Бегущий по лезвию. Литературная обработка сценариев фильма

Блейдраннер видел лишь спину, силуэт человека в мужском плаще, в мужской шляпе. Но нет — фигура полуобернулась и из-за высокого ворота и шляпы показалось женское лицо. Это...

— Рейчел? — прохрипел Декард, когда их взгляды встретились. — Рейчел.

Её глаза дрогнули. Она выронила пистолет. Заплакала. Декард поднялся и подошёл к девушке. Взял её за руку, и Рейчел не оттолкнула его.

Затем полицейский вспомнил. Освободил руку и поднял оружие. Перезарядил, после чего их взгляды снова встретились.

Рейчел выглядела совсем плохо. Будто у неё закончился завод.

Возможно, она смирилась с тем, что Декард убьёт прямо сейчас, или отведёт на смерть. Она стала похожей на овечку, приготовленную к закланию.

Они шли, взявшись за руки... и как-то постепенно охотник понял, что собирается привести девушку к себе домой.

— Надо помыться, — хрипящим голосом, попробовал пошутить ведущий лезвие. — Он протёр мной переулок. Как половой тряпкой.

Рейчел не ответила, вероятно, потому что ещё считала, будто Декард убьёт её. Она совсем потеряла волю к жизни, брела как обречённый зомби. Да и нужна ли она, такая 'жизнь'? Она как-то слышала, что машины реагируют подобным образом. Когда просчитаны все варианты, и ясно, что от охотника не уйти, репликанты прекращают сопротивление. Теперь это 'коснулось' её.

По пути они зашли в киоск с выпивкой. Декард оставил Рейчел у входа, а сам купил водки 'цинь тао'. Когда он вернулся, то обнаружил, что репликант покорно ждёт своей участи. Разве что поглядывает в одну сторону из-за высоко поднятого ворота плаща. В плохо просматриваемый угол, заполненный паром от люка ливневой канализации. Она пояснила, что ощущает исходящий оттуда взгляд.

— Ничего, просто показалось, — заверил Декард. Хотя понимал, что там вполне может скрываться Гафф. Таков один из коронных трюков щёголя, следить или нападать из-за облака пара.

Да, убить женщину не так просто. Возможно, в этом причина слежки.

21 Вдвоём

Стоя рядом на кухне, они не смотрели друг на друга. Пялились примерно в одну точку глухой стены. Света не зажигали.

Декард отпил немного из рюмки. Запёкшаяся на разбитых губах кровь растворилась и проникла в водку. Прозрачная ранее жидкость окрасилась в кровавые оттенки.

— Трясёт? — спросил он силуэт Рейчел. — Меня тоже. Я делаю сомнительные вещи... Убийства и остальное. Их... трудно игнорировать. Но в этом суть работы.

Отпил ещё, борясь с дрожью в руках. Сквозь решётки жалюзи внутрь проникали блики от пролетающих снаружи спиннеров. Тикали механические часы, повисшие в темноте.

Рейчел медленно повернулась к полицейскому. Долго смотрела на него, ничего не говоря. Блейдраннер выдержал этот взгляд. Наконец, Рейчел объяснилась.

— А вы запрограммированы больше, чем я, — загадочно и печально сказала она.

По мере того как до Декарда доходил смысл мрачных слов, он злился. Ему даже захотелось ударить её побольнее. Не убить, но ударить. Да хотя... что толку злиться на... прибор? На ту же стиральную машину?

Он выпил до дна и опрокинул ещё одну. Бросил рюмку в заполненную посудой раковину и направился в ванную.

Достал пистолет из-за пояса и положил его на край раковины. Ближе к себе. Включил воду. Начал раздеваться. Ему стало плевать, что Рейчел видит. Стиральная машина тоже видит. И лампа, которую можно выключить. Да плевать вообще.

Ванная ещё слишком холодна, поэтому Декард решил сперва умыться в раковине. Он смывал с себя чужую и собственную кровь.

Ему вспомнился один случай. Как-то раз он пришёл с работы, забыв про душ в раздевалке.

'Что с тобой?' — спросила жена.

'Ничего'.

'Ты весь в крови'.

'Это не кровь. Не человеческая кровь'.

'Я бы так не сказала'.

— Господи, что я делаю? — выдохнул Декард в зеркало, едва не уронив флакон с краской для волос в ванную. Под синяками и шрамами перекатывались бугорки мышц.

'Смываю кровь. Вот и всё', — ответило отражение. Казалось, что красное не смывается. Он тёр кожу до боли, пока не понял, что это наваждение. Тело трещало по швам. Болезненным жаром пульсировало вывихнутое плечо. Ныли зубы и скулы.

Декард посмотрел в сторону кухни. В коридоре стоял стул, и Рейчел села на него. Она не убегала, не пыталась напасть. Даже прекратила глазеть на голого полицейского. Уставилась куда-то в сумрак. Но возможно, она наблюдала за блейдраннером через отражение в зеркале.

Репликант сменила позу и на миг раздвинула ноги. Декард заглянул ей туда. Под юбку. Затем зажмурился.

'Это кожаная поделка', — сказал себе Декард. Чучело, в которое вставили пару моторов. Следующее поколение резиновой бабы. Ты ведь не можешь жениться на резиновой бабе или что-то в этом роде?

Она не женщина, а поделка. Даже без документов. Изделие. Не человек. Шестая серия, а не шестой день.

'Твою мать, уже Библию вспомнил', — Декард сплюнул в раковину и полез в ванную.

На какое-то время отключился. Выпал из жизни.

Обратно его вернул голос Рейчел:

— А если я уеду? На Север. Исчезну?

Репликант сделала робкую попытку зацепиться за жизнь. Она понемногу приближалась к ванной. Одно слово — один маленький шаг.

Рейчел продолжала:

— Ты пойдёшь по следу? Будешь охотиться на меня?

Декард пришёл в себя и посмотрел на приближающуюся, как гипнотическом сне, машину:

— Нет. Я... не буду.

Её лица коснулась болезненная судорога. Надежда или нечто вроде. Она задала немой вопрос своим взглядом. Декард пояснил:

— Я... живу благодаря тебе. Обязан тебе жизнью... Правда, есть и другие охотники. Всегда кто-то идёт по следу. Система не знает усталости.

Ещё один шаг:

— Что ты знаешь обо мне?.. Те вещи... Дата создания. Профиль личности, длительность цикла... Долговечность. Ты видел моё досье? Личное дело?

Декард постарался скрыть замешательство. Он не хотел говорить.

— Оно... засекречено.

— Но ты же полицейский!

— Я... не посмотрел вовремя.

Он закрыл глаза. Отвернулся, так как считал, что машина ощутит его ложь. Окунулся под воду, а когда вынырнул, то столкнулся со следующим вопросом:

— А этот твой тест... Войта-Кампфа... ты сам... когда-нибудь проходил?

Блейдраннер закрыл глаза.

— Декард?

— Послушай, — говорил он сквозь забытье. — Я устал. Почти отрубаюсь. Мне надо отключиться на полчаса. Я уже не знаю, когда спал в последний раз.

— Декард.

... он вспомнил про пистолет и открыл глаза. Рейчел сидела на краю ванной и разглядывала голое мужское тело, лежащее в порядком остывшей воде.

— Не очень вежливо, — кашлянул полицейский.

— А что я должна делать? Я хочу смотреть, и смотрю.

— Ты никогда не делала этого с мужчинами?

— Я... много чего не делала, — её голос стал чуть ниже, интимнее.

— Дай мне ладонь.

Рейчел протянула руку, и Декард взялся намыливать её.

— Ты делаешь меня мокрой, — в небольшом замешательстве протянула она. Девушка не останавливала Декарда.

... Он смотрел на свою спасительницу так, будто являлся меломаном, а в руках находилась скрипка Страдивари. Музыкальный инструмент, в ожидании того, с кем можно запеть.

Наконец, Декард потянул её к себе в ванную, а она не стала сопротивляться.

... он ушёл из квартиры, прошептав ей на ухо:

— Я скоро вернусь, моя маленькая. Никуда не уходи. Всё будет хорошо.

Рейчел поверила ему.

22 Холден

Декард мчался к госпиталю, нарушая все правила движения. Он нуждался в том, чтобы обсудить со старым приятелем происходящее. Сыщик не мог с собой справиться. Он не узнавал себя нового. Боялся того, что неожиданно проснулось внутри.

Холден лежал в коконе и производил жуткое впечатление. Глаза вылезали из орбит. Лицо опало и посерело сильнее прежнего. На бесцветных губах засохли плевки.

Он всё ещё читал тот остров сокровищ. Как заведённый. Пытался смеяться, но это напоминало конвульсии. Произносимые фразы слышались как бред. Холден терял человеческий облик.

— А-а, это ты, Дек, — неожиданно донеслось из динамика в стене. — Голос перенастроили на внешнюю систему, потому что меня мало кто понимал.

— Сожалею.

— Да брось... Врачи обещают подштопать. Чего пришёл?

Декард молчал.

— Выкладывай, парень.

— Я отомстил Леону.

— Что?! — слюни Холдена разлетелись по стеклу капсулы. — Отомстил?! Ну, ты и осёл, приятель!.. Послушай сюда. Заруби себе на носу. Ты не способен заставить вещь чувствовать.

Декард отвернулся в наиболее тёмный угол.

— А-а, так ты поимел изделие? Какое именно? То мелкое, модель для удовольствий? Я бы сам ему вдул, Дек... Нет, ты серьёзно, а? Да ты спёкся, приятель! Это просто стиральная машина! Грудастая поделка! Ты использовал её, а потом выключил. Разве ты рыдаешь, когда выключаешь лампу на ночь? Нет?.. Ещё скажи, что вы двое созданы друг для друга!

Декард покосился на панель с кнопкой обезболивающего. Захотел открыть панель, чтобы удостовериться в наличии той надписи, но...

— Лучше посмотри мне в глаза, — Холден остановил его. — Мы, люди, никогда не сможем создать то, что способно чувствовать.

'Потому что сами забыли, что это значит', — додумал Декард.

— Имитация. Есть какое-то там сердце, что стучит время от времени. Какие-то слёзные железы, которые включаются при холодном ветре. Да дерьмо это. Просто иди и делай работу. Не думай. Не старайся себя оценивать. Просто доставай пистолет, и отключай их. Одного за другим. Тебе должно быть плевать. Иначе — ты больше не полицейский. Шестая серия крепкие орешки, сексуальные. Но не крепче и не привлекательнее пули... Они уже трупы. То, что в них вдохнуло безумие, не жизнь. Просто коммерция. Проблема депопуляции, замещение мигрантов на пустеющих производствах. Они часть оборудования, — Холден судорожно зевнул. — Всё, Дек... Я устал. Мне прописали график сна. Я почти отрубаюсь. Надо отключиться.

— Извини.

Однако извиняться не перед кем. Декард больше не нуждался в том, чтобы увидеть ту надпись под панелью.

23 Снова с Рейчел

Они лежали поперёк дивана, словно убитые сладострастной смертью. Декард медленно повернулся к девушке. Стал изучать лицо своего сокровища.

Рейчел спросила, глядя в потолок:

— Тебе снятся сны?

— Может быть. Иногда.

— Мне бы тоже хотелось видеть.

Он запустил руку под одеяло и принялся водить ладонью в области над её сердцем. Они продолжали наслаждаться друг другом, просто разговаривая.

— Сон — как желание.

— Откуда ты знаешь?

Декард промолчал. Рейчел легко укусила его за ухо. Когда она поднималась, он изловчился и поцеловал её колени.

Девушка завернулась в покрывало и подошла к пианино. На нём стояло множество фотографий в рамках. Целый альбом, развёрнутый перед взглядом.

Взяла одну. Чёрно-белую.

— Твой отец?

— Да.

— Ты плакал, когда он умер?

— Да.

— Это ещё одна вещь, на которую я не способна.

— То, что произошло между нами, лучше сна. Лучше, чем слёзы. Мы были свободны. Теперь я знаю, что это.

Рейчел села на стул у пианино и взяла следующую фотографию отца.

— Как его звали?

Декард промолчал. Он смотрел в потолок.

Девушка заметила цветную фотографию. На ней Декард, обнимающий за плечи какую-то женщину. И ребёнок рядом.

— Твоя жена? — с ноткой ревности спросила Рейчел.

— Да.

— Как её звали?

Декард не ответил.

— А ребёнок? Как его имя?

Декард произнёс задумчиво:

— Мне... приснилась музыка.

Рейчел улыбнулась. Вернула фотографии на место и дотронулась до клавиш пианино. Заиграла по памяти. Медленную блюзовую мелодию, подходившую к фону дождя за окном.

— Не знаю, играла ли я... Я помню уроки. Вот только — была ли это я?

— Ты волшебнее музыки.

Рейчел поиграла ещё и сказала:

— Я хотела бы встретиться с той, чьи воспоминания у меня в голове. Чьи чувства вшиты в сердце. Кто она?

Декард вздохнул:

— Прототип, изготовленный кустарным способом.

— А вы всё ещё больны, мистер... Я думала, вам лучше.

— Мне никогда не было лучше, чем сейчас.

Декард заснул. С дурацкой счастливой улыбкой на губах. Рейчел тихо подошла и осторожно поцеловала его закрытые глаза.

24 В квартире Себастиана

Тёмное здание в один подъезд напоминало пустую яму и пересохший колодец одновременно.

Себастиан спустился почти на самое дно. Он остановился у входа в небольшой пристрой к первому этажу. На лице плясали блики от костра, разведённого в сторожке.

J. F. поискал в карманах рабочего жилета отмычку и открыл сетчатую дверь. Напахнуло фермой.

Петух, сидящий на жёрдочке — куске оптоволоконного кабеля — предостерегающе кукарекнул.

Из-под ног раздался шорох соломы — она покрывала бетонный пол. Пара кур бродила по нехитрому настилу в поисках съестного. Остальные клуши мирно сидели и флегматично кудахтали в стену.

— Мистер Детчум? — спросил Себастиан. — Вы сегодня дежурите? Я возьму немного яиц?

Из тёмного угла вывалился гусь. Он зашипел, принял угрожающую позу, расправил крылья. Затем узнал посетителя и потихоньку заковылял к выходу. Однако J. F. закрыл дверь.

Из-за старого опрокинутого стеллажа под блоки серверов показалась голова свиньи.

— Приветствую, мистер Рейли.

Свинья в ответ хрюкнула и едва ли не кивнула. Эластичные волосатые уши болтанулись туда-сюда.

— Что, народ, сушняк?

Себастиан подошёл к стене — к смонтированной системе дозированного питья. Открыл кран. Вода заполнила ёмкости. Небольшая кастрюля для гуся, корыто для борова, длинный и узкий лоток для куриц. Жители странного скотного двора дружно отправились пить. В том числе несушки, что дало возможность стянуть несколько яиц.

J. F. разбросал зёрна по полу из принесённого кулька. Отправился наверх, в квартиру.

Добытые яйца сложил в холодильник.

Теперь его ждала мастерская. Она наполнялась шёпотом игрушек. Некоторые спали с заткнутыми ртами — с конформными пробками. Каждой кукле что-то снилось.

Центр мастерской занимала обширная сборка электроники, размером сорок на сорок футов, которую язык не поворачивался назвать микросхемой. Со стороны она напоминала развитый городской ландшафт.

Над ним и над полупрозрачным противопыльным покрывалом двигался мостик. J. F. прокинул его специально: для возможности перебирать схему вручную. Также имелась пара манипуляторов-рук с дистанционным управлением.

Себастиан окинул взглядом своё детище. Потёр жилистые, изработанные руки и направился к углу, где находился паяльный станок. Включил управляющий компьютер, и, когда система прогрелась, заглянул в окуляры оптической системы. Конечно, в этом не было необходимости — изображение выводилось на экран компьютера. Однако J. F. нравилось видеть это своими глазами, паять вручную.

Он специально использовал несовременные платы, с крупными элементами и медными расшивками. Ведь узлы не должны быть достаточно мелкими, иначе их не удастся спаять вручную. Он занимался весьма трудоёмким делом не просто для развлечения. Себастиан испытывал нечто вроде особого голода.