. Если жрец его хвалит, значит, сейчас будет что-то просить. Возможно, очень существенное.

— Твое величество наверняка понимает, что установление власти на новых землях — дело непростое.

— Да, непростое, — согласился с очевидным король.

— Поэтому я решился предложить свою помощь. Конечно, это нужно прежде всего Оззену, но и светская власть от этого только выиграет.

— Какую помощь? — осторожно спросил Михаил.

— Мои жрецы должны войти в новые провинции в числе первых, твое величество. Верные слуги Оззена способны быстро навести порядок и утихомирить смуты. Действуя лишь словом, конечно.

— Первой войдет армия, — уточнил король, — А потом уже — твои жрецы, да и вообще кто угодно. Я ничего не имею против.

— Благодарю, твое величество. Но хочу заметить, что в новых провинциях процветают культы либо Неурала, либо Исианды.

— Да. В этом нет ничего удивительного. Неурал занимает ведущее положение на территории Томола, а Исианда — Кманта. А новые провинции отошли к нам от них.

— Поэтому я просил бы твое величество несколько... потеснить их жрецов.

— Потеснить?

— Изгнать.

Суть просьбы Цренала стала совершенно ясна. Ему нужны были верующие. И он предлагал с помощью силы освободить для Оззена место в людских душах. Михаил не спешил отказываться. Предложение имело смысл, но таило в себе потенциальные проблемы. В число явных плюсов входила поддержка церкви, а также единобожие на территории страны. Единая страна — единый бог. Это сильно укрепляет государственность. К минусам относились возможные волнения народа и недовольство соседей. Хорошо еще, что Верховный жрец не предлагал убить оппонентов. Или сжечь. Впрочем, король Ранига предполагал, что до этого рано или поздно дойдет.

— Мне нужно подумать, Цренал, — ответил Михаил, — Сейчас я склонен согласиться с этим предложением, но нужно подумать. Единственное, что могу сказать сразу: изгнания абсолютно всех жрецов не Оззена не будет. Небольшая часть из них останется. И разумеется насилия по отношению к ним я не потерплю.

Это было лучше того, на что рассчитывал жрец. Ему казалось, что король будет сопротивляться предложению из всех сил, исходя из побуждений, непонятных Цреналу. Но выяснилось, что это не так. Его величество практически согласился.

Верховный жрец отбыл, оставшись довольным королем. Михаил же принялся готовиться к отбытию в Сцепру. Прежде всего, следовало встретиться с принцессой. Учитывая то, что все полагали, что король собирается увидеться с бывшей любовницей, нужно было 'прикрыть тылы'. Анелия и так была обижена, и никто не мог предугадать, как она отнесется к этой новости. Решительная ссора с принцессой не входила в планы короля.

Он вышел из покоев и направился к своей невесте. Ее комнаты располагались неподалеку. Нужно было пройти по коридору, свернуть налево и там, рядом с постом солдат, будут три двери, украшенные небольшими коронами и ведущие в апартаменты Анелии.

Михаил вошел в двери, услужливо распахнутые перед ним охраной, миновал первый зал и проследовал в соседнюю комнату. Анелия сидела за столом. Перед ней лежали карта, нить и линейка. По всей видимости она занималась тем, что измеряла площадь лесов на территории Ранига и в новых провинциях.