Часть 2. Душою по лезвию.

Аля повернула вдруг голову вбок. Движения её замедлились, стали льющимися, плавными. В облике появилось что-то змеиное и, однозначно, опасное. Минуту она прислушивалась так, покачивая головой, выпрямившись. Расслабилась. Вновь прилегла.

Из-за кустов появилась одна крупная поджарая фигура. Следом — другая такая же. Волки, самец и самка, трусцой бежали через прогалину. Самец тащил что-то в зубах, высоко вскинув голову. Достигнув логова, бросил ношу. Медленно направился к девочке. Не подымаясь, Аля протянула к зверю руку. Он подошел, сунул морду в раскрытую ладонь. Девочка почесала ему подбородок, прошлась по шее, плечам. Села, поманила к себе. Волк придвинулся вплотную. Повернулся боком. Аля осторожно обхватила его за бока. Раздвигая шерсть, прошлась пальцами по всей спине. Улыбнулась довольно. Похлопала животное по косматой шее. Прокомментировала:

— Да ты в порядке уже! Замечательно. Гуляй тогда. — Отпихнула шутливо. Волк покрутил большой лобастой головой. Отошел. Подобрал добычу — крупного зайца, вынес на середину поляны. Положил. Волчица, в это время, облизывала сосущих её малышей. Аля понаблюдала еще за их семейной идиллией. Встала, оправила одежду. Пошла к учителю. Животные провожали её взглядами, тихонько повиливая хвостами. Подойдя, девочка уселась подле оборотня, оперлась на его плечо.

— Они тебя любят. — Произнес он тихо.

— Они меня принимают. — Поправила она. И слушаются. Это не любовь. Это — сотрудничество.

— В чем отличие? — Удивился Носферату.

Аля внимательно глянула на него.

— Настоящая любовь порабощает, Нэттэ.... Ты же знаешь. — На миг её лицо исказилось болью. Но гримаска сразу исчезла. Аля улыбнулась, показала в сторону волков.

— Когда я нашла его, он умирал. Вздумал поохотиться в селе. Получил вилами в бок. Непонятно, как сумел убежать и добраться до леса. Пришлось повозиться. Но для меня это вылилось в неплохую практику. А для него — в возвращение к жизни. И теперь мы дружим. Его подруга ко мне, по-моему, слегка даже ревнует. Но и она придет на помощь, если понадобится. Симбиоз, в некотором роде.

— Алира, — он смотрел испытующе и грустно, — ну почему ты все время стараешься закрыться? Боишься признаваться в том, что испытываешь. Держишь под замком все, что хоть немного делает тебя уязвимой в собственных глазах. Алира, это неправильно!

— Я не хочу быть слабой! — Она отвечала твердо, но он расслышал-таки тщательно прикрытую горечь.

— Ты ведь хочешь быть живой?! — отозвался горячо. — Твои чувства дарят тебе эту жизнь, её полноту и многогранность. Это, как тысячи тоненьких струн. И у каждой своя, неповторимая нотка. И, лишь собранные вместе, они могут дать полную картину мира, подарить гармонию. Ты же не хочешь стать такою, как он, я знаю, Алира! Ты намного, намного лучше его! Так попытайся хоть чуточку вытянуть его, поднять до своего уровня, а не падать вместо этого на его ступень. Это будет, действительно, жутко!

— Иногда я думаю, что именно жутко устала от ваших бесконечных нотаций! — Аля впилась в него немигающими глазами. — Слюнявым и экзальтированным ребенком я уже не буду! Понял?! Нэттэ! Я — хищник. Такой же, как и ты. А может, и покруче. Не пытайся превратить меня в овечку, не выйдет, поздно!

Он осознал — она не на шутку разозлилась. И тут же обнаружил еще одну вещь: оба взрослых волка неожиданно оказались рядом. Пригнувшись и вытянув головы, они неотрывно глядели на него. Морды злобно скалились. Глазами Носферату указал Але на зверей. Та повернулась, увидела. Тихонько, всполошенно ойкнула. Отбросила агрессию, заставила себя успокоиться. Животные тут же, будто её отражение, тоже обрели спокойствие. Возвратились обратно, к сражающимся у заячьей тушки детенышам. Улеглись.

Аля встала. Заглянула Носферату в глаза.

— Давай прогуляемся, Нэттэ. И поговорим, если ты не против. Может быть, когда я лучше узнаю обо всем, я смогу тебя понять.

Он тоже встал, одновременно меняя облик на человеческий. Протянул ей руку.

— Пошли к озеру?

— Да. — Аля удивленно посмотрела. — Я это и хотела предложить.

— Просто озеро — самое красочное и уютное место на территории лагеря. — Ответил он. — Вот я, когда бываю там, вспоминаю родную планету.... Будто здесь есть маленький кусочек Нордока....

— Расскажи, пожалуйста, Нэттэ! — Снова попросила она. — Я должна понять.... Это очень важно! Пока не знаю, почему, но — уверена просто.

— Я согласен, принцесса. — Носферату добродушно улыбнулся. — Можешь не сомневаться.

Глава 20

— Мой мир очень красив, Алира. — Стоя на уступе скалы, высоко над темным полукружьем вечерней воды, оборотень вглядывался вдаль. Плывущие в глубине неба облака уже начинали менять окраску, вбирая оттенки уходящего за горизонт солнца. Аромат хвои мешался с запахами свежей воды и прогретого летним зноем камня. Впитывал и играл радугой цветочных переливов, будоражил и дразнил обоняние.

Аля с наслаждением вдыхала эту чудодейственную смесь, опьяняясь каждым глотком. В памяти всплыл тот белоснежно-облачный солнечный весенний день, с которого и началась её странная и мистическая эпопея теперешней "потусторонней" жизни. Она тогда впервые, как ей казалось, узнала настоящую доброту, и щедрость, и заботу. И влюбилась безоговорочно и безрассудно в подарившего тепло надежды. И продолжает любить, так же трепетно и ярко. Да какое там "продолжает"?! Просто падает в бездну, которой нет конца. Бесконечное свободное падение, непрекращающийся полет... вниз. Он её умопомрачение. Навсегда!

С огромным трудом Аля выдернула себя из невеселых мыслей. Движением век подтвердила Носферату, что слушает. Приподняла губы нарисованной улыбкой. Он, очевидно, понял, но предпочел сделать вид, будто не заметил. Продолжил, глядя в пространство перед собой:

— Нордок. Средоточие красок. Калейдоскоп цвета и света. Изумрудная зелень лесов, пенящиеся водопады, глубокая синь озер. Хрустально чистый воздух. Цветочные долины, пестреющие узорами разнотравья. Для меня это самый совершенный пейзаж из всех, какие я только встречал и видел.... Мой мир!..

Его глаза тоскливо расширились. Со стороны казалось, он напряженно вслушивается в окружающую их тишь в отчаянной, необоримой надежде услышать эхо своего: родного, неповторимого... своего единственного дома.

Аля тихонько подошла. Положила ладонь ему на плечо.

— Разве ничего нельзя вернуть, Нэттэ?

— Увы. — Произнес он безнадежно. — Мне закрыт туда путь. Очевидно, навсегда.... Хотя... не так давно, я чуть было не очутился там снова. — он горько рассмеялся. — Чуть было!

— Вы очень любили друг друга? — Нерешительно спросила она.

Он усмехнулся. Накрыл её руку своей.

— Мы любили, Алира. Мы умудрились любить и жить любовью в мире, где подобного понятии, по сути, нет. Понимаешь меня, девочка? У них есть долг, пристрастия, привязанности, ответственности. От силы их похоти становится страшно до безумия. От их жажды — не меньше. Но они не любят. Ибо любить — значит отдавать. Без остатка, без оговорок, без условий. А они так не могут. Ведь они те, кто, по природе, должен отбирать. Посмотри на Краасса, Алира. Когда он давал тебе что-то, не обозначенное проявлением рассудка и расчета?! Он только берет! Он выпивает тебя, как напиток, до капли. Он вытягивает из тебя все соки. И твое спасение в том лишь, что ты не такая, как остальные. Иначе, он бы давно убил тебя.... — Носферату вдруг замолчал Посмотрел на нее с искренним изумлением и неверием. — Послушай, как ты выдерживаешь? — Спросил ошеломленно.

— Что выдерживаю? — Алино лицо было спокойно, почти безразлично.

— Такие мои слова о нем! — Он смотрел очень внимательно. Будто ожидал чего-то.

— За правду не убивают. — Аля криво усмехнулась. — даже, если она горькая до невозможности. Но разве та девушка, твоя подруга, так уж отличалась от остальных?

— Да, Алира. — Он кивнул с безоговорочным утверждением. — Она была другая.... Совсем, как ты — в мире людей. Невозможно поверить, не узнав наяву, что она — его сестра....

— Что?! — Аля вскрикнула, отшатнулась. Глядела на Носферату, приоткрыв рот. — Сестра?!.. Родная?!..

— Он разве не говорил тебе? — Оборотень, кажется, совершенно растерялся. — Да-а... это я зря, конечно! Надо же, так по-глупому проболтаться!

— Боже. Родная сестра.... Как же я не догадалась? — Аля села на край, свесила с обрыва ноги. Смотрела на воду. Проговорила отсутствующим каким-то голосом. — Как он был зол тогда!.. На себя — за то, что сказал хотя бы и такие крохи .... И на меня — за то, что услышала.... Пообещал убить, если кому-то расскажу!.. Смешно! Я люблю того, кто готов лишить меня жизни всего лишь за неосторожное слово. Наверно, я непроходимая дура, правда?

— Нет, девочка. — Он уселся рядом. Осторожно и мягко взял её ладонь, легонько сжал и держал так, сплетя их пальцы в замок. — Тебе дано любить. Вот ты и любишь.... А он умеет влюбить в себя.... Мне это известно слишком хорошо!

Аля повернула к нему голову, подняла бровь в немом вопросе. Оборотень рассмеялся.

— Нет! Нет, Алира. Ничего такого. У нас подобные вещи — крайняя редкость. Это в вашем мире, как я погляжу, отношения между однополыми существами очень уж как-то — распространены. Я не вижу тут больших отклонений. Каждому свое, раз это не мешает и помогает решать какие-то личностные проблемы, находить себя. Я считаю: кого выбирать в партнеры — дело глубоко личное. Но у нас, повторюсь, подобные вещи практически не встречаются. Тут в другом дело. У него сумасшедшая энергетика. Ему ничего не стоит вызвать у кого-то неискушенного почтение, восторг, обожание. В свое время, я тоже был готов молиться на него, как на бога.... Я вырос в очень жесткой, чтобы не сказать жестокой, среде. Я полукровка, Алира. Неизвестно, кем был мой отец. Поговаривали даже, что кто-то из них. Как так вышло, не могу понять. Они, ведь, всегда убивают.... Ну... после... ты понимаешь?

— Да? — Аля искренне удивилась. — Оказывается, бывает "после"? Интересно.... Наши женщины, насколько знаю, умирают в процессе.

— Ничего сверхъестественного. — Носферату горестно вздохнул. — Мы сильнее. Люди, по сравнению с нами, как маленькая пташка в сравнении с орлом. Поэтому произошедшее совершенно не удивительно. Для меня другое странно. Если её обесчестили.... Почему не убили? Они же так всегда поступают. Своеобразная зачистка. Чтобы последствий не было.

— Выходит, ты — последствие? — Пробурчала девочка. — Извини. Каламбур какой-то нехороший получился. — Я не хотела обидеть. Честно!

— А я и не обижаюсь. Ты все правильно говоришь. — Носферату подобрал осколок гранита, забросил на середину озера. Наблюдал за разбегавшимися в стороны кругами.

— Как ты попал к Краассу? — Аля подергала его за руку. — Расскажи Нэттэ.

— Зачем это тебе, Алира? Лишние знания — опасный груз. — Он повернулся, глянул в глаза. Его радужка светилась бирюзово-голубым дымным оттенком.

— Как красиво! — Не удержалась Аля. Оборотень потупился.

— Вот и она так говорила....

— Рассказывай, Нэттэ. — Настаивала Аля. — Нам обоим станет легче.

— И ты в это веришь? — С грустной иронией спросил он.

— А вдруг?! — ответила девочка запальчиво. Он помолчал, обдумывая что-то. Кивнул ей и начал рассказ:

— Как я сказал уже, хоть я и люблю свою планету, и горжусь тем, кто я есть, моя жизнь среди своего народа вовсе не была безоблачной. Особенно — вначале. Мать я помню смутно. Она умерла, когда я был совсем еще малыш. Говорили, что именно роды — очень и очень тяжелые и затяжные — подорвали её здоровье и стали в итоге причиной гибели. Насколько понимаю и припоминаю, она была тогда еще совсем юной. Младшая дочь вождя племени. Первой красавицей считалась. Потенциальные женихи за нею не убивались едва.... А видишь, как обернулось?.. Мне рассказывали: она пропала как-то. Отправилась в лес за плодами ярды. Это фрукты такие. Из них у нас изготавливают прохлаждающее питье.... Ну, и не вернулась. Кинулись искать, прочесали все окрестности. Нашли. В жутком состоянии — сплошные синяки и кровоподтеки. И, по слухам, помешавшуюся частично от страха. С тех пор за порог родительского дома она не ступала ни на шаг. Всего боялась. Почти не разговаривала. И так и не смогла объяснить, что же с нею произошло. А потом, через несколько месяцев, выяснилось, что она беременна.... И появился я.

— Носферату, извини! — Перебила Аля решительно. — Но разве не мог насильником быть кто-то из своих? Понравилась очень девушка, не отвечала взаимностью. У нас такое сплошь и рядом встречается.

— У вас! — Фыркнул оборотень с презрением. — Ваша раса... это, вообще, что-то ужасное! Гляжу и думаю — не ответвление ли люди от тех же трансформеров? Только послабее и не умеющее обличие менять.

— Э-эй, полегче! — Повысила Аля голос. — Как-никак я тоже человек. Была, по крайней мере!

— Говорю, что думаю! — Отрезал он. — Не нравится правда, не спрашивай!.. У нас, у оборотней, не бывает такого. По природе, по закону, по определению. Совершить подобную гнусность, значит обречь себя на верную смерть. Лишить женщину чести у нас — одно из наитягчайших преступлений. Подонку не будет оправданий, никогда и ни при каких обстоятельствах. Его ждет смерть, и только смерть. Да и не помню я ни единого случая, даже по рассказам стариков.... Так вот. Родился я. И тут началось! Сейчас объясню. Первое — мой внешний вид. Все представители моей расы, в гуманоидной форме, светловолосые, с бледной кожей. А посмотри на меня! Сильно я на них похож? Ну, разве что, глазами. Они, рассказывали, в точности, как у моей матери. И ростом еще.

— Ты волосы специально стрижешь? — Спросила Аля заинтересованно. — Или они длинными не отрастают?

— Стригу. — Неохотно ответил тот. — Не имею ни малейшего желания еще и в этом на трансформера походить.... Хотя... а, знаешь, он это мне тоже тогда, в начале, подчеркнул.

— Что, стричься заставил?! — Аля искренне удивлялась. — Да какая ему разница? В конце то концов!

— Вот и я долго думал. И пришел к выводу, что все-таки сильно, видимо, трансформера напоминаю. По крайней мере — издалека. Он, очевидно, смекнул, что могут возникнуть ненужные подозрения. И решил хотя бы такой деталькой зрительно различие увеличить, чтобы эта моя схожесть в глаза не бросалась. Примитивно, но результативно! Ты же в курсе, наверное, как поступают с полукровками?

— В курсе! — подтвердила девочка. — Шансов у них немного. Продолжай.

— Ладно. Вторым пунктом была быстрота, с которой я рос и развивался, и физическая сила и выносливость, значительно большая, чем у остальных моих ровесников. Естественно, это не прибавляло мне друзей. Сначала меня просто недолюбливали, в чем-то завидовали, в чем-то презирали. А вот потом, как подрос, откровенно шарахаться стали, избегать.

Дело в том, что я начал превращаться гораздо раньше положенного срока. У нас мутация происходит одновременно с достижением совершеннолетия. И мы довольно долго учимся управлять своим новым телом. По меньшей мере — год, пока не привыкнем и не изучим себя. А у меня процесс пошел, едва мне пять стукнуло. И сопровождался настолько сильными болями и вспышками бешеной злобы, что меня запирали наглухо на периоды обострений и не выпускали по несколько дней. Пока приступ не заканчивался и я не приходил в себя.