Летопись Великой войны - шесть шагов в бездну.

В начале июля ВОК совершил свой самый дальний рейд, выйдя в Тихий океан через Цугару-Ван. Было потоплено несколько шхун, пара пароходов и захвачено два приза. Обратно крейсера также вернулись через Цугару-Ван. В конце июля командующий отряда был извещен о том, что прорыв удался и в настоящий момент эскадра стоит в Циндао, куда зашла с целью небольшого ремонта и пополнения запасов угля. Поэтому контр-адмиралу Иессену предписывалось быть в немедленной готовности к выходу в море. Пополнив запасы угля и воды, крейсера вышли на внешний рейд и стали на якорь. Вечером 1 августа на стол вице-адмирала Скрыдлова легла очередная депеша из Мукдена, которая предписывала оказать максимальное содействие прорыву эскадры через Цусимский пролив, в связи с чем, отряду крейсеров следовало войти в западный проход Цусимского пролива в полдень 4 августа, после чего следовать на соединение с эскадрой. Во исполнение главной задачи броненосным крейсерам предписывалось атаковать патрульные суда в проливе, при встрече со 2-м броненосным отрядом вице-адмирала Каммимуры вступить в бой с целью нанесения ему поражения, при встрече же с броненосцами адмирала Того следовало любыми способами избегать боя, держась, тем не менее, ввиду японских главных сил до момента встречи с порт-артурской эскадрой.

— Дальше было сражение в Цусимском проливе, о котором вы уже все сказали господин адмирал, более мне добавить нечего.

— Хорошо господа, я уже слышу, как звенит звонок, вы пока свободны, продолжим после перемены, — с этими словами адмирал вышел из зала.

Спустя пару минут Черкасов вошел в кабинет, скорее даже салон начальника корпуса, стены которого были увешаны множеством картин известных маринистов.

— Ну, здравствуй, старый друг. — Хозяин кабинета раскрыл объятья гостю. — Рассказывай, как дети, как внуки. Хорошо, что ты выбрался-таки в Ялту на отдых. Как, могу я тебе налить стопочку Шустовского?

— Погоди с этим. У меня еще пара. Тем более, думаю, что обед ты уже распорядился приготовить. Так что там и посидим-поговорим. С этими словами гость присел на резной мореного дуба стул, по слухам, поднятый с "Черного Принца".

— Как тебе мой выпускной класс? — поинтересовался хозяин кабинета.

— Хорошие мальчишки. Вот только — сколько переживет грядущую войну...

— Что, все так плохо?

— Эх, ты же знаешь, я хоть и не при делах сейчас, но доступ к информации у меня есть, да и дважды два я сложить то смогу. Ладной, давай пока не будем об этом, время у нас еще будет. В общем, я пока пошел.

— Хорошо, давай. А я распоряжусь накрыть обед здесь. — С этими словами директор корпуса проводил своего гостя до двери.

Аудитория с нетерпением ожидала продолжения лекции. Разумеется, были и равнодушные — но, вот диво — их число близилось к нулю.

— Смирно!

— Вольно, господа кадеты, садитесь.

Адмирал прошел на кафедру. Надел очки, и, обведя взглядом класс, открыл конспект на заложенной странице. В принципе, аудитория уже привыкла к тому, что адмирал обращает внимание на конспект только для цитирования — потому замерла в ожидании.

— Так, господа кадеты, я бы попросил вас, прежде чем мы продолжим, вкратце, очень коротко обрисовать обстановку на сухопутных фронтах в течение 1904 года.

— О, лес рук, как обычно, — саркастично ухмыльнулся адмирал, — давайте Вы, кадет.

— Кадет Лечицкий, господин адмирал.

С третьей парты левого ряда поднялся высокий худощавый темноволосый юноша. — Начать, пожалуй, следует с того, что, в целом, вся сухопутная компания 1904 года оказалась для нашей армии неудачной. В конце апреля армия Куроки нанесла поражение Восточному отряду под командованием генерал-майора Засулича на реке Ялу.

— При создавшейся обстановке Куропаткин считал весьма рискованными какие-либо предприятия по выручке Порт-Артура. Политика взяла верх над оперативной целесообразностью и продиктовала стратегии нездоровое решение. Итогом стало то, что корпус Штакельберга выдвинулся к Вафангоу и окопался на позиции протяжением около 7 км. Вскоре японцы перешли в наступление силами трех пехотных дивизий и кавалерийской бригады, охватывая оба фланга позиции Штакельберга. Наступление Оку на левом русском фланге было задержано огнем артиллерии. Штакельберг начал наступление, вынудив 3-ю дивизию несколько отступить, однако охват японцами правого фланга русских и появление передовых частей обходящих японских войск у железной дороги севернее станции Вафангоу заставили Штакельберга начать отход к северу. И вновь потери нашей армии в сражении оказались ощутимо больше чем японцев.

Дальнейшее наступление японцев привело к боям на подступах к Ляоянскому укрепрайону. Армия Оку перешла утром 23 июля в наступление против Южной группы. Двухдневное сражение разыгралось к югу от Ташичао, где русские заняли позиции к востоку от железной дороги. Потери в сражении оказались практически одинаковыми. На исход сражения повлияла директива Куропаткина о "сбережении сил для решительного боя". Русские отступили, несмотря на то, что Зарубаев не использовал своего резерва; 1-й Сибирский корпус участвовал в этом бою только своей артиллерией. При наличии многочисленной конницы Зарубаев не был осведомлен о силах противника, он полагал, что против него действует помимо армии Оку еще Дагушаньская группа. Русская конница проявила себя весьма пассивно, не попытавшись действовать на фланги и тыл противника — действия групп полковника Ренекампфа едва ли можно считать стратегически успешными. Преждевременное отступление русских избавило японцев от совсем уж излишних усилий и отдало в их руки весьма важный пункт — Инкоу.

Путь к дальнейшему наступлению японцев на Ляоян преградила Восточная группа. Она имела в составе отряда фон Келлера и армейского корпуса. В районе Ляояна в резерве имелся еще один армейский корпус.

Армия Куроки перешла в наступление 31 июля, и в течении дневного сражения вынудила русских к отступлению. И вновь — наши потери превысили потери японцев практически в 2-3 раза. Кроме того, в сражении погиб генерал Келлер, возглавивший одну из атак.

После отступления русских войск к ляоянскому району наступательный порыв японской армии был в значительной степени ослаблен изнуряющей жарой, сменившейся тропическими ливнями. Необходимо было устроить тыл, установив новую коммуникацию опираясь на Инкоу и подготовив только что захваченный железнодорожный участок для обслуживания войск.

Ляоянское сражение протекало на местности, которая в своей восточной части, представляла труднодоступную гористую поверхность, пересеченную долинами и горами с крутыми склонами, обращенными на восток.

Японцы предприняли наступление 24 августа. В ходе двухнедельных боев российским войскам было нанесено поражение, и Куропаткин вынужден был отвести войска к Мукдену и остановить на линии Хуанхе. Русские в ходе сражения понесли большие потери, однако смогли их быстро возместить.

Попытку русского наступления в первой половине октября, получившую название сражение на реке Шахе, японцы отразили, в свою очередь, перейдя в контрнаступление. Закончилась многодневное сражение локальным успехом русских, взявших штурмом укрепленные Путиловскую и Новгородские сопки. Оба противника выдохлись и приступили к оборудованию своих позиций и укреплению тылов. Японское командование, встретив здесь некоторое упорство со стороны своего противника, отказалось от дальнейших активных действий на ближайшее время, не достигнув решительных результатов и понеся потери, по показаниям японских источников, до 20 000 человек. Русская армия, поредев в Шахэйской операции на 42 000 человек, также не достигла никаких результатов. Русские войска зарывались в землю значительно более прочно, чем японцы. Если японцы укрепляли свои позиции только в одну линию окопов с опорными пунктами для охраняющих частей, то русские строили окопы в несколько линий, соединяя их ходами сообщения.

— Благодарю вас! — прервал докладчика Черкасов, — прошу Вас, присаживайтесь, очень хорошо. Однако же вернемся с суши вновь — на море. Дважды в течение августа на подходах к Владивостоку занимались разведкой отряды японских крейсеров. Итогом их деятельности проведенная в ночь на 28 августа минная постановка на линии остров Аскольд — остров Римского-Корсакова около 300 мин с вспомогательных заградителей, действовавших в сопровождении крейсеров Дэва.

О том, что японцами поставлены мины, русские узнали несколько суток спустя, после подрыва на мине парохода "Глаголъ", шедшего в Посьет с небольшим грузом — судно чудом осталось на плаву и смогло сообщить об опасности. Данное событие живо напомнило командованию эскадры перипетии минной борьбы у Порт-Артура. После этого 1 сентября Скрыдлов издал распоряжение об организации трального каравана. С каковой целью были использованы все доступные плавсредства, вплоть до шлюпок.

11 сентября тральный караван (в составе 2 портовых баркасов и 11 паровых катеров) в сопровождении 2 миноносцев вел с утра расчистку прибрежного фарватера у острова Скрыплева. В 7 часов 45 мин. в предрассветной дымке показались приземистые силуэты японских крейсеров, и, прежде чем на береговых батареях сообразили, что к чему, японцы уже сблизились и с дистанции 10 кабельтов обстреляли русские тральщики, бросившиеся врассыпную. Японцы потопили портовый баркас и два паровых катера, еще несколько суденышек получили осколочные повреждения. Вскоре открыли огонь крепостные батареи, и спустя полчаса к месту перестрелки на шапочный разбор подоспела дежурившая тогда на рейде "Аврора". Японцы, не имея потерь и повреждений, удалились. Данный спектакль привел к тому, что в штабе эскадры, наконец, протрезвели от эйфории и занялись делом. В кратчайший срок был разработан план минных постановок на подходах к крепости. Определены места фарватеров, общим числом пять. Спустя неделю, используя наспех оборудованные транспорта-минзаги, поставили 400 мин для защиты подходов к острову Казакевича, а также восточного и западного проходов в пролив Босфор Восточный. Для стоянки дежурного крейсера была назначена бухта Улисс. Еженощно западный и восточный подходы к Босфору Восточному стали патрулироваться вооруженными паровыми катерами и двумя дежурными миноносцами.

В конце сентября вице-адмирал Скрыдлов, в ожидании прорыва отряда Вирена, распорядился подготовить к выходу "Пересвет", "Ретвизан", "Россию" и "Громобой". Все четыре корабля вышли в пролив Босфор восточный и встали на якорь в бухте Назимова 4 октября. Там же были сосредоточены и все готовые к плаванию крейсера. Командовать отрядом был назначен контр-адмирал Иессен. В тот же день пришло радостное известие, что отряд Вирена в полном составе пришел в Николаевск-на-Амуре. Следующие несколько дней тральный караван ежедневно проводил траление фарватеров, и 8 октября вечером Иессен, будучи извещен, что отряд Вирена уже вышел в море, решил, что время вышло, и на рассвете следующих суток вывел эскадру в море. Корабли вышли в море самым северным фарватером. Японское море встретило нас неутихающими порывами юго-восточного ветра. Над водой стелились грязно-серые клочья мглы. Шел моросящий дождь. Зыбило. Вода никак не могла успокоиться после вчерашнего шторма. Броненосцы и крейсера, шедшие в кильватерной колонне, периодически зарывались в волны. Брызги долетали до ходовых мостиков кораблей, заставляя вахтенных офицеров и сигнальщиков плотнее кутаться в зюйдвестки. Корпуса натужно скрипели от оставшихся толком незалеченных ран попавших в ходе летних сражений снарядов. Вода заливала батарейные палубы через неплотно закрытые оружейные ставни. Горизонт практически не просматривался, видимость была не более 4-6 миль......

Прошли двое суток. Ничего по-прежнему не изменилось. С каждым часом нарастало нервное напряжение, а начальнику эскадры приходилось ежеминутно учитывать риск быть отрезанным от Владивостока. Наконец, ближе к вечеру, из белесой хмари проступили силуэты нескольких судов. Прошли несколько минут сомнений, и, наконец, в головном опознали "Баян". Впрочем, не меньшие страсти кипели и на мостике "Баяна" — в первый момент шедший у Иессена головным "Ретвизан" ошибочно приняли за крейсер типа "Ивате". По сигналу флагмана эскадра перестроилась и направилась обратно. К рассвету ветер вновь усилился, и на волнах появились барашки. Порывы ветра рвали туман в клочья. Видимость увеличилась до 8-9 миль. Иессен продолжал держаться ввиду берега. Ближе к полудню открылся остров Аскольд. Спустя полчаса показались дымы, через 15 минут шедшие встречными курсами отряд адмирала Каммимуры и русская эскадра начали расходиться на дистанции 6 миль.

Встреча оказалась для Каммимуры удивительной. Кроме ставших уже рутиной блокадных действий, он рассчитывал перехватить прорвавшийся из Порт-Артура отряд Вирена, а вот встреча с броненосцами была неожиданной, так как штаб Объединенного Флота считал, что русским броненосным силам нанесен огромный ущерб, и отремонтировать корабли в условиях Владивостока удастся не ранее, чем через полгода. В 12 ч. 50 мин. Камимура отдал команду повернуть "все вдруг" на обратный курс, параллельный русской эскадре. Закончив поворот и имея головным "Ивате", японские броненосные крейсера начали сближаться с русской эскадрой. Около часа дня дистанция сократилась до 40 кабельтов. Однако после короткой перестрелки Камимура решил, что продолжать бой с броненосцами бесперспективно, особенно вблизи неприятельской крепости, и вышел из боя.

Учитывая распоряжение Алексеева о максимальном содействии сухопутной армии, штаб эскадры спланировал набеговые операции. 24 октября оба крейсерских отряда вышли в море. Крейсера "Аскольд" и "Новик" под командованием Рейценштейна направились к Гензану.

25 октября, с рассветом, корабли Рейценштейна описав дугу, подошли к Гензану с юго-востока и прошли центральным фарватером между островом Куприянова и островом Никольского. В тот момент, когда крейсера подходили к острову Ио, они были замечены и внезапно обстреляны береговой батарей японцев с 20 кабельтов. Спустя пару минут шестидюймовый снаряд пробил борт "Аскольда" в носовой части и взорвался на жилой палубе. Открыв ответный огонь, русские мгновенно отвернули и легли на обратный курс, провожаемые залпами береговой батареи. Выйдя из теснины залива в море, русские крейсера повернули к югу, следуя 16 узловым ходом. Вскоре по корме появились дымы. Для догона русских в море вышел отряд Дева, который преследовал крейсера в течение еще 6 часов, пока разозленные "Аскольд" с "Новиком" не дали 20 узлов. В полдень следующих суток. русские крейсера стали на якорь в бухте Уллис.

В это же время крейсера "Аврора", "Диана", "Паллада" под командованием Матусевича вышли в рейд к острову Хоккайдо и прочесали прибрежные воды острова — от поселка Вакканай до порта Оттару. Были обнаружены и потоплены 2 парусных шхуны и пароход "Саньо-Мару" (220 тонн), после чего был обстрелян порт Оттару с дистанции 3-4 мили. Заметив пожары, крейсера отошли на NW.

Спустя несколько дней, когда погода успокоилась, в рейд к Хоккайдо вышел "Новик". За 5 дней рейдерства русский крейсер уничтожил 4 шхуны, грузовой бриг и пароход "Шиндю-мару" (450 тонн).