Грешник

В итоге решили всё же ехать, крестьяне от щедрости выделили нам четыре телеги с лошадьми, но которых можно везти раненых. Хуже всего пришлось Эрни, тело его было просто изодрано. Раны все, конечно, поверхностные, да только много их и кровопотеря чудовищная.

Не намного лучше смотрелся Архонт. Если в случае с Эрни можно было надеяться на молодость и крепкий организм, то здесь всё было строго наоборот. Приходя в сознание, старик поведал, что это был эксперимент. Есть амулеты блокирующие магию, так он нашёл способ заставить его работать по площади. А в процессе испытания не рассчитал сил и немного надорвался. Никто не понимал, насколько это опасно, но чем раньше показать его врачу, тем лучше.

В итоге старика положили на вторую телегу. На третьей полусидел полулежал я, да ещё Курт, который правил лошадью. Великан, когда отмылся и постирал одежду, оказался в полном порядке, даже царапин было немного.

На четвёртой телеге сидел Эрнесто, единственный, кто был в хорошем настроении. Источник его радости сидел рядом, связанный и с заткнутым ртом. Ведьма и впрямь была довольно красивая, о чём сейчас, вполне возможно, жалела. Полицмейстер смотрел на неё с беспокойством, но мексиканец уверил его, что ведьма нужна для допроса, а потом её, разумеется, сожгут. Пришедший в себя старик его слова подтвердил. Лошадью правил Эванс, он в схватке тоже получил серьёзную рану. Когтями разорвали левый бок. Но почувствовал это намного позже, когда бой уже закончился. Теперь перебинтованный на манер кушака, он сидел, держа в руках вожжи. А рядом присел Лев. Всё такой же потерянный. Он с тех пор ни с кем не разговаривал. Эванс мне по секрету сказал, что если боец обосрался в первом бою, то ничего страшного тут нет. А вот если то же самое повторится во втором, будем принимать меры. Что за меры, оставалось только догадываться, но явно ничего хорошего. Странно, мне тоже было страшно, тоже хотелось блевать, но прошло быстро, да и, несмотря на страх, свой долг я выполнял. А тут человек среагировал иначе. Смелый с беззащитными, он, почувствовав на своей шкуре, что такое животный страх, просто потерялся. С одной стороны понять можно, любой от такого в ужас придёт, да только работаем мы в команде, а спину свою такому персонажу доверять никто не захочет.

Крестьянские телеги, запряжённые тяжеловозами, двигались не намного быстрее пешехода, но за полдня мы всё же достигли входа в туннель. Здесь солдаты охраны, повинуясь приказу Архонта, быстро раздобыли носилки и положили на них старика и Эрни. Я с поддержкой вполне мог двигаться сам, Эванс отказался от помощи. Курту никто и не предлагал. Самостоятельно шёл и Лев, только при переходе по тёмному туннелю, он мелко дрожал. Наверное, теперь и по ночам не спит. Опасается подкроватного монстра.

Шли долго, идти вверх всё же труднее, несколько раз останавливались, однажды у Эрни открылось кровотечение, пришлось заново бинтовать. Когда попали в крепость, была уже ночь. Все относительно здоровые пошли в казарму и завалились спать, наплевав даже на ужин. Раненых увели в лазарет. Доктор Абель как ужаленный бегал от одного к другому, но сказал, что жить будут оба. Это нас успокоило.

Утром меня и Эванса вызвали на допрос. Позвали бы и Курта, да из него было трудно что-то вытянуть. Мы пришли в кабинет, где нас ждал комендант крепости, а рядом с ним сидел другой архонт, видимо, прибывший на замену. Был он несколько моложе нашего Гэндальфа, борода не такая седая, а ещё он носил очки. На этом все различия заканчивались. Он-то и начал нас расспрашивать.

Скрывать нам было нечего, рассказали всё, как было. Каждый помнил что-то своё, но в целом рассказ получился без белых пятен.

— Что же, — сказал новый Архонт, вставая со стула и прохаживаясь за нашими спинами, — вы отлично себя проявили, я уже получил по телеграфу подробный отчёт от уполномоченного. Ваши подвиги заслуживают награды, но награждать вас, увы, не принято. Кроме того, нас интересует ведьма. Для чего она вам?

— А вы сами как думаете? — Эванс посмотрел на него с насмешкой, — не беспокойтесь, архонт, потом она будет сожжена в присутствии свидетелей. А вам, чтобы мы ведьм не таскали, следует подумать насчёт обеспечения нас женщинами. Хоть изредка.

— Я подумаю, — сказал Архонт, напрягшись, видимо, заниматься подобными вопросами он не хотел. А чего, собственно. Мы — злодеи, отношение к нам соответственное, но мы нужны и нас за это кормят, поят и одевают. Но у нас, как у людей, начисто лишённых морали (что, конечно, не совсем верно, мораль у нас есть, только своя, специфическая, мало кому понятная), присутствуют и другие потребности, которые приходится удовлетворять доступными способами. Чего проще, завести полковой бордель. Красавицы нам не нужны, лишь бы женщинами были.

На этом разговор закончился, мы, поняв, что более не нужны, и никто нас не задерживает, собрались было уходить, но нас остановили, и новый архонт сказал:

— Если вы не заняты, ближе к вечеру зайдите к Балтазару, он вас ждёт.

— К кому? — хором переспросили мы с Эвансом.

— К Гэндальфу, — смеясь, пояснил нам комендант, — он в лазарете.

Так мы узнали настоящее имя Архонта. Лазарет, где совсем недавно лежал я, был довольно уютным местом, отдельные палаты были только для офицеров и для нас, чтобы с солдатами меньше контактировали, а то, чего доброго, мы их плохому научим. Само собой, что и Архонта тоже положили в отдельную.

Выглядел старик по-прежнему плохо. Нет, умирать он не собирался, но и активной деятельностью заняться сможет ещё очень нескоро. Его бледно-жёлтое лицо было худым, нос заострился, глаза глубоко ввалились. Тем не менее, взгляд был осмысленный, а при нашем появлении он даже улыбнулся.

Мы взяли стулья и сели рядом, приготовившись слушать. Старик набрал воздуха в грудь и собрался что-то сказать, но потом обессиленно выдохнул и показал на глиняную кружку, стоявшую на тумбочке. Эванс взял кружку, из которой пахло каким-то травяным настоем, и поднёс ему к губам. Архонт сделал несколько мелких глотков, отдышался, потом снова отхлебнул. Лекарство возымело действие, щёки его порозовели, дыхание стало ровнее, и он, наконец-то, заговорил:

— Вот... какой развалиной я стал. Уж не знаю, получится ли поправиться. Но вас я позвал не затем, чтобы ухаживать за больным, для этого другие найдутся.

— Мы тебя слушаем, — быстро сказал я, хотелось услышать всё важное прежде, чем он снова ослабеет.

— Виктор, мальчик мой, вспомни, пожалуйста, где была открыта та книга, из которой ты прочитал заклинание? В начале или в конце?

Я напряг память, после чего сказал:

— Ближе к концу, последняя треть, точно.

— Я так и думал, — он едва заметно кивнул и прикрыл глаза.

— Я ведь сказал заклинание, — удивлённо проговорил я, — не проще было найти страницу, где оно написано?

Старик снова едва заметно улыбнулся.

— Книгу перечитали несколько раз, разные люди, но, представь себе, такого заклинания там нет. Это важная книга, там описано много обрядов, она нам здорово пригодится, но такого заклинания там нет. Совсем.

— Это я совсем дурак, или...

— Нет, Виктор, что ты. Ты далеко не дурак, отлично сработал, я рад, что ты в неё заглянул, и заклинание, что ты тогда прочёл, там действительно было.

— Но... — не понял я.

— Это книга-обманка, её настоящий текст проступает, как только над ней произведут нужные магические манипуляции.

— То есть?

— Это был не обряд, направленный на повышение силы одного рядового мага. Это что-то другое, мы пока не знаем, что именно. Но предчувствия нехорошие.

— А как можно прочитать настоящий текст?

— Когда я поправлюсь, то вместе с другими архонтами попытаюсь провести нужный обряд, тогда мы всё узнаем. Скажи ещё вот что, как выглядела жертва? Кто это был?

— Молодой парень, наверное, солдат. Полуголый, грудь его была разрезана, из сердца вырастал шипастый стебель, который опутал артефакт, словно оправа.

— Молодой мужчина, вскрыта грудь, синий артефакт, — задумчиво подвёл итог Архонт. — Я это запомню, а вы пока идите отдыхать. Сдаётся мне, что впереди вас ждут ещё большие испытания. И меня тоже. Идите. Мне нужно всё обдумать.

Старик закрыл глаза и через несколько секунд уже крепко спал. Мы встали и, стараясь при этом не шуметь, вышли из палаты, погасив предварительно лампу.

Когда вернулись в казарму, все уже спали. На столе стоял в мисках остывший ужин, лежали накрытые белым полотенцем ломти хлеба, в бутылке оставалось немного спирта. Ужинали мы в полном молчании. Так и обсуждать было нечего, старик от души напустил тумана, напугал нас грядущими испытаниями, но толком ничего не объяснил, ссылаясь на собственное незнание. Хотя, нам в любом случае, вряд ли станет хуже.

Перед сном Эванс объявил, что завтра выходной, так что спать можно будет до обеда. Эта мысль показалась мне гениальной. Я лёг и закрыл глаза. Кошмары сегодня не снились, а может, я просто не успел их увидеть. Спать до обеда — это прекрасно, да только с нашей работой загадывать вперёд дальше пяти минут не получается.

Подняли нас перед рассветом, комендант лично ввалился в казарму и быстро начал объяснять, что один из солдат убил часового в хранилище, похитил артефакт и книгу, спрыгнул со стены и теперь бежит в сторону болот.

Что такое тревога, а тем более боевая, знает каждый, кто служил. Одевшись и обувшись в рекордно короткий срок, мы разобрали оружие и побежали к выходу. Экипироваться особо не стали, кольчугу я натянул больше для порядка, а разгрузку надевал уже на бегу. С нашим отрядом отправили ещё пятерых солдат с винтовками, одного молодого офицера и двух собак непонятной породы. Собакам уже дали понюхать кровать сбежавшего, теперь оба пса, сильно напоминающие алабаев, только более приземистые и ширококостные, рвались с поводков, роняя с клыков клочья жёлтой пены.

Как только дверь отворилась, мы бросились вперёд. Умные собаки взяли след от стены и шли по нему, как привязанные, едва не волоча "кинологов" по земле. Совсем недавно точно так же меня преследовали с собаками, а теперь я занялся тем же. Солдат. Убил товарища. Украл артефакт и книгу. Дураку понятно, что сделал он это отнюдь не для своего удовольствия. Магия, кто-то из обитателей низин залез ему в голову и заставил. Другого ответа нет.

Наши сапоги громко стучали по камню, с рассветом взятые фонари были брошены на дороге, чтобы не задерживать движение. Дыхание сбилось, по спине ручейками стекал пот, но темп мы не сбавляли. Вряд ли сбежавший обладал отменной выносливостью, а фора у него всего около часа. Думаю, догоним. Вот только заказчики могут его уже ждать, и даже портал на пути соорудить не проблема.

Мы почти догнали солдата, даже увидели его фигуру в полукилометре впереди себя, но тут сплоховали собаки. Они остановились на месте, словно наткнулись на невидимую стену и стали жаться к ногам людей.

— Плевать! — рявкнул офицер и приказал одному из солдат, — ты! Отведи их в крепость!

Действительно, собаки были уже не нужны. Цель была отлично видна, светло-серая форма выделялась на фоне травы. От нас до него оставалось не более двухсот метров. Бежали мы, как бешеные. Солдаты и офицер уже выдохлись и отстали. Лев упал ещё раньше, жадно хватая ртом воздух. Стал отставать и Эрнесто. Темп выдерживали только мы четверо, Эванс, который обладал отменным здоровьем и силой, я, проведший всю молодость в спортшколе, легконогий молодой Билл, да Курт, который, несмотря на возраст и большой вес, нёсся вперёд большими скачками, даже, кажется, не запыхавшись.

Впереди раздался выстрел, но никто из нас на это не отреагировал. Пуля прошла далеко. Подозреваю, что палил, не целясь. Просто хотел, чтобы мы залегли и потеряли время. Его расчёт не оправдался, никто не замедлился, а больше выстрелов не было. Более того, винтовку он бросил, чтобы не мешала быстро бежать. Через несколько секунд мы увидели её лежавшей на дороге. Солдаты подберут.

Расстояние сокращалось, но и беглец приближался к кромке леса. Можно преследовать и там, но без собак это трудно сделать. Нужно во что бы то ни стало перехватить его раньше.

А потом мы увидели то, что едва не свело на нет все наши усилия. На границе леса и луга в воздухе образовался уже знакомый овал, который сразу залило ярким белым светом.

— Сукааааа!!! — прорычал я, но замедляться не стал.

Зато замедлились мои спутники, Эванс и Билл припали на колено, целясь из винтовок, а Курт согнулся пополам и взялся за тетиву арбалета. Я бежал, стараясь не перекрывать товарищам линию прицеливания. Выстрелы грянули почти одновременно, но оба прошли мимо, бегущий солдат только инстинктивно пригнул голову. Неудивительно, после такого марш-броска руки непременно будут дрожать. Зато не дрожали они у Курта. Тяжёлый болт с гранёным наконечником просвистел мимо меня и вонзился в левую лопатку беглеца. Удар был такой чудовищной силы, что его сбило с ног и развернуло, после чего он упал в траву. От меня до него было метров двадцать, а от него до портала — около сотни. Солдат уже никуда не убежит, остался бы только жив, допросить нужно обязательно. А вот портал у меня вызывал беспокойство, тот, кто его открыл, если он не идиот, просто обязан был предусмотреть, что их агенту понадобится помощь. Так и оказалось. Из светящегося овала вышли двое. Это были крепкие мужчины, причём абсолютно голые. Оборотни.

Увидев, что с солдатом произошло несчастье, оба бросились ему навстречу, да только волк бежит куда быстрее человека, а потому им пришлось потратить время на трансформацию. Совсем немного, пару секунд, но мне этого хватило, чтобы достать дробовик, разрядить его и вставить в стволы два патрона с серебром, благо, они были помечены специальным значком и находились внизу в левом патронташе. Всё это я делал на бегу, так что, когда два огромных чёрных волка неслись ко мне, широко разинув свои крокодильи пасти, я уже занял позицию над телом полуживого солдата, уперев приклад в плечо.

И снова неудача, как и в прошлый раз. Одного принял отлично, картечь ударила ему прямо в грудь, и до меня докатился уже мёртвый волк, постепенно превращающийся в человека. Зато второй, вовремя вильнув задницей на бегу, умудрился от выстрела уйти. Картечь вырвала кусок мяса на его ляжке, но, видимо, именно серебряная в его тело не попала. Тварь немного замедлилась, а потом прыгнула на меня с расстояния в пять метров.

Меч я достать успел, только как им остановить огромного монстра, который уже летит на меня? Близнецы умели это делать своими длинными рогатинами, но меч (да и я сам) всё-таки под другое заточен. Я выставил меч вперёд, когтистые лапы ударили мне в грудь, где ещё предыдущие синяки не прошли, пробить кольчугу не смогли, но боль была жуткой. Я кубарем покатился назад, огромная пасть щёлкнула, схватив пустоту, но и оборотню пришлось несладко, клинок меча не смог пробить его грудь, съехал в сторону и распорол бок по диагонали. Монстр протяжно завыл, видно было, как его рана словно бы дымится. Серебро клинка сработало.

Стоял он как раз над телом солдата, ему сейчас самое время схватить зубами вещмешок, где наверняка лежит похищенное, и бежать в портал. Но, подозреваю, что в зверином теле поневоле приходится пользоваться звериным мозгом, а он соображает туго. Наказать обидчика для него оказалось важнее. Но до меня он уже не добрался, получил две пули от моих товарищей, а до кучи прямо в раскрытую пасть влетела стрела. Волк рухнул замертво, а мимо меня промчался офицер. Я думал, что он первым делом кинется к солдату, но он пробежал мимо. Целью его был портал, оттуда пока никто не вышел, но сам он висел на прежнем месте. Подбежав к светящемуся окну, он метнул туда непонятный предмет, после чего развернулся и побежал обратно. Портал пошёл крупной рябью, словно испорченный телевизор, раздался треск, похожий на короткое замыкание в сети, яркий свет начал меркнуть, несколько раз мигнул и погас, после этого оправа бесследно растаяла в воздухе.