Риль. Асхалут дракона

"Нет, что за жизнь пошла? Гоняешься, гоняешься и исключительно за женщинами", — Ласти с грустью вздохнул. А ведь когда-то они сами увивались за черноволосым красавцем. Семейная жизнь оказалось хлопотной и нервотрепной. Он как чувствовал, что вместе с любовью и обожанием к собственному асхалуту в его сердце поселится постоянный страх за жизнь Риль. Да, она маг, довольно сильный, пусть пока не слишком умелый, но — ЧЕЛОВЕК! Хрупкий, ранимый и живущий в два раза меньше, чем драконы. Ласти прекрасно осознавал, что Риль уйдет за грань раньше него, и эта утрата станет самой горькой в его жизни, но крылатые не считали смерть чем-то окончательным. Уход из жизни для них был всего лишь переходом в другие миры. Пусть Риль опередит его на этой дороге, он сумеет ее догнать. Смерть асхалута станет лишь разлукой, пусть долгой, но не бесконечной. Только Ласти никак не планировал, что призрак этой разлуки замаячит перед ним так рано.

— О чем грустим? — Кэсти спустился в сад. На его плече висела походная сумка.

— Решил с нами? — Ласти вскочил с места. Брат с подозрением покосился на почти приплясывающего от радости младшенького.

— Гранта, — сделал он правильный вывод.

— Ждем, — коротко доложил Тарк.

— Может и к лучшему, — философски заметил целитель, — ей все равно осенью вылетать, так пусть хоть опыта наберется. А то, рванет на радостях по человеческим городам шляться, мы же замучаемся за ней следить.

— И не говори, — вздохнул Ласти, — вокруг сразу стая таких "друзей" соберется, так бы всем хвост и повыдергивал. Утащат нашу малышку неизвестно куда. И в Гнезде больше не запрешь. Эта упрямица любую опеку будет в когти воспринимать. Как же.... мы теперь взрослый, нам больше старшие братья не указ, — вредненьким голоском передразнил он.

— Одна надежда на тебя, брат, — Кэстирон хлопнул Тарка по плечу. Маг поморщился. Нет, как баловать, так все, а как воспитывать и следить, чтобы эта красотка не вляпалась во что-нибудь своими прекрасными коготками, так сразу Тарк.

Дракон уверенным шагом прошел в башню. Прикрыл дверь, раздраженно поморщился. Гнездо обложили плотно. Делать вид, будто ничего сверхъестественного в этом нет, становилось все труднее. Так бы и разметал этих советниковских прихвостней по чешуйкам.

Он шумно вздохнул, потом выпустил воздух сквозь зубы. Шипение разнеслось по залу, затерялось в высотах. Хорошо, что хоть здесь его оставляют в покое и не суют свои наглые носы.

Много лет назад башню построил отец для своего асхалута. Тот был довольно религиозным человеком и любил проводить много времени в разговорах с Создателем. Человек давно уже ушел за грань, а башня так и осталась с тех пор местом уединения и раздумий.

Дракон прошел в середину зала, смахнул пыль с каменной скамьи, насмешливо фыркнул. Эти следящие недоумки верят, что здесь он проводит какие-то обряды. Байка об асхалуте, оборотивших в свою веру драконов, пришлась как нельзя кстати. И он не собирается их в этом разубеждать.

Дракон присел на скамью, рукой нащупал небольшое углубление, нажал на него рукой. Из маленького тайничка был извлечен на свет прозрачный кристалл. Он не удержался и украдкой бросил взгляд на дверь. Но та и не думала распахиваться, впуская непрошенных гостей. В башне стояла тишина.

Гнездо не просто обложили. В него вцепились мертвой хваткой, малейший рывок в сторону, и сжавшиеся челюсти дожмут их окончательно. Но игра стоила порванных крыльев. Приходилось рисковать, а еще приходилось пользоваться человеческими средствами связи. У людей, иногда, встречались очень полезные изобретения. Например, вот такой кристалл связи, которым и простой человек может воспользоваться, надо лишь настроить на себя матрицу заклинания. Стоит недешево, зато не отслеживается.

Дракон сжал кристалл в руке, произнося фразу активации. Устройство реагировало только на его голос. Камень слабо засветился. Вызов принят.

— Я все сделал, как вы просили.

Они давно обходились без имен, приветственных фраз, только дело — кратно, не уточняя детали. Страховка лишней не бывает.

— Хорошо. Результат оказался таким, как мы и планировали. Он заполучил разменную монету, но почему-то до сих пор не предъявил ее для торга.

— К сожалению, мне нечего добавить. Он знает, что здесь ему не стоит появляться. К тому же наши друзья решили исключить вариант помощи из родного дома.

— Я в курсе вашего бедственного положения. Сочувствую.

— Лицезрение их рож хоть и неприятно, но не смертельно.

— У меня есть одна версия, что монету он хоть и заполучил, но ухитрился потерять.

— Хм, версия печальная, но объясняющая задержку с торгом. В таком случае нам стоит подключиться и найти монету самим.

— Согласен. Это только ускорит воплощение нашего плана. Мои люди приступят к делу завтра же.

— Удачи.

— До скорой связи.

Глава 9.

Падение оно всегда неприятно, особенно во сне, особенно с реи на палубу вниз головой. Лейтор ухитрился все же задремать на своем насесте. Когда сон ускользнул, сменившись ощущением свободного падения, в голове лишь успела промелькнуть мысль: "Все, конец". Но последовавший за этим резкий рывок за руку вымел все мысли. Тело совершило немыслимый кульбит, перевернувшись в воздухе, а затем со всего размаха приложилось об мачту. В ребрах что-то хрустнуло. Они приняли на себя часть удара, и голове, следующей по очереди, досталось не так сильно. Удар ударом, но инстинкт сработал как надо, и Лейтор мертвой хваткой вцепился второй рукой в деревяшку, еще и ногами обхватил.

Сердце колошматилось, норовя выбраться из грудной клетки, во рту чувствовался привкус крови — видно разбил губу, левая часть туловища занемела, лоб саднило, а правая рука, казалось, стала раза в два длинней, так ее вытянуло вверх. Немного отдышавшись и убедившись, что жив, Лейтор задумался над причиной такого везения. Первая же логичная мысль: "Какой я молодец — обвязал трос вокруг запястья" натолкнулась на подсказку памяти: "Ничего я не обвязывал".

Повторно испугаться так сильно — довольно сложно, и Лейтор, затаив дыхание, подтянул к себе правую руку и ощупал запястье. Трос был, точнее не трос и даже не вант, и не линь, а нечто непонятное — тонкое, едва ощутимое, но довольно прочное. Выдержало его вес и даже не порвалось. Жаль, что вокруг темнота — не видно, что это за чудо такое. По ощущениям, похоже на нити, только не такие грубые и толстые, какими плетут рыбацкие сети. НИТИ! В голове что-то щелкнуло. Вспомнилось сосредоточенное лицо магички, ее непонятные слова про источник, энергии, магию. Лейтор тогда за один день столько новых слов узнал! Только знание это к практике применять, никак не получилось. Оказывается, Риль была права. Нити существуют, и он может их создавать. Более того, одна из них сегодня спасла ему жизнь, удержав от падения на палубу. Да, заодно это, он готов плести, вышивать, вязать, все, что угодно, чтобы эти самые нити в магии использовать.

Утро было великолепным. Риль с наслаждением потянулась, вдохнула свежего морского воздуха, улыбнулась солнышку, показавшемуся над горизонтом. С удовлетворением отметила, что корабль идет вдоль берега, а значит, скоро порт. Да, вон вдали уже виднеются белые пятнышки домов, затерявшиеся на покатых зеленых склонах побережья.

Есть что-то романтичное в таких морских путешествиях. Простор моря, легкий ветер с привкусом соли, постоянно спешащие куда-то волны. Ты словно в центре чего-то большого, значимого, в центре и немного сверху, возвышаясь над морской гладью. Здесь нет подавляющей высоты деревьев, огромных и неприступных гор. Вокруг ровная голубая долина, а небольшие волны успокаивающе перешептываются друг с другом.

— В укрытие, живо! — умиротворение было жестоко уничтожено. Риль просто снесли с палубы, швырнув под навес, — Куды вылезла? — лицо капитала перекосило: правую сторону от страха, левую от ярости, — На самое видное место вылезла! Смерти моей хочешь? Не видишь, что тут летают некоторые. Размахались крыльями с утра пораньше. Выискивает, ядро ему под хвост, — Дон Маррон развернулся под тентом в сторону моря и погрозил невидимому противнику кулаком.

Риль осторожно подползла к краю и выглянула наружу. Огромный дракон лениво парил в воздухе недалеко от корабля. По крайней мере, девушке так показалось на первый взгляд, и только потом она осознала, что эта громадина довольно быстро приближается к их суденышку.

— Не высовывайся, — ее грубо дернули назад. Риль зашипела в ответ, подобное обращение она терпеть не собиралась, — И куда же ты прешь, скотина несчастная? — заорал вдруг капитан, глядя ей за спину. Девушка обернулась. По палубе смешно растопырив крылья, ковылял гронн. Его лапы скользили по доскам, а покачивание корабля лишь ухудшало скорость передвижения.

— Шевели костями, суповой набор, — капитан дернулся было из-под тента, но тут же нырнул обратно, — все, птиц, если сейчас не исчезнешь, нам всем хана настанет, такая большая, зубастая и чешуйчатая.

— Давай, Грозный, поднажми, — Риль из всех сил пожелала, чтобы дракон оказался слепым и невнимательным. Маленькая птичка на открытой палубе — это ведь не слишком заметно! Гронн ощутил желание Риль. Птенец наклонил голову, растопырил крылья и поднажал. Еще пара метров и он под тентом в объятиях любимой сестры.

Пришедший следом порыв ветра похоронил их надежды. Дракон прошел низко на бреющем над кораблем и тут же зашел на второй круг.

— Ну, все, пухлатый, нам из-за тебя сейчас рыб кормить придется. Только сначала я сверну твою тощую шею, — Дон Маррон побагровел от гнева, одна его рука протянулся в сторону птенца, но тут тент прогнулся от новой воздушной волны — дракон почти проелозил чешуйчатым брюхом по палубе.

— Что творит, ну, что творит эта корова, якорь ему в глотку! Чтоб ему в ванты влететь, да застрять там своим толстым задом. Он же по нам своей магией долбанет, и все — собирай покойничком для коллекции. А у нас окромя ветродуя никакой магии нет. И, почему я старый кретин, сэкономил на защите?

— Не долбанет, — прервала Риль страдания Дона Маррона, — драконы магией не сильны.

Ветродуй был самым популярным магическим приспособлением среди моряков. Без него в море не выходил ни один самый закудышный капитан — кто захочет сидеть в штиль в ожидании ветра, когда можно купить ветродуй, и ветер всегда будет дуть в паруса с нужной тебе скоростью и в требуемом направлении. Собственный ветер генерируемый магией стоил недешево, но он того стоил.

— Капитан, — под тент ввалился Тайл и бросил ему на колени тяжелый бархатный мешок, — я так понимаю, нам срочно линять отсюда надо. Мы на этом суденышки, словно конфетка в обертке. Тварь нашу обертку живо схавает, а потом и до нас доберется.

Судя по тому, с какой жадностью Маррон вцепился в мешок — это первое, что следовало спасать на судне после его, конечно, жизни. На лице капитана отразилась целая гамма эмоций от негодования, что шкипер вскрыл его тайник, до благодарности, что тот позаботился о его, капитанской казне. Но подумать об этом можно и позже. Сейчас главное остаться в живых.

— Смываться надо, — согласно кивнул головой капитан, — да, только в воде мы будем знатной рыбешкой. Чешуйчатый нас живо по одному повытаскивает.

Риль аккуратно выглянула из-под навеса. Тонкая парусина была, конечно, никудышной защитой, скорее она защищала нервы от душераздирающего зрелища — пикирующего на корабль дракона. На этот раз вместе с воздушной волной пришла волна огня. Ящерица немного не рассчитала и плюнула слишком поздно. Огонь взметнулся на корме и лавой пролился на море вслед за кораблем.

— Чтоб ты сдохнул! — капитан схватился за сердце, — жечь мой корабль! Ну, погоди!

Зачем нужно погодить, Риль так и не поняла. Она бы предпочла не погодить, а оторвать кое-кому хвост, лапы и плюющуюся огнем голову. Тоже придумал, мирных пиратов сверху жечь. Никого почтения! Что они живность, чтобы их из корабля выкуривать?

Второй огневой залп пришелся на нос. Палубу заволокло дымом. Риль закашлялась, высунула голову из-под навеса. Дракон заходил на третий заход.

— У, зараза чешуйчатая, — из-за ее плеча высунулся кулак и погрозил ящерице. Та вдруг странно дернулась, словно обнаружила по ходу полета какое-то препятствие. С берега донесся звук пушечного залпа.

— Дааа! — заорали у Риль над ухом, — так ему! Нашпигуй его, братцы! Пусть подавится, огнеплюй хвостатый.

Огнеплюй на время забыл о своем замысле. Тут уже не до плевания. С берега по нему дружно лупили аж из семи стволов. Противопушечные маневры превратились в лихорадочные метания над морем. Все-таки дракон — крупная мишень для береговой батареи.

С левого борта взметнулся фонтан воды.

— Куды по своим бьешь, слепошара сухопутная, мокрица канонирская! — орал капитан, от волнения выдирая волосы на голове.

Вся команда, чихая и кашляя, не отрывала глаз от воздушного боя. А огонь между тем разгорался все сильнее. Тушить было некогда и некому. Болели за каждый выстрел, переживали за каждый промах.

— Капитан, нам бы того... пора, — Тайл выразительно кивнул на берег, — а то поджаримся тут.

Дон Маррон отвлекся от приятного сердцу зрелища, мечущегося дракона, с тоскою оглядел палубу. Корма и нос уже пылали, два костра обещали в скором времени соединиться где-нибудь посередине.

— А-а-а, что уж тут заливать, — вздохнул капитан, махнул рукой, и гаркнул, перекрывая шум огня, — а, ну живо солить кости!

Команда без спешки, организованно попрыгала вниз. Кое-кто ухитрился прихватить с собой личное имущество и греб к берегу, удерживая перед собой нехитрую поклажу.

Дон Маррон первым перевалил через борт, булькнулся вниз и уже оттуда заорал: "Вам что, десятое приглашение нужно?"

"Переживает", — отметила про себя Риль. Слава Создателю, плавать она умела хорошо. Главное — не утопить гронна. Сбоку плюхнулся в воду Лейтор. Махнув ему рукой, чтобы плыл дальше, девушка прыгнула вниз. Гронн, прижатый к груди, попытался дернуться, но Риль держала крепко, даже клюв сжала, чтобы не нахлебался.

Вода встретила прохладой и глубиной. Глубина чернотой темнела под ногами, а сверху удалялся солнечный свет. Риль заторопилась к поверхности. Воздух в легких не бесконечен.

Вынырнув, она перевернулась на спину и, придерживая гронна, поплыла к берегу. Птиц был довольно тяжел, хорошо хоть не дергался и не пытался продолжить плавание самостоятельно. Он впал в шоковое состояние, тесно прижавшись к девушке.

— Давайте, его мне, — к ней подплыл Тайл, — до берега далеко, не дотянете.

Риль возражать не стала. Много чести в том, чтобы утонуть вдвоем, нет.

Шкипер бодро водрузил птицу себе на голову. Гронн покачнулся, попытался свалиться, но быстро взял себя в крылья. Для верности он уцепился когтями за плечи Тайла. Сзади голова шкипера не была видна совсем и, казалось, что Грозный странным образом перемещается над волнами.

Команда, дружно клацая зубами, сидела на берегу и с мрачным видом смотрела, как догорает Орлина. Слабым утешением была черная точка на горизонте — улепетывающий прочь дракон.