Тень Фукусимы

— А ты кто такой? — удивлённо поинтересовался он у мужчины, невесть как оказавшегося на сидении рядом с водителем.

— Не обращай на меня внимания, — посоветовал тот, обернувшись. — Считай, что меня здесь нет.

Не дожидаясь, пока бандит разберётся в ситуации, незапланированный пассажир резко ткнул его пальцами куда-то в район шеи. Тот закатил глаза и обмяк на сидении. Второй сунул руку в карман, но что он намеревался оттуда извлечь, так и осталось неизвестным. Его лишили сознания тем же самым способом.

— Позвольте представиться, Василий Петрович Левченко, — с этими словами мастер слежки вырубил водителя, тоже вознамерившегося принять участие в схватке, и каким-то непостижимым образом быстро поменялся с ним местами.

— Тот самый? — выдохнула Алла, воспользовавшись тем, что её рот больше не зажимали.

— Наверно, тот, — согласился Левченко. — А что?

— Да вот, говорили, что вы невидимый. А я вас сейчас вижу.

— Я не совсем невидимый. Просто незаметный. Вот сейчас никто не заметил, как я сел в машину. А потом было уже поздно. Извините, нужно доложиться начальству, — Левченко вновь набрал номер Виктора. — Витя, они действительно её схватили, — трагическим голосом доложил он. — Их даже не четверо, а шестеро, на двух машинах. Едут в сторону плотины. Что мне делать?

— А что ты можешь сделать? Ну, отбей у них женщину, — саркастически порекомендовал Виктор. — На выезде с плотины их будет ждать наш спецназ.

— А ребята успеют занять позицию? Мы подъезжаем к плотине.

— Да, действительно. Ладно, перехватим их на проспекте. Какие машины, и в какой из них заложница?

— Красный "Лексус", — Левченко продиктовал номер. — Со второй машиной, где заложница, я разберусь сам, — он прервал связь.

Перед самой плотиной Левченко свернул направо. "Лексус", прибавив скорость, помчался на другой берег.

— Почему они не поехали за нами? — удивилась Алла.

— Не видят они ни меня, ни машины, которую я веду, — печально пояснил Левченко. — Думаете, это хорошо? А вот далеко не всегда! Когда раздают премии, звания, ордена, льготные путёвки и служебное жильё, начальство меня тоже в упор не видит! У меня из-за такой ерунды самая маленькая зарплата во всём управлении! Зато как нужно последить за какими-нибудь террористами, так сразу Васе Левченко поручают, он же человек-невидимка, его, наверно, и пуля не берёт! Насквозь пролетит, и не заденет даже!

— У нас тут разве есть террористы?

— Конечно, есть! Провинциального уровня, само собой, но есть же! Вот памятник Сталину рванули, например. А в прошлом году — церковь, которая на базаре. Там ещё старуха-монашка погибла. Так тех церковных подрывников я выследил. Я с ними рядом стоял, а они болтали об этом взрыве, как будто вокруг никого нет.

— Василий, а как вам это удаётся? Ну, что вас не видят?

— Да что тут этакого? Вот ниндзя, например, тоже могут становиться невидимыми, и ничего, никто не удивляется.

— Так вы ниндзя, да?

— Нет, конечно. Просто они так могут, ну и я тоже могу. Тут весь секрет в том, чтобы не бросаться в глаза. Ведь почти все люди видят не то, что есть, а то, что должно быть. Вот если, по их мнению, не должно быть поблизости Левченко, так они меня и не видят.

Тем временем Левченко развернул машину и выехал на плотину, значительно превышая разрешённые шестьдесят километров в час. Проезжая мимо поста ГАИ, он открыл окно, демонстративно вытянул левую руку и показал стражам порядка на дорогах средний палец. Гаишники ничего не заметили.

Через несколько минут гонки по проспекту они подъехали к стоящему с открытыми дверцами "Лексусу". Трое бандитов лежали на асфальте, около десяти человек в камуфляже и чёрных масках целились в них из автоматов. Ещё несколько спецназовцев стояли неподалёку и что-то оживлённо обсуждали.

— Эй, вы, люди в чёрном, идите сюда, — позвал их Левченко. — Дело есть.

Один из спецназовцев вразвалку подошёл к "БМВ" и поинтересовался недовольным голосом:

— Чё надо, ты?

— Не "ты", а товарищ майор, — назидательным тоном поправил его Левченко, сунув своё служебное удостоверение чуть ли не прямо в глазные прорези маски. — Эти три тела присоединить к тем. Вопросы есть?

— Никак нет, товарищ майор!

— Исполняйте!

Бандитов, "отдыхавших" в "БМВ", мгновенно оттуда извлекли, надели на них наручники и положили на асфальт рядом с их товарищами.

— Василий Петрович, а вы не подбросите меня на работу? — попросила Алла, заискивающе улыбаясь. — Ещё вполне реально успеть.

— Нет, — решительно отказал Левченко. — Мы с вами сейчас едем в управление. Вы должны написать заявление, что вас пытались похитить. У нас ведь против этих типов ничего больше нет. Без вашего заявления нам останется только извиниться перед ними и отпустить.

— Это ваши проблемы! У меня своих по горло! Я заеду к вам после работы и напишу всё, что нужно.

— Алла Анатольевна, чем, по-вашему, займутся эти ребята, как только мы их отпустим? Скорее всего, они обеспечат, чтобы вы никогда этого заявления не написали. Мы их, конечно, можем задержать хоть на трое суток, но вы же не думаете, что в их банде всего шесть человек? У них сообщники, которые пока на свободе. А с вашим начальством наши сотрудники поговорят. У вас не будет неприятностей на работе из-за этого дела, я гарантирую.

Поскольку Алла не видела ни единой возможности заставить Левченко поступить так, как ей нужно, она смирилась с неизбежным и промолчала, что обычно было ей не свойственно. Пока они подъезжали к управлению, она успела позвонить начальнику (предупредила его, что сегодня на работу не выйдет, начальник остался жутко недовольным, о чём многословно ей сообщил), и мужу (тот вообще на звонок не ответил). Левченко провёл её в какой-то неимоверно тесный кабинет, где Алла под его диктовку написала требуемое заявление, а затем попыталась ещё раз дозвониться до Игоря, и снова неудачно.

— Не звоните пока супругу, — попросил её Левченко.

— Почему нельзя звонить Игорю? — удивилась Алла.

— Есть вероятность, что Игорь Николаевич захвачен бандитами, — пояснил ей Левченко. — И нам будет проще его найти, если они не отключат его телефон. Шеф сейчас именно этим и занимается. Техники засекут, где находится телефон, а задержанные бандиты поделятся с нами своими планами. Не сомневайтесь, Алла Анатольевна, поделятся. Кровавая гэбня умеет получать нужные сведения.

— Василий Петрович, вы решили, что Игорь похищен, потому что он дважды не ответил на мой звонок?

— Не только. Я ведь, чтобы проследить за вами, ждал у подъезда. Там шатались четверо каких-то подозрительных типов. Когда ваш муж вышел, двое из них пропали из поля зрения, скорее всего, пошли за ним. Остальные преследовали вас, этих мы задержали.

— Вы знали, что за Игорем следят бандиты, и ничего не сделали? — возмутилась женщина.

— Понимаете, я в душе рыцарь. А девиз рыцарей — делай, что должно, и будь, что будет! "Должно" для меня — это исполнение приказа, то есть, в данном случае, следить за вами и ни на что постороннее не отвлекаться.

— Это не девиз рыцарей, — мрачно возразила Алла. — Это французская поговорка, которую часто употреблял Лев Толстой.

— Значит, я в душе Лев Толстой. А что? Я совсем не худой, и фамилия у меня, можно сказать, Лев.

* * *

Техники СБУ по сигналам телефона Игоря легко определили, что он едет на юг по трассе Харьков — Симферополь (в советские времена эта трасса называлась "Москва — Симферополь", но потом её переименовали, наивно надеясь, что Москва после этого куда-нибудь исчезнет). Зачем этого Марченко везут в Крым, недоумевал Виктор. Если им нужно что-то от него узнать, это можно сделать, не покидая города. Если хотят убить, тоже незачем выезжать на трассу, где гаишники стоят на каждом шагу. Остаётся одно — в Крым беднягу везут, чтобы передать заказчику похищения, а раз так, то кто бы это мог быть?

Поскольку Виктор работал в какой-никакой, но спецслужбе, первым, что ему пришло в голову, была спецслужба другой страны. Увы, последнее время иностранные разведки совершенно обнаглели и вели себя на территории Украины по-хозяйски. Всего полтора месяца назад из киевского поезда пропал какой-то палестинец, через пару дней оказавшийся в израильской тюрьме. Очень трудно было предположить, что МОССАД в этом не участвовал. Хотя, раз речь идёт о Крыме, в первую очередь нужно рассматривать не МОССАД, а разведку Черноморского флота России. Впрочем, всё это были абстрактные умствования, а для того, чтобы узнать, куда именно везут Марченко, требуется просто допросить задержанных бандитов. Генка сейчас именно этим и занимается.

Виктор в подобных делах своему подчинённому полностью доверял, но всё-таки решил взглянуть, как проходит допрос. Зайдя в кабинет Геннадия, он скромно присел в уголочке, и ни один задержанный ни за что не догадался бы, что именно он — начальник всех остальных. Остальные, помимо хозяина кабинета, были представлены врачом, точнее, фельдшером по имени Денис (его фамилию помнили только в бухгалтерии), здоровенным мужиком в белом халате со свирепым выражением лица, способным повергнуть в ужас небольшое племя людоедов. Денис стоял, прислонившись к стене, и бережно держал в правой руке шприц, наполненный жидкостью неприятно мутного бурого цвета.

— Как успехи? — поинтересовался Виктор у Геннадия.

— Всё тут понятно, последний остался, пятерых я уже расколол, показания дают, как под копирку. Ехали они в Севастополь, марки и номера двух других машин уже известны.

— Севастополь? — переспросил Виктор. — То есть, действуют наши коллеги из-за северной границы?

— Похоже на то, — подтвердил Геннадий.

— И что делать? — горестно развёл руками Виктор. — Мы же теперь с Россией тесно дружим! Если сорвём им операцию, можем и по голове получить. Нужно Киев запрашивать. А они обязательно поинтересуются, какое отношение имеет всё это к тому делу об оборотнях, которое мы ведём.

— Чтобы задержать бандитов, мы должны спрашивать разрешение в Киеве? Мало ли почему они едут в Севастополь, может, отдохнуть желают, хоть сейчас и не сезон. Неужели ко всем мерзостям, которые у нас творятся, обязательно каким-то боком причастна Россия?

— Предлагаешь сделать вид, что это обычные криминальные разборки, а Россия тут ни при чём, и Чернобыль тоже ни при чём?

— Да что же такое случилось тогда в Чернобыле, что двадцать пять лет прошло, а кого-то всё это до сих пор беспокоит?

— Гена, такие вопросы лучше не задавать. Даже нам с тобой друг другу. Не знаю, как ты, а я не хочу ехать в Севастополь в багажнике автомобиля. Тебе осталось допросить одного? Вот и допрашивай. И будем принимать меры.

— Сейчас войдёт и сразу потребует адвоката, — предсказал Геннадий. — По крайней мере, все пятеро именно с этого и начинали. Ещё, наверно, объявит, что невиновен.

По его сигналу два конвоира ввели в кабинет бандита в наручниках, крепко держа его за локти. Бандит явно был недоволен таким обращением, но это, кроме него самого, больше никого не интересовало.

— Я ни в чём не виноват! — с порога заявил задержанный. — Меня повязали, когда я с друзьями просто ехал в Крым! Без адвоката не стану отвечать ни на какие вопросы!

— Всё будет, не сомневайтесь, уважаемый, — успокоил его Геннадий. — И адвокат, и патологоанатом.

— Кто?

— Ну, прозектор. Вскрытие вам будет делать. Чтобы поставить диагноз, что вы умерли от инфаркта. Других причин смерти он без приказа не определяет. Но это позже. А сейчас вы мне кое-что скажете.

— Только в присутствии адвоката!

— Понимаете, уважаемый, мы не милиция. Им требуется сляпать уголовное дело для суда, а нам — только информация. Эпизод с похищенной женщиной больше никого не интересует. Она и так у нас. Нужно узнать, где мужчина. Раз вы добровольно не хотите помочь своей стране, мы будем вынуждены применить спецсредства. Вам сейчас сделают укол "сыворотки правды", и вы нам всё расскажете. Не будем терять времени. Денис, приступай.

Денис хищно улыбнулся, поднял шприц на уровень груди и сделал шаг в сторону бандита.

— Не боись! — выдавил он из себя сквозь мерзкое хихиканье. — От этой штуки не все помирают.

— Заберите его от меня! — орал задержанный, пока медик протирал ему спиртом локтевой сгиб. — Вы не имеете права!

— Вы же не хотите говорить без адвоката, — печально пояснил Геннадий. — А информация нам нужна срочно. Ждать, пока приедет адвокат, некогда.

Уже через четыре минуты бандит был уведён конвоирами, выложив абсолютно всё, что у него хотели узнать, и даже многое другое, представлявшее интерес только для милиции. Разумеется, до укола дело так и не дошло. Поскольку этот задержанный был последним, Денис тоже покинул кабинет, унося с собой устрашающий шприц.

— Он сказал что-нибудь новое? — поинтересовался Виктор.

— Нет, только повторил то, что уже сообщили остальные. Марки и номера машин, имена и клички других членов банды. Заложников они должны были отвезти в Севастополь. Вот и всё, что им известно.

— Техники подтверждают, что Игоря Марченко везут в Крым. Так что и остальное, скорее всего, правда.

— И что, мы позволим этой шантрапе беспредельничать? Даже если они работают на разведку стратегического союзника, черти бы их всех побрали?

— Ладно! — решился начальник. — Мы можем и не знать, что они работают на Россию. Сейчас решим вопрос.

Виктор позвонил своим коллегам в районное управление СБУ и несколькими фразами полностью передал суть дела. Райцентр располагался на той же симферопольской трассе двумя сотнями километров южнее, и машины преступников его ещё не миновали. Коллеги особой радости не проявили (кому хочется делать чужую работу?), но и помочь не отказались. Поскольку от Виктора теперь некоторое время ничего не зависело, он надумал прояснить ещё один неприятный момент.

— Гена, у нас произошла утечка. Марченко откуда-то знали, что Васька поставлен за ними следить. Причём знали ещё до того, как слежка началась, и вдобавок им был известен номер его мобильника, — сообщил он.

— Не понял, — удивился Геннадий. — Зачем им телефонный номер?

— Дочка этой женщины, Аллы, позвонила ему, навешала лапши и выяснила, где он находится. Отменно всё проделала, кстати. Так вот, о том, что к ним приставлен Левченко, кроме него самого, знали только ты и я. Я им о слежке не говорил. Какой отсюда следует вывод, Гена?

— Я им тоже не говорил. И всё-таки, зачем им понадобился номер? И зачем им узнавать, где находится Левченко? И так понятно, что если он за ними следит, то он где-то неподалёку. Витя, ты плохо подумал. Я тут ни при чём. Откуда у тебя эти данные?

— От Левченко. И я ему верю.

— Я тоже. Но мне непонятно, зачем был нужен звонок. Разве что одно объяснение.

— Конечно, одно, — согласился Виктор. — Им сказали, да они не поверили и решили проверить.

— А отсюда следует, что предупредили их не ты и не я. Мы бы подсказали способ засечь слежку получше, чем позвонить по телефону и тем самым выдать, что им известно лишнее. Да и не стали бы они проверять информацию, поступившую от нас.