Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Подкидыш


Статус:
Закончен
Опубликован:
24.02.2013 — 26.04.2013
Читателей:
16
Аннотация:
Первая книга цикла "Наследник Петра" закончена.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

А вот про крестьянство в этом указе должны быть только самые общие слова, причем в минимальных количествах. Ведь Новицкий вовсе не собирался доводить борьбу за трон до полномасштабной гражданской войны. Нет уж, если не удастся быстро разрулить кризис чисто армейскими операциями, придется эмигрировать. Например, в Америку, там можно будет очень неплохо устроиться.

Правда, в случае победы придется действительно издавать этот указ, да к тому же добиваться его исполнения, поэтому документ следовало составить так, чтобы все заинтересованные стороны в конце концов согласились, что он требует доработки. Это как раз никого не возмутит в силу младости и неопытности императора. И поручить работу никому нельзя, потому как утечка сведений допустима только в случае провала, иначе она сама по себе приведет к нешуточным неприятностям. Кроме того, следовало подумать о том, каким образом в случае необходимости об этом указе все-таки станет известно. И все это требовалось делать быстро, дабы закончить еще до прибытия кавалергардов в Москву. В общем, вздохнул Сергей, отдых опять откладывается до черт знает каких времен. Но никаких мыслей о том, правильно ли он поступил, решив сесть именно на императорское место, в голову молодому человеку не приходило. Во-первых, потому, что за свою хоть и короткую, но отнюдь не бедную событиями жизнь он убедился, что начатое дело обязательно нужно доводить до конца, а уж только потом предаваться рефлексии и прочим размышлениям. А во вторых... если честно, то в двадцать первом веке Сергей пребывал чуть ли не в самом низу социальной лестницы, и теперь ему очень хотелось удержаться на самом ее верху.

Однако в тот день Новицкий не успел закончить написание своего указа. И даже толком начать не получилось, он только составил план-конспект, поглядел на него и подумал, что получается нечто совсем несуразное и без признаков логики. Пожалуй, утром надо будет переписать все заново, решил император, но тут коротко дзинькнул звонок наконец-то сделанной сигнализации, и в комнату просочился Афанасий. Вид он имел слегка растерянный, если присмотреться.

— Государь, — сообщил главный камердинер, — пришла бабка Настасья и говорит, что хочет сказать тебе нечто важное.

Действительно, в этот день Сергей ее не ждал, а внеплановый визит подразумевал наличие достаточно серьезной новости.

— Чем порадуешь, бабушка? — поприветствовал царь свою информаторшу, когда она была запущена в покои.

— Боюсь, ничем, ваше величество, — вздохнула бабка, — наоборот, худую я принесла весть. Не нравится мне Андрей Ушаков, ох как не нравится.

— Мне тоже, — пожал плечами Сергей, — но это еще не повод для печали. Или ты про него что-нибудь узнала?

— В том-то и дело, что почти ничего нового, хотя очень старалась. Раньше-то получалось, а три дня назад как отрезало. Где это видано, чтоб ни один из дворни вообще ничего говорил про хозяина, хоть под угощение, хоть девке в постели? Никогда такого не бывало, а тут уже третий день подряд. Как будто он им языки заранее вырвал, дабы не болтали.

— Нет, скорее просто убедительно пообещал в случае чего с этим не тянуть. Но за ним самим-то ты проследила?

— Без этого никак, государь. Два дня назад приезжал к нему богатый возок, кажется, голицынский. Вечером уехал. Вчера Ушаков ездил в Коломенское, отстоял службу там и вернулся. Сегодня с утра сидит дома, носа на улицу не кажет.

— Значит, так. Дворню его больше пусть твои люди не расспрашивают. А вот слежку продолжай, только как можно осторожней. Лучше уж пусть ему удастся незаметно что-то провернуть, чем твой человек попадется. Как узнаешь что новое, сообщай немедленно. Вот, возьми на расходы.

С этими словами царь отсчитал бабке пятьдесят рублей, а после ее ухода задумался.

Вроде ничего особенного в рассказе Анастасии Ивановны нет, ведь Ушаков копает под Верховный Тайный Совет и, значит, должен соблюдать осторожность. Причем он имеет дело только с Минихом, сам царь его пока беседой не удостоил. Да, но почему он начал принимать меры только сейчас, хотя первая беседа с генерал-аншефом состоялась три недели назад? Может, разузнал что-то важное? Нет, такое объяснение не годится, ведь не рассказывал же он об этом своим слугам! Или просто заметил интерес к своей персоне? Вполне возможно, хоть бабка и утверждала, что люди у нее опытные. Но есть и еще одна вероятность — он начал встречаться с кем-то и очень не хочет, чтобы об этом стало известно еще кому-либо. Опять же подобное вполне возможно в процессе расследования деятельности Совета, но тогда надо немного подождать. Завтра его должен посетить Миних, так между ними было уговорено. Если при встрече Ушаков расскажет генералу что-нибудь интересное, то можно будет прикинуть, соответствует ли важность полученных сведений отмеченным бабкой Настей мерам предосторожности. Если да, то тогда все вроде терпимо.

Следующий день молодой царь провел как на иголках, хоть и смог, взяв себя в руки, дописать указ до конца. Вечером пришел Миних и сообщил, что у Ушакова никаких новостей нет. Пару минут Сергей раздумывал — не поделиться ли с генералом своими подозрениями, но решил, что это пока рано. Хотя, скорее всего, Ушаков действительно работает на кого-то другого, и совсем недавно. Да, но на кого же? Кто и, главное, с какой стати мог пообещать этому скоту нечто, перевешивающее грядущую императорскую милость и должность директора в возрожденной Тайной канцелярии?

Ответ был прост, как пять копеек, и не вызывал у Новицкого ни малейшего энтузиазма. Ибо теперь ясно, что:

— Пообещали Ушакову абсолютно то же самое.

— А сделал это человек, точно знающий, что нынешний император надолго на троне не засидится.

Блин, да кто же это такой, в растерянности подумал Сергей. Как зовут эту не в меру прозорливую падлу?!

Глава 11

Если в ваш адрес задумана какая-то пакость, но вы еще не готовы ее нейтрализовать, то ни в коем случае нельзя показывать, будто для вас что-то изменилось — этим можно спровоцировать противника к немедленным действиям. Сергей знал такое правило, и поэтому во дворце не происходило почти никаких изменений. Почти — это потому, что небольшое изменение все-таки было произведено. Ибо Новицкий, подумав, пришел к выводу, что без лиц, которым он — естественно, не выходя из роли Петра Второго — может всецело доверять, его дело труба. Они должны появиться, причем срочно. Именно потому, что он, Сергей, не знает, откуда и когда придет удар. И нужно посвятить в дело именно тех, для кого смерть или свержение молодого царя станет личной катастрофой. Неизвестно, меланхолично подумал молодой человек, лучше ли они от этого будут меня защищать, но тут можно усмотреть один немаловажный плюс — совесть не будет мучить за то, что я прячусь за спинами людей, ничем мне не обязанных.

Посвященными стали те, кто до болезни императора были почти никем и после его свержения станут ими же — братья Ершовы и поручик Губанов. Сведения о нем бабка Настя уже собрала, и они позволяли надеяться на его верность.

Был и еще один посвященный, который не совсем попадал под вышеописанное правило — генерал-аншеф Миних. Но и его тоже можно было отнести к тем, кто понимал — при теперешнем государе лично ему будет лучше, чем при любом другом.

Сначала Сергей поговорил с Христофором Антоновичем. Беседа была не очень долгой, состояла в основном из монолога молодого царя и закончилась следующими его словами:

— Вот так, генерал, теперь тебе решать. Защищая меня, ты рискуешь при проигрыше карьерой, а то и головой. Но в случае нашего выигрыша ты получишь заметно больше, чем даст тебе кто угодно, пришедший вместо меня. Имеются в виду не чины, а возможности. Ты уже понял, что я хочу стать достойным продолжателем дел своего великого деда. На этом пути мне нужна правая рука, и я не вижу никого, кто мог бы потянуть эту ношу лучше тебя.

Миних вполне ожидаемо согласился быть с императором до конца, и тут Сергей уточнил:

— Может, дело действительно закончится моей смертью, но я вообще-то не хочу доводить до таких крайностей. Если все пойдет совсем худо, но тебе при этом не будет угрожать непосредственная опасность, то я сбегу, потому что живой человек всегда сможет вернуться, мертвый же — никогда. А ты останешься. Ну, а коли опасность будет грозить и тебе, скроемся вместе.

Затем Новицкий произнес почти такую же речь перед братьями Ершовыми и поручиком Губановым, после чего в Лефортовском дворце и начали происходить небольшие, почти незаметные постороннему взгляду перемены. Выглядели они так, будто императору поднадоело заниматься охраной своей персоны, и он пустил дело на самотек. В результате дисциплина среди караульных упала, появились даже случаи отлучек с постов, а один раз дежурная и отдыхающая смена основательно напились прямо в процессе несения службы. Все это было нетрудно организовать, но вот сделать так, чтобы при всех этих внешних проявлениях тщательность охраны императорской особы только повысилась, оказалось заметно труднее. Однако Губанов справился, Миниху почти не пришлось вмешиваться. Кроме того, поручику были выданы деньги на покупку пароконного возка, в коем он теперь и ездил на службу, хотя квартировался менее чем в полукилометре от дворца, а в нем у него была своя комната. Пока все доверенные люди считали, что возок понадобится государю на случай бегства, и он их не разубеждал. Тем более что колымага действительно понадобится, но не эта. Поручение подготовить настоящую уже было дано бабке Настасье.

Со всеми этими заботами у Сергея даже слегка пропал аппетит, поэтому вопрос — что делать в великий пост — несколько потерял свою остроту. Траву жевать, раз мясо в глотку не лезет! Но еще до начала поста, десятого марта, Лефортовский дворец посетил весьма высокопоставленный гость.

Началось все с того, что звонок продребезжал "дзынь-ди-дон-дон", что соответствовало коду 011, то есть перед дерганием за шнурок первый рычажок переводился вниз, два оставшихся вверх. Это означало тревогу второго уровня. Охрана, естественно, знала, что делать, а Сергей расстегнул две верхних пуговицы на камзоле, чтобы в случае чего можно было быстрее выхватить наган. Через полминуты после звонка прибежал запыхавшийся Афанасий и доложил, что прибыл Михаил Михайлович Голицын, ему сказали, где в данный момент находится царь, и он идет сюда.

— Один? — уточнил Новицкий.

— Так точно, вашество!

Ага, подумал Сергей, этого можно исключать из списков подозреваемых. Будь он главной фигурой — вряд ли стал бы так рисковать. Ладно, о том, что император в своей новой ипостаси вполне может его собственноручно пристрелить, он, положим, не догадывается. Но ведь особой уравновешенностью Петр Второй не отличался и до болезни, так что вполне мог приказать что-то этакое своей челяди! Значит, Михаил Михайлович не считает ситуацию хоть сколько-нибудь угрожающей, иначе принял бы хоть какие-то меры для обеспечения своей безопасности. Он, конечно, далеко не трус, об этом говорит хотя бы его послужной список, но и привычки без причины лезть на рожон у него тоже нет, иначе давно сложил бы голову в любом из многочисленных сражений, где ему довелось участвовать. Похоже, генерал-фельдмаршала кто-то играет в темную. Ага, вот и звонок. Так, побольше спеси на морду, ждем, чего же он нам скажет.

Первым делом Голицын попросил разрешения сесть, мимоходом пожаловавшись на здоровье, а потом перешел к делу:

— Государь, я приехал тебя предостеречь.

— Э... тогда предостерегай, я внимательно слушаю.

И молодой император услышал, что, оказывается, он по молодости и неопытности сделал большую ошибку, приблизив к себе Миниха. Этот человек, используя в своих целях внезапно и незаслуженно свалившуюся на него царскую милость, уже приказал Ушакову провести какое-то несуразное расследование в отношении некоторых членов Верховного Тайного Совета.

— С какой стати несуразное? — возмутился Сергей, постаравшись, чтобы в конце фразы его голос сорвался на мальчишеский визг. — Я царь или кто? Почему тогда на содержание моего двора отпускается всего тридцать тысяч в год? Знаю, слышал — мол, сейчас в России нет денег на лишнюю роскошь! Но отчего Алексей Голицын живет в десять раз богаче меня — это что же, ему где-то нашлось триста тысяч? Сие есть унижение моего императорского величества.

— Государь, да откуда ты взял, что Алексей Григорьевич столько на себя тратит?

— Как то есть откуда? У меня всего одна таратайка о двух лошадях, да сани бедные, да два верховых коня, а у Долгорукова их два десятка, и еще три восьмиконных кареты. Вот я и умножил тридцать тысяч на десять. Ты меня что, совсем неучем считаешь?

— Государь, это говорит лишь о том, что Алексей Григорьевич распоряжается своими средствами разумно.

— Вот! Ты же сам все сказал! А я своими вообще не распоряжаюсь, за меня это делает Совет, и по твоим словам получается, что неразумно. Мне это тоже показалось, отчего я и повелел Миниху разобраться в этом вопросе.

— А он вместо выполнения твоего повеления начал позволять себе непотребное! В общем, я к тебе явился по поручению всего Тайного Совета, осуществляющего опеку над твоей особой. Удали от себя Миниха, пусть занимается делами Санкт-Петербурга.

— Вот как увеличите мое содержание до ста тысяч да предоставите возможность самому оными деньгами распоряжаться, сей же час отправлю генерал-аншефа в бывшую столицу.

Здесь Новицкий, как ни странно, говорил правду. Но не всю, ведь Михаил Михайлович уже сейчас выглядел не очень здоровым, а в декабре этого года ему вообще предстояло умереть. Так зачем же ему знать то, что если и произойдет, то после его смерти? Потому что у фразы императора на самом деле имелось невысказанное окончание — "и сам туда уеду, подальше от вашего сборища".

— Я передам твои слова Совету, — встал Голицын, — но ты, государь, сейчас делаешь ошибку, подозревая людей, неустанно пекущихся о благе вверенной им в управление державы. Засим позволь мне откланяться.

Дождавшись, пока за фельдмаршалом закроется дверь, Сергей встал и подошел к окну — так ему лучше думалось. Итак — что, или, точнее, кого мы имеем в качестве главных подозреваемых после выбытия из их числа Михаила Михайловича? И какова вероятность, что на самом деле один из них уже вовсю имеет нас? Начнем по порядку, с Андрея Ивановича Остермана. Тянет он на роль главного гада? Да запросто, с его-то хитрой рожей и не такое можно вытянуть. То есть возможность, что на последней встрече вице-канцлер специально валял дурака, никак нельзя исключать. Правда, Остерман трусоват — это следовало и из исторических документов, и из личных наблюдений Сергея. Однако именно данное свойство характера могло подвигнуть Андрея Ивановича к активным действиям — в том случае, если он решит, что молодой царь стал для него чем-то опасен. Да, но ведь Сергей пока ничего против него не планировал...

В общем, решил Новицкий, оставляем вице-канцлера в качестве второстепенного подозреваемого и двигаемся дальше.

Головкин Гавриил Иванович, канцлер. Опытный дипломат. Будь у него мотив, именно его Сергей стал бы подозревать в первую очередь, но как раз мотива-то и не просматривалось. Потому что судя и по прошлым делам, и по тем, что ему довелось совершить в истории оставленного Новицким мира, он был ярым сторонником самодержавия, в силу чего Петр Второй должен представляться ему наилучшим из возможных императоров. По крайней мере, его будет куда труднее заставить принять что-то вроде "кондиций", принудительно подсунутых Анне Иоанновне Долгоруковыми и Голицыными. И ведь именно канцлер путем сложных и небезопасных интриг склонил императрицу порвать эту бумагу, а ее авторов отправить в ссылку! Нет, Головкина следует подозревать в последнюю очередь. Как и Василия Владимировича Долгорукова. Значит, остаются Алексей Долгоруков и Дмитрий Голицын. У этих одинаковые политические взгляды, и они могли бы работать одной командой, если бы договорились, кто из них главный. Но этого, к счастью, ожидать не приходится. Значит, следует выяснить, который имеет преимущество именно в данный момент, и тогда главным подозреваемым станет второй. Кстати, что там бабка говорила про возок, приезжавший к Ушакову? Она его, хоть и не очень уверенно, определила как голицынский. Получается, воду мутит именно Дмитрий Михайлович? А вот вряд ли, скорее наоборот, потому что дураком неведомый противник оказаться ну никак не может. И, значит, если транспортное средство указывает на Голицына, то за этим стоит Долгоруков.

123 ... 89101112 ... 343536
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх