Ты нам нужен

— В этом что — то есть, — кивнул Ферм.

— Хорошо, — сказал Лавин после секундного молчания, — теперь Вам нужно подготовиться и отдохнуть. Завтра Вы выступаете. Советую выспаться и набраться сил, потому, что не знаю, когда Вам это ещё удасться. Да сопутствует Вам удача, — уже себе под нос пробормотал он.

Для большенства из нас день перед выходом в поход прошёл в отдыхе и набивании желудков впрок. Лишь один детектив провёл день бегая за одной из служанок, прислуживающих в замке. Для дикарки, не умеющей читать и писать, она была довольно опрятна и сообразительна. Билл положил на неё глаз с первого дня нашего пребывания здесь. Всё это время он пытался добиться её благосклонности и, похоже, небезуспешно.

Вечером, перед сном, мы собрались внизу и Лавин поведал нам о том, что всё готово и дал последние инструкции. После этого пошли спать. Я долго не мог заснуть, пытаясь не думать о предстоящемм путешествии, но сам не заметил как уснул.

Глава 3.

Утром, по устоявшейся привычке, я умылся, побрился, после чего заначил эти нехитрые инструменты для ухода за собой.

За столом было не очень весело. Все сидели задумчивые и поглядывали друг на друга. Лавин сегодня вышел к столу просто в одном костюме, без доспех и ножен с мечом, с которыми он не расставался на моей памяти ещё ни разу. Это произвело довольно неожиданный эффект. Люди немного повеселели, видимо ненадолго забыв о своём нынешнем состоянии. О предстоящем не говорили, так как всё было сказано не раз. Болтали о всякой чепухе и слегка выпивали. Но только чуть — чуть.

После завтрака, отдухнув минут тридцать и собрав свои вещи, и нацепив оружие и доспехи, я спустился к воротам. С непривычки было тяжело и неудобно. Как и обещал Лавин нас ожидали мешки с провизией и тёплой одежной. Нам торжественно был вручён компас.

Ниана — служанка, полюбившаяся Биллу, бросилась ему на шею и со слезами в голосе обещала ждать с победой.

Затем Лавин пожал нам руки и мы вышли на дорогу, ведущую прочь от замка.

Миновав ворота, мы не оглядывались и спокойно шли вперёд, лишь только Билл всё порывался повернуться и помахать Ниане, но каждый раз перебарывал свой порыв и шёл, гдядя вперёд.

Вот уже за поворотом скрылись и замок, и Ниана и Билл шёл спокойнее.

Начинался первый день нашего пути. Во всяком случае, солнца светили и было тепло. В доспехах было жарко. Пот так и струился по телу. Я не понимал, да и другие тоже, зачем Лавин заставил нас напялить на себя эти железки, но помятуя о различных лихачах, которые сначала отправляют в тебя стрелу, а затем разбираются, мы терпели.

Лабан сказал:

— Ребята, а может нам стоит вооружиться?

Все недоуменно глянули на него. Ферм даже заметил:

— А тебе, что мало этих железяк? Хочешь ещё что — нибудь учудить?

— Видишь ли, Фермик, — начал Страст (фамильярное обращение объяснялось тем, что Ферм и Лабан быстро нашли общий язык, да и мне, если честно, моряк был по душе), — я думаю, что мистер Лавин что — то недодумал, снабжая нас этим, — и дотронулся до своего меча. — Я же думаю, что элементарный лук, известный со стародавних времён, часто более полезен и удобен, нежели наши мечи. Лук проще и с ним быстрее можно научиться обращаться. В детстве я неплохо умел им владеть. Стоит соорудить пару луков и потренироваться.

— А это — дельная мысль, — отметил Билл. — Стоит попробовать, а потом уже займёмся и остальным. Для этого нужно пару хороших веток и мы соорудим то, что ты задумал.

* * *

* * *

* * *

Мы шли по карте к тому месту, где Лавин заметил отражение времени, то есть колебания, которые издавала неведомая машина, превосходящая любую генеальную идею за

всю историю человечества во сто крат, если не в тысячу.

Наступил полдень, солнца немелосердно жгли нам кольчуги и мы решили сделать небольшой привал у красивого сказочного озера, где плавала стоя великолепных лебедей. Увидев нас, они не спешили улетать, а лишь с некоторым удивлением косились в нашу сторону, но убедившись, что наша компания против них ничего не имеет, и вовсе успокоились. Озеро окружали лишь небольшие деревца, которые не были похожи ни на какие другие деревья, виденные мною. Я спросил у спутников их мнение, но никто из них не знал ответа на мой вопрос. Тщательно обследовав окружающее пространство, я предложил искупаться, так как спина уже начинала побаливать. Предложение было с восторгом принято и битый час мы плескались и нырялив в голубой, чистой воде.

Во время нашего купания на посту оставался Лабан, который сам вызвался прикрыть нас. Выйдя и воды, мы отпустили искупаться Страста, с блаженством стянувшего с себя кольчугу и бросившегося в прохладу озера, обогреваемого несколькими солнцами. Но как ни странно, вода не была горячей, а, на мой взгляд, и ничем не отличалась от обычной земной воды. Я тогда начал подозревать, что только одно из трёх солнц давало тепло, а все остальные — попросту были спутниками Лапланда, как назвал нам Лавин эту планету, то бишь они были похожи на луну — давали свет, но не грели.

Затем, мы все уютно устроились у костерка, на котором готовилась пища. В котелке варилась уха и распространяла такие запахи, что от голода начинало сводить желудок и текли слюнки, как у малых детей, не смотря на то, что сравнительно недавно, несколько часов назад, мы основательно подкрепились. Это Лабан, пока мы купались наловил рыбы, разложил костёр и начал кухарничать. Как всё это ему удалось я не знаю, но то, что это произошло — факт.

Я спросил:

— Лабан, с чего всё это? Соскучился по рыбке?

Страст скривился:

— По мне, так бы тысячу лет её не видеть. Наелся на несколько жизней вперёд. Видишь ли, ещё неизвестно сколько мы будем блуждать по этому несчастному континенту. Я думаю, что эту еду, которой снабдил нас Лавин, следует поберечь. Кто знает, что может случиться. В этом смысле места здесь хорошие, при умении можно много найти съестного. Орехи, грибы, ягоды. Можно при большом желании варить супы, каши, компоты и всё, что будет душе угодно. Для этого добра в природе хватит.

В словах Лабана было много смысла. Я согласился с ним и обещал поддержать его, если кто — то не согласиться с ним, но этого не потребовалось. Ферм, как я и ожидал во всём меня поддержал. Стон заметил, что это мудрое решение, а Билл даже заявил, что натуральная пища без дурацких добавок и красителей благотворно влияет на состояние его желудка. Мы решили оставить еду в сумках, как неприкосновенный запас и запасаться пищей при всяком удобном случае.

Я также напомнил Лабану о его предложении сделать пару луков, благо прекрасного материала было кругом навалом. Лабан, не говоря ни слова, взял нож и пошёл к одному небольшому деревцу, росшему неподалёку. Он срезал несколько метровых прямых и гибких веток. Попросив нас обстругать их, он вытащил из своего рюкзака моток верёвки. Для лука она была явно толстовата и Страст начал над ней колдовать. Он расщепил верёвку вдоль и сплёл несколько волокон. Получилась превосходная тетива. Было видно: он знал, что делает.

Затем он виновато улыбнулся:

— Ничего лучше я сделать не могу.

— Ладно скромничать, Лабби, — усмехнулся Ферм, — за такую тетиву многие заплатили бы большие деньги. Я имею ввиду тех, кто действительно, разбирается в этом деле. Спроси хоть Ивана. Он у нас спец в этом деле.

— Точно, — кивнул я. — Верёвочка, что надо. — Я нисколько не кривил душой, говоря это.

Закончив приготовления, Лабан надрезал палки с каждого конца и, загнув их, ловко прицепил тетиву.У него получилось два лука. Из палочек поменьше он соорудил несколько стрел. С ними возни было несколько больше, но зато результат превзошёл все наши ожидания. Все выразили своё восхищение. Билл обрадовался больше всех. Городскому человеку всё подобное в новинку и каждая мелочь вызывает такой восторг, а также восхищение, что становиться ясно: Билл вызвылазно провёл свою жизнь в большом городе, в лучшем случае, побывав пару раз в скаутских лагерях, но схватывавший всё на лету.

Не дожидаясь, пока затихнут наши апплодисменты, Лабан натянул один из луков и выстрелил, целясь в пенёк, росший в метрах шестидесяти от того места, где мы сидели, и, как ни странно, попал именно туда, куда и целился. Вновь раздались бурные овации и Лабан величественно поклонился, словно заправский артист на подмостках известного театра. За это ему хотелось похлопать ещё раз, но руки и так уже гудели.

— Вот это да! — Присвистнул Ферм. — Так разве, что Иван сможет, — и хитро посмотрел на меня.

Мне очень сильно захотело показать ему кулак, а ещё лучше — дать подзатыльник. С тех пор как я служил в космических десантных войсках (а это было ещё до лётного училища) прошло довольно много лет и без подготовки трудновато будет тягаться с таким искуссным лучником как Страст. Но делать было нечего. Мой номер был уже объявлен. Поклявшись себе, что позже я стрельну из лука, используя вместо стрелы моего друга, не побоюсь этих слов, Ферма Басова.

Вставив стрелу, я убедился, что произведение рук Лабана было отменным.

Тетива была упругой, но вместе с тем отводилась довольно легко, что нечасто попадается. Я натянул лук, тщательно прицелился и через пару — тройку секунд, моя стрела торчала в нескольких миллиметрах от стрелы Страста и легонько покачивалась. В мою честь также раздались бурные овации и, что было самое приятное, сам мастер хлопал мне. Затем он подошёл ко мне и пожал крепко руку.

— Нечасто встретишь человека, умеющего обращаться с луком как ты. Прими мои искренние поздравления.

— Да уж, это точно, — шутейно потупился я. Я не стало распространяться о месте службы в корпусе межзвёздной десантуры. Сей корпус из кого хочешь сделал бы человека.

— Ты всегда был скромнягой, — расхохотался Ферм. Остальные тоже разулыбались.

Однако, пора и в путь. Тщательно забросав следы костра и глубоко закопав в землю остатки, мы отправились дальше, опять облачившись в кольчуги.

Глава 4.

Было часа три по полудни и мы плелись по лесной тропинке, петлявшей между деревьями, словно заяц, спасающийся от лисицы.

Затем произошло что — то совсем непонятное. Стон и Лабан в мгновение ока оказались болтающимися в сетях на толстых ветвях деревьев.

Я в последний момент замер, заметив подозрительно хорошо замаскированную верёвочку. Только знание, что следует искать позволило мне не болтаться на дереве. Сделав знак Ферму и Биллу, следующими за мной гуськом, замереть на месте, я одним прыжком оказался у злосчастного дерева. Стон, разрубив сетку мечом, спрыгнул на землю, благо было не так уж и высоко. Лабан застрял в сетке и я помог ему выпутаться.

Они отряхнулись и Страст лишь выдохнул:

— Фу-у-у-у!

— Что это было? — Подал голос Билл.

— Величайшее изобретение дикого ума, — ответил я. — Эти сетки предназначены для ловли животных, но их можно ставить и на человека, хотя боюсь, в данный момент, я думаю, что это было по нашу душу. Уж больно свеженькими выглядият сетка и ловушка. Если бы это сделали охотники на зверей, то верёвки были бы потёртыми, и ремонтированными. В такие сети обычно ловят зверей маленьких и нетяжёлых. Это же сплетено недавно и, посмотрите, она гораздо толще сетки на зверей. Голыми руками с такой ни за что не справиться.

— Ты — спец, тебе виднее, — хмуро сказал Ферм.

Все выглядели так, словно каждому сильно дали обухом по голове, лишь Стон старался держаться невозмутимо, но и не его лице временами хмурились брови.

— Нужно убираться отсюда и побыстрее, — заметил Билл и его предложение безоговорочно было принято.

Дальше мы шли в том же порядке. Не сговариваясь, мы вытащили мечи из ножен. Метровые клинки были на удивление легки и удобны. Однако, Стон решил не особенно доверять этому экзотическому для него оружию. Из кобуры, висевшей на боку, он извлёк пистолет и крепко сжал в руке.

— Смотри, береги потроны, — посоветовая я ему, — здесь их нигде не купить и даже нет склада, чтобы незаметно их одолжить.

— Знаю, — отмахнулся Мот Стон.

До вечера мы шли более осторожно, ожидая на каждом шагу какой — нибудь пакости. За весь оставшийся день мы прошли едва ли половину того пути, который мы прошли до той ловушки. Наше движение замедлилось из — за того, что мы со Стоном, идя впереди группы перед каждым шагом внимательно осматривали место, куда хотели ступить. Однако, пока больше ничего такого не попадалось и быстро ли — медленно ли, мы продвигались вперёд к цели.

Солнца начали свой путь по спуску к горизонту. В отличии от Земли моей, здесь темно никогда не бывало. Для того, чтобы понять какая здесь ночь, Вам нужно представить себе среднюю пасмурность, когда небо заволокли тучи не видно солнца. Так называемая "ночь" всего лишь давала возможность отдохнуть измученным путникам от жуткой жары, да попытаться поспать, хотя, честно говоря, это сперва было для нас чрезвычайно трудно. Но та неделя, проведённая в замке Лавина кое — чему нас научила.

А пока нам предстояло выбрать место для ночёвки. Ничего более лучшего мы не нашли, чем маленькая полянка в сосновом лесу. Страст начал кухарничать, готовя что — то из остатков пойманной им сегодня рыбы.

Наскоро поев, мы с огромным облегчением сбросили мешки, которые утомили спины так, что трудно было разогнуться. Мечи были отстёгнуты тоже, но кольчуги мы снять не решились, помятуя о сегодняшнем приключении.

Стоило нам лечь, как над головой пронеслись несколько стрел. Быстро вытянув из ножен мечи, мы посмотрели в сторону, откуда в нас стреляли и вжались в землю. Таких жутких рож я ещё никогда не видел. Человек десять нападавших были невероятно размалёваны. Покопавшись в памяти, я вспомнил как они назывались в каком — то фильме. Это были индейцы в боевой раскраске, что подтверждали перья на их головах. На головы, на манер касок, были надеты черепа неизвестных мне животных. В руках они держали луки. Рядом со мной раздались выстрелы и несколько из них упали. Это Стон, выхватив свой верный пистолет, свалил их. Нападавших как ветром сдуло.

Той ночью мы больше спать не ложились. Ножны опустели и мечи лежали в руках, готовые в любую минуту взметнуться на защиту. Мот Стон тоже вытащил своё оружие и держал его в руке, сняв с предохранителя. Лабан предпочёл держать наготове лук со стрелами, покаявшись, что сделал их так мало и пообещал восполнить этот пробел завтра же, если оно наступит. К счастью, разукрашенные страшилища больше не появлялись. Только теперь мы смогли понять, что здесь им взяться было неоткуда. Они смотрелись здесь так же как слон на верхушке небоскрёба, хотя, с другой стороны — чего только не увидешь в жизни. Остаток ночи мы обсуждали нашу дальнейшую стратегию и пытались понять и осознать произошедшее.

— Думаю, я знаю, откуда они взялись, — сказал вдруг Ферм.

— Ну и..., — нетерпеливо уставился на него Билл.

— Их мог вызвать Лардис, как и Лавин — нас, только он вызывал нас рыская в потёмках, а эти, видимо, были вытащены целенаправленно. Да и ловушки теперь хоть как — то можно объяснить.

— Тут ты прав, — кивнул я. — Просто так их никто не поставил бы и сделаны они были мастерски.