"Ученики Ворона. Солнце и пламя"

— Я вообще мало чего боюсь — сказала нам Фриша, стоящая на коленях рядом с телом Магдалены — Только вот луков и арбалетов начинаю опасаться. Слишком много наших именно они к Престолам Владык отправили. Флоренс, Луиза с Робером, Ромул...

— Сюзи Боннер еще — добавил я, почему-то совершенно не думая о том, что, скорее всего, за спиной у меня один за другим из леса сейчас выходят эльфы — Тогда, на стене замка.

— Потому что на равных у них нет против нас шансов — бросила Рози, еще разгоряченная после боя — Стрелы да костры, вот что они для нас готовят.

Кто именно 'они', моя избранница не уточнила, но только всем и так все понятно было. Все, кто не входит в наш узкий круг. Весь мир, проще говоря.

— От судьбы не уйдешь — заметила Эбердин, опускаясь на траву рядом с телом нашей подруги — Обвал ее пощадил, от гномов она отбилась, а тут вот, сплоховала. Не успела увернуться, значит. Нога ее подвела, думаю. Связки она очень сильно потянула, я уж лечила-лечила, а все равно.

Это да, если кому и не хватало лошадки в пути, так это ей. Карл пару раз под вечер даже предлагал Магдалене на закорки к нему взгромоздится, только та то ли стеснялась, то ли за шутку это принимала, потому всякий раз отказывалась.

— Прозвучит дико, но с этими господами мы встретились удачно — уголок рта у Гарольда дернулся — По крайней мере, теперь не придется доказывать эльфам, что мы не союзники Империи. Лучших аргументов чем те, что уже предъявлены, не сыскать.

Кстати, об эльфах — их и в самом деле на поляне прибавилось, но к нам они пока не подходили. Одни добивали раненых, другие обшаривали трупы. А еще один, высокий, со светлыми, почти белыми волосами, заплетенными в три косы, и в плаще с золотой окантовкой, общался с тремя уцелевшими солдатами. Ну, как общался? Похоже, допрашивал.

Вот один из них резко выкрикнул:

— Не тебе, нелюдь, такие вопросы задавать! — и тут же лишился головы. Эльф снес ее с плеч человека одним выверенным движением, я, признаться, его толком и не заметил. Росчерк стали — и вот из безголового тулова фонтаном хлещет кровь.

Второй воин оказался не менее несговорчивым, и, как следствие, таким же невезучим. А вот третий что-то забубнил, причем охотно и поспешно.

— Сейчас этот патлатый с имперцем закончит, и к нам придет — уверенно заявил Мартин — Не люблю я эльфов, никогда не знаешь, что от них ждать.

— Смерти, если мы им не понравимся — равнодушно отметил Эль Гракх — Причем быстрой, что, в общем-то, неплохо. Фриша была права. Поляна в кольце, а мы на прицеле.

И верно — эльфы как-то очень ловко и незаметно рассыпались по окружности поляны, и теперь, стоя у деревьев, безразлично смотрели на нас, держа стрелы на тетивах луков. Не натянутых, но тем не менее.

— Не понравимся — будем воевать — Гарольд, поморщившись, вырвал арбалетный болт из груди Магдалены — Не в первый раз.

— А ты сделай так, чтобы все прошло так, как нам надо — жестко заявила ему Рози — Не можешь сам — давай я поговорю. У меня получится, поверь.

— Разберемся — уклончиво ответил ей Гарольд — Раньше времени только в беседу не лезь, очень тебя прошу.

Эльф тем временем срубил голову и третьему солдату, несмотря на разговорчивость последнего, а после направился к нам, не убирая свой длинный, чуть изогнутый клинок без гарды.

— Мое почтение — выставил ладони перед собой Монброн, показывая, что безоружен — Надеюсь, вы не откажетесь меня выслушать?

Глава шестая

— Не откажусь — ответил ему эльф — Собственно, по этой причине вы до сих пор и живы.

Голос у него был мелодичный, навевающий воспоминания о чем-то давным-давно услышанном и забытом. То ли о песнях матери, которые та тихонько нашептывала мне маленькому в ухо, чтобы я скорее засыпал, то ли о майском вишневом саде, осыпанном белыми лепестками.

Магия эльфийских голосов хорошо всем известна, даже поговорка такая есть: 'Не верь гному, когда речь идет о щедрости, не верь нордлигу, когда речь идет о доброте, и не верь эльфу никогда, а особенно, когда он говорит'. Умеют ушастые что-то такое в наших душах задеть, что-то потаенное, от всех спрятанное, с детства забытое, а пока ты пытаешься понять, с чего так разомлел, они тебя — хап! Добро, если только до нитки разденут, могут и кинжалом под ребро приласкать.

— Мы рады встретить подданных короля Меллобара — заявил Гарольд громко — Собственно, именно к вам мы направлялись.

— Люди шли к эльфам — задумчиво промурлыкал обитатель вечнозеленых лесов — Вы не знаете, что между нашими народами идет война? Звенит сталь, льется кровь, и все время кто-то умирает.

— Все так, война идет — подтвердил Монброн — Но случившееся здесь очень четко дает понять, на чьей стороне мы в ней выступаем.

— Пока я вижу только то, что вы выступаете на своей собственной стороне — уточнил эльф — Да, да вы пролили кровь своих соплеменников, но это не означает того, что мы союзники. Пока все сами по себе — слуги императора Линдуса, служители короля Меллобара, и вы, юные незнакомцы. Отдельно замечу, что в лесах Медона не любят тайны. Ни свои, ни чужие. Эльфы открытый и честный народ, что бы про нас ни говорили.

— Все так — помолчав, подтвердил Гарольд — Пока, получается, мы на своей собственной стороне, но хотели бы присягнуть на верность королю Меллобару. Его враги — наши враги, так уж получилось. Вместе воевать куда удобней, чем поодиночке, согласитесь, уважаемый... Прошу прощения?

— Атиль — чуть помедлив, представился эльф — Атиль из дома Тонно, третий сын своего отца.

Он назвал нам свое имя, и это хороший признак. Все знают, что ушастые невероятные лицемеры и лжецы, но при этом кое-какие традиции они исполняют свято. Например, никогда не называют свое имя тем, кого считают того недостойными. Или тому, кто заведомо обречен на смерть.

— Так вот, любезнейший Атиль из дома Тонно, войны выигрывают те, кто умеет заключать союзы и верно расставлять приоритеты. Король Меллобар великий политик и великий стратег, если кто и может переломить хребет Империи, так это только он. У нас с Линдусом и его окружением свои счеты, потому мы хотим встать на сторону того, кто сможет помочь нам заплатить по ним сполна. Тем более, что в ваших рядах уже есть подобные нам. Маги.

— Вы не маги — погрозил нашему лидеру Атиль указательным пальцем правой руки — Вы подмастерья, это сразу видно. Может, ученики последнего года перед вручением посоха, ваша работа была очень неплоха. Но не полноправные маги, это точно, меня не обманешь. Эльфы многое замечают, мы наблюдательней вашего племени. А еще мы гораздо острее чувствуем ваши эмоции, для нас страх, боль, страсть не просто слова. Мы их почти осязаем. Вот ты сейчас ведешь со мной беседу, а на сердце у тебя боль, ты переживаешь из-за смерти вон той девушки. Сильно переживаешь, твоя душа плачет.

— А я тебя всегда бревном бесчувственным считала — сказал вдруг Фриша — Надо же!

— Кто был вашим наставником? — спросил вдруг эльф довольно строго. Да и вообще как-то изменился его голос, ушли из него лирические оттенки.

— Нашего учителя звали Ворон — сухо ответил Монброн — Он погиб год назад.

— Ты не лжешь — кивнул Атиль — Это хорошо. Имя вашего наставника известно в наших лесах, да и он сам несколько раз в них бывал, оказывая кое-какие услуги его величеству. Случилось это не вчера, но тем не менее. Сами знаете — еще совсем недавно люди с нами не очень-то считались, но маг Ворон был не таков, мы это помним. Вы можете пойти с нами, люди. Я беру ответственность за это решение на себя до той поры, пока не передам вас тому, кто станет вершить ваши судьбы дальше. Вам запрещено пересекать реку, которая является границей между миром людей и миром эльфов, вам запрещено удаляться от нашего отряда более чем на сотню шагов. Нарушите эти условия — заплатите за своеволие жизнью. Это ясно?

— Предельно — ответил за всех Эль Гракх, который более всего в жизни не терпел, когда кто-то указывает ему, что делать. Только Ворону он это с рук и спускал, признав еще тогда, по приезду в Вороний замок его власть над собой. Они, пантарийцы, такие. Если создали себе кумира, то во всем ему будут подчиняться — А куда мы направимся, если не секрет?

— Удача на вашей стороне — чуть помедлив, сообщил нам эльф — Не очень далеко от этих мест расположен один из наших форпостов, где сейчас находится тот, кто рассудит, что с вами делать дальше. Моей власти на подобное решение недостаточно, а вот у него — более чем.

— А о ком речь? — уточнил Монброн немедленно, но эльф одним знаком дал понять, что сказать ему больше нечего, а другим — что нам не следует рассиживаться, а, напротив, следует вставать и следовать за ним.

— Надо Магдалену похоронить — буркнула Эбердин — Не бросать же ее тут прямо так?

— На это нет времени — покачал в жесте отрицания головой Атиль — Но вы можете взять ее с собой, а после предать тело воде. Мы своих павших воинов хороним именно так. Вода смоет кровь с ее ран, она не даст червям поглотить ее плоть и не обезобразит ее черты, а после унесет душу к Морю. Вы не дошли до Луанны всего-ничего, еще пара часов пути, и плеск ее волн ласкал бы ваш слух. Правда, недолго, поскольку следом за ним раздался бы свист стрел.

— Выходит, нам со всех сторон повезло — не без сарказма заметил Мартин, который помогал Карлу ловить, а если надо, то и успокаивать лошадей убитых имперцев. Часть взбудораженных произошедшим улизнула в лес, часть погибла во время боя или после него, поскольку эльфы не только людей добивали, но и бьющихся от боли лошадей, что, впрочем, в данном случае можно расценивать как сострадание. Но сколько-то лошадок уцелело, и теперь они нам послужат.

— Именно так — подтвердил эльф — Если бы не увидели, что вы убиваете солдат империи, причем без малейшей жалости, мы бы даже в беседу вступать не стали. Перебили бы вас из-за листвы, да и все.

— А как же другие маги? — влезла в разговор Рози — Не секрет, что вы дали пристанище всем тем, кому не по пути со Светлым Братством, и теперь они сражаются за вас. Чем мы хуже?

— Всем — объяснил ей Атиль — В первую очередь тем, что вы, повторюсь, не маги. Во-вторых, вы попытались забраться в наш дом через черный ход. Хотя я не исключаю того факта, что вы не осведомлены о том, что именно эти места всегда служили негласной границей между эльфами и людьми. Отсюда и до Белого моста через Луанну тянутся земли, которые негласно называют 'ничейными'. Ни люди, ни эльфы еще совсем недавно сюда без надобности не заходили, а если это и делали, то с заведомо темными намерениями. Тут отсиживались как изгнанники из эльфийских домов, так и разбойники человечьего племени, находящиеся вне вашего закона. Еще тут время от времени появлялись караваны контрабандистов, везущие запретные снадобья из Халифатов и гномью сталь, которую в Медоне продавать с рук нельзя. Почему? Вся торговля подгорным оружием ведется только представителями короля. И те, и другие, и третьи подлежали немедленному уничтожению после обнаружения.

— В принципе, все так и осталось — подтвердила Эбердин, глядя на эльфов, которые деловито срезали уши с голов павших имперцев — Вряд ли эти господа заблудились в лесу, или просто в нем прогуливались.

— Так и вы не исключение — заметил Атиль — Война-войной, но, как верно было только что замечено, в этих землях ничего не изменилось, свои тут не ходят, только чужие. Так что если поступать по закону леса, то ваши уши должны висеть вон на той низке, а тела стать кормом для обитающих тут животных.

— Ну да, тот факт, что мы на самом деле про это не знал, не оправдание — вздохнул Монброн, нехорошо при этом зыркнув на своего закадычного противника — Благодарим вас за то, что вы для нас делаете.

— Опять я виноват — хлопнул себя по ляжкам Мартин — Монброн, у меня народ в ватаге был из числа тех, кто прямыми дорогами не ходит. Что знали — то рассказали. Я вообще поражаюсь сейчас, как кто-то из них сюда сходил, а потом назад вернулся.

— А меня другое интересует — поднялась на ноги Фриша — Как бы мы пробрались к вам через парадный вход, если он закрыт глухо-наглухо, причем с обеих сторон?

— Но другие как-то попадают к нам? — ответил вопросом на вопрос эльф — Да, на то, чтобы прорваться через кордоны и опасности дороги способен лишь один из пяти магов, но зато этот один — настоящий мастер своего дела. Это как испытание, как проверка — достоин ты встать под наши знамена, или нет.

— Да и обратную дорогу отрезает намертво — негромко произнес Эль Гракх — После такого испытания не только руки будут в людской крови по локоть, а весь ты, с макушкой.

— Замечу, за такой отбор выступают не наши предводители — мелодично рассмеялся обитатель лесов, лежащих за Луанной — Нам все равно, для эльфов вы все — наемники, даже при том условии, что никакой платы вам не положено. Так пожелала та, кто возможно поведет вас в бой.

— Почему — 'возможно'? — сдвинула брови Рози.

— Потому что она может решить вашу судьбу и по-другому — пояснил Атиль — Вот так.

И он тряхнул низкой ушей, которую мгновением раньше отдал ему один из его соплеменников.

— Какая радужная перспектива — ухмыльнулся Карл — Сердце радуется. Эль, давай Магду вот на эту лошадку положим, она вроде покрепче других.

'Она' — это, видимо, та самая 'Белая Ведьма', о которой мы так много слышали. Если я прав, а слухи о ней хоть на треть верны, то наше будущее может оказаться в руках не совсем здорового на голову человека, что довольно печально. Вот только выбора у нас теперь попросту нет, обратно к горам не отправишься.

Прощание с Магдаленой было кратким. Мы сначала было собрались связать небольшой плотик, на котором наша подруга отправилась бы в свое последнее плаванье, но Атиль сказал, что в этом надобности нет. Река сама подберет ей то место, где она упокоится навеки, не стоит ей мешать в этом.

Эльфы вообще, как я заметил, очень трепетно относились к довольно широкой и полноводной Луанне, каждый из них, когда мы ступили на берег, ей поклонился и что-то прошептал, как видно — приветствие.

— Не так все плохо — шепнула мне Рози — Если бы они в самом деле собирались нас убить, не дали бы в своей реке нашу Магду хоронить.

Ну да, это мне тоже в голову пришло.

Я, Карл, Жакоб и Гарольд зашли в реку по пояс, держа тело Магдалены на руках, а после аккуратно опустили его в воду.

— Прощай — пробормотал Гарольд — И прости.

— Далеко от Престола не отходи — пробасил Карл — Нас подожди, мы скоро. Не скажу, что станем спешить, незавершенных дел, ты знаешь, много, но все равно — дождись нас. Лично мне без тебя и здесь тоскливо будет, и там.

— Прощай! — в унисон произнесли я и Жакоб, разжимая руки.

Тело Магдалены медленно скрылось под водой, на секунду мне показалось, что она прощально взмахнула рукой, хотя, конечно же, все было совсем не так. Затем его подхватило течение, необычно сильное для столь широкой реки, и наша соученица отправилась в свой последний путь.

— Вот обязательно было гадости всякие пророчить? — осведомилась у Фалька Рози, как только мы вновь взобрались на лошадей — Ты же знаешь, что слово имеет власть над событиями, и все равно несешь всякую чушь!