Фанфик на "взвод пиджаков"

Канит незаметно для тана подмигнул землянину, тут же прекрасно сообразившему что вполне спокойно сможет пролезть в окошко, пока Канит будет на часах у двери в погреб. Вернее вылезти из погреба в окошко.

"А почему бы и нет?"

Идея изолировать землянина непосредственно в подвале штаба дружины показалась Рейсоду вполне здравой.

— Только Петрович, не вздумай там нажраться! Пойла то хоть после праздника и поубавилось, но полностью запас не исчерпался.

— Да что я, совсем без понятия? Мне сейчас ещё с пьянкой влететь не хватает.

— Смотри мне! — Рейсод погрозил указательным пальцем напустившему на себя самый невинный вид землянину.

Эргкарл Канит тут же показал Петровичу за спиной тана большой палец. Похоже, задуманное им дело должно было выгореть.

Троица тут же направилась к входу в Усадьбы.

Мозг Лимы работал подобно электронной счётной машине землян. Правда, как на самом деле работает такая машина, неодка не представляла, но сравнение само всплыло в памяти.

"Серёженька, конечно, не пролезет в маленькое окошко, но она не огромный землянин!"

Только как мог тот эргкарл, имени которого она даже не знала, угадать её желание и так подыграть? Неужели она теперь может управлять сознанием людей??? Вот это бонус! По сравнению с которым возможность использовать 'питомца' в качестве 'аккумулятора' была просто детской шалостью.

Лима выбросила в окно одеяло, вслед за ним полетела подушка и набитый сеном тощий матрасик.

После чего решительно ступила на карниз и ловко спустилась на землю по водосточной трубе, точно так же как это неоднократно проделывал сам Петрович. И замерла, прислушиваясь к происходящему за маленьким окошком винного погреба. Лима ещё в парке твёрдо решила, что имеет полное и законное право на эту ночь. Пусть даже глупому Тронсу, начавшему лезть не в своё дело это и стоило хорошо намятых боков.

"Отдал бы молча записку и шёл прочь, был бы цел".

Лима поразилась чёрствости своих рассуждений. Но заниматься самокопаниями у неё уже не было времени.

Люди в погребе чему-то все вместе посмеялись и её Серёженька с шутливым кряхтением стал укладываться на дощатый пол. Хлопнула входная дверь .

Неодка тут же толкнула внутрь приоткрытую створку окна и на голову землянина вначале упала подушка, затем свёрнутое одеяло и, наконец, в окошко был с некоторыми усилиями втиснут матрас. А затем сама рыбкой нырнула в окошко и оказалась на руках у подхватившего её землянина. Упасть на пол Лима совершенно не опасалась.

Землянин без труда подхватил буквально выпавшую на него из окна неодку и крепко прижал к себе. Ночь под арестом должна была пройти со всем возможным комфортом и удовольствиями.

" А вот чего ждать от утра... Хотя, при здравом рассуждении чего мне бояться? А Лиме тем более".

Неодка, как оказалось, вполне поняла мысли человека и со смешным акцентом процитировала слова песенки из читанной в далёком детстве книжицы о Древней Греции:

— Будем пить и веселиться и не думать о войне с мидянами!

-Ну уж нет, только не пить! Мне вчерашнего хватило! — Петрович чмокнул неодку в носик.

"Чего только Лима не накопала вчера у меня в мозгах! А у самой то там не особо густо, не пещерный человек конечно, но чего только стоит плоская земля на волосатых слонах с черепахой.... И 'раздел с магией' совершенно бесполезный. Если бы это с детства развивать, а так -дохлый номер. Да и опасно, можно козлёночком, тьфу, неодом стать. Впрочем, какая разница. Я что с ней сейчас научные проблемы буду обсуждать??? Да и потом тоже".

— Однако, Лима, надо подготовится к встрече гостей. Часика через 4 прибудет команда носильщиков за выпивкой. Надо бы заранее подсуетиться и ещё с пару-тройку десятков бутылок коньяка или как там оно тут называется, вроде бы "шнатс", притащить поближе к окошку.

— А с чего это вдруг кто-то должен прийти? Я же внушила тому 'эргкарлу', Канит его зовут, что он должен помочь убедить тана Рейсода оставить тебя на ночь в погребе, чтобы мы могли быть вместе!

Землянин рассмеялся.

— Может быть и внушила, но какой солдат сможет пройти мимо бесплатной выпивки, да ещё хорошей? Тан Рейсод, кстати, тоже в доле. Не будем терять времени!

Ответом было разочарование на лице Лимы, управление людьми силой мысли на расстоянии так и осталось в мечтах.

После того, как нужное количество бутылок и бутылочек знаяли своё место на полу у окна, землянин стянул с себя гимнастёрку, поскрёб ногтями волосы на груди и глядя на ещё одетую неодку заявил:

— Лима, а ведь и в самом деле пить хочется, а воды тут нет. Принеси какого-нибудь винца полече, ты ведь в этом деле хорошо разбираешься?

— Сейчас, Серёженька!— неодка почти бегом бросилась внутрь погреба, но на полпути стала заметно замедляться. Кровь ударила ей в голову!

"Ещё вчера я собиралась завести себе раба, пусть и 'особо доверенного', а сейчас, наплевав на неодскую гордость, сама как последняя рабыня несусь выполнять желание человека!"

Взяв первую попавшуюся бутылку, Лима на ватных ногах вернулась и протянула её землянину.

Петрович тут же выудил из заднего кармана штанов очередной надушенный платок, обтёр с бутылки пыль, а затем, постукивая ладонью по донцу, выбил пробку, расплескав совсем немного содержимого.

— А сейчас он напьётся из неё, а затем захочет продолжения вчерашней ночи! -Настроение неодки продолжило стремительно падать. Лима села напротив человека и опустила глаза.

Но землянин не стал пить сам, а протянул открытую бутылку ей.

— Я вижу, ты хочешь пить!

Лима взяла её в руки и отпила. Оказалось, что её Серёженьки даже и не думал использовать её как рабыню или служанку! Просто они вместе сделали хоть и маленькое, но нужное им обоим дело.

Неоды так никогда не поступали, всегда кто-то оказывался главным, а кто-то должен был подчиняться, а у людей всё оказалось гораздо проще и приятнее. У людей или всё — таки только у землян? Лима окончательно запуталась в своих рассуждениях.

Настроение неодки быстро пришло в первоначальное состояние. Лима с трудом дождалась, пока её Серёженька сделает пару глотков, обняла землянина и упала на спину, потянув его за собой.

" Как мало надо для счастья! И сосем не надо никаких волшебных плетений и аур чтобы добиться желаемого. Всего-то проявить немного внимания и участия, да нежно приласкать. Даже не спортивное какое-то соблазнение получилось. Всё как по нотам с вполне предсказуемым результатом! Интересно Добрячков Аю тоже разложил или у них чисто деловые отношения под антидотом на всякий пожарный?"

Но долго отвлекаться на посторонние мысли не получилось.

"Спортивно — не спортивно, дело двадцатое, главное результат!"

Лима в серьёз волновала Петровича с самой первой встречи, но сейчас особенно, после того, как оказалась без гимнастёрки и ужасной бязевой нательной рубахи натурально советского образца. Хорошо хоть 'холмики' Лимы были весьма скромных размеров и не требовали дополнительных элементов одежды для поддержания в вертикальном положении. Что должны были представлять собой эти "элементы" можно было только с ужасом догадываться. В женской моде начала 20-го века Земли Петрович был не силён.

Землянин прикоснулся губами к напряжённой вершинке одного холмика, ощущая учащение дыхание неодки, а затем приподнялся опёршись на локоть и в который раз осмотрел свой 'трофей'.

— Серёженька, тебя что-то не нравится? — Лима сразу отреагировала на прекратившиеся ласки.

— Наоборот, мне нравится смотреть на тебя! А почему вы используете для постелей мех, ведь с щёлком вроде в Крейсе проблем нет?

Лима засмеялась.

— У нас как-то не принято спать на щёлке, он же холодный! Особенно внутри каменной башни, в которой нет ни печей, ни тем более водяного отопления с кондиционерами. Приходится греться жаровнями, да что я тебе рассказываю!

— Я не понял, если вы спите на мехе и мехом же укрываетесь, куда деваются насекомые? У тебя живности в волосах я как-то не заметил.

— Ну так магия же! Это так просто их всех прогнать прочь! Это ведь даже не кады с крокодилами, которых не учат тактике в военных училищах. — Лима не удержалась от шутки.

-Но молодые неодки на Севере, часто заводят блошек и держат их в специальных коробочках на теле чтобы при случае подарить жениху. И тогда в этих блошках смешивается кровь возлюбленных, символизируя её слияние в будущем браке.

Землянин засмеялся.

— Какое счастье что ты и Ая южанки! Нашего ярла бы кондрашка хватил при виде коробочки с блохами на шее у своей хозяйки! Да и мне бы это дело радости не доставило! А вообще у нас на Земле магам бы цены не было гонять с картошки колорадских жуков без всякой химии!

— Не хочу колорадских жуков! Лима ясно представила невиданных ни в Крейсе ни в Империи мерзких полосатых насекомых и их ещё более мерзких личинок. Хочу тебя!

И выгнувшись ловко сняла с себя брюки . Неодка ясно отдала себе отчёт в том, что созерцание её нижнего белья приводит Серёженьку в полуобморочное состояние ничуть не хуже чем блошки неодок из Северного Крейса, якобы обязанные смутить господина ярла.

"Как здорово, что я сообразила перед вчерашним праздником надеть Имперскую форму на голое тело. Как часто многое зависит от сущих мелочей!"

..............................

На Лиму ещё накатывали последние волны наслаждения, когда на руке землянина противно запищали часы.

Как и у почти всех местных, циферблат наручных часов у землянина был прикрыт 'клапаном' из толстой мягкой ткани для пущей сохранности хрупкого стекла. Но когда Петрович открыл клапан и нажал одновременно на пару кнопок на боку у часов, Лима ясно увидела светящиеся тусклым зелёным светом незнакомые, вернее уже вполне знакомые цифры, обозначающие время.

Электронные часы, по земным меркам дешёвая китайская поделка, были для Вильма просто невиданным техническим чудом, этаким сплавом техники и магии.

Крейс тем временем обходился или солнечными или завозимыми из Вильма механическими часами, а зачастую неодам хватало природного 'чувства времени'. Лима, по крайней мере, часами не пользовалась.

— Перерыв! Скоро должны пожаловать гости! Землянин поднялся и не успел запрыгнуть в комбинезон, как кто-то за окном настойчиво поскрёбся по стеклу.

Петрович приоткрыл окошко и услышал голос эргкарла Канита:

— Нельск!

-Курск!— Ответил Петрович и тут же подал в появившуюся в лунном свете ладонь первую бутылку.

"Как же у них всё продумано!"

Лима лежала под одеялом и наблюдала за происходящим. Чтобы магам опознать друг друга, приходилось в течении сравнительно долгого времени 'ощупывать' ауры друг друга. Что на большом расстоянии было довольно затруднительно. А 'техносы' буквально двумя словами пароля и отзыва проделывали то же самое в считанные секунды. Лима не смогла долго смотреть, как её Серёженька каждый раз кланяется до земли, поднимая очередную пару бутылок. Неодка поднялась и, накинув на себя одеяло, присела рядом и стала подавать человеку вначале маленькие плоские бутылочки с терпким розовым вином, а потом и большие пузатые с шнатсом.

— Петрович, медленнее! У тебя там что, ещё пара рук выросла? — Канит явно не справлялся.

— Всё, больше некуда складывать!

— Ещё три штуки осталось, клади за пазуху!

— Как? Я тут на брюхе лежу!

— Всему вас учить надо! Поставь рядом с собой, а как встанешь, тогда и клади!

— Понял! Всё, пока!

За окном раздался приглушенный стук стекла о стекло тут же заглушенный закрывшимся окошком.

Землянин наклонился и легко подхватил неодку на руки вместе с одеялом.

— Что с тобой?

Лима, ещё совсем недавно горячая как огонь, дрожала. Руки неодки были ледяными.

— Я попробовала взять у тебя энергию, во время последнего раза.

— Что— то я не заметил ничего, наоборот даже! До сих пор чувствую себя этаким 'ланц-бульдогом' с полным баком, хоть в плуг запрягай. Ну или сама понимаешь.

Вместо ответа у Лимы застучали зубы.

— Чёрт! Что делать будем? Принести выпить чего-нибудь покрепче?

Неодка отрицательно покачала головой.

— Оденешься?

Лима кивнула.

Петрович усадил свою то ли уже жену, то ли ещё любовницу на матрас и начал подавать ей разбросанную на полу одежду.

Лима дрожащими руками натянула на себя бельё, а затем и форму. Потом поверх своей гимнастёрки натянула и севшую на неё огромным мешком гимнастёрку землянина, так и оставшегося в своём комбинезоне на голое тело.

— В три слоя уже должно быть кое-что!

— Что ты делаешь? Неодка испуганно поджала ноги.

— Согреть тебя пытаюсь! Землянин нежно преодолел сопротивлении и прижал ступни неодки с своему горячему животу и запахнул расстегнутый 'до пупа' комбинезон.

— А ладошки давай мне под мышки!

— Нет, я так не могу! Ты собрался греть меня своим телом?

— А почему нет? У тебя ножки нежные как у младенчика! И как ты только умудряешься их не натирать этими грубыми ботинками? Да ещё с портянками? Ужас просто!

— Ужас! Если бы ты знал, как нам тяжело ходить в обуви 'техносов'. Потому ножки и нежные, что каждый вечер приходится их лечить.

— А почему носки не одеваете, если портянки мотать не научились?

— Какие носки...а...Да где же их взять?

— Вам что, никто не объяснил как и с чем носить обувь? Наш ярл, небось и сам со стёртыми ногами бегает?

— Бегает, их ему Аяна лечит.

— Согрелась?

— Немного!

— Ладно, давай тогда тебя дальше продолжим одевать!— Петрович убрал с живота ножки Лимы и, немного замешкавшись, всё-таки в погребе было довольно темно, привычными движениями намотал на них портянки, а поверх них надел свои шерстяные носки. За приличную по местным меркам сумму он прикупил с десяток пар ещё в Альрове. Таскать армейские ботинки с портянками, как местные, у землянина не было ни малейшего желания, и при первой же возможности он от них избавился. Точно так же как не было желания перейти с ботинок на сапоги, полагавшиеся офицерам, опять всё с тем же портянками. Но у ботинок подошва была из резины, а у офицерских 'хромачей' -кожаная. Как только Вайсор ухитрялся стоя на броне на такой подошве сохранять равновесие? "Нет уж, лучше повозиться со шнурками, чем поскользнувшись лететь с танка вверх тормашками!"

— Как ловко ты всё это проделал!

— Сказала бы раньше, сразу бы научил. Причём любой эргкарл из местных тоже.

— Местные нас не любят, а мы с ними стараемся без необходимости не общаться.

— Засранцы! Как лечиться — все бегут к тебе, а как чем помочь — так сразу не любят. И наши студенты туда же, сам же их и учил. Тронс тоже гадёныш, мало ему дал! Какого хрена молчал? Всё эта ваша гордыня неодская, сверхчеловеки из каменного века, блин!

Землянин накрыл неодку одеялом, а затем, нырнув под него, прижался к Лиме и прикрыл ладонью её ушко. Он прекрасно помнил, что у человека значительная теплоотдача идёт как раз через уши.

Вскоре Лима перестала дрожать, а потом окончательно согрелась и засопела во сне.

Петрович и сам не заметил, как провалился в сон, успев на прощание подумать о том, что мужчина должен храпеть для того, чтобы даже во сне отпугивать от своей женщины бабайку.