Странник (Книга пятая) Долгая дорога домой.

— Я не имею права вас задерживать, и вы вправе выбирать свой путь. Айгон, у меня к тебе просьба. Принцесса после гибели князя Ингара заболела и ей требуется лечение. Я не большой специалист в душевных болезнях, но старшая фрейлина княгини Лария хочет с тобой поговорить по поводу каких-то трав или эликсиров. Прошу тебя поговори с ней и помоги если сможешь.

— Конечно, я сделаю все, что в моих силах. Присылай свою фрейлину, я буду ночевать у ручья вместе со своими воинами, — ответил дроу и ушел к своим бойцам.

Лаэр закончив разговор с Айгоном, отдал приказ одному из охранников привести Ларию к дроу, а сам направился к сидевшим на земле незнакомым гвельфам.

— Здравствуйте, я князь Лаэр. Кто у вас старший? — спросил Лаэр.

— Я Элинир, бывший секретарь князя Алакдара, а это воины из охраны замка Эрмор, представился гвельф с изможденным лицом.

— Как вы себя чувствуете? Я хотел побеседовать с вами, но если вам нужно отдохнуть, то мы можем отложить наш разговор.

— Князь задавайте мне ваши вопросы, пока я в состоянии на них ответить. Во время катастрофы в подвал, где мы прятались от пожара, просочились ядовитые газы и выжили только мы. Правда, я не в очень хорошем состоянии, и меня мучают сильные головные боли. Прошу вас простить меня, если я не смогу связно ответить на ваши вопросы. Однако мои воины пострадали намного сильнее, и их мозг находится в сумеречном состоянии. Я боюсь, что судьба оставила нам очень мало времени и скоро мы все умрем или окончательно сойдем с ума.

— Элинир, не стоит отчаиваться. Вы пришли к 'Нордрассилу' и у нас в достатке 'эликсира жизни', а это лучшее лекарство.

— 'Высокородный', я в прошлом неплохой маг и владею некоторыми навыками 'видящих'. Если бы ни это обстоятельство, то мы так и остались в подвале замка. 'Эликсир жизни' излечивает многие телесные болезни, но душу с его помощью вылечить невозможно. У меня и моих воинов поражен мозг, и болезнь прогрессирует, 'эликсир жизни' только продлит наши мучения. Князь, задавайте ваши вопросы, и я постараюсь на них ответить, но я хочу вас предупредить, что известно мне немного, — произнес Элинир, кривясь от боли.

— Лэр, расскажите, что вам известно о катастрофе на Тароне, — уважительно спросил Лаэр Элинира.

— Князь я боюсь, что разочарую вас. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что и рассказывать практически нечего. Когда начались первые толчки землетрясения, я был в кабинете князя Алакдара и писал под его диктовку какое-то письмо. Князь приказал мне покинуть помещения замка, и я вместе со всеми выбежал в парк. Земля ходила ходуном, и раздавался сильный подземный гул, но постепенно толчки прекратились. На горизонте показалась черная туча, которая с каждым часом становилась все больше и к утру следующего дня она закрыла собой весь горизонт. Все население замка провело ночь в парке, но никто так и не заснул. К утру облако на горизонте стало кровавым и начало приближаться к Тарону. Князь Алатерн и князь Анхель приказали седлать лошадей и с двадцатью бойцами ближней охраны ускакали в Илирию, а я остался в замке со всей прислугой из полукровок и тридцатью ветеранами. К полудню облако вулканических газов закрыло солнце, и пошел дождь пополам с пеплом, затем снова раздался подземный гул, и началось второе землетрясение. Я плохо помню, что произошло дальше, потому что упал и разбил голову об камень, от чего потерял сознание. Очнулся я, когда все было кончено, замок превратился в руины, а с неба посыпался раскаленный пепел. Мне, вместе с оставшимися в живых жителями замка, удалость спуститься в подвал разрушенного донжона. Чтобы не сгореть в огненном дожде и не задохнуться в дыму начавшегося пожара, мы забаррикадировать дверь. В подвале донжона находились запасы воды и пищи, на случай осады и мы надеялись пересидеть в нем катастрофу. Подвалы замка были огромными, и воздуха должно было хватить надолго, но мы плохо осмотрели помещения и не заметили небольшое вентиляционное окно, через которое в подвал проник ядовитый газ. К утру следующего дня нас остались в живых только шестеро, остальные спустившиеся в подвал задохнулись. Мы попытались выбраться на поверхность, но тамбур за входной дверью оказался заполненным дымом. Я приказал воинам сделать повязки смоченные водой и дышать через них, но это мало помогало. Мы законопатили все щели в подвале, откуда к нам проникал отравленный воздух с поверхности, но яд уже проник в наши и организмы и начал медленно убивать. Прежде чем нам удалось выбраться из подвала на поверхность, мы провели в отравленной атмосфере почти целый месяц. Пожар наверху, наконец закончился, а вулканический пепел смоченный дождем высох и затвердел. Мы прокапали туннель на свободу и выбрались из подвала. Вокруг нас была только заваленная пеплом мертвая пустыня, на которой не было ни одной живой травинки. Однажды ночью я увидел призрак коня, который бродил по развалинам замка и узнал в этом призраке Шалара, на котором ускакал князь Анхель. Я решил, что у меня начались галлюцинации и снова лег спать, но на утро мы обнаружили конские следы. На следующую ночь конь пришел снова, и мы попытались его поймать, но он вырвался и убежал. Больше Шалар к нам не приходил, а состояние здоровья выживших в катастрофе начало ухудшаться. Последние дни перед спасением я провел в полубреду и очнулся только на корабле. Морской воздух принес нам облегчение, и я пришел в себя. Айгон рассказал мне, что своим спасением мы обязаны Шалару, который выбежал на берег, куда причалил дракар и провел поисковый отряд от самого побережья к развалинам замка. Мне неизвестно каким чудом выжил конь в кошмаре катастрофы, но он больше не пытался показать нам выживших и после недельных поисков вдоль уничтоженного катастрофой побережья, мы решили плыть в Кайтон. Я упросил Айгона взять с собой Шалара, которому мы были обязаны своим спасением, тем более запасов воды и зерна, рассчитанным на длительное путешествие на дракаре было много. Это все что я могу вам рассказать, а остальное вы уже, наверное узнали от Айгона, — закончил свой рассказ гвельф.

— Элинир, может быть не все так плохо и вам удастся выкарабкаться? — с сочувствием спросил Лаэр.

— Нет князь, все кончено и нам отпущено богами не более месяца. Простите меня, но у меня буквально раскалывается голова и я не в состоянии больше говорить.

— Конечно Элинир, идите отдыхать. Я прикажу, чтобы вас подняли на 'Нордрассил' и выделили комнаты для отдыха на гостевом ярусе.

Лаэр закончив разговор, подозвал охранника и приказал, чтобы Элинира с его гвельфами разместили в гостевых покоях, и направился к подъемнику. Проходя мимо каравана, он краем глаза заметил, что Лария о чем-то оживленно беседует с Айгоном. Нам мгновение у него возникло впечатление, что это беседуют двое старых знакомых, но не придал значения своим подозрениям и пошел дальше. Однако Лаэр не успел подойти к подъемнику, когда со стороны дороги к 'Горному убежищу' раздался конский топот и свист плети, которой всадник подгонял своего коня. Через минуту к Лаэру подскакал хуман на взмыленной лошади и буквально вывалился из седла на землю. Воин с трудом восстановил дыхание и заговорил:

— Князь Лаэр, восточный проход штурмуют более тысячи воинов чинсу, среди которых много 'черных монахов'. У князя Ингура осталось только четыре заряда для метателя и нам скоро нечем будет их остановить. Бой идет с самого утра и у нас много раненых. Мы не удержим чинсу без вашей помощи, нужны заряды для метателя и подкрепление.

— Срочно все патрули к восточному проходу в долину. На дереве оставить только женщин и детей, остальные по коням и в бой! — приказал Лаэр стоящему рядом Мистиру и вошел на подъемник.

Через пару минут Лаэр вбежал в оружейную комнату на первом ярусе 'Нордрассила' и открыл потайную нишу, где лежали два заряженных метателя и двадцать шесть запасных камней 'Силы'. Он в два приема вынес оружие и боеприпасы из оружейной комнаты и приказал часовому, чтобы тот перенес метатели и боеприпасы на подъемник и спустил вниз. Убедившись, что его приказ выполнен, гвельф снова вернулся в оружейную комнату и прошел по широкому коридору к дальней стене с большими двухстворчатыми дверями. Лаэру пришлось провозиться несколько минут с отключением охранной сигнализации и магических ловушек, прежде чем ему удалось открыть дверь комнаты служившей ангаром для баркуда. Гвельф достал со стеллажа контейнер с запасными камнями 'Силы' для механического монстра, уложил его в багажный отсек и залез в седло. Еще несколько минут он потратил на то, чтобы запустить механизмы баркуда и осторожно вывел его из ангара. Часовые, увидев перед собой монстра из ночных кошмаров, едва не сиганули с дерева вниз, но грозный окрик Лаэра быстро прекратил панику. Князь завел баркуда на платформу главного подъемника и приказал спускаться вниз.

Возле подножья 'Дерева жизни' Лаэра уже построился в колонну конный отряд из полусотни гвельфов, которые ждали только приказа своего князя. Лаэр махнул рукой и погнал баркуда в направлении 'Горного убежища', где две сотни хуманов вели неравный бой с тысячной армией чинсу.

Глава 9. Еще немного, еще чуть чуть...

Я вышел из транса и обессиленный откинулся на спинку стула. Три часа массированной магической подпитки и устранения самых опасных травм в организме Акаира, принесли свои положительные плоды, и мне удалось стабилизировать состояние изувеченного друга. Непосредственная угроза его жизни была устранена, но восстановление размозженных костей в пальцах на руках и сожженных ступней требовало кропотливого труда, а главное большого количества времени. Акаир побывал в руках мастеров своего дела, и я боялся даже представить себе, какие муки он перенес.

Немного отдышавшись, я встал со стула и направился в угол комнаты, где лежал притворившийся дохлым визирь. Этот придурок таким немудреным способом надеялся спасти свою подленькую жизнь. Я подошел вплотную к валяющемуся на полу уроду и врезал ему сапогом под ребра. Визирь завизжал как недорезанный поросенок, но я, услышав этот визг, только еще больше разозлился и пнул сапогом уже в его рожу и громко приказал:

— Заткнись урод и прикажи своим людям отнести Акаира на мою галеру. Тебе сегодня сказочно повезло, что мой друг не умер и есть надежда излечить его раны. За жизнь Акаира, я живьем содрал бы с тебя шкуру и прогнал твою душу через все круги ада. Ты молил бы меня о смерти, захлебываясь в собственных нечистотах и смотрел как твои вонючие потроха жрут черви.

Визирь понял, что его сейчас никто не собирается убивать и, обхватив мои ноги руками, заскулил:

— 'Сиятельный', я сделаю все, что вы прикажете, только не убивайте меня!

— Мне нужен 'дракон', на котором прилетел Акаир, и не дай бог, если от него пропала самая маленькая часть. Доставите 'дракона' на ту же галеру что и Акаира. Ты понял меня урод? Время пошло! — процедил я сквозь зубы.

— 'Сиятельный', я понял вас! Все будет исполнено в лучшем виде, — поскулил визирь и, прихрамывая, выкатился из комнаты.

После тяжелых медицинских манипуляций, у меня прорезался жуткий аппетит и я решил подкрепиться. Хитрая рожа визиря вызывала у меня серьезные опасения, что его слуги могут попытаться меня отравить, поэтому я решил сам выбрать для себя еду. Выйдя в коридор, я приказал охране провести меня на кухню замка, где наверняка было чем поживиться. Поблуждав несколько минут по коридорам, мы добрались до кухни, здесь я забрал жареную оленью ногу и несколько лепешек, после чего отправился на галеру.

Пока я занимался лечением Акаира, на наши корабли уже доставили запасы еды, и свежую пресную воду. Моего друга тоже принесли на галеру и разместили в каюте капитана. Я попросил магиню Аладриель и принцессу проверить продукты на наличие яда, а сам уселся в тенечке и принялся грызть добытые на кухне трофеи. Пока я подкреплялся, толпа арбов затащила на палубу каркас дельтаплана без обшивки крыла и два сундука. В первом сундуке лежал снятый с дельтаплана разряженный метатель, и контейнер с камнями 'Силы' от него. На первый взгляд метатель был в исправном состоянии, и только боеприпасы требовали перезарядки. Во втором сундуке находился разобранный на запчасти электромотор и футляр с тремя камнями 'Силы' от него. Один из камней был разряжен на половину, а остальные оказались полностью пустыми.

С первого взгляда мне стало понятно, что восстановить раскуроченный двигатель в походных условиях невозможно, уж больно кривые ручки оказались у умельцев Саадина, поэтому я тяжело вздохнув, закрыл крышку сундука. Возглавлял толпу авиамехаников местного разлива, визирь с разбитой рожей. Давлет Паша, наученный горьким опытом, постоянно подобострастно кланялся и заглядывал мне в глаза, чем жутко выводил меня из себя.

В комплекте раскуроченного 'дракона' не хватало обшивки крыла и я, заметив недостачу грозно насупив брови, спросил визиря:

— Урод, где шкура дракона? Или ты надеешься, что я подарю тебе столь ценную вещь?

— 'Сиятельный', шкура дракона вся в дырах и там заплата на заплате. Я думал, что кусок рваного паучьего шелка не стоит тащить на галеру и оставил его в кладовой.

— Сын свиньи! Ты не должен думать, ты должен точно выполнять приказы! Я приказываю принести на галеру шкуру моего 'дракона' и десять рулонов лучшего паучьего шелка, а так же иглы и нити для пошива парусов. Бегом!

Визиря и его помощников с палубы, словно ветром сдуло, после чего мне пришла в голову мысль заняться поисками источника 'Силы' для подзарядки. Поиски не заняли много времени, потому что источник 'Силы' нашелся всего в сотне шагов от пристани под навесом какого-то склада. Я приказал ассасинам принести ковер и пару подушек под этот навес, и удобно устроившись на них, стал делать вид, что медитирую. Оранжевый луч 'Силы' оказался толщенной в мизинец и отлично подходил для моих целей. Приказав охране, чтобы меня во время медитации не беспокоили, я погрузился в транс и настроился на луч. Через полтора часа моя аура и все наличные камни 'Силы' были заряжены под завязку, и я вернулся на галеру.

На корабле меня уже дожидались: визирь, корзина с нитками и иглами для шитья парусов и десять больших рулонов паучьего шелка. Я критически осмотрел трофеи и, скроив недовольную рожу небрежно кивнул Давлет Паше головой. В центре палубы так же лежала старая обшивка крыла, на которую без слез было невозможно смотреть. То, что Акаир сумел долететь до замка Триумфалер на этом рванье от самого Латра, было настоящим чудом. После осмотра повреждений, нанесенных 'дракону' имперцами и криворукими умельцами Саадина, я вытурил визиря с его шайкой на берег и, приказав раскатать рулон шелка, занялся разметкой выкройки для новой обшивки крыла. Загруженный неотложными делами по самое горло, я не заметил, что время перевалило за полночь, и пора было ложиться спать. Чтобы обезопасить наши корабли от дурной инициативы визиря, я приказал Милорну выставить усиленные караулы, а с первыми лучами солнца отчаливать. Затем широко зевая, я спустился на нижнюю палубу, где и заснул как убитый.

* * *

Разбудила меня усилившаяся бортовая качка, в результате которой я больно приложился головой о стенку пассажирской каюты. Потирая образовавшуюся на лбу шишку, я выбрался на палубу и осмотрелся. Башни замка Триумфалер были едва заметны на горизонте, а наши галеры бодро резали воды озера, подгоняемые довольно сильным попутным ветром. Я направился в каюту капитана проверить самочувствие Акаира и попросить Аладриель, чтобы меня покормили.