Отмеченный туманом (ознакомительный эпизод)

— Ну, и что я должен был думать, по-твоему? Прости, если я тебя чем-то обидел, но причина твоей агрессии мне непонятна... Может, все же объяснишь, в чем я виноват?

"Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать... Сказал и в темный лес барашка уволок..." — не к месту промелькнуло у него в мозгах.

— Ты мне не нравишься... Имей в виду... — сказала она и отвернулась.

— Не понимаю, — недоумевающе качнул головой он. — Но не хочешь, не говори... Куда мы все же идем?

— Идем устраивать тебя... на постой... — с некоторой неохотой, как ему показалось, ответила Алиса.

— Тогда я весь твой, без остатка... — снова улыбнулся он.

— Дурак!.. — уже вполне спокойно.

Больше никакой реакции. И снова ледяное молчание и быстрый перестук каблучков по гранитной плитке тропинки. Складывается впечатление, что она просто пытается убежать от него.

Но идя через этот лес, он только лишний раз укрепился во мнении, что он высажен искусственно. Идеально ровные линии деревьев и отсутствие другой лесной растительности. Это посадки, более чем вероятно, постоянно прореживают, очищая от кустов и мусора.

По правую сторону появился чей-то особняк в три этажа, построенный в стиле Восточной Пруссии: довольно основательное каменное сооружение. Ким только скользнул по нему взглядом и потерял интерес. Почему его должны волновать чужие особняки? Но каково было его удивление, когда Алиса свернула именно туда! Все еще думая, что здесь кроется какая-то ошибка и они сейчас проследуют дальше, он послушно ступил следом во двор особняка.

У входа на небольшой деревянной скамейке сидел его новый знакомый и одноклассник Глеб. Завидев Кима, он приветливо махнул ему рукой.

— Дальше ты сам... — мрачно заявила Алиса и демонстративно прошла в дом. — Расскажешь ему о наших правилах...

И тут только Ким сообразил, что это она сказала не ему.

— Присаживайся, — Глеб похлопал по свободному месту на скамейке и оглянулся на вход. — Вижу, не все наши красавицы в восторге от тебя, — заметил он. — Что ты ей сделал? Наступил на любимую мозоль?

— Если бы еще знать, где у нее любимая мозоль! — Юра не стал отказываться от предложения, сел рядом, поставив у ног пакет со всеми своими вещами. — Я ей вроде бы ничего не сделал...

— Тогда не знаю... — пожал плечами Глеб. — Может быть, ты нашей Эльфийке что-то не то сказал? В этом случае доброго отношения к себе не жди...

— Эльфийке? — переспросил Ким, но сразу догадался, о ком он. — Это ты об Айке, что ли?.. А ей идет... Я бы, правда, добавил бы к этому эпитет Ледяная...

— Снежная, — поправил его Глеб. — У нашей принцессы подпольное прозвище Снежная Эльфийка... — И он тут же предупредил: — Но если об этом услышит она сама или ее свита, тебе не жить...

— О как... Все так серьезно? — Ким тоже невольно оглянулся на вход в особняк. — Остановимся тогда на принцессе... Так что там с правилами?

— Правил немного... — охотно поддержал смену темы Глеб. — Третий этаж — территория мальчиков. Второй — зона девочек... Там появляться не рекомендуется... Я серьезно, — прямо глянул на него новый знакомый. — Жил у нас один парень... Вытурили его из академии. В общем, не повторяй его подвигов.

— Да я как-то и не собирался, — равнодушно качнул головой Ким.

— Первый этаж общий. Обычно мы все там собираемся... Пожалуй, это все, что тебе надо знать, — подумав, заключил внук адмирала Макарова. — Нет у нас строгого распорядка и жестких правил поведения. Не мешай остальным, не создавай много шума и проблем остальным...

— А сколько народа живет в этой общаге? — кивнул Юра на здание.

— Общага? — расхохотался внук. — Это один из частных особняков госпожи ректора, если что... А жить здесь будут постоянно, включая тебя и Антонину Павловну, восемь человек... — И, опережая вопрос, Глеб разъяснил: — Антонина Павловна — служанка и смотрительница особняка, и она много лет работает на семью Ирины Александровны Малышевой... Это имя ректора, которую еще называют госпожой директором. Это на тот случай, если не знал.

Ирина Малышева... Конечно, Юра слышал это имя, но чаще всего он слышал о ее деде, ректоре Малышеве, которого до сих пор называют героем за то, что шестнадцать лет назад, спасая горожан, он погиб сам. Все произошло во время туманного прорыва, на семь дней закрывшего город и весь полуостров. Тогда людей эвакуировали на территорию академии, которая на то время превратилась в лагерь спасения. Сам Ким, конечно, те времена не помнит. Ведь ему был всего год. И именно тогда он стал сиротой. Сам старый ректор той страшной недели, как уже было упомянуто, не пережил. Умер нелепой смертью, от сердечного приступа. По слухам, выжила тогда только его внучка, Ирина Малышева, нынешняя глава академии. Ей тогда было всего тринадцать лет. Вряд ли она уже тогда стала ректором. Никто не назначит ребенка главой академии. Но так как это место более сорока лет безраздельная собственность рода Малышевых, то, как говорится, делайте выводы.

— Бред какой-то, — озвучил свои мысли вслух Ким. — Но ладно ты и остальные, а я-то здесь при чем?

— Ты это о чем? — не сразу понял его Глеб.

— Я не наследник богатого рода... Что мне делать в этом особняке? — может быть, несколько путано объяснил тот.

— А, ты об этом... Нормально все... — успокоил его одноклассник. — Пока ты в академии, имеют значение лишь твоя успеваемость и твои знания, а все титулы остались там, снаружи. Здесь таких, кто кричит о своей родословной, не любят, и они долго у нас не задерживаются. В этом госпожа директор непреклонна... Так что пошли устраиваться... Пользуясь тем, что Антонины Павловны нет, сможешь сам выбрать себе комнату из свободных...

* * *

После получаса осмотра комнат, предназначенных для заселения студентами, Ким, к своему огорчению, пришел к неутешительному выводу. Не создан он для роскошной жизни. Все эти комнаты с роскошной отделкой и мебелью вызывали в нем только тоску и отторжение.

— А чего-нибудь попроще нет? — с надеждой глянул на своего провожатого. Не то чтобы ему это все не понравилось, но...

— Ну, знаешь, большего привереды я еще не встречал! — Глеб выглядел несколько возмущенным. — Даже служанка госпожи директора живет в такой же комнате и не ворчит... А если убрать из комнаты все то, что тебе не нравится?

Ким оглянулся назад и еще раз окинул комнату взглядом. На лице промелькнуло выражение крайнего сомнения.

— Ну, можно попробовать...

Но сам парень был в этом как-то не слишком уверен. Дело было даже не в комнатах и в убранстве — просто что-то его от них отталкивало. Сам не мог понять, чего он капризничает, как маленький. Обычно такого он за собой не замечал.

— А что там? — указал Ким подбородком на крайнюю дверь комнаты, куда он еще не заходил.

— Там немного другое... Но показать не смогу... Дверь почти всегда закрыта. — И, демонстрируя это, Глеб дернул за ручку на себя.

Дверь послушно отворилась. Выражение лица парня было полностью обалдевшим.

— Может быть, Антонина Павловна убиралась и забыла закрыть, — предположил он, осторожно заглядывая вовнутрь.

Секунду спустя Глеб открыл дверь полностью и отступил в сторону, чтобы показать, что там. А там оказалась небольшая библиотека. По всем стенам книжные стеллажи. А в центре — выставленные в квадрат кресла и диваны. У окна письменный стол и высокое кожаное кресло. По правой стороне, у торцевой стены здания, деревянная лестница, ведущая на чердак.

Между двух книжных шкафов — небольшая дверка, ведущая куда-то в боковую комнату.

— Еще одна библиотека? — удивился Ким, взглянув на сопровождающего экскурсовода по особняку. На первом этаже он уже видел одну библиотеку. Но эта выглядела иначе. Более старой, что ли...

— Насколько я знаю, не совсем... Это что-то наподобие рабочего кабинета, — пояснил Глеб и добавил: — Раньше был...

— Чей кабинет? — оглянулся на него Юра.

— Да откуда мне знать... Спроси у госпожи директора, — пожал плечами сосед по этажу. — Я же сказал, обычно она закрыта...

— А там что? — снова спросил Ким, указав на дверку в стене.

— Самому интересно... — признался Глеб. — Антонина открывала это место только для того, чтобы убраться... — пояснил он.

Но за дверью они не увидели ничего интересного. Это оказалась простая, но довольно просторная кладовая, захламленная старыми вещами. Через единственное большое, но запыленное окно сюда попадало достаточно света, чтобы все это разглядеть.

— Чьи-то вещи? — предположил Юра, осторожно заглядывая в ближайшую коробку. Осторожно, чтобы не потревожить слой пыли, что оседал на все этом. Видимо, здесь никто давно не убирался.

В коробке он обнаружил все те же книги, в большинстве своем все старые и потрепанные. Отступив назад, Ким аккуратно прикрыл дверцу кладовки и глянул наверх.

— Посмотрим, что там? — предложил он.

— Давай, — согласился с ним Глеб, которому тоже было интересно.

Вдвоем они осторожно поднялись по довольно крепкой лестнице и заглянули наверх.

— Охренеть! — высказался постоянный житель особняка. — А я не знал, что здесь такое есть.

На чердаке располагалась небольшая комната. Вполне себе жилая комната, при виде которой Ким сразу решил: "Мое!.."

Мебели здесь было немного: только пара шкафов у стены, широкий матрас прямо на полу, покрытый шкурой, похожей на медвежью. Но это было не главное. Главным в этом месте был камин, самый настоящий, действующий камин! В нем даже огонь горел. Вот только... Ким нахмурился, пытаясь понять, что ему не нравится в этом огне. Для начала, от него не было жара, хотя дрова трещали и даже стоял запах сгораемой древесины. Он протянул руку. Не было от огня жара.

— Иллюзия... — подойдя со спины, произнес Глеб. — Первый раз вижу такой артефакт.

— С чего ты взял? — оглянулся на него Ким.

— Так это моя способность — распознавать любую иллюзию. Довольно бесполезная способность, — с грустью произнес Глеб. — Что толку от такого умения?

— Это кто там лазит? — услышали они немолодой женский и довольно сварливый голос.

— Антонина Павловна, — с некоторым виноватым выражением лица глянул вниз Глеб. Он даже как-то весь сжался.

"Видимо, вот кто у нас здесь самый главный босс локации"... — подумал о женщине внизу Ким, как о каком-то игровом персонаже.

— Здесь было открыто, вот мы и вошли, — оправдывался одноклассник.

Действительно, по-своему уникальное место... Где еще представитель дворянского рода стал бы оправдываться перед служанкой, пусть даже и чужой!

— Это я вижу, — глянула на него довольно высокая и немолодая женщина лет пятидесяти. Она была выше даже его нового знакомого, который в свою очередь возвышался над Кимом на полголовы.

— Я думал, вы будете только вечером, — заметил Глеб.

— Просто я закончила свои дела раньше... Так что ты здесь делаешь? — не позволила она увести себя с темы.

— Показываю новенькому особняк... — это было похоже на оправдание.

— Это я тоже вижу... — Ее взгляд сместился на Кима. — Так значит, это ты новенький? Уже разместился в комнате?

— Скажите, а в этой комнате нельзя разместиться? — неожиданно спросил ее Ким.

Он ожидал услышать отказ, но вместо этого она пожала плечами:

— Почему бы и нет! Это такая же комната, как и остальные на этом этаже.

— А мне сюда вы запрещаете заходить, — в голосе Глеба проскользнула обида.

— Конечно... — глянула на него главный смотритель этого места. — Не хватало мне, чтобы разрушитель иллюзий уничтожил уникальный артефакт, созданный прошлым жильцом этой комнаты! Надеюсь, ты не коснулся камина? — подняла она строгий взгляд на Глеба.

— Нет, конечно... — возмутился тот. — Я что, маленький?

— Так ты еще можешь снимать иллюзии, а не только их распознавать? — заметил Юрий. — Неплохое умение...

— Бесполезное, — снова отрезал тот, дав понять всем своим видом, что не желает это обсуждать.

— Можешь остаться в этом месте, но при условии... — продолжила тем временем Антонина Павловна. — Одно из правил этого места — каждый проводит уборку в своем жилище самостоятельно... Проверять я буду лично. Находящиеся на стеллажах книги — это в основном справочники, они должны оставаться на своих местах... Но ты хорошо подумал? В других комнатах присутствуют удобства, такие как душ и туалет. А тут тебе придется ходить в конец коридора, туда, где находятся общие туалет и ванная.

— Ничего страшного, — заверил ее Ким. — Меня все устраивает...

— Ну, хорошо, это теперь твоя комната... Но если этот парень, — кивнула она на Глеба, — что-нибудь здесь натворит, спрашивать буду с тебя.

* * *

Процедура въезда в комнату оказалась до безобразия простой. Получить две упаковки чистого постельного белья и пару покрывал у Антонины Павловны — вот и вся процедура. Из своих вещей у Кима были только полученная учебная форма и пакет с теми вещами, что были на нем по прибытии. Благо завтра выходной и он сможет сходить домой за остальными необходимыми на первое время вещами. Никто их здесь взаперти держать не собирается, и поэтому в выходные дни перемещение не ограничено, чем многие учащиеся и пользуются. Многие на выходные возвращаются домой. Тот же Глеб уже сегодня собирался навестить родных и уже ушел, оставив Кима одного обустраиваться в своей новой комнате, где и делать было нечего. В этой комнате совсем недавно убирались, поэтому здесь было довольно чисто.

От нечего делать, оставшись один, Юра начал просматривать книги на стеллажах. И действительно, большее место здесь занимали справочники и энциклопедии. Художественная литература тоже присутствовала, но ее было очень мало. Всего одна книжная полка.

"Интересно, кто же раньше жил в этой комнате? — задумчиво провел он кончиками пальцев по корешкам книг. — Должно быть, интересный был человек..."

Ким остановился напротив окна. Всего в сотне метрах от их особняка, превращенного в общежитие, стоял еще один, но даже на взгляд он выглядел гораздо старше того, в котором поселили парня. Возможно, это такое же общежитие, как и у них. В этом месте он уже ничему не удивлялся. Правильно говорят об академии: это отдельный город внутри города. Теперь он в этом наглядно убедился.

Побыть долго одному не удалось.

— А почему я не знала об этом месте? — этот голос, как и его обладательницу, нельзя было назвать приятными для него. Общения с этой девушкой ему сегодня за глаза хватило. Мысленно он отнес ее к категории проблем-ных.

— А ты что здесь делаешь? — Ким мрачно глянул на стоящую в дверях Вику.

— Ты словно и не рад меня видеть, — особо расстроенной этим фактом девушка не выглядела. — Вообще-то я здесь тоже живу, этажом ниже.

— Вот радость привалила... Насчет твоего клуба... — начало было он, но его остановили.

— Договор есть договор, — заявила она. — Ты же не нарушишь данного слова?

— Не нарушу...

Против факта не попрешь... Он действительно дал ей слово. Сам выставил условие. И почему-то уже был этому не рад.

— Классное местечко! — в запале она повела рукой, задев тяжелое кресло.