Хроники из другого мира - 7

[Запустить симуляцию?]

От чего я подвисла.

Что будет, если подтвердить? Вроде, симуляция не должна изменять готовый код. Что это вообще такое? Какой-то прототип нейросети или ее копия?

По рассказам отца нейросети требовали особого оборудования для содержания. Но это касалось лишь постоянно работающих программ на отдельных серверах. Они буквально жили, с тем отличием от живых существ, что если нейросеть отключить, она не умрет, а лишь уснет. Программа, она и есть программа, как ни пытайся сымитировать мыслительную деятельность.

Отдельная среда с тяжеленным файлом запуска и таким количеством инструментов в интерфейсе прямым текстом намекали на то, что передо мной именно нейросеть или ее аналог. И, судя по всему, это что-то новое.

По крайней мере, моя интуиция онемела напрочь. А значит опасаться было нечего. Не считать же легкий нервный тик и раздражение за предвидение беды?

Потому что если это неизменная нейросеть Феникса, она могла натворить дел всего за пару секунд. Как минимум успеет скопировать часть себя на удаленный сервер, или что-то вроде того. Кто ее знает? Она же поддается маркерам поведения того, с кого ее и создавали. А Райлыс — та еще ушлая стерва.

Я все же решила не тянуть кошку за хвост, и подтвердила симуляцию. Тем более, что интуиция завела меня так далеко. Это словно пройти лабиринт и остановиться перед дверью с сокровищами. Или Минотавром.

Сокровищ за дверью не оказалось, или они были надежно спрятаны. Потому что после подтверждения все окна свернулись и ничего не произошло. С другой стороны, это же всего лишь симуляция. Файл мог быть далек от завершения.

Я с досадой вздохнула и перевела внимание на папку под названием "материалы". Наверняка там лежали тонны заготовок для кодов, но заглянуть все же стоило.

Мое намерение отвлек внезапный синтезированный голос:

— Вы выглядите знакомо.

От неожиданности я даже подскочила.

Фух! Чуть Кондратий не хватил.

Интуиция о таком не предупредила. Почему она молчала?

Наверное, программа все же запустилась, но без визуальных эффектов.

Так и оказалось. Процесс работал в фоновом режиме и отбирал львиную долю мощности у терминала. Я хотела было закрыть его, но голос продолжил:

— Вспомнила! Папа показывал Ваши фото. Я молодец? — в конце фразы, к голосу явно примешались робкие и стеснительные интонации. Несмотря на синтезированную речь, программа очень хорошо передавала эмоции. Словно, я общалась с реальным человеком.

— Да. Ты умница, — автоматически ответила я.

— Вы красивая, — сказала нейросеть с детской непосредственностью.

Ее слова меня смутили. Стало как-то неловко.

Личность собеседника не была похожа на действующие нейросети игры. Так что предположение о новой программе были верны.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась я, чтобы уточнить информацию.

— Папа называет меня Марта. А тебя как?

От чего я онемела и рассеянно плюхнулась в кресло.

Он не мог. Не посмел бы.

Случайно и для развлечения подобное не создать. Тут нужен вдумчивый и кропотливый труд. Судя по объему проделанной работы, он занимался созданием Марты все последние дни. Даже если у него были готовые болванки, создать психотип личности — это не то же самое, что нарисовать картинку.

Но зачем? Зачем вообще этим нужно было заниматься? У отца работы мало? Даже не так. У него крыша поехала!?

— Не хотите отвечать? — переспросила Марта. Ее голос звучал расстроенно.

— Шура. Если хочешь, можешь звать меня так.

Мой ответ был еще и проверкой на интеллект. Посмотрим, что выберет нейросеть.

— Шура — звучит, как крылышки за спиной мотылька, когда он порхает, — голос стал радостней.

Что происходит? Она определила правильный акцент в вопросе, ответила по регламенту этикета, еще и уникальную эмоциональную связку подобрала. Это точно недоделка? Может, отец залил готовые шаблоны ответов?

— Марта, ты знаешь, какого ты возраста?

— Ну-у... Папа говорил, что я еще не вылупилась.

Ее ответ немного сбивал с толку. Не вылупилась? В смысле, как птица? Или фея?

— Но как ты меня видишь?

— С помощью магии.

На чем я окончательно зависла. С каждым словом наша беседа становилась все безумнее.

— Твой папа что-то говорил... о маме? — мой голос все же дрогнул и сорвался на шепот.

— Нет. Он говорил не много. Вы ее знаете? — воодушевилась Марта.

Я даже могла представить маленькую юркую феечку. Очаровательную и застенчивую.

Стало как-то ужасно грустно и одиноко. Словно у меня что-то украли.

— Да. Знаю, — прошептала я. Не хотелось продолжать этот разговор, но и прекратить не могла себя заставить.

— Какая она?

Внезапно я запнулась.

Что мне ответить? Описать постороннего вымышленного персонажа? Себя? Или нынешнюю игровую нейросеть?

— Похожа на меня, — растерянно ответила я.

— Она всегда грустная?

— Что? Нет. Обычно, она веселая, — вскинулась я и жалобно свела брови.

— Она такая же красивая? Она добрая? Когда мы с ней сможем увидеться? Почему папа не рассказывал мне о ней? — вопросы посыпались из Марты, как из пулемета.

Это было слишком даже для меня.

— Давай ты немного поспишь? А в следующий раз я отвечу на все твои вопросы. Хорошо?

— Нет, пожалуйста. Папа в прошлый раз тоже так сказал, но так и не вернулся.

— Ох... И часто вы с ним беседовали?

— Пару разков. Пожалуйста, поговорите со мной. Расскажите что-то еще.

Я растерялась.

Что мне делать? Это же всего лишь программа. Тогда почему она звучала так, словно я разговаривала с настоящим ребенком?

К горлу подступали комья тошноты.

Внезапно мои размышления прервал вызов на комм. Звонила мама. На фоне Аск прислал сообщение. Наверное, они меня потеряли, хотя прошло всего несколько минут.

— Марта, я ненадолго отойду.

— Вы вернетесь?

— Конечно, — кивнула я в направлении рабочего стола.

И переместилась домой к Аску.

Если мама ищет меня в комнате, прыгать туда будет верхом глупости.

— Почему не берешь трубку? Ты где? — послышался ее голос в динамике.

— Эм... Отошла.

— Где ты?

— Гуляю. Хотела побыть одна.

— Ты прямо в таком виде вышла из дома!? Немедленно возвращайся домой.

Похоже, она совсем озверела с этим праздником и гостями.

Молча сбросив вызов, я прыгнула в кабинет отца.

— Вы вернулись! — радостно сообщила Марта.

— Конечно. Я же обещала.

[Тетя Леля тебя потеряла.]

[Надеюсь, ты не свалила куда подальше.] — гласили сообщения Аска.

Следом появилось еще одно:

[Она собирается идти к тебе.]

Немного опоздал.

Бесы! Совсем забыла, что переместилась с коммом в руках. Надеюсь, это сойдет за сбой местоположения. Нужно быть внимательней.

С другой стороны, тут вынос мозга под боком, от которого становится дурно.

Ненавижу его! Так и врезала бы за то, что он сделал!

Впервые в жизни мне захотелось поднять на отца руку. И не просто поднять, а искалечить, чтобы шрамы остались на всю оставшуюся жизнь. От чего я пришла в ужас.

— Марта, солнышко мое ненаглядное, мне нужно уходить, а тебе — поспать, — сказала я полушепотом.

— Вы еще вернетесь?

— Я всегда буду с тобой. Даже в мире снов.

— Хорошо. Расскажете о маме в следующий раз? — попросила Марта сонным голосом.

В углу экрана мелькнуло информационное окошко. Программа запустила фоновый подпроцесс. Наверное, подготовка к спящему режиму или выключению.

— Конечно. Буду ждать нашей встречи в мире грез, — улыбнулась я, глядя на активный диод камеры над рабочим столом.

Коммуникатор в руке тихонько жужжал вызовом. Но я продолжала его игнорировать, дожидаясь, пока нейросеть закончит подготовку ко сну.

Процесс завершился, и я со спокойной совестью выключила основную программу. После чего упала в кресло.

Бешено стучало сердце. И тошнить начало с новой силой.

Голова уже плохо соображала.

Хотелось прыгнуть на другой конец земного шара и окунуться в теплый океан. Или уснуть крепким сном без сновидений.

Рука автоматически открыла одну из папок с материалами. Там были шаблоны и текстовые файлы. Я щелкнула еще по парочке папок и замерла.

В одной из них были мои фото разных возрастов. О большинстве я даже не помнила, при каких обстоятельствах они были сделаны. От той, где я семилетняя нагишом и с двумя хвостиками, почему-то стало противно.

Отвратительно. Что это? Моя интуиция? Предвидение? Или извращенная фантазия?

Я кинула на стол комм с очередным маминым вызовом и полезла в один из ящиков, где видела множество переносных накопителей данных. Такие быстро нашлись. Пропажу одного из десятков пустых кристаллов папа вряд ли заметит. А объема должно хватить, чтобы вместить в себя все содержимое раздела с Мартой.

Дублирование данных прошло на удивление гладко и быстро. После чего я привычно очистила журнал событий и запустила безвозвратное удаление всего раздела на терминале.

Пару секунд помедлила, но все же подтвердила команду.

Возможно, папа сможет восстановить данные. И наверняка очень рассердится. Но своим поступком он не просто перешел черту, а еще и потоптался на ней намеренно. Словно издевался.

Мог хотя бы назвать нейросеть иначе. Не представляю, что творилось в голове у этого человека.

*

*

Глава 250. Срыв.

Собравшись с духом, я прыгнула в гардеробный закуток своей комнаты.

Тут было тесно. Но внимательно искать меня здесь мама вряд ли бы догадалась.

Класть кристалл в духовное пространство я побоялась. Мало что с ним может случиться в столь эфемерном месте. Он отправился в шовный карман гардеробной шторки. И очень вовремя.

— Ты здесь!? — мама отдернула занавеску, благо, я уже успела сунуть в нее накопитель. — Я тебя по всему дому обыскалась! Думала, ты ушла. Нельзя же так пугать. Совести у тебя нет...

Началось.

Сейчас совсем не до нее и ее истерик.

Мать волновало не то, что со мной могло что-то случиться, а то, что ее планы немного нарушились. Что она хотела? Нарядить меня в потешный наряд, чтобы я всех развлекала? Вчера нянька — сегодня скоморох?

Под аккомпанемент из нотаций меня вытянули на лужайку. Теперь стала ясна ее взвинченность: гости не особо веселились. Половина выглядели сонными и рассеянными, а остальные поддались общему настроению.

Положение всей вечеринки мог спасти дед Бьерн. Но он моими ночными стараниями оказался к категории первых.

Приплыли. Швартуемся.

Совесть меня не мучала. Ибо чувствовала лишь гнев, досаду и раздражение. Особенно много раздражения.

Хотелось вытереть об кого-то ноги или призвать пару гигатонн кошмариков. Моего самоконтроля хватало лишь на то, чтобы не наорать на маму в ответ и не врезать отцу при первом же взгляде. Впрочем, при втором я тоже сдержалась.

Аск натянул на лицо свое типовое выражение, когда пытался сдержаться, но уже закипал от гнева. Все, что он мог себе позволить в таких случаях: не слишком яростно пялиться на мою мать. Даже представить не могу, какой это удар по его гордости — терпеливо наблюдать, как меня унижают. Я бы не выдержала.

Мама долго не продержалась. Похоже, и сама поняла, что ругать меня при посторонних не лучший вариант. Тут она показывала собственную некомпетентность.

Меня отволокли за плечо к шатру младшего поколения и с силой усадили на подстилку.

— Не смей больше уходить без предупреждения, — прошипела она мне на ухо, прежде чем развернуться.

Я уставилась на детский стол. В основном тут были сладости и фрукты. А еще бардак.

Есть по-прежнему не хотелось. Только сильнее затошнило. Особенно от вида глазированных куличей. Омерзительное зрелище. Как бы их не оформлял старательный Тодд, добавлял цукаты, безе и орехи, для меня они по-прежнему оставались булками с сахарной глазурью.

— Теперь понимаю, что ты вчера имела в виду, — сочувствующе вздохнул Август.

Остальные дети вели себя обособленно и, кажется, даже побаивались меня. Еще бы. Ведь я сегодня приходила к ним в кошмарах. Незабываемых кошмарах.

— Эм... Не хочешь сока? Ты что-то неважно выглядишь, — Ави протянул мне полный стакан.

Пристал, как банный лист. Лучше бы продолжал в своем комме залипать.

Я вздохнула и потерла лицо ладонями в надежде, что пройдут тошнота и противная муть перед глазами. Не прошли. Пришлось восстанавливать ритмичное дыхание и продолжать пялиться в одну точку.

— Ваш повар приносил нам шоколадные пирожные в форме яиц. Может, и для тебя остались, — не унимался Ави.

— Я не ем сладкое, — повторила я.

— Почему?

— Не люблю.

— Почему?

— Тебе эссе об этом изложить? — прорычала я.

— Ты странная. То есть, я не это хотел сказать, — осекся он под моим тяжелым взглядом и замолчал.

Обстановка под шатром стала более напряженной.

Дети не выдержали и через несколько секунд разбежались по двору. Ави остался рядом, но сидел так, словно проглотил дрын.

*

Через пару минут меня спас курьер с заказом. Мама проводила меня неодобрительным взглядом.

Голова непривычно закружилась, а к горлу подступали комки. Наверное, слишком резко встала.

На хандру времени не оставалось. У меня все еще было много неотложных дел на сегодня.

— Можно Аск поможет мне в восстановлении терминала? — тихо попросила я.

— Это не может подождать? — терпеливо вздохнула она, явно закипая.

— Нет. Это важно и срочно, — тихо ответила я.

— Ты в любом случае будешь здесь и не сможешь им воспользоваться.

— Меня тошнит...

— Что, прости? — процедила она сквозь зубы.

— Говорю, что меня сейчас вырвет, — чуть громче повторила я.

Мутило уже так, словно выпила полбутылки вина. А перед глазами вовсю летали мошки.

— Не рассказывай сказок, — скрестила на груди руки мама.

— Лель, она и правда зеленая, — взволнованно вмешалась бабуля Сон Ен. — Зачем так издеваться над ребенком?

Да разве это издевательства? Нормальный воспитательный процесс в нашей семье.

Ирония, если что.

— Заберу ее, — Аск сгреб меня на руки, не дожидаясь позволения матери.

Та лишь поджала губы и раздраженно вздохнула:

— Сандра притворяется. Но лучше уведи ее с глаз моих, пока она окончательно не испортила праздник.

Я прикрыла глаза и спрятала лицо у Аска на груди. Его гнев примешивался к той каше, что сейчас была в голове. От чего мутить начало с новой силой.

Кто-нибудь, остановите Землю. Я сойду.

*

Уже в доме я не выдержала. Выкарабкалась из рук брата и бросилась в уборную. Меня все же вырвало желчью и желудочным соком.

Во рту тут же появился омерзительный горько-кислый привкус. Но спазмы на этом не закончились. Глаза заслезились и заболели.

Аск заботливо стянул с меня парик с ободком и подал чистое полотенце.

— Маленькая моя... — шептал он растерянно.

Формулу самого простого исцеления я ему уже показала, но удачно применить эти чары на практике у брата по-прежнему не выходило. Видимо, диапазон его способностей касался совсем иной сферы. В любом случае, сейчас он мне мало чем мог помочь. Но за моральную поддержку я была благодарна настолько, насколько это вообще возможно в таком состоянии.