Третий шаг. Книга 2. Калейдоскоп

— Если вы последуете моему совету, то считайте, что вам опять повезло. Звездолет на Теренс отправляется сегодня вечером. Спешите. У вас мало времени.

Рон Шер встал.

— Хорошо, я поеду. Возможно, поеду. Но, в порядке исключения, ответьте на один вопрос. Что такое Первая сила?

— Право, вы ставите меня в неловкое положение. Наш отказ от ответов — не прихоть, а образ жизни.

— И все же?

— Поймите, я не знаю правильного и полного для вас ответа. Каждое явление неисчерпаемо. Объясняя, мы набрасываем на него одежду слов, лишь затрудняющих познание сути. Тем более что в одни и те же слова разными людьми, как правило, вкладывается различный смысл. Что я могу вам ответить? Первая Сила — это то, что противостоит энтропии, обеспечивает существование сложных систем. В частности, живых организмов. Это то, что поддерживает и вашу жизнь. Понятно? Не очень? Думайте. Напоследок один совет: всегда и везде думайте о движущих силах, чтобы вновь не впасть в... меланхолию.

Позже, бессонными ночами на Колле Рон Шер неоднократно задавался вопросом, почему он все-таки принял условия Астаройта. То ли упоминание Метки — как дверцы в нечто таинственное — оказало решающую роль. То ли вся ситуация была воспринята им как новая игра с необычными правилами. Вернувшись к себе, Рон Шер понял, что решение им принято.

Времени в самом деле оставалось немного: "Коллега", единственный звездолет Теренса, через несколько часов отправлялся в обратный полет, завершая очередной бартерный рейс. Предстояло навести порядок в делах, отправить множество писем-отказов на приглашения к участию в ближайших турнирах, расконсервировать Отмычку, попрощаться с друзьями.

Спешка не позволила Рону Шеру навести подробные справки о конторе Астаройта. Один из фундаментальных законов Содружества налагал запрет на искажение или засекречивание любой информации. Политические реалии несовместимы с подобной открытостью, в связи с чем появилось искусство запутывать поисковые каталоги, прятать информационные файлы. Рон Шер не располагал достаточным временем, чтобы пробиться через защитные преграды. По дороге в космопорт он узнал лишь, что организация Астаройта входит в так называемый Орден Третьей Силы. Ни в одном черном списке не значится. Среди учредителей весьма достойные имена — Уренар, Гот, Корев... Совсем немного сведений. Как раз столько, чтобы заинтриговать любого настоящего игрока.

* * *

Несомненно, кают-компания "Коллеги" знавала более многочисленные собрания. Рон Шер оказался всего четвертым пассажиром. Первые три были Теренсами, однофамильцами. Гуго Ван Теренс, социолог, весьма весомый и словоохотливый, и два студента-практиканта: Ян Теренс, от Института Психодинамики, и Ларри Теренс, будущий координатор, от школы Вэра Корева. Три из четырех — однофамильцы. Это, конечно, случайность.

Жизнь научила Рона Шера не верить в случайное.

— Я социолог, — говорил Гуго Ван Теренс, — и выбрал для узкой специализации эту общину только благодаря ее названию. Планета называется Теренс — и я Теренс. Гуго Ван. Согласитесь, что это более чем достаточная причина...

— И я из тех же соображений выбрал место для практики, — вставил Ян Теренс.

Ларри Теренс промолчал. Он мало что и когда говорил. И непонятно было Рону Шеру, прислушивался ли будущий координатор к их разговорам. Ларри Теренс, как никто иной, умел отсутствовать рядом.

— Уже больше двадцати лет я изучаю Теренс и не жалею о своем выборе. Теренситы создают уникальное общество. Какие люди! А женщины — ах! Мужество, решительность и мудрость, которые они демонстрируют, проводя свой поистине исторический эксперимент, достойны глубокого восхищения. Их лозунг "Коллегиальность и Компетентность". Все общественные вопросы решают коллегиально, сообразно мнению большинства. Абсолютно все! — вы можете представить себе такое? Конечно, устанавливать, скажем, физические законы простым голосованием — занятие глупое. Поэтому-то рядом с коллегиальностью они подняли знамя компетентности. Наиболее последовательное претворение в жизнь главной идеи социоустройства гениального Уренара...

— Я слышал, что Уренар запретил связывать свое имя с теперешней политической структурой Теренса, — осмелился прервать Ян Теренс.

— Молодой человек, не передергивайте. Уренар критиковал лишь некоторые второстепенные детали теренсианского механизма установления общественной иерархии. Например, систему определения уровня компетентности. Но здесь он не прав. Ничего более естественного придумать просто нельзя. Основа ее покоится на очевидном: авторитет какого-либо человека в конкретной области тем больше, чем выше его активность в обсуждении соответствующих вопросов и чем чаще его личное мнение совпадало с мнением большинства... — далее следовало очередное хвалебное описание теренсианского образа жизни.

— За те шесть с небольшим лет, в течение которых на Теренсе отрабатывается теперешнее социальное устройство, прогресс общины очевиден. Сейчас, например, обсуждается вопрос строительства н-туннеля, потому как сообщение со всем остальным миром посредством звездолетных перелетов никого уже не удовлетворяет. Вот вы — обращение в сторону Ларри Теренса — призваны разработать детали этого проекта? — Ларри Теренс кивком подтвердил, что призван. — Всего шесть лет, и какой прогресс! Вот что значит — свергнуть автократию. Кстати, наш звездолет не так давно стал именоваться "Коллега". Раньше его называли "Теренс". Яниян Теренс — первопроходчик, основатель человеческой колонии на Теренсе. Планету назвали в его честь. К сожалению, Яниян Теренс не совладал с бременем славы. Он узурпировал власть и фактически ввел абсолютную монархию. Естественно, что в конце концов рядовые члены общины организовались, провели референдум и тихо-мирно выпроводили неудавшегося монарха со всей его многочисленной семьей подальше. Не так давно принят специальный закон, запрещающий Янияну Теренсу и его родственникам ступать на поверхность планеты...

— Но разве это справедливо? — сорвался Ян Теренс.

— Справедливость, мой мальчик, очень сложное понятие. Я бы не хотел сейчас обсуждать этот вопрос. Отвечу коротко: да, справедливо, ибо даже самый лучший миропорядок требует защиты. Это, кстати, говорил и Уренар.

— Как я понял, освоение Теренса началось совсем недавно? Что же движет колонистами? Я хочу понять, каковы мотивы их поселения на новой планете.

— Янияна Теренса влекла новизна, неизвестность, — уверенно заявил Ян Теренс.

— А тех, кто пришел за ним? Как я полагаю, переселение на другую планету — чрезвычайно решительный шаг. Приходится отказаться от привычного образа жизни. Должна быть веская причина.

— Они поехали за мечтой, — заполнил паузу Гуго Ван Теренс. — За мечтой об идеальной общности людей. Мечта, как говорил Уренар, истинный двигатель прогресса.

— Вы, как я вижу, большой поклонник Уренара? — спросил Рон Шер.

— Да. Я, знаете ли, уверен, что любой уважающий себя, по-настоящему образованный человек должен...

— Случайно не помните, как Уренар высказывался насчет наказания проступков по заблуждению? Довести до...

— ...абсурда и тем самым заставить виновного самого признать свою неправоту.

— Спасибо. Именно это я хотел вспомнить.

* * *

Таможенник приветливо светился:

— Добро пожаловать на Коллу!

— Колла? Я, вообще говоря, летел на Теренс, — удивился Рон Шер.

— Летели на Теренс, а прибыли на Коллу. Не волнуйтесь. Неделю назад мы провели референдум по изменению названия планеты, а вчера пришло известие, что Галактический Совет утвердил Коллу в качестве нового названия нашего мира. Так что добро пожаловать на Коллу. Я представитель Таможенной и Иммиграционной служб планеты. Цель вашего визита?

— Жить.

— Похвально, очень похвально. — Таможенник бегло просматривал документы. По мере ознакомления с послужным списком Рона Шера уважение к нему стремительно росло.

— Ваш багаж?

— Вот это, — Рон Шер приподнял Отмычку, — и лэст. Больше ничего.

Таможенник всеми силами пробовал скрыть удивление.

— Что ж, бывает. Испытываете отвращение к личным вещам?

— Да нет, просто решил начать все с начала.

— Похвально, очень похвально. Одна маленькая формальность. Распишитесь вот здесь, что не ввозите на Коллу ничего запрещенного. Мы, знаете ли, подписали Единую таможенную конвенцию.

— Пожалуйста.

— Я рад, что вы выбрали нашу планету в качестве постоянного места жительства. Такие люди, как вы, нам чрезвычайно нужны. Ваши документы свидетельствуют, что вы добились выдающихся достижений во многих областях деятельности. Как бы вы сами определили свою специализацию?

— Я считаю себя интеллологом.

— Интеллолог? Гм... такой специальности нет в нашем каталоге. Боюсь, как бы Колла не показалась вам чересчур скучной...

— По существу интеллолог — это человек, занимающийся всем, что хоть как-то связано с умственной деятельностью. Но, конечно, основное внимание — развитие интеллекта, организация досуга.

— А-а, культорг.

— Я бы не сказал. Скорее моя профессия связана с нестандартными решениями, играми. Вы удивлены? Да будет вам известно, что хорошая игра — лучшее средство интеллектуального развития. Вспомните: даже первый принцип обучения — "делай, как я" — предполагает не только подражание, но и соревнование по правилам, которые не всем могут понравиться. В определенной мере это принуждение. Рождается протест, появляется неприязнь к учебе, к учителю. Второй основной принцип обучения — "делай, что хочешь". Твори и дерзай. Играй по своим правилам. Я игрок, а называю себя интеллологом просто из благозвучия.

— Что ж, — таможенник тяжко переваривал неожиданную информацию, — я выражаю надежду, что вам приглянется Колла. Добро пожаловать. Я ввел данные о вас в наш Информаторий, и с этой минуты вы полноправный коллеянин. Формальности кончились, коллега. Видите, как просто. Вам, впрочем, повезло. Сейчас обсуждается закон, ужесточающий Иммиграционную службу. Каждый прибывающий должен будет составить заверение о безоговорочном согласии со всеми статьями нашей конституции, заявление о своей непричастности к клике Янияна Теренса... В общем, много чего.

— Я рад, что сие меня миновало.

— А вы представляете, как усложнится моя работа? Сейчас на оформление каждого прибывающего — если вычесть время, необходимое для досмотра багажа — у меня уходит в среднем две-три минуты. А сколько будет? Полчаса? Час? Видимо, потребуется помощник. Быть может, не один. А где взять хорошего помощника? Нас, коллеян, не так уж и много. Да, кстати, что бы вы посоветовали насчет улучшения нашего помещения?

— Вашей конторы? — Рон Шер недоуменно окинул взглядом голые оранжевые стены — Ну, первым делом я перекрасил бы все в спокойный цвет, скажем, в зеленый.

— Да? — Таможенник поиграл с пультом настольного компьютера. — Знаете, уже многие мне предлагали такое. Спасибо за совет, коллега. Не удивляйтесь. Вы на Колле. Наш девиз — "Коллегиальность и Компетентность", короче — два К. У нас настоятельно рекомендуется каждому один час в день посвящать общественным делам: обсуждать, советоваться, высказывать свое мнение. Готовность дать совет каждую минуту — вот стиль нашей жизни.

— Понял. Постараюсь выработать такую привычку.

— Да-да, постарайтесь. И вы увидите, коллега, как обогатится ваша жизнь. Да, кстати, как вы относитесь к идее очистки Терских озер?

— Это вон те сине-зеленые канавы?

— Да, и это они. Очень разветвленная сеть — на полматерика.

— Я, конечно, за очистку. Только вот как, в какой срок, какими средствами? Сделать ведь можно все, главное — чтоб потом не переделывать.

— Во-во, этот вопрос сейчас и обсуждается. А ваше отношение, коллега, к строительству н-туннеля?

— Я еще не вполне знаком с местной спецификой.

— Да-да, понимаю. Извините за настойчивость. Знаете, этот туннель сейчас многим не дает покоя. Кстати, вместе с вами прибыл его проектант, некий Ларри Теренс. Ужасно странный, я бы сказал даже, подозрительный тип. И фамилия вызывающая. Конечно, Теренсов много, но проектант нашего н-туннеля мог бы иметь и менее вызывающее имя. Кстати, вон он едет. — Таможенник показал в окно. К зданию тяжело подкатывал грузовой поезд. На передней платформе, нахохлившись, сидел как всегда грустный Ларри Теренс.

— Сейчас вам следует пройти в Службу Натурализации. Это в этом же здании, вход с противоположной стороны. А мне, кажется, предстоит большая работа...

* * *

Мягкий климат, ровный ландшафт, почти земная химиосфера — Колла могла бы быть приятнейшим мирком. Если бы не стумох — желеобразный симбионт, господствующая форма жизни на ней до появления человека.

Поверхность планеты, состоящая из одного материка, обильно покрытого большими и малыми водоемами со множеством островов, испокон веков принадлежала стумоху. Его грязно-серая жирная студенистая масса при ближайшем рассмотрении представлялась скопищем мицелиеподобных полурастений-полунасекомых, безостановочно ползающих, разбухающих, борющихся, размножающихся. На появление человека стумох отреагировал порождением туч вездесущих кровососов. В первые дни проживания на Колле все силы Рона Шера уходили на борьбу с ними. Мало-помалу он выработал новые жизненно необходимые привычки и оказался в состоянии размышлять о большем, чем круговая оборона своего страдающего тела.

Главная проблема — понять, что он должен сделать — осталась, к ней добавилось множество других. Достать новый инсектицид, починить допотопный запахопроигрыватель. Постоянно следить за сохранностью защитных сеток. Необычность новых занятий засасывала, на какое-то время он утратил стратегическую инициативу.

В чувство его привел обыск. Уходя из предоставленного ему гостиничного номера — лучших помещений на Колле не существовало — Рон Шер никогда не выключал лэста. Вернувшись однажды, он обнаружил почти часовую лакуну в его дневниковой записи. Тщательный осмотр всего помещения подтвердил догадку, что в отсутствии Рона Шера некто с превеликой осторожностью исследовал его жилище.

Так, не вовремя он расслабился.

Рон Шер спешно завершил неотложные дела, запасся съедобными продуктами и обезопасил себя от случайных любопытствующих взглядов. Надлежало совершить то, что в некоторых государствах Содружества считалось тягчайшим преступлением, сравнимым с убийством.

Внешне Отмычка ничем не отличалась от заурядного, немного более громоздкого, чем полагалось бы, игрового компьютера. Однако подобных устройств во всем Содружестве остались считанные единицы. Создатель ее, сгинувший во мгле прошедших веков то ли Бог, то ли Гений (Рон Шер не верил слухам, что это был Уренар), нарек ее Решателем. Досужие умы всерьез полагали, что Отмычка является представителем качественно иного Разума, рукотворного лишь по случайной прихоти. Это был механизм, самостоятельно пишущий программы для других компьютеров и живущий своей, сложной и непонятной жизнью в недрах чужих электронных устройств. Рон Шер подключил ее прямо к бытовой оргсети и набрал систему паролей. Несколько часов томительных ожиданий — и он получил доступ ко всем компьютерным сетям планеты.