Синяя сага 1. Синий, хвостатый, влюбленный

Драг на удивление спокойно воспринял мой упрек, ответив:

— Прошу извинить меня. Имелось очень срочное дело, которое необходимо было решить именно сегодня.

И, оглядевшись, добавил:

— А у вас здесь действительно необычно. Не проведете экскурсию?

При мысли о том, что мы с ним можем оказаться в спальне, одни, я покраснела и чуть не забыла, как дышать. Александр же с совершенно спокойным видом смотрел на меня и ждал. Почему я страдаю, а он — нет?!

Ненавижу! Что он только нашел в той мымре? Глаза навыкате, рот до ушей... Фу!

Так, надо взять себя в руки. Соберись!

— Знаете, пройдемте лучше на кухню. Я пеку печенье.

— У вас есть кухня и вы умеете готовить? — с интересом спросил драг, нетерпеливо подталкивая меня вперед.

Чтоб тебя! Как раскаленным железом по спине...

— Можно и там делом заняться.

Зайдя в кухню, Александр огляделся. По всему было заметно, что он очень доволен увиденным.

— Присаживайтесь, пожалуйста. Будете печенье с молоком? Первая партия уже готова.

— Конечно!

Пока я наливала молоко и вынимала печенье, он что то нажал у себя на руке, и открылся список красного цвета.

— О! Что это?

— База данных. Садитесь, — драг кивнул на место рядом с собой.

А я то надеялась устроиться подальше.

Поставив молоко с печеньем, я села как можно дальше и приказала себе думать только о делах. Но рука Александра лежала на спинке дивана, и я очень остро это чувствовала.

— Смотрите, в этой базе данных все гуманоиды, находящиеся на нашей станции. Здесь также имеется вся информация о них. Выбирайте.

— Неужели все?

— Да, можете не сомневаться, — кивнул драг, уже примериваясь к печенью.

— Я могу выбрать любого?

— Ну, не любого, конечно. Постоянных открепить невозможно, разве что за провинность. Но гуманоиды, считающиеся временными членами рода, могут перейти к вам, тем самым повысив свое положение.

— Это хорошо для них, но не для меня. Побочная ветвь рода приравнивается к родственникам, которые должны приносить хоть какую то пользу. Не хочу брать неприятных мне людей.

— Ну, попробуйте выбрать приятных, — усмехнулся Александр, откусывая от печенья.

— Сколько мне нужно человек для начала?

— Ну... Чем больше, тем лучше. Так считается. Но мое мнение — не этим определяется влиятельность рода, а тем, какой у него глава и какие люди входят в постоянный состав. Но не менее пятидесяти человек. А еще печенье есть?

— Да. Возьмите на противне, в духовке. А почему есть окончательно прикрепленные члены и временные?

— Потому что, — проговорил Александр, хрумкая печеньем, — не имея рода, ты здесь никто. Не найдешь работу, не купишь жилье, только снимешь, не сможешь жениться и так далее. Если глава не хочет прикреплять человека, но тот может оказаться полезен, то его закрепляют временно.

Забив требуемые параметры, я нажала поиск и, получив ответ на запрос, вскричала:

— Да я буду это полгода просматривать!

— Может, надо как то ограничить поиск? А попить больше ничего нет?

— В холодильнике. А почему некоторые подсвечены красным?

— Это люди, удаленные из рода за провинность или нарушение закона.

— Угу, а как определяется территория рода?

— Территория рода — это те территории, где проживают и имеют собственность его члены. Глава может пользоваться ею по своему желанию, а остальные платят пятьдесят процентов от рыночной цены за съем жилья, — Александр между делом продолжал уничтожать печенье. — У вас есть своя. Кстати, ремонт уже закончен?

— Да, осталось мебель расставить. На днях займусь. А вы много знаете о людях, которые изгнаны?

— Много. Это часть моей работы. Сейчас всего сто пятьдесят 'безродных' гуманоидов.

— Какие у них провинности?

— Вот эти тридцать позволяли себе бить женщин. Десять из них женаты. У них остались семьи, которые живут на пособие или на содержании кровных родственников. Конечно, социальное пособие в роде в три раза больше плюс возможность получить образование, но кто же их возьмет?

— Как вы можете так говорить? Почему же они не расторгли брак?

— А они расторгли. Но прикреплять их к роду — значит вешать себе обузу на шею. И к тому же такие действия надо согласовывать с Карвом. А он тот еще зануда, хоть и эйфи.

— Значит, и здесь есть неблагополучные семьи?

— Да. Но, конечно, их не сравнить с теми, что были в ваше время. И не в том количестве.

— А я смогу взять только детей?

— Да, но только в том случае, если они не нужны родителям и им больше семи лет. И они должны быть направлены на обучение по специализации, если, конечно, вы оплатите.

— Вот завтра я и поговорю с ними.

— Вы серьезно? — удивленно воззрился на меня драг.

— Более чем, — подтвердила я, продолжая изучать список.

— Идея недурна... правда, не сразу окупится, но в вашем случае это выход. Продолжим. Эти воровали, — Александр указал на несколько имен. — Можете сами прочитать. Эти предали. Эти аферисты. Вот, в общем то, и все: больше выбрать не из кого. На данный момент. А, нет, вот еще насильник. Но это отдельная история. Ознакомьтесь.

Пока я читала про воров и аферистов, господин Уотерстоун окончательно освоился в моем холодильнике.

Что я могу сказать? Воровали в этом благополучном обществе по многим причинам. Но среди этого множества не нашлось ни одной достойной. Например, чтобы выжить. Поэтому господа воры останутся без моего высочайшего внимания. Предатели, в основном, не отличались от тех, которые были в мое время. Деньги, любовь, шантаж и так далее.

Но один случай обратил на себя мое внимание. Совсем молоденький на тот момент эйфи занимал в клане высокое положение. И однажды его невеста сообщает ему, что беременна (Ага! Они все таки не дожидаются свадьбы!), добавив при этом, что, если он не достанет для ее отца нужные сведения, она сделает аборт.

Для эйфи это недопустимо. Их натура восстает против самой мысли о подобном. Они самые лучшие среди пяти рас. И вот он передает документы, его, естественно, подставляют и выгоняют из рода. А невеста сообщает ему, что между ними все кончено и, оказывается, беременна она никогда не была. Да...

А ведь он великолепный психолог и прирожденный финансист. Но сейчас, судя по всему, уже девять лет работает грузчиком в доках.

— И кто привлек ваше пристальное внимание?

— Эйфи. Рэне Ферне.

— Так и думал, что вы выделите его среди остальных, — довольно улыбнулся драг. — Есть вопросы?

— Почему они не были женаты, а невеста имела основания заявить, что беременна?

— Вы же понимаете, что в своей среде среди представителей расы, в которой придерживаются принципов 'никакого секса до брака', набраться опыта молодому гуманоиду неоткуда. А девушке, если ей это выгодно, пойти на соблазнение ничего не стоит. Хоть это и строжайше запрещено.

— Еще меня заинтересовал насильник.

Александр уставился на меня так, как будто я ему призналась, что сама насильник.

— А вот это сюрприз! Почему?

— Не знаю. Назовите это интуицией или чутьем тире, но в этой истории не все чисто. Завтра я со всеми встречусь и поговорю, после чего приму решение. Пока на этом все. Но я буду целенаправленно собирать информацию о людях. Вдруг кто то мне подойдет?

— А вы стратег. Ну что ж, теперь необходимо обсудить еще один вопрос. По поводу экспедиции. Бумаги о вашем назначении я оставил на столе в гостиной. Думаю, вам стоит начать сразу после бала. Надеюсь, вы не откажетесь появиться там как моя спутница?

Внимательно на него посмотрев, я спросила:

— Зачем?

— Для укрепления рода, естественно. Вы хоть и глава, но появились недавно, и ваше положение еще нестабильно, ведь вас никто не знает. И лучше, чтобы вас представил я, хотя и Фредерик, думаю, поучаствует.

Боже! Как я это вынесу?

— Хорошо. Пусть будет так.

— Что ж, уже поздно, и мне пора. Завтра по распоряжению брата у вас выходной. Без меня с выбранными гуманоидами вы пообщаться не сможете, разве что с их женами.

— Почему?

— Я этого не допущу.

— Из за их проступков?

— Отчасти.

Вот он, Александр Уотерстоун, снова во всей красе! А я то уже расслабилась!

Пока он находился рядом, мое душевное смятение и физическое желание на время отступили. Но теперь он уходит, и снова все начинается заново. Твою!..

Едва драг ушел, я снова пошла принимать холодный душ, а потом долго лежала на постели не в состоянии уснуть. Тело изнывало от желания и горело так, будто я три часа пролежала на солнце. От отчаяния на глазах выступили слезы. Нет, завтра пойду к Элоизе!

Принятое решение покоя не принесло, и этой ночью я так и не уснула.

* * *

Взглянув на себя в зеркало после бессонной ночи, я не увидела там ничего приятного для тех, кто будет вынужден сегодня на меня смотреть. На душе паршиво, голова гудит, усталость во всем теле... Приведя себя в относительный порядок, я отправилась на работу — сообщить о выходном и дать задания для дальнейшей деятельности. А там меня ждали сюрпризы.

Во первых, все сотрудники как то странно на меня косились, но этому я не придала значения. В конце концов, покажите мне коллектив, где нет сплетен? Но вот что на самом деле насторожило: едва взглянув на меня, Андрей Уотерстоун с Алексеем Мирным переглянулись и радостно заулыбались.

Во вторых, Карлос Ромиро подал заявление об увольнении.

— Почему, Ромиро? Я думала, тебе нравится работа.

Взглянув исподлобья, он ответил:

— Нравится. Но вам надо было сразу сказать обо всем. Тогда мне не пришлось бы уходить.

Тут сбоку послышалось сдавленное хрюканье. Я повернулась и увидела, что Андрей с Алексеем пытаются не рассмеяться. Ляг с опаской на них покосился, попрощался со мной и, собрав вещи, ушел. Ну вот, мало у меня было проблем! Теперь придется искать ему замену.

— Уотерстоун, Мирный, подойдите.

После того как мою просьбу выполнили, я задала интересующий меня вопрос:

— Никто из вас не хочет мне ничего рассказать?

Они переглянулись и хором ответили:

— Нет!

— Ну что ж, не говорите потом, что я вас не спрашивала, — предупредила я их, понимая, что от меня скрывают что то важное.

И это 'что то' мне вряд ли понравится. Способности тире я использовать не стала: мне еще с ними работать, а кто после такого останется? Но ничего: все тайное рано или поздно становится явным, и тогда мы посмотрим, кто будет смеяться последним.

И я пошла вылавливать себе род.

* * *

Просмотрев адреса всех интересующих меня женщин, я решила начать с ближайшего. Дверь мне открыла миленькая землянка с вопросом:

— Что вам угодно?

— Добрый день. Меня зовут леди Кудрявцева, и у меня к вам разговор.

Услышав о титуле, женщина удивилась, смешалась, но тем не менее предложила войти. Пройдя в гостиную, я, не ожидая предложения, села. Одно мною усвоено еще из прошлого: никогда нельзя позволять уменьшать дистанцию и ставить под вопрос твое положение, если это не близкие тебе люди. А реалии, в которые я попала, лишь заставили меня еще раз убедиться в этом.

— Я сейчас разговариваю с Александрой Ворошиловой?

— Да, леди.

— А ваши дети?

— В соседней комнате.

— Как вы уже догадались, я к вам с предложением. Но прежде чем озвучить его, задам вопрос. На что вы готовы пойти ради своих детей?

Наблюдая за ней, я видела, как гордость и недоверие в этой женщине борются с отчаянием и любовью к своим детям. Из базы данных Уотерстоуна я узнала только самое основное, и эти сведения меня вполне устраивали. Но вот что она за человек?

— Ради них я готова пойти на все, — тихо ответила Ворошилова.

Вот и отлично. Она постарается уберечься от глупостей и будет трудиться на благо рода, не жалея сил. Конечно, третировать я никого не собираюсь, но ей совсем необязательно это знать. Если же предаст, всегда можно найти причину для официального исключения.

— Тогда я предлагаю вам вместе с детьми стать членами моего рода.

Сказать, что Ворошилова удивилась, — значит, ничего не сказать.

— Зачем мы вам, леди?

Хороший вопрос — что тут ответишь?

— Скажем так. Я делаю вклад в будущее своего клана. Вы отлично ладите с детьми, а мне нужен воспитатель для детского сада.

— Для чего?

— Для детского сада. Это заведение, куда родители приводят своих детишек на весь день, а сами идут на работу. Вечером забирают. За это они платят деньги. Вот вы и будете заниматься этими детьми и получать зарплату.

— Получать зарплату за игры с детьми? Вы что, серьезно? — не поверила Ворошилова.

— Ну, не только за игры. Программу занятий выберем потом.

— Вы — та самая леди из прошлого? — вдруг осенило собеседницу.

— Да, та самая. И хочу принять вас в свой род, постоянными членами.

Вот теперь Александра выглядела шокированной.

— Постоянными? Не временными?

— Да. Вы решили? Давайте думайте быстрее, у меня еще очень много дел запланировано.

— Конечно, я согласна! Когда еще выпадет такой шанс? — землянка покачала головой.

— Отлично! Мне осталось обойти остальных в первом списке, и потом оставшихся — с Уотерстоуном.

— Уотерстоуном?

— Да. Вы должны знать — начальник станции.

— О о о...

И она посмотрела на меня очень, очень странно. Да что ж это такое?! Почему у всех такая реакция?!

— Завтра придете к Дарье Уотерстоун, я уже оставила ей инструкции. Если будут проблемы или жалобы — обращайтесь, Дарья даст мои контактные данные. А я прощаюсь и убегаю.

— До свидания, — крикнули мне вдогонку.

Примерно по такому же сценарию прошли и все остальные встречи, кроме последней. В этом случае пришлось идти в другой род.

Дверь открыла вульгарная, на мой взгляд, молодая женщина.

— Чего вам?

— Мне Викторию Воропаеву.

— Это я.

— Леди Кудрявцева.

Дамочка сразу расплылась в приторной улыбке.

— Проходите, пожалуйста.

— Я к вам с предложением. Не хотите ли вы отдать своего ребенка в мой род? Как постоянного члена?

— А почему мне с ним нельзя?

Ни за что!

— Не могу предложить вам достойного места. Но если передадите мне сына, я оплачу все его расходы.

— Вы будете настаивать на наших встречах?

— Только если ваш сын проявит инициативу.

Я хотела поскорее завершить разговор и уйти.

— Хорошо, я передам права. Когда?

Мне стало так противно, что я не могла больше здесь находиться.

Вскочив, я предложила:

— Завтра по этому адресу, — я протянула Воропаевой визитку. — Подойдете к Дарье Уотерстоун, она все сделает. До свидания.

— Пока пока.

Даже в этом времени есть плохие матери. К моему и так паршивому состоянию добавились не сильно приятные впечатления.

И если со вторым ничего не поделаешь, то с внезапно вспыхнувшим сексуальным возбуждением надо что то делать. Долго я так не выдержу, могу и с ума сойти! Говорят, тут для секса есть специальные роботы. Хоть это и унизительно, но все же лучше, чем приползти к Александру на коленях. А еще этот бал...

Все — к Элоизе!

Подойдя к двери апартаментов командора, я нерешительно постучала. Открыл мне Фредерик Уотерстоун.