Таня

— Нет, но все решения озвучивает муж.

— И?

— Мам, я так не хочу.

— Как?

— Не иметь своего мнения.

В ответ раздался смех.

— Танюш, поговори с ней сама, но я сильно сомневаюсь, что эта женщина — без мнения, иначе сидела бы дома и растила кактусы.

— Ясно, но...

— Хорошо.

— А с Ильей — думай: или принимай заботу или уходи.

— Ясно. Я попробую.

— Решайся или нет, пробовать бессмысленно.

— Учту. Спасибо.

— Не за что, солнышко. Завтра созвонимся.

— Созвонимся.

Таня приняла душ и вышла из ванной. Илья лежал на кровати, подкидывая в руке телефон.

— Все в порядке? — уточнил он.

— Да, с мамой поговорила.

— И что мама?

Таня скользнула на кровать и села, подобрав ноги.

— Она, как и ты, посоветовала не мешать обо мне заботиться, — с улыбкой ответила девушка и переползла мужчине под бок.

Илья улыбнулся:

— Хороший совет. Мне нравится.

— Мне тоже, только непривычно немного, но я постараюсь.

— Я не буду на тебя давить. Все будет, как ты решишь.

— Спасибо.

Лежать вот так рядом с ним было приятно. Здесь и сейчас Таня была готова на все, лишь бы счастье продолжалось бесконечно.

А утром пришлось постоянно себя одергивать. Они проснулись по сигналу будильника Ильи. Тот еще вчера спросил, как она отнесется к пробежке с утра. Таня согласилась. И теперь надо вставать.

Обычно девушка сразу же поднималась, если это не выходной день, когда можно понежиться, но сегодня пришлось остаться в кровати, потянуться, зевнуть, посмотреть на еще сонного Илью. И сама собой возникла мысль: 'Ну ее, эту пробежку!'

Видимо, Илья подумал так же, и следующие полчаса они провели в постели. Выйдя из душа, Таня в очередной раз поймала себя на самовольности и спросила у Ильи совета по поводу одежды. Она намеревалась поехать на площадку. Вообще-то вчера Таня планировала пойти на работу в джинсах, но мама постучала чем-то по телефону, так что пришлось отбросить идею брюк. К счастью, Таня сама по себе любила юбки.

В итоге офисное платье выбрал Илья, и он же осторожно заметил, что надо обновить ее гардероб. Девушка согласилась. Надо.

После Таня, устроившись на высоком барном стуле, наблюдала, как Илья готовит завтрак. Она честно предложила свою помощь, но он ожидаемо отказался. По дороге на работу Таня предупредила, что сегодня пойдет на урок рисования. Она решила договориться приходить раз в неделю, показывать наброски, чтобы Людмила Ивановна указывала на недочеты. А рисовать попробует вечером. Илья согласился с ее планом.

Мужчина довел ее до кабинета, и Таня задумалась. Это оказалось сложнее, чем она предполагала. Намного сложнее. Тут, к счастью, зашла Гульнара, и девушка мимолетом поделилась с ней своими проблемами. И неожиданно получила несколько полезных советов. Оказалось, по такому принципу жили многие, в частности — сама Гульнара. На работе она — начальник, а дома главный — муж. Даже вчера, когда пошла новость о взрыве и Рустам отказался помогать, а он возглавлял полицию по области, ей было достаточно намекнуть, какие ее ожидают проблемы, чтобы он нехотя и с руганью, но все уладил.

— Дома все решает муж. Я — это я только на работе. И Давид такой же, они с отцом постоянно меня опекают. Если Рустам не может за мной приехать, он не пошлет водителя, а попросит Давида или кого-то еще, того же Гогу. К этому привыкаешь. Зато нет проблем, как у девочек: кто заберет ребенка, сходит на родительное собрание или починит кран. И никаких тяжелых пакетов в принципе никто не носит. Есть муж. Но это не значит, что в семье ты никто и звать никак. К тебе прислушиваются, а если нет — потом извиняются. Я была против жены Давида. Марина хороший человек, она Лилю родила, но, честно скажу, она безвольная. Вообще! Давид решает все, потому как Марина не может ничего. Она сидит дома и этим довольна. Но, понимаешь, она не такая, как моя мама, та просто домохозяйка. У нее дом, а это хуже, чем работа. Она всегда всех накормит, выслушает. У мамы все всегда идеально чисто. Полная кухня еды. К ней можно прийти в три часа ночи толпой, и она будет рада. Она ведет Дом, а Марина так... домработница. Подруги, маникюры, салоны — ни о чем. Нет бы, как ты, рисовала или что-то еще. Она просто как пиявка. Естественно, Давид относится к жене соответственно. Хотя я была категорически против их свадьбы. Да, ребенка признаем, воспитаем и все прочее. Но сама Марина — нет. Если у тебя отсутствует стержень, — она приложила руку к груди, — значит — все. Вот и мои девочки, они не сильные, стержня нет, но их держит внешний каркас: выучить детей, хорошо заработать и остальное — внешнее, наносное. Ты, кстати, с Викой говорила?

— Мы с ней знакомы.

— Это не то. Спроси, как она живет, чтобы понять точно.

— Не могу же я просто позвонить ей.

— Конечно, нет. Скажи Илье, что хочешь поговорить с его мамой, пусть он займется.

И Гульнара покачала головой, подтверждая свои слова.

— Пойми, мужчина должен приносить пользу, иначе — зачем он нужен... Потом познакомишься с Аси, моей дочерью. Она тоже сначала 'я все сама, сама', а потом поняла, мама плохого не посоветует.

— Спасибо, тетя Гуля. Учту. Просто сразу оказалось сложно.

— Это с непривычки, потом поймешь, насколько это хорошо. Вот у меня Лена сейчас пришла и жалуется, что на вчерашнем собрании за сына досталось. Хулиган и баламут. А я сижу и думаю — у детей в школе была только на первое сентября, новогодние концерты и выпускные линейки — все. Проблемы, если они были, разгребал муж, я о них вообще мало что знала.

— Да, это плюс, но...

— Вот, скажи, зачем тащить все самой, если можно спихнуть на мужа?

— По привычке. Вдруг мужу тяжело будет?

Гульнара расхохоталась. Потом, сказав, что пора делом заняться, ушла. Правда через две минуты вернулась:

— Я же по работе пришла. Вот, смотри.

И достала бумаги. Пришлось вникать в экономику. И тут Таня села вообще. По бумагам выходило немыслимое! Выслушав Таню, возмущенная Гульнара потащили девушку к Тахиму. Пришлось объяснять, что надо посмотреть все бумаги, а то согласно цифрам строится не торговый комплекс, а космодром.

Это вызвало еще одну волну реакции. Гульнару озадачили бухгалтерской проверкой, а Татьяну строительной, и все разошлись работать.

Со стороны выглядело просто, но разобраться во множестве договоров и сумм оказалось проблематично, а еще поездка на стройплощадку. Таня вовремя вспомнила и озадачила Илью. Плюс пробежка в компании подрядчиков по колено в грязи — узнать, кто и чем занимается и почему фактически никто ничего не делает.

Выяснилось, что они всем кругом должны. Гульнара подтвердила, деньги переводились, она вообще вплотную занялась главным бухгалтером и проверкой деятельности фирмы. Вечером уставшая как ослик Таня сидела в кабинете Тахима и слушала остальных. Все оказалось не так чисто, как они надеялись. Деньги выводились, но понять, в каких именно масштабах, пока не удалось. Таня указала на крупные недочеты в конструктиве, вызванные удешевлением по факту и полной оплатой на бумагах.

— Проектировщики проверяют расчеты. Можно будет продолжить или придется переделывать. Вероятно — переделывать. Поэтому я хочу пока стройку заморозить, навести порядок и найти все концы.

— Заморозить? Это плохая идея, — возразил Алэк, как поняла Таня, занимающийся торговлей.

— Если построенный центр сложится как карточный домик, будет еще хуже. И дороже.

— Есть вероятность?

— Есть. Строительство центра изначально предусматривало возможность дальнейшего расширения, так?

Кивок.

— Сейчас, даже если все будет нормально и нагрузку он выдержит, расширяться точно будет нельзя. Нет запаса.

— Так... надо подумать.

Тахим переглянулся с Гогой, и все замолчали. Илья пояснил, что первоначально согласованный вариант планировалось постепенно увеличить вдвое. Сразу утверждать не стали, чтобы не подставлять родню, а потом можно все, да и поздно будет возмущаться.

— Смотрите, если сейчас мы ориентировочно на месяц все остановим, можно будет начать заниматься аэропортом. Или я слышала, у нас тут завод строить планируют. Мы никак не можем вмешаться?

— Ну...

Тахим задумался.

— А это мысль, — сказала Гульнара.

Будучи сестрой главы, она вообще имела очень большие полномочия.

— Можно позвонить и сказать, что хотим маленький кусочек, людей надо пристроить. Ничего большого, всего на месяц — другой — чисто на зарплату.

— Я выясню этот вопрос, — решил Тахим. — Мы этим направлением не интересовались. Завтра скажу.

— Тогда завтра я все останавливаю. Нужно пару дней, чтобы собраться и приостановить работы, плюс подключить юристов, разойтись по бумагам.

— Хорошо, действуй, — Тахим кивнул.

— А где еще мы можем появиться? Я же не все знаю.

— Ну... надо подумать, — отозвалась Гульнара. — В принципе, можем полезть в разные места. Надо поговорить.

— Поговорим.

Совещание на этом закончилось.

По дороге домой Таня делилась впечатлениями. Девушка переживала, как она сможет провести переговоры. Сама. Илья ее успокаивал. А дома, по совету мамы, Таня достала альбом и, пока Илья занимался ужином, начала рисовать. Илью. В фартуке. Получилось красиво.

А потом ей захотелось пошалить. Таня решила станцевать. Ничего экстраординарного, но порадовать можно. Илья исполненный для него танец оценил, даже слишком. Это девушка тут же испытала на себе.

Зато потом мгновенно вырубилась. Секс — тоже тренировка.

Через неделю Таня поняла прелесть сложившейся ситуации, оценив преимущества подчинения. Нет, не так — согласованности с мужчиной. Как только заканчивался рабочий день, девушка садилась в машину и ... снимала с себя груз забот и ответственности. Полностью и сразу. Как головной убор. Все проблемы, возникающие в нерабочее время, перекидывались на Илью, он отвечал за все.

Оказывается, приятно быть слабой. На работе она решала, командовала, согласовывала, уговаривала, а после просто растекалась лужицей и любовалась звездами. Буквально. По ночам, если выключить уличное освещение, было видно небо. Это так красиво...

Красивым был и Илья на фоне неба. Да и в любой обстановке. Таня вдоволь рисовала любимого, порой изображая и что-то отвлеченное. Ей понравился камин. Он красиво смотрелся с языками огня.

В выходной девушка пообщалась с Викторией, матерью Ильи, и была приятно удивлена личностью этой женщины. Виктория оказалась умной, язвительной, сильной и эмоциональной дамой, беззаветно любящей мужа и сына.

Поначалу, пока они присматривались друг к другу, в их отношениях царило некоторое напряжение. Но потом, во время процедур, а они пошли в СПА-салон, возникло понимание.

Виктория хотела счастья для сына. И, приняв Таню, она охотно рассказала о своих отношениях с мужем, точнее 'подчинении'.

— Если то, что бытовые заботы и проблемы решает муж, для тебя — подчинение, то, да, я подчиняюсь. Если успела заметить, это здорово упрощает жизнь.

— А самостоятельность и самодостаточность?

— Тебе на работе не хватает? — удивилась Виктория, — Значит, плохо работаешь. Мне начальственности и в рабочее время достаточно.

— Нет, но подотчетность...

— В смысле — объяснение, куда мы пошли? Таня, я не вижу в этом ничего крамольного. Никто не спрашивает поминутно, где я и что со мной, но поставить мужа в известность о планах на день — не проблема. Ему от этого становится спокойнее, а я не делаю тайн на пустом месте, да и необходимости нет. Когда у тебя появятся дети и они подрастут, будешь спрашивать, куда идут — просто чтобы быть в курсе, а не контролировать с кем играет в песочнице твой ребенок.

— Да, но...

— Хм. Нет, я, кажется, понимаю... Когда ты жила с матерью такого 'контроля' не было?

— Был. Но это не контроль.

— Так и здесь.

— Ну... а траты?

— В смысле?

— Тут на работе просветили... Отчет, на что потрачены деньги.

— Бред. Полный. Спроси у Гули. Здесь вообще четкое разделение: мужчина — добытчик и зарабатывает на семью, а ты — себе на карманные расходы. И не важно, о какой сумме речь. Вопрос возникнет, если был у тебя миллион на счету, а через час его нет. Или большая сумма. В этом случае, да, супруг спросит, куда ушли деньги. Но это, как мне кажется, закономерный вопрос. Кстати, чтобы не было недоразумений: подарки от вас двоих покупаются на деньги семьи. Но если хочешь подарить от себя лично, то можно и на свои. Я в свое время из-за этого нарвалась на скандал.

— А машина?

— А что с ней?

— У меня есть машина, она у мамы хранится. Я думала перегнать сюда, а теперь вроде смысла нет. Или есть?

— Сложно сказать, — Виктория задумалась. — С одной стороны, машина тебе здесь не нужна. Сама заметила, у нас редко кто водит.

— Да. Почему-то кто-то водит, а кто-то нет.

— Олеся просто обожает вождение и машины, поэтому всегда за рулем, но это у нее такие особенности. Кто-то из девочек тоже, но тут надо по себе судить. А насчет машины... Можно пригнать в общий парк. Есть тут такое понятие 'не ваша личная, а для семьи'. Бывает, своя не на ходу или нужна для чего-то дополнительная. Например, мама твоя приедет, и ты ей дашь машину из общего парка.

— То есть забираю. И Илья нам оставит или в парк, но скорее — в парк.

— Не обязательно. Смотря, какая машина.

— Хаммер. Бронированный.

— Даже так... Да, вероятно, в общий парк.

— Понятно. Еще я не поняла отношения при таком количестве родственников.

— А это самое простое и... сложное. У Ильи есть список, там Дни рождения, семейные связи, должности, хобби. Посмотри как-нибудь. Суть простая, ее поколениями воспитывают: семья — святое. Можешь делать что угодно, пока это не вредит семье, тогда приходится отступать и разгуливать мирно. В этом файлике есть четкое деление на семью и прочих родственников — из серии 'седьмая вода на киселе'. О них тоже помнят, при необходимости — помогают, но это уже отстраненно. Кстати, сразу четко обозначь позицию, что помогать будешь, но родне. Всякие варианты 'пристроить очередную любовницу, подругу жены или что-то такое' — не будешь. Жену — да, дочь, сына. Семью. А вот друзей родственников — нет. Или, как я говорю, проходчиком шпалы осматривать — всегда пожалуйста, а все остальное — нет. Так и приходится некоторых жен тянуть, — Виктория поморщилась и объяснила:

— У меня в плановом отделе уже третья жена Сергея 'работает'.

Таня зашивалась на работе и понимала, что ее знаний просто не хватает — никак. Да, грустно, обидно и банально, но она не справляется. Очередной разговор с дядей Тахимом ничего не дал, тогда девушка решила взять свое будущее в свои руки.

Пара звонков бывшим коллегам, пара вопросов 'кто?'... В результате через неделю появился приятный мужчина лет под шестьдесят — Глеб Иванович. Недолгий разговор по дороге от вокзала до офиса, знакомство с дядей Тахимом и дядей Гогой. И ожидаемые неприятности позже. Таня мигом спряталась за Ильей, а тот, узнав, что свои планы девушка уже осуществила, просто предложил поменять дислокацию. И они поехали к бабушке Розе.