Завлаб клана Росс

Пока специалисты посольства меняли медкапсулу в "Пиле", я с интересом наблюдал за действиями невзрачного человечка с большими возможностями. Это был мастер тайных операций, спец по взлому и защите искусственных мозгов и не только. В общем — чародей широкого профиля. Сами подумайте — иного в посольстве на планете Аграфов и не держали бы.

— Я разверну и установлю их на "Коровке" и "Пиле", д'Эльта. Затем поищу возможные закладки ушастых, перепишу программы на наши...

— Ага! И поставишь закладки Службы Безопасности Империи Аратан! Мне это и даром не надо.

Факир лишь недоуменно хлопал кроличьими глазами.

— Я и не думал, капитан д'Эльта... Просто у меня скопился богатейший архив программ, которые мы приобретали через третьи руки для нашего военно-космического флота. А там такие вкусняшки! Боевые программы по управлению огнем, сканерами, щитами, это так, навскидку. Навигация, реакторы, управление маршрутными и маневровыми движками. Все программы одиннадцатого уровня! В Империи, считай, подобного еще и нет. Их просто некуда ставить. А вам я поставлю на новые искины, подойдет? И еще защиту от взлома, перехвата управления, слежки... В общем — крайне полезные вещички. Ставить?

Я внимательно посмотрел на мага-секретчика из посольства. Он что, не понимает, что у него в руках и что он мне предлагает? Или просто патриот и энтузиаст своего дела?

— Давай номер своего банковского счёта, факир... Премия тебе будет. В размере полугодовой зарплаты. Никому только не говори...

Секретчик зарделся.

— Не надо так много... Понял, молчу. Тогда я еще что-нибудь вам подберу. Пригодится...

* * *

Потом снова пулей обратно на планету. Меня в посольстве уже ждет представитель Великого Дома. На роскошном атмосфернике аграфов отвезли в научный Центр. От волнения и тревожных ожиданий я плохо запомнил окружающие меня красоты, интерьеры и достопримечательности. Помню только, что кругом было пусто. Или сопровождающие меня охранники всех расшугали по местам, или у ушастых мэнээсов не принято в рабочее время шляться по роскошным холлам полированного мрамора, где мы сурово шли сомкнутой фалангой.

Наконец — большущее помещение, все заставленное аппаратурой, раскрытые капсулы, неприятно напоминающие распахнутые крокодильи пасти, команда снять штаны и забраться внутрь. Крышка закрывается, аут. Перекур. Потом глаза открылись. Два негромко переговаривающихся аграфа прекратили трепаться, и подошли ко мне.

— У вас естественный уровень интеллектуального состояния насчитывает сто шестьдесят восемь единиц, д'Эльта. Очень прилично! Мы рекомендуем вам индивидуальную сеть типа "Исследователь". Она наиболее полно и эффективно объединяет и естественнонаучные, и гуманитарные направления знаний. То есть, вы можете быть прекрасным инженером, врачом, пилотом, да еще играть на арфе, быть цветоводом и писать акварелью миниатюры, к примеру. На сети — десять петель для имплантатов. Возможность подключения симбионта-ментата, если есть дарования и склонности, и вы его потянете. Что еще? Ваш ущербный "Медик" мы, конечно, удалим. Записанные и изученные базы знаний останутся. Метки ФПИ изменятся в соответствии с новыми характеристиками и возможностями. Можно ожидать достижения интеллектуального уровня в триста с небольшим единиц после полноценного развертывания сети и её выхода на рабочие параметры. Еще что-то прибавят имплантаты на память, интеллект, быстродействие...

— Силу и реакцию, — прохрипел я. — И базы знаний не забудьте!

Аграф успокоительно кивнул головой. Мол, не забудем, уже уплачено.

— Ну, что? Ставим?

Я кивнул и закрыл глаза.

— Эй-эй, не спать! Вылезайте и перебирайтесь вон в ту медкапсулу. Она и предназначена для подобных операций.

* * *

Через шесть часов я если и не стал умнее, то в ближайшее время с помощью того чуда, что ждет меня в медотсеке "Пилы", точно стану. По крайней мере, базу медикуса шестого ранга мне уже запустили в "спящем" режиме. То есть, распаковка сама идёт, как в сказке гид-клубочек по лесной тропинке катится. А если залезть в капсулу и учить под разгоном, то помчится серым волком!

А пока я особых отличий в своем богатом внутреннем мире не заметил, честно говоря. Правда, чувствовал я себя хорошо, на подъеме, бодренько так, как перед тренировкой по водному поло в юности. Все это стоило еще трети лотосовых семян, переданных аграфам. В ответ и они не подвели, а начали таскать на космическую станцию, на которой паслась "Коровка", контейнеры с красным товаром для Союза Калгари и планет Фронтира за его границами. А я использовал каждую минутку, чтобы уложить в мозги и усвоить еще одну базу. Легче всего проскочили небольшие базы из приданого "Пилы". Я уже теоретически и практически освоил на фрегате каждую гайку с забитым в неё молотком болтом. Потом я ускоренно занялся базами для получения сертификата "Мастер-пилот" и "Медицина" шестого уровня. Но это было еще не скоро.

Чудодей из спецотдела посольства установил, развернул и накачал программами все купленные мной искины. Причем, посоветовавшись с ним и с народом, мы сделали небольшую перестановку. А именно: на фрегат секретчик поставил три новых искина. Личность Шуры Балаганова он перенес в новые мозги десятого поколения и дал ему капитанские навыки. Два других искина отвечали за оружие, защиту, техническое состояние фрегата и прочие фишки. Я вам так скажу, три "десятки" ранга "Крейсер" на простом фрегате — это, ребята, не кот начихал! А бывшего Шурку девятого поколения перенесли на "Божью коровку". Теперь там тоже было три искина: новый, десятого поколения ранга "Крейсер", в которого поселили личность Грини, и по одному девятого и восьмого поколения у него на подхвате, отвечающие за все аспекты жизни и деятельности космического грузовика. Тоже, знаете ли, более чем достаточно. Ффух, упрел, пока все разъяснил и высказался. Да! Новая "Девятка" на грузовике, естественно, взяла на себя и заботу о медкапсуле, перетащенной с "Пилы". Вот теперь вроде бы все.

* * *

Прошло положенное время, и мы закончили все намеченные дела. Тепло попрощавшись с послом (все-таки хороший он мужик. Хоть и с моноклем!), я передал аграфам последнюю часть семян лотоса и заверил их в совершеннейшем к ним почтении. Ответных реверансов я от ушастых высокомерных задавак не получил. Впрочем, я на это и не рассчитывал. Достаточно того, что получил от них деньги и другие ценности. И, надо сказать, немалые! А все остальное зависит только от нас самих. И от меня, в частности. Обещал ведь экипажу освоить медицину — значит, полезай в кузов! И полез...

Через три прыжка, которые я провел в новой медкапсуле, мы вышли из пространства Центральных миров. Перед нами лежала дорога на сектор Союза Калгари и далее — на фронтир и неисследованный космос. Не скажу, что тут было уже опасно, но вахты на "Божьей коровке" я подтянул, а капитана Боккара слегка вздрючил за утрату революционной бдительности. И, как оказалось, вовремя и не зря. За секунду прежде чем уйти в очередной прыжок, главстаршина Фламен засек светящуюся воронку выхода из гиперпространства какого-то корабля за нашей кормой. Оно все бы ничего, ни одни мы по космосу шныряем, но сигнатуры этого корабля уже раз фиксировались новыми программами наших искинов и аппаратурой. Впрочем, утверждать, что нас преследовали или за нами следили, я тоже с уверенностью не мог. Но тыкву все же наморщил. Я не такой легковер и балбес, как мичман Жиро. Кстати, о негодяе...

Представляете, эта жизнерадостная двухметровая скотина, отвечающая за нашу физическую безопасность, противодиверсионную защиту и контрабордажную деятельность на "Коровке" (да и за абордаж кого-либо при случае, если уж быть до конца откровенным), получив в свое распоряжение купленный у аграфов новейший комплекс "Пентаграмма-7К", состоящий из тактического дроида-погонялы и двух боевых пар дроидов-контрабордажников, одел их в сделанные из плиссированной бумаги балетные пачки, и в таком непотребном виде гонял бедные, безответные железяки по всему трюму, уставленному контейнерами разного вида и грузоподъемности. Якобы он тренировал их в отражении вражеской атаки. Ага, на пуантах! Добровольцы ржали, как резанные. Даже я не удержал бодрого, оптимистического смеха. До следующего вопиющего нарушения дисциплины. Я уж не говорю о том случае, когда Жиро наполнил ёмкость улитки-уборщика сорбентом, дающим при распылении эффект паровозного пара или струи из огнетушителя. Представляете, как мы спервоначалу подпрыгивали вверх, когда проклятая улитка ставила свою дымовую завесу прямо нам под ноги? Как альпийские козлики, если не сказать более грубо и конкретно. Так вот, это еще ерунда! Мое терпение истощилось, когда...

Впрочем, расскажу все по порядку. Итак, вылезаю я как-то из медкапсулы "Пилы" с переполненными знаниями мозгами и легкой пустотой в желудке. Бодро бегу в кают-компанию. Там уже обедают два добровольца, свободных от вахты. Я, значит, подхожу к кухонному комбайну и набираю себе на панели индекс мяса с овощами. А вы помните, что висит на стене прямо перед моими глазами? Правильно, возьмите из комбайна пирожок! Чёрная голая надувная баба висит! С совершенно бл@дским выражением изумленной морды лица, ртом, представляющим собой красный кольцевой стоп-сигнал и готовыми к дружескому объятью руками. И ногами, если честно сказать. Да-а... Ну, и все что ей положено по штатному расписанию с вещевым довольствием между ног, само собой. Я слышу — сзади перестали бренчать ложки, и повисла какая-то напряженная тишина. Но не придал этому значения. Уж больно жрать хотелось. Набрал, значит, шифр и нажимаю большую пуговицу кнопки "Пуск". И тут, просто мороз по коже, черная нога распрямляется и ложится мне на левое плечо. В ней, как я после выяснил, был скрыт привод, связанный с кнопкой. Я, как джентльмен, левой рукой тут же резко отбиваю этот вяленый окорок, нога, естественно, еще больше уходит в сторону, беззастенчиво открывая э-э-э... саму, скажем так, женскую суть... или естество... Есть более короткое и точное название, если кто не знает. Но не важно. Так вот — там вдруг появляются зубы, раскрывается здоровенная вставная челюсть, и она ГРОМКО ЩЕЛКАЕТ!

Я аж подпрыгнул. Вам, конечно, такая картина по барабану, вы, может быть, их каждодневно и ежеминутно видите. Вам хоть бы хны. По крайней мере, добровольцы за спиной радостно заржали. А я осатанел. Сорвал со стены эту бабу и... Не хочу говорить, что последовало потом. Стыдно. Мичман Жиро теперь под домашним арестом в своей каюте. Капитан Боккар тоже огрёб нехило. Прочую хихикающую мелочь я вообще разогнал поджопниками... Пообедать забыл. Схватил чёртову куклу за шею и утащил себе в каюту. Там бросил её в кресло у стола и попытался успокоиться. Получилось плохо. Снова залез в "Пилу" и велел лейтенанту Озири открыть створки палубы "А". Три часа кувыркался в космосе, пока не успокоился. А когда сел, то главстаршина доложил мне, что вновь замечен всполох от выхода какого-то корабля из гипера и перехвачен чей-то бессмысленный радиосигнал из четырех символов.

Это тоже меня не успокоило, знаете ли...

Глава 11.

А ночью у одного из стоящих в трюме контейнеров беззвучно и медленно открылся небольшой люк. Вы заметили, что все самое интересное большей частью и начинается ночью, не так ли? Переход на третий литр в поддатой компании, например, распечатывание или новой пачки "Примы" там же, или новой колоды карт в казино в Монако. Секс, опять же, происходит чаще ночью... С распечатыванием нового пакетика презе... Впрочем, хватит. Мысль уже ясна. Вы уже все себе уяснили.

Все произошедшее впоследствии мы долго восстанавливали по минутам. Потом сводную запись несколько раз просмотрели, изучили и уничтожили. Самое основное зафиксировал искин Гридь. Искин Шура Балаганов подключился значительно позже.

Итак, таймер записи пошел.

Люк контейнера открылся, но ничего не было видно. По крайней мере, бессменно стоящий на вахте Гриня ничего не видел. Мы потом проверили, этот проклятый контейнер действительно не попадал в поле захвата камеры.

Потом Гриня зафиксировал две вещи — попытку атаки на свои мозги и открывшийся люк, ведущий из трюма в жилую часть грузовика. Опять никого не было видно через камеры наблюдения. Люк открылся и закрылся, и больше ничего. А с перехватом управления нашим искином тоже ничего не вышло. Может, что и получилось бы на каком-нибудь другом корабле. Но не у нас. Больно уж хорошо поработал с искинами программист спецчасти посольства. Честь и хвала ему.

Далее. Кроме вахты из двух человек все спали. Первым Гридь поднял меня и предупредил вахтенных. Рубка была закрыта и охранялась дроидом в балетной пачке. Тут нам бояться было вроде бы нечего. Искин потихоньку запер все остальные каюты. От греха подальше. Потом он активировал охранных дроидов, пару отправил в трюм, а пару вызвал к нам, в головную часть корабля. Все правильно, все по уставу.

Я уже проснулся, вроде все понял, успел испугаться и шустро надевал порты с гадами. Совсем как по тревоге в Поти. Снятый с предохранителя игольник лежал передо мной. В спальне я свет не включал, а в кабинете включил лишь маленькую настольную лампу. Гридь по-прежнему никого не видел. Тут валом, как картошка из порвавшейся авоськи, посыпались события. Мигнул огонек на замке дверного люка, сменив свой цвет с зеленого на желтый. Броняшка двери медленно уползла в переборку. В проеме никого не было. Далее все пошло на секунды. Вы не поверите, как много событий может произойти, пока сердце лениво стукнет пару раз.

От двери раздалось негромкое шипение, и голова резиновой труженицы, кучерявым чёрным темечком немного возвышавшаяся над спинкой кресла, была пробита очередью бронебойных игл, разом сдулась и плавно легла на стол, рядом с вазой с фальшивыми коробочками лотоса.

Я схватил игольник и начал палить в проем двери. Там пару раз что-то слабо блеснуло. Наверное, рикошет. Интересно, от чего?

Тут медленно ползущая улитка-уборщица наткнулась на цепочку чьих-то грязных следов, добралась по ним до капитанского коридора и пустила струю чистящего средства. Кому-то крупно не повезло. Это оказался сорбент, злодейски заложенный ей под панцирь шаловливыми ручонками мичмана Жиро. Примерно метров пять ближайшего пространства наполнились поднявшимися до пояса клубами белого пара.

И тут Гридь, в который раз суматошно менявший фильтры системы наблюдения в попытке увидеть кто же стреляет в коридоре, разглядел на фоне пара обрубки каких-то фигур. Как справный казак, Гриня сначала стрельнул, а потом стал разбираться, кого же он убил.

В начале и в конце короткого коридорчика, ведущего к моей каюте, с лязгом упали турели и мигом залили все пространство огнем. Что-то влажно шлепнулось на пол, а от двери в каюту совершенно однозначно потянуло дерьмом.

Я аккуратно выглянул из-за высокого комингса двери в спальню. На секунду увиденное врезалось в глаза — две ноги, связанные наверху клочьями живота и жестким поясом бронескафа, покачнулись, подломились и медленно завалились на палубу, прямо в новогодние клубы белой праздничной позёмки...