Вы думаете, что люди на радостях затеяли пьянку? Да нет же! На Руси испокон веков, от Рюрика и до наших дней, все важные совещания оформлялись как спецмероприятия со спецобслуживанием. Со стороны посмотришь — пьянка, а вникнешь — военный совет.
Сняв чайник с тагана, и бросив в него горсть заварки, Сергей Петрович вздохнул, — Вот, друзья мои, наслаждайтесь, пока есть. С дурными привычками ТАМ нам придется завязывать. Чай или кофе будут недоступной роскошью.
— Это еще почему? — спросил Андрей Викторович, ставя на огонь вместо чайника котел.
— Потому что навечно никаких запасов не хватит, — ответил Сергей Петрович, — а чай в диком виде растет у нас в Китае. Кофе, к примеру, чуть ближе — в Эфиопии. Что Эфиопия, что Китай для нас будут так же недостижимы как Марс.
— А если семена с собой взять? — подняла голову Марина Витальевна, — я без кофе не могу. Если с утра чашку не выпью, то весь день хожу совсем никакая.
— Климат там вроде неподходящий будет, Мариночка, — вздохнул Андрей Викторович, — если и возьмешь пару саженцев, то будут тебе лишь цветочки в горшочках.
Марина Витальевна села на пятки, — Мальчики, а что если нам теплицу сделать? Зимой то вы что кушать будете? А тут огурчики, помидорчики, баклажанчики, перчики, и прочие укропчики. А в самом теплом уголочке теплицы пусть будут чай и кофий...
— Слышь, Петрович, — откликнулся Андрей Викторович, — Маринка дело говорит. Не знаю как без чая и кофе, но без свежих овощей нам зимой никуда. Сто кило пленки — это почти тысяча квадратов. Да и деньги, в принципе, небольшие. Зато сколько удовольствия.
— Отапливать как? — проворчал Сергей Петрович, — отдельную печь придется городить, — он почесал лысеющую макушку, — Хотя затея не лишена смысла, зимой, особенно первой, без свежих овощей, нам действительно будет очень туго. Значит, Андрей Викторович, так и запишем — Пленку взять, с отоплением мудрить на месте, — если сделаем двойные рамы, то много тепла и не понадобится.
Вода в котле уже начала побулькивать, когда подошел Антон Игоревич, таща за лапы двух довольно крупных представителей породы длинноухих.
— И все тут гигантское, даже зайцы, — сказал геолог, бросая свою добычу на брезент, — совсем запарился, пока тащил. Что тут у нас, горячий чаек? А ну, Мариночка, плесни-ка кружечку добытчику.
Выпив большую трехсотграммовую кружку, черного как смола чая, Антон Игоревич при поддержке Марины Витальевны приступил к потрошению и разделке добычи. И вскоре зайцы были вычищены, порублены, и вместе с луком, перцем, лавровым листом и солью заброшены в котел. Началось священнодействие приготовления охотничьей заячьей похлебки.
Солнце уже почти склонилось к горизонту, когда в кармане у Сергея Петровича запищало. Будильник сотового телефона возвестил, что 'пришло время пить херши', то есть звонить Вадиму Дмитриевичу. Для этого надо было через 'дыру' выйти обратно в XXI век. Следом за Сергеем Петровичем, на ноги поднялся Андрей Викторович и сказал, что пойдет вместе с ним для подстраховки. Мало ли какие нехорошие люди могут шататься по окрестностям, а в кармане у товарища карточка больше чем на четыре миллиона рублей. Взяв СКС геолога, старший прапорщик загнал в магазин три недостающих патрона, после чего забросил оружие на плечо, стволом вниз. Теперь чтобы привести его в положение 'наизготовку', и сделать от бедра первый выстрел, понадобится меньше секунды. Что-что, а стрелять муху влет Андрей Викторович умел.
Но все обошлось, никакие негодяи не караулили у выхода из 'дыры', и Сергей Петрович вполне свободно переговорил с Вадимом Дмитриевичем. Они договорились, что примерно минут через сорок Вадима Дмитриевича надо будет встретить на съезде с трассы 'Кола'.
Солнце уже почти коснулось горизонта, когда Андрей Викторович завел свой УАЗ и выехал на рандеву с Вадимом Дмитриевичем. Все прошло благополучно, и еще через четверть часа, в каменный век, вслед за УАЗиком Андрея Викторовича, въехал массивный УАЗ-'Патриот' с прицепом Вадима Дмитриевича. Местность сразу же стала напоминать автостоянку. Мужчины дружно взявшись за дело, быстро разгрузили прицеп, сложив на вершине холма целую кучу припасов. Потом всех позвали к столу и открыли общее собрание Прогрессоров и приравненных к ним лиц. По кругу пошла трехсотграммовая кружка с армянским коньяком, в которой каждый, что называется, омочил губы. Потом настала очередь похлебки из зайчатины, и лишь потом — серьезных разговоров.
— Хорошо у вас тут, — вздохнул Вадим Дмитриевич, отложив ложку, — тишина, благорастворение, зверье можно сказать само в котел прыгает. Но, когда я начинаю думать, сколько вам нужно будет сделать, у меня на голове остатки волос встают дыбом. Сережа, мы еще посмотрим твой коч. Ты всегда был мастер делать все своими руками. Но, даже если у тебя получился самый совершенный сплав старинной мудрости и современных технологий, то я должен напомнить, что даже самые совершенные корабли порой не выдерживают схватки с разрушительной мощью природы. При том, что половина команды у тебя не обучена, а вторая еще и слабосильна. Что ты будешь делать, если твой корабль сядет на мель? Древние снимались с нее, наматывая якорный канат на кабестан. Но их теперь не делают, да и с бермудским вооружением места для них не осталось.
И хорошо, если это будет песчаная мель. А если илистая, которая засасывает, или камни? С камней, кстати, ты можешь и не сниматься — днище скорее всего будет пропорото. Но, в любом случае, я вас очень уважаю, и говорю все это потому, чтобы вы были предельно осторожны, не пытались двигаться в темное время суток, и держались подальше от бурунов и других подозрительных мест.
А насчет моих слов подумай, ни одна якорная лебедка не в состоянии сдернуть твой коч с добротной песчаной банки. Буксиры же для тебя, сам понимаешь, не предусмотрены в принципе.
— Дядь Вадим, — сказал Сергей Петрович, — над этим я тоже думал. Но, не в смысле снятия с мели, на нее я вообще надеюсь не попасть, а в смысле вытаскивания корабля на берег, и стаскивания его обратно в воду. У нас здесь нет причала, а значит, погрузку и оснащение корабля следует произвести на берегу. А потом, в точности следуя старинным технологиям, спустить корабль в воду.
Ты правильно заметил, что установить два кабестана на коче уже невозможно. Там и для одного-то нет места — все оно занято стакселем и гиками. Но есть вариант получше и компактнее кабестана. У себя в гараже я использую ручную рычажную таль с силой подъема до девяти тонн. То есть, сертифицирована она на девять тонн, а испытана на одиннадцать. Но это не важно, если грунт будет очень неприятным, вроде крупной шкурки, или корабль будет сильно груженным, и девяти тонн не хватит, то можно будет воспользоваться подвижным блоком, и еще раз удвоить тягу тали. Восемнадцати-двадцати тонн мне хватит, чтобы поднять корабль 'за уши', а не только снять его с мели.
— Понятно, — одобрительно покачал головой Вадим Дмитриевич, — растешь, мальчик. Но, все равно, должен тебе повторить, что тот, кто счастливо избежал очевидной опасности, гораздо лучше того, кто ее героически преодолел. Ваша задача не совершать подвиги, а быстро и аккуратно пройти из точки А в точку Б.
— Ну, все, — Вадим Дмитриевич поднялся на ноги, и посмотрел на пылающий в полнеба закат, — пора и честь знать. Зрелище действительно достойное богов, так что спасибо вам, что уважили старика. Зайчик ваш тоже был вполне неплох, так что бывайте. Если что — обращайтесь в любой момент.
Сказав эти слова, Вадим Петрович сел в свой УАЗ-'Патриот', и уехал из теплого весеннего вечера в ледяную зимнюю ночьXXI века, оставив на стоянке свой прицеп. Андрей Викторович вскочил, чтобы догнать старика и сказать ему о прицепе, но Сергей Петрович удержал его, — Т-с-с, дядя Вадим никогда ничего не забывает. Не настолько он стар, и не настолько пьян. Видно он решил, что этот прицеп сейчас нам важнее, чем ему. Нам надо закупить и привезти сюда всякой всячины почти на десять тонн, и среди этих вещей наверняка будут и негабаритные. Так что пусть будет.
А сейчас, давайте вернемся к нашим баранам. На данный момент мы решили, что кроме дома и мастерской нам необходима теплица, электрогенераторы с водяным и газовым двигателями, и, соответственно, соединяющие все это хозяйство кабеля.
Что еще мы должны взять с собой в каменный век, чтобы продержаться от впадения в дикость настолько долго, насколько это возможно, и при этом иметь возможность начать раскручивать спираль научно-технического прогресса? Нас здесь четверо, мы взрослые люди, и каждый из нас владеет множеством самых разных полезных навыков и знаний. Неужели мы не справимся? Деньги у нас есть, грузоподъемность корабля тоже немалая. Давайте, как еще раз подумаем, и решим, что нам необходимо позарез, а что не очень. Ну, друзья мои, начали!
12 декабря 2010 года. Воскресенье. Полдень. Санкт-Петербург.
Миновало суматошное время, полное суеты и лихорадочной подготовки. Каждый день после работы Сергей Петрович и Андрей Викторович мотались по магазинам и оптовым базам. Цифры на счету и стопки долларов в карманах таяли, а на берегу в далеком прошлом росла гора ящиков, коробок, рулонов, свертков, мешков и тюков. Там были стройматериалы для дома, оборудование и инструменты для мастерской, семена для поля и огорода, продовольствие из расчета на три месяца пути и еще много и много всего. Для самых любопытных в конце части будет опубликован полный карго-лист.
Сергей Петрович приходил в ужас, когда представлял себе процесс погрузки всего этого добра, и последующую балансировку корабля. Было бы скучно описывать, где чего и за сколько было приобретено.
К концу этого супершоппинга от пяти миллионов рублей на карточке Сергея Петровича осталось всего сто тридцать тысяч, которые было решено потратить на одежду и личное снаряжение будущих времяпроходцев. Было необходимо закупить с запасом кучу всякой всячины, начиная от теплого нижнего белья, и заканчивая теплыми камуфлированными охотничьими куртками и непромокаемыми штормовками.
Для того чтобы без повреждений волоком дотащить коч до 'дыры', а потом так же благополучно спустить его на воду, Сергей Петрович обул все три киля в эдакие лыжи из пятнадцатисантиметрового алюминиевого профиля, закрепив его саморезами. Получились своего рода санки, почти идеально скользящие по снегу и льду. 'Дыра' все это время исправно дрейфовала в сторону пыталовского карьера.
И вот, в глухую метельную полночь с субботы на воскресенье, Андрей Викторович, подцепив коч цепями за крючья ввернутые в боковые части килей, вывел на буксире своего УАЗа из гаража в первое, пока сухопутное плавание. Скрипел под полозьями снег, завывал ветер, беспробудно дрых в своей каморке поселковый сторож, хлебнувший из литровой бутылки разведенного спирта, поднесенной Сергеем Петровичем в честь наступающего Дня Конституции.
Дотащили коч до 'дыры' вполне благополучно, только на повороте к просеке его слегка занесло, но все, к счастью, обошлось. В 'дыру' вошли с натугой, на первой передаче, с визгом и скрежетом. Межвременную мембрану впервые так насиловали, протаскивая через нее негабаритный груз. Но все обошлось.
Двигаясь немного боком, корпус коча с чавканьем соскользнул на зеленеющую траву. Андрей Викторович переключился на первую пониженную, и в свете диодных фонарей, под 'раз-два, взяли', окончательно пропихнули корпус корабля в далекое прошлое. С натугой протащив груз по скрипящей и брызжущей свежим соком весенней траве еще с полсотни метров, УАЗ встал колесами у самого уреза воды.
Выйдя из машины наружу, Петрович сначала тщательно осмотрел алюминиевую 'обувь' килей, а затем и весь корпус. Вывод был однозначным — путешествие прошло благополучно, конструкция не пострадала. Нигде ничего не треснуло, законопаченные швы не разошлись, а алюминий на килях сыграл свою роль на пять с плюсом.
Закончив осмотр, Петрович осмотрелся. На востоке уже поднималась серо-розовая пелена утренней зари. На далеком берегу начинался новый день. Серый свет раннего утра освещал лежащие на пригорке, прикрытые пленкой и брезентом горы закупленного для похода необходимого им имущества и оборудования. В два милитаризированных ноутбука IBM Lenovo ThinkPad W500, купленных специально для длительного хранения данных, уже закачана вся мыслимая и немыслимая информация, которая может понадобиться им в прошлом. Теперь осталось только собрать вместе всю команду, и навсегда покинуть XXI век. Этот день станет решающим для них.
Для того чтобы беспрепятственно забрать из интерната Сергея-младшего, Катю, Валеру, Лизу, малого Антона, Веронику и совсем юную Марину, Сергей Петрович для прикрытия купил им всем на воскресенье билеты в цирк. То есть, старших подростков он мог взять под свою ответственность не вызывая никаких подозрений, но вот насчет малышей могли появиться вопросы.
Погода стояла мерзкая, продолжалась вчерашняя метель, а в УАЗ двое взрослых, четверо подростков и трое детей никак не помещались. И тогда Андрей Викторович взял на сутки в аренду грузопассажирский микроавтобус 'Соболь-Комби', рассчитанный на одного водителя, семь пассажиров и триста килограмм груза. Все удовольствие — две тысячи рублей в сутки и восемь тысяч залога. Вот вы спросите: зачем столько груза? — Дело в том, что команде будущих прогрессоров предстоял налет на одно знакомое Андрею Викторовичу ателье, где быстро, качественно и относительно недорого шили одежду и обувь для туризма, охоты и рыбалки. Бывших сироток требовалось полностью экипировать, что называется 'от и до', и на все случаи жизни на воде и на суше. В коробках на далеком берегу ждал своего часа еще один сюрприз, о котором взрослые пока предпочитали помалкивать.
Вот, так с комфортом, Сергей Петрович и Андрей Викторович около десяти часов утра подкатили к интернату. Пока шел разговор с начальством, малым было приказано не мельтешить и не отсвечивать — когда будет надо, их позовут. Сергей Петрович знал, что если вся эта компания с просящим видом будет торчать в коридоре, то у директорши появится шанс продемонстрировать свою власть, повыеживаться, и из-за ее поганого характера потерять уйму времени. А может случиться и так, что, ради принципа, Горилла упрется насмерть, и тогда придется звать Андрея Викторовича с его 'Сайгой'. Последняя фраза конечно мрачная шутка, но как говорится — 'в каждой шутке есть доля шутки'.
Но все обошлось. Билеты в цирк, белый микроавтобус, а самое главное — десять тысяч рублей и литровая бутыль самого настоящего домашнего армянского коньяка, смягчили душу старой мизантропки. Самым главным тут был, конечно, коньяк. Только лизнув пробку, Галина Гавриловна поняла, что ей сделали по-настоящему царский подарок. Такой коньяк вообще не продают. Он только для внутреннего употребления, для семейных торжеств, свадеб и похорон.
Мысли всплывшие в директорской голове можно было прочесть без всяческого миелофона — исключительно по лицу, — Эти два ненормальных мужика возятся с юными отбросами общества, как будто это их собственные дети. А ей от того что, кроме мелких но приятных дополнений к источникам дохода.
