Горячее лето пятьдесят третьего

Сэр Энтони Иден по-джентльменски поморщился, не изменившись в лице, практически одними глазами.

— При посредничестве Москвы, мы вышли на Ким Ир Сена, но он ставит абсолютно невыполнимые условия, Сэр. Он практически требует нашей капитуляции, то есть признание факта незаконной агрессии и компенсации, считайте контрибуции.

— Это логично. Теперь именно на нас попытаются повесить всех собак за Корейскую войну. Чего нам ждать от полковника Насера?

— Боюсь, что ничего хорошего, Сэр. Суэцкий канал он может национализировать в любой момент, об этой необходимости он не раз и не два заявлял публично. По возвращении из Москвы он подчёркнуто уважительно высказывается о Сталине и Советском Союзе. Как мне сообщают, даже в самом узком кругу. Скорее всего, он уже присягнул Москве на верность и просто ждёт приказа.

— У меня сложилось такое же мнение. Готовится какая-то масштабная гадость, и Египет станет одной из её составных частей. Мы уязвимы повсюду, к тому же после катастрофы в Корее, нас, скорее всего откажутся поддержать все Доминионы, кроме Канады. Кроме того, МИ-6 сообщает, что в ближайшее время в Москву собирается Джавахарлал Неру. Скоро нас начнут рвать со всех сторон, Сэр.

— Похоже, что всё к тому идёт, Сэр.

Джентльмены говорили ровными голосами, Сэр Уинстон Черчилль, по обыкновению, попыхивал сигарой, обмакивая её кончик в бокал с бренди, точно так же они обсуждали бы какие-нибудь бега, или скачки.

— Мы загнаны в угол и не можем быть разборчивы в средствах. Я попрошу у королевы Елизаветы разрешения на крайние меры в отношении Эйзенхауэра. Никсон мне видится более сговорчивым политиком. Но из Западного Берлина нам теперь всё равно придётся уйти, одни мы его не прокормим и не удержим, а поэтому давайте выступим инициаторами этого неизбежного шага. Готовьте заявление для прессы, и извещение по дипломатическим каналам — мы предлагаем собрать конференцию великих держав по статусу Западного Берлина.

На это предложения Москва отозвалась согласием участвовать в подготовке к конференции на уровне заместителя министра иностранных дел, а Вашингтон заявил, что начинает выводить свой контингент, не дожидаясь итогов конференции. Авторитет Лондона, по вине американцев, таял на глазах, и ещё не коронованная королева Елизавета Вторая была вынуждена дать разрешение на специальную операцию в США. На неё единодушно давил в этом вопросе весь кабинет министров.

* * *

2 февраля 1953 года, Москва, МИД

Когда, на следующий день после визита Гамаля Абдель Насера в Москву, правительство Израиля собралось на экстренное совещание, посвящённое этому событию, министру иностранных дел, Моше Шарету, прямо в зал совещаний, принесли личную телеграмму от русского министра Андрея Громыко, приглашавшего его в Москву с частным визитом. Дипломатические отношения между СССР и Израилем, после известных событий, были разорваны по инициативе Советской стороны, и потому эта телеграмма вызвала бурное обсуждение. В конце концов постановили единогласно — предложение необходимо принять, и Моше Шарет вылетел в Москву.

— Советское правительство рассматривает возможность выдачи разрешения на выезд в Израиль, советским гражданам еврейской национальности. По нашим оценкам, воспользоваться этим правом могут от пятидесяти до ста тысяч советских евреев, среди которых немало коммунистов. Мы бы хотели получить гарантии, что коммунистическая партия Израиля получит допуск к активной политической жизни в вашей стране. Желательно ещё принятие русского языка в статусе второго государственного. Вы сами понимаете, что это станет мощный стимулом для русскоязычных евреев и, в этом случае, число желающих вполне может вырасти до двухсот тысяч. Впрочем, мы считаем, что это ваше внутреннее дело и, разумеется, не настаиваем.

Андрей Андреевич Громыко сделал паузу, предоставляя ответное слово, но Моше Шарет был слишком обескуражен столь неожиданными предложениями.

— Мы подумаем над этим. Господин министр, наше правительство считает, что начать новый этап сотрудничества необходимо с возобновления дипломатических отношений, меня прислали обсудить именно этот вопрос.

— Если вы привезли полномочия, то этот пункт мы уладим прямо сегодня.

Дождавшись подтверждения Моше Шарета, Андрей Андреевич Громыко продолжил.

— В случае принятия вами наших предложений по статусу компартии Израиля и русского языка, наше правительство берёт на себя обязательство, выступить посредником в Арабо-Израильских переговорах по самому широкому кругу вопросов. Мы считаем большой ошибкой, разделение Палестины на два государства, с такими причудливыми границами. В этом вопросе у нас у всех полное единодушие — Британская Империя сознательно оставила бомбу замедленного действия. И в наших общих интересах, как можно быстрее её обезвредить.

Возвращение Министра Иностранных Дел в Израиль, с уже подписанным договором, об установлении дипломатических отношений на уровне чрезвычайных и полномочных послов, и новыми Советскими инициативами, вызвало правительственный кризис, в результате которого, Премьер-министр Давид Бен Гурион, выступающий категорически против обоих пунктов, предложенных СССР, утратил поддержку в Кнессете и подал в отставку. Новое Правительство возглавил уроженец Херсона, русскоязычный и настроенный на сотрудничество, Моше Шарет, который незамедлительно получил от МИД СССР приглашение, посетить СССР с официальным визитом уже на высшем уровне. Новым министром иностранных дел стала уроженка Киева, Голда Меерсон.

* * *

5 февраля 1953 года, Вашингтон, Белый Дом

— ...на запрос о составе акционеров, они отвечать отказались, сославшись на корпоративную тайну, Сэр.

Шерман Адамс закончил доклад о Федеральной резервной системе и молча ожидал реакции президента. Среагировал Эйзенхауэр довольно неожиданно.

— Значит, это всё правда. Наша Независимость — фикция, Шерман. И что самое смешное, американцы об этом даже не подозревают.

Это Шерман Адамс охотно подтвердил.

— Мне и в голову не могло такого прийти, сэр. А как вы догадались?

— Представь себе, друг мой, Сталину это известно. И реорганизация службы охраны президента тоже проведена по его совету. Он считает, что меня будут пытаться убрать сразу, как только полезу в эти дела.

Полезет, или нет — Шерман Адамс спрашивать не стал, это было очевидно, он молча ждал распоряжений.

— Готовьте указ о национализации Федеральной резервной системы.

* * *

Уже на следующий день, указ был опубликован и вызвал небывалый ажиотаж, вся Америка только его и обсуждала, популярность президента Эйзенхауэра становилась просто невероятной, такого президента в США ещё никогда не было, его рейтинги показывали почти девяносто процентную поддержку. А восьмого февраля служба безопасности предотвратила попытку минирования президентского самолёта.

— При попытке задержать объект с поличным во время закладки, он специально, или по неосторожности привёл заряд в действие. Трое наших сотрудников погибли на месте, включая командовавшего операцией майора Смита, один скончался в госпитале, ещё двое ранены. Самолёт повреждён значительно, случись такой взрыв в воздухе — катастрофа была бы неминуема.

Недавно возглавивший службу безопасности, вызволенный Эйзенхауэром из корейского плена, генерал Марк Уэйн Кларк докладывал печальные итоги своей первой спецоперации на новой должности довольно бодро, было видно, что в целом доволен.

— Обязательно было брать с поличным?

— Может и не обязательно. Дело это для нас новое, так что ошибки обязательно будут. Парни погибли за Родину, спасая своего президента, а это хорошая смерть для солдата. Главное, задачу мы выполнили, а избегать потерь постепенно научимся, Сэр.

Всё так, новая охрана набиралась из армейцев, специфическому опыту у них взяться было неоткуда, ставка на то и делалась — на верность, хоть и в ущерб профессионализму.

— Вечная память павшим! Представьте всех к наградам. Благодарю за службу!

* * *

9 февраля 1953 года, Москва, Кремль

На конференцию по Ближневосточному урегулированию, созванную по инициативе СССР, приехали главы всех стран, участвовавших в конфликте 1947-1949-го годов. Обладающий значительным влиянием в арабском мире, Гамаль Абдель Насер проделал большую дипломатическую работу.

С приветственным словом к участникам конференции, обратился сам товарищ Сталин. Он объявил о решении отпустить советских евреев на поселение в Израиль и, озабоченный их безопасностью на новом месте, призывает стороны прийти к мирному и разумному выходу из последствий британской колониальной политики.

Вкратце, речь товарища Сталина несла в себе призыв принудительно обменяться населением и отдать всю Палестину под еврейское государство Израиль. В этом случае СССР обещает арабским странам всестороннюю поддержку в том случае, если Британия попытается воспрепятствовать национализации своих активов в этих странах. С толстым намёком на Корею. Советские добровольцы не желают распускаться, а желают продолжать нести в мир добро избавления от колониального гнёта, который ничем не лучше Гитлеровского нацизма. Напомнил о провозглашённой недавно доктрине Сталина "Азия для азиатов" и предложил всем присутствующим к ней присоединиться.

Словом, почти открытым текстом, предложил ограбить британцев и пообещал защиту. Не просто так, конечно. Даже 'классово близкой' Корее это обошлось в шесть авиабаз, военно-морские базы в Пусане и Вонсане и контроль над железной дорогой. Над железной дорогой временно, до окончания войны с Японией, а вот базы, похоже, уже навсегда. Стоят ли британские активы присутствия военных баз — решайте сами. Кому-то это выгодно, кому-то нет.

Уполномочив Андрея Андреевича Громыко дальше говорить от имени СССР на Московской конференции, Сталин покинул зал заседаний под бурные аплодисменты.

Товарища Сталина отвлекли более важные события, чем даже такая судьбоносная конференция, в приёмной кабинета его уже ждал министр Государственной Безопасности, Павел Анатольевич Судоплатов, аж подскакивая от нетерпения.

— Товарищ Сталин, по очень достоверным данным, британцы доставили на свою базу в Гонконге три ядерных боеприпаса, мощностью по пятьдесят килотонн. Предположительно, они собираются использовать ядерный шантаж, как аргумент в переговорах с Ким Ир Сеном. В случае эскалации конфликта, наиболее вероятная цель для их атаки — Пусан, где сейчас накапливаются силы Корейской Народной Армии перед Цусимским десантом.

Такое развитие событий рассматривалось Иосифом Виссарионовичем Сталиным как весьма вероятное, он, не спеша, набил трубку и бесстрастно констатировал диагноз.

— Это уже агония Британской Империи, товарищ Судоплатов. Проигравшийся до нитки джентльмен достал револьвер с тремя патронами, бед он натворить, конечно, ещё способен, но от расправы уже точно не спасётся, мы примем к этому все надлежащие меры. Но сначала известим президента Эйзенхауэра по каналам их военной разведки. Есть у нас такие каналы, товарищ Судоплатов?

— Так точно, товарищ Сталин!

* * *

12 февраля 1953 года, город Жуков (бывший Харбин) Маньчжурская ССР

Экстренное трёхстороннее совещание, созванное по инициативе СССР, открыл командующий ДВО, 'Наместник Маньчжурии', дважды Герой Советского Союза, Герой Кореи, генерал армии Крылов.*

*Ким Ир Сен и Мао Цзэдун отлично говорили по-русски.

— Товарищи, к большому сожалению, предотвратить дипломатическим путём ядерную атаку Великобритании по позициям Корейской Народной Армии под Пусаном, нам похоже не удастся. Даже предостережение из США на них не подействовало, английский боров попёр напролом, и остановить его теперь можно только пулей. Специалисты, — Крылов кивнул на генерал-лейтенанта Василия Сталина, — считают, что шанс на перехват бомбы над морем в лучшем случае тридцать процентов. У британцев в Гонконге сосредоточено две сотни "Ланкастеров" и сотня "Канберр", а они вояки опытные, вполне способны придумать какую-нибудь хитрую гадость, поэтому давайте сразу готовиться к худшему варианту. Товарищ Ким Ир Сен, вам необходимо принять срочные меры по предотвращению шпионажа, вот рекомендации советских специалистов.

Крылов протянул корейскому лидеру увесистый пакет и продолжил.

— К сожалению, только на русском языке, времени переводить не было, это вы уже это сами организуйте. План рассредоточения частей Корейской народной армии начнём приводить в исполнение, одновременно с началом проведения контрразведывательной операции, как и перебазирование дополнительных сил ПВО на юг полуострова. А пока давайте посоветуемся над ответными действиями. Руководство СССР считает, что после такого злодеяния против братского народа Кореи, Советский Союз и Китайская Народная Республика не смогут сохранить нейтралитет против Британской Империи, и нам уже сейчас следует задуматься о совместном военном решении британской проблемы в регионе. Советское руководство призывает скорректировать планы и отложить Цусимскую десантную операцию. Война с Японией не закончена, но угрозы от неё пока не исходит, а вот из Гонконга уже исходит, и вполне очевидная. Япония ждала семь с половиной лет, подождёт ещё немного, никуда она от нас не уплывёт. Гонконг же всем нам несёт угрозу ядерной атаки.

Планы, разумеется, скорректировали, все боеспособные подразделения, готовившиеся к Цусимскому и Тайваньскому десантам, решили задействовать в совместных операциях в Гонконге и, на всякий случай, Макао, а окончательную победу над Японией и Гоминьданом отложить до лучших времен. Операцию назвали "Пусанский капкан". Капкан для дряхлеющего, но всё ещё опасного, Британского льва.

На прощание Ким Ир Сен тепло поблагодарил братский Советский народ, в лице товарищей Крылова и Сталина, за неоценимую помощь, пообещал всё исполнить в лучшем виде и даже принять некоторые дополнительные меры, для усиления эффекта.

Меры действительно были приняты, и когда Ким Ир Сен получал британский ультиматум, войска из-под Пусана были уже рассредоточены, а в оставленные ими расположения свезли военнопленных — подданных Британской Империи, французов, турков, греков, бельгийцев и голландцев, словом, европейских союзников по блоку НАТО. Причём британцев не всех, а только части призванные из Доминионов. Господ из метрополии разместили во Владивостоке. Все перемещения осуществлялись в режиме строжайшей секретности, и сопровождались масштабной антишпионской компанией, построенной с опорой на передовой опыт советских контрразведчиков. Тайну сохранить удалось.

На удивление, под чутким руководством Президиума ЦК КПСС и лично товарища Сталина-старшего, Северную и Южную Кореи удалось объединить почти бескровно. К удивлению всего мира. Коммунистическая партия стала правящей, а Ким Ир Сен главой государства, но и Ли Сын Ман не только не был расстрелян, но и остался в большой Корейской политике, получив должность министра финансов, развития экономики и налоговых сборов, то есть де-факто став вторым лицом в объединённой стране. К удивлению всего мира, но не товарища Сталина. И Ким Чен Ир, и Ли Сын Ман были прежде всего корейскими националистами, а рыбак рыбака, как говорится... Но для того ведь и существует рыбнадзор, чтобы рыбаки сильно не наглели. Коммунизм мы больше не раздаём просто так, всяким местечковым фюрерам. Защиту коммунизма от алчных агрессоров теперь нужно заслужить, не просто цитируя классиков, а делом.