...Парни через пару минут "нагрелись", попытались махнуть рассольник на окрошку и потерпели сокрушительное поражение. В ребятах бурлила негативная энергия, и в эту недобрую для них минуту на глаза им попался Серёга с окрошкой.

— Шура, глянь! Это чё за явление?!

Серёга промолчал. Ромка косо глянул на "тюленей". Отсутствие видимой реакции толкнуло парней на дальнейшее безумие:

— Бойцы, а вы чё тут делаете?! — парни явно были на этой операционке впервые и обстановки не просекали.

Молчание. В этот момент в сержантской половине столовой находилась триста четырнадцатая в полном составе и четверо парней из триста первой. На "тюленей" начали оглядываться. "Интрудер" перестал терзать гитару. Лейтенант жевал салат.

— Аллё, военные! Вы чё, не поняли?! Марш на свою половину!

Это было слишком.

— Жуёте, вот и жуйте... — Серёжка покончил с окрошкой и принялся за картошку со шницелем.

— Солдатик, ты охренел...

— Мужики, минуточку внимания! — в диалог влез "Интрудер". — Парни, вы — дураки или самоубийцы?!

— Молчи, шут гороховый!

Серёга поперхнулся шницелем, Ромка — соком. Антон сел.

— Всё, хана "земноводным", — Рэм прокашлялся и откинулся на спинку стула.

— Мальчики, может из столовой выйдем, а? — Антон аккуратно поставил гитару к стенке. — А то бить вам рыло при ваших пацанах...

— Тох, погодь минутку! Пускай почавкают... напоследок, — Кэп мелкими глотками пил кофе. — Заодно и я доем.

— Русецкий, Капасовский, отставить! — старлей дожевал салат и взялся за кофе. — Рогозин, Емельянов, доедайте и уводите личный состав!

— Фёдор Николаевич, это — ничем не спровоцированный наезд! — Антон снова лёг и взял гитару.

— Блин, дети вы все ещё! Вовка, не трогайте этих идиотов! — "тюлени" в этот момент испарились.

— Щас не будем... В располаге — окучим чуть. Для профилактики.

— Капасовский, и это ты говоришь мне?!! — ...Только не до смерти и не всей оравой... Вас же восемнадцать человек!

— Зачем оравой? — Антон жутко удивился. — Мы с Кэпом вдвоём проведём конференцию "Взаимоотношения в воинском коллективе"... Постукаем их чуть и отпустим. Чё спеть-то? — "Интрудер" изобразил на гитаре "Смерть шмеля".

Лейтенант сдал посуду на мойку и, проходя мимо, кинул Тохе двадцать грошей.

— Товарищ старший лейтенант, — сорок!

— Это почему?

— Компенсация за моральный ущерб! — старлей расхохотался и кинул ещё двадцать. — Заказывать что будете?

— Спой чего о чистом, добром, светлом...

— О бабах?

— Русецкий, ну почему сразу — о женщинах?! О чём-нибудь чис...

— Понял, понял, понял! — Антон прикурил ещё одну "беломорину". — О чистом, добром, светлом, говорите...

Когда уже весь свет не мил,

Живу мечтой одной.

Скорей настал бы этот миг,

Чтоб встретиться с тобой.

К тебе я радостно приду,

Разденусь, как всегда,

И ночь с тобою проведу

До самого утра.

Как хорошо с тобою быть,

Ты — нежная, как мать!

Нет, невозможно позабыть

Солдатскую кровать!!!

* * *

Главный враг любой колёсной техники — грязь. БТР может иметь танковую броню и вооружение, сверхмощный двигатель и жуткое количество колёс, но главный враг всех авто — грязь — так и осталась главным врагом. И неважно, как её обозвали, простецки — "лужа", или скромно, но со вкусом — "грунтовая дорога третьей категории".

Санёк Бессонов — главный рулила РШГСпН-301 — то ли забыл про это, то ли решил, что вездеход "Водник" круче любой грязюки... Короче, посадил Бес несчастный джип по самые-самые.

Фома — главный рулила РГСпН-314 — в порыве шофёрской солидарности сунулся спасать триста первую, и в итоге рядом с намертво застрявшим "Водником" уютно села тринадцатитонная громада БТР-80. Красота. Рулилы, они же "механики-водители", слегка виновато отбрёхивались; "отцы-командиры" устроили экспресс-совет в кузове "Водника"; остальной народ сидел на броне и лениво переругивался с водилами или незло поминал чью-то маму и родственников "механиков" до седьмого колена.

Совет в "Воднике" закончился. Пара парней из триста первой начала откапывать лопатками бампер джипа, точнее — то место, где стояла лебёдка. Метрах в пятнадцати от "Водника" на относительно сухом участке грунта маячили остатки бетонного столба. Что задумали отцы-командиры, ясно было любому: зацепить джип, вернее — трос его лебёдки, за столб и вытянуть сначала авто, а потом и батер.

— Фома! — Вовка, увязая в грязи чуть ли не по колено, дочапал до БТРа. Крышка люка откинулась, и на свет Божий показалась голова Грица. — Страви трос...

— На кой? Что, прям по этой лоханке и покатим? — в глазах Грини читалось удивление: БТР сел аккурат в хвост джипу.

— Фоменко, "ты у нас такой дурак — по субботам али как?" Протянем через столб, зацепим эту лохань, вытащим её в два свистка... Твоя бобина, чай, мощнее раза в два... — Кэп сплюнул. — Загнали нас сюда, давилы хреновы!

— Вовка, да я думал...

— Фоменко, значит меньше думай! Не знаешь, что делать — спроси меня! Ладно, включай барабан... Джо! — Серёжка в этот момент пытался прикурить размокшую "Лаки Страйк" от новенькой бутановой зажигалки.

— Чего? — Серёга плюнул и выбросил сигарету в лужу.

— Ничего!!! Слазь оттедова! Тяните с Рэмом трос до Беса. Через столбушок.

— Полезли, Серый! — Ромка сиганул с брони и с ходу увяз. — Нас ждут великие дела!

"Великие дела" выразились в таскании по непролазной грязи троса толщиной чуть меньше, чем Серёжкино запястье, вокруг столбика и обратно. Троса на "Воднике" до столба не хватило, поэтому его прицепили к тросу батера, разгрузили "Водник" и запустили обе лебёдки. Попутно почти все толкали джип. Шоу! Цирк уехал — клоуны остались..!

Через двадцать минут непрерывного ора, причём всё больше — матом, и рева пары (даже тройки: на БТРе — два) неслабых движков "Водник" таки покинул участок "грунтовки III категории" и, фыркая двигателем, под радостные вопли парней выбрался на более-менее сухое место. Правда, перед этим пришлось скинуть в грязь почти центнер барахла, включая фирменный КССОшный прибамбас — установку "Дуплет", а так же противотанковый комплекс "Метис". Всё это, поминая двух "шоферюг", перетаскали обратно, и ещё через десять минут "на свободу" вырвался и батер.

Всё. Народ разлёгся вповалку вокруг извлечённых "из плена" транспортных средств.

— Фома, ещё раз нас так притопишь, — сам будешь свою коробку тягать! В одно лицо... — Мешок пытался оттереть грязь с разгрузки, но получалось плохо: только больше размазывалось. — Латыш, я прав? — Костыль пихнул локтем лежавшего рядом Стрелка.

— Однозначно! — Ян только что прекратил безуспешные попытки привести себя в божеский вид и сейчас просто валялся на травке, пялясь в небо.

— Чё я-то... — начал было Гриц, когда из близлежащих кустов раздался хлопок, подозрительно напоминающий выстрел из подствольника.

Подозрения оправдались почти мгновенно. Нечто, сильно смахивающее на газовую гранату "Гвоздь", волоча за собой дымный шлейф, ласточкой впорхнуло в БТР через откинутую бортовую аппарель и с глухим "Ба-бах!" разорвалось где-то в потрохах "восьмидесятки". Ещё два "Гвоздика" шлёпнулись соответственно возле "Водника" и между "Водником" и батером. Пятачок мгновенно окутался клубами слезоточивого газа Си-Эс, известного в кругу посвящённых под вполне мирным названием "Сирень". Параллельно с этим площадка, на которой ещё секунду назад царила умиротворённая тишина, заполнилась дико орущими здоровенными дядями в противогазах, серых, совершенно неуместных в джунглях Борнео, камуфляжах и вооружёнными укороченными автоматами "Вихрь".

Натягивая противогаз, Серёжка успел зафиксировать боковым зрением на ближайшем мужике нашивку "СОБР". "Они чё, охренели?!" — эта мысль проскочила за те недолгие мгновения, когда Серёга, перекрывая все нормативы, "нырнул" в "намордник", передёрнул на двойной петле АКСУ и отпустил рукоять затвора, загоняя в ствол "Ксюхи" первый патрон.

В поликарбонатное "стекло" противогаза ткнулся ствол "Гюрзы". Внутри что-то ёкнуло, и какая-то часть Серёгиного подсознания с воплем "Дяденька, не надо!" попыталась плюхнуться на землю — это был беспризорник Джо. Другая половина — рядовой Вересов, снайпер-разведчик РГСпН-314 — мерзко хихикнула, т.к. хозяин "Гюрзы" и Серёжка попали в патовую ситуацию: обладателю шпалера упёрся в... гм... почти живот... автомат АКС-74У, снятый с предохранителя с патроном в стволе; гм... "почти живот" был прикрыт немаленькой паховой пластиной, но автоматная пуля 7Н10 при выстреле в упор пробивает почти три сантиметра брони навылет; судя по выражению той части физиономии, которую было видно через панорамное "стекло" "Ромашки", "клиент" с "Гюрзой" это просекал; с другой стороны, пуля "Гюрзы" прошьёт пятимиллиметровый слой поликарбоната насквозь, даже не заметив, что он там был, — вместе с Серёгиной головой...

— ...Осай оружие!.. — пробубнил мужик.

— Щас! — "Диалог в противогазах — это что-то новое!"

— ...Бросай, твою ма... — судя по тому, что слышно было замечательно, "клиент" орал, сильно напрягаясь. В шлем-маске. Бедолага...

Этот вопль Сергей проигнорировал: пока "Ксюха" упирается в "почти живот" оппонента, воплями всё и ограничится, — спуск у "Калашникова" лёгкий, и дёргаться, пытаясь обезоружить Серёжку "клиент" не будет. Можно оглядеться.

Так, Рэм тоже успел среагировать, и в лоб его "клиента" упирается "Печенег"; лента заправлена, затвор передёрнут. Яна заломали: лежит, бедолага, физиономией в грунт, в затылок упирается ствол автомата. Чуть дальше — Эдька Плеханов с расстояния в полметра изучает оппонента через семикратную оптику своей СВУ; ему в ухо упирается "Вихрь" ещё одного собровца, которого, в свою очередь выцеливает из "Вала" Кэп. Это — справа. Слева — картина почти аналогичная: троих парней из триста первой собровцы заломали, остальные тычут друг в друга стволами. В "Воднике" — вообще прикол: один из "СОБРов", перемахивая через борт, упёрся пузом в ствол "Корда", в сидении — Сфинкс с ногой на электроспуске; "клиент", в живот которого упирается ствол пулемёта калибра 12.7, замер и пытается не дышать; рядом в стойке профессионального пистольеро застыл его напарник с "Гюрзой", целясь снизу вверх в черепушку Сфинкса; эту парочку держит под прицелом "Ультимакса" Шил. Полный пат.

Догоравшие "Гвоздики" лениво курились остатками начинки. На пятаке повисла гробовая жутко напряжённая тишина. В воздухе невыносимо воняло "Сиренью" и начинало попахивать бойней. Пат был полный и обоюдный. Если у кого-то дрогнет рука, то бойня и будет — без победителей и побеждённых. Вдоль дороги тянуло довольно сильным ветерком, и облака Си-Эс быстро унесло в сторону полигона.

Серёжкин оппонент громко и внятно сказал:

— Спокойно. На "Раз-два-три" снимаем намордники, — под маску противогаза уходил тонкий проводок гарнитуры. — Понял? — теперь "клиент" обращался непосредственно к Серёге. — Раз, два...

...Дядька медленно начал поднимать левую руку к фильтрующей коробке противогаза. То же самое делал Серёжка. На счёт "три" оба сдёрнули маски и отбросили их в стороны. Почти все остальные — тоже.

Серёгин "визави" оказался единственным из собровцев, на ком не было чёрной маски с прорезью для глаз. Серёжка "навёл резкость" (глаза начали слезиться; единственное, что утешало, — оппоненту было не лучше) и разглядел на погоне мужика четыре звёздочки. Кэптан. Явно — главный.

Капитан, в свою очередь, удивлённо разглядывал "врага":

— Пацан, да тебе сколько лет?! — Серёга промолчал, держа под прицелом паховую пластину капитанского броника. Кэптан ослабил хват рукоятки "Гюрзы", и Сергей услышал тихий щелчок: пистолет встал на предохранитель. Капитан медленно сунул "Гюрзу" в набедренную кобуру. — Внимание! Опускаем стволы и расходимся! Оружие — на предохранитель! — оппонент сделал три шага назад.

Команду выполнили все — и "свои", и "чужие". Звонко защёлкали предохранители. Собровец на "Воднике" громко, с ярко выраженным облегчением, выдохнул и спрыгнул вниз. По пятаку лёгкой волной пронёсся смешок. Обстановка несколько разрядилась.

Кэптан опять повернулся к Серёжке:

— Я ж тебя чуть не пристрелил!

— Я Вас — тоже чуть... — голос почему-то сел, и Серёга обратился к капитану на "Вы".

— Твою мать... — капитан сплюнул, пробежался взглядом по скаутам, безошибочно выделил Кэпа, как старшего, и шагнул к нему. — Я — командир специального отряда быстрого реагирования Северо-западного Управления по борьбе с оргпреступностью капитан Мишин. Прикажи своим парням убрать оружие...

Вовка хмыкнул и вскинул два пальца к косынке:

— Командир разведгруппы спецназ номер триста четырнадцать старший сержант Капасовский. В данный момент — командир сводного отряда "Гамма". Только после Вас...

В этот момент на пятачке появилось новое действующее лицо — абсолютно городского вида (в костюме и при галстуке!!!) низенький "колобок" с непередаваемо важным выражением лица. "Галстук" эскортировала пара собровцев. Существо окинуло взглядом панораму несостоявшейся битвы и, быстро перебирая короткими ножками, двинулось к "тусовке командного состава". По пути "галстук" внезапно тормознул напротив Серёжки:

— Кто дал ребёнку оружие?! — триста четырнадцатая и триста первая в полном составе заржали. Серёга, не зная, как отобразить возмущение на "ребёнка", пошёл по пути наименьшего сопротивления: перебросил предохранитель на "авт.". Ближайший собровец эскорта дёрнулся. "Галстук" не отреагировал никак: то ли дурак, то ли не понял...

— Заберите у него ружьё... — "Галстук" обратился к сопровождению.

— Как? — собровец мазнул по Серёжке профессиональным "взглядом-рентгеном".

— Как?! Вы же — боец специального отряда! Или Вы боитесь мальчишки с ружьём? — голос "Галстука" приобрёл вкрадчивые интонации.

— Боюсь, господин прокурор... — собровец вздохнул. — Я — умный... — в подтексте явно значилось "В отличие от тебя".

Теперь уже хохотнули и собровцы, и скауты.

— Умный?! — в голосе "господина прокурора" зазвучали нотки угрозы: — Я это запомню, сержант! — "Галстук" обратил свой взор на Сергея: — Мальчик, положи оружие на землю, — голос стал почти ласковым.

— Вот ещё!.. — Серёга шмыгнул носом.

Теперь у неизвестного появились интонации взрослого дяди, объясняющего неразумному дитяте прописные истины:

— Мальчик, с тобой говорит прокурор города Анненска и области. Я тебе приказываю: положи ружьё.

В диалог вмешался Мешок:

— И что с того, что ты — прокурор? С каких это пор прокуратура командует армией?

— Юноша, я старше Вас по возрасту и по званию, так что потрудитесь говорить со мной на "Вы"! — "Галстук" скорбно вздохнул. — Прокуратура, дети, командует всеми...

Мешок улыбнулся в тридцать два зуба и хихикнул:

— Дядь, если это — новый приказ, то до нас его не доводили... — Костя на мгновение замолк, роясь в памяти в поисках подходящей цитаты, и выдал: — "Волки — свободный народ, они слушают только вожака стаи, а не всякого полосатого людоеда!"