Академия Зла

Весь поток вынырнул из-под парт. Желающих было намного больше. Я лихорадочно перечитывала записи, стараясь запомнить, и одной рукой размахивала в воздухе, чтобы меня заметили. Вампир не смог отказать единственной девушке и вызвал меня вместе с Сенаром и рыжим адептом из другой группы.

Аскар тоскливо посмотрел на своих "спасителей", то есть нас, и совсем расстроился.

Граф дал нам последние напутствия, напомнил еще раз, что и в какой последовательности делать, и подозвал к себе Аскара. Вампиры заслуженно считаются профессионалами в наложении чар.

Витор Сантер встал напротив него, положил руку на плечо Аскару и пристально стал смотреть ему в глаза. Казалось, что ничего не произошло, но вампир вдруг отпустил мага и тот с отстраненным выражением лица принялся ходить по кругу вокруг нас. По идеально ровному кругу, ни разу не сбившись с ритма, смотря прямо перед собой. Мне стало жутко.

— Аскар, — тихонько позвала я, поддавшись порыву.

— Чего тебе? — спокойно ответил он, даже не повернув головы, но своим обычным голосом.

— А что ты делаешь? — следя за его шагами, продолжила я расспрос. Семар со вторым адептом также не спускали с него настороженный взгляд.

— Жду, когда меня зачаруют, — прозвучало в ответ. И обиженно. — Из-за тебя, кстати.

— То есть, ты сейчас ждешь и просто стоишь? — уточнила я, а у самой аж мурашки по коже от несоответствия обычного эмоционального голоса и четкого неестественного движения по кругу.

— А что, не видно, что ли? Стою, но очень хочу уйти, — раздраженно сказал маг.

— Вы вот тут разговариваете, а время идет, — граф стоял рядом и с насмешкой наблюдал за нами. — А может я дал ему задание через сто кругов задушить одного из вас?

Мы вздрогнули все одновременно и впервые стали воспринимать Аскара, как опасность. Первым не выдержал рыжий и, произнеся заклинание, послал импульс в один из магических узлов, на который я тоже засматривалась внутренним зрением. Раздался хлопок разрывающейся связки и Аскар перестал вокруг нас ходить, а стал размеренно бежать по кругу.

— Поздравляю, вы ускорили процесс, — усмехнулся вампир. — Сто кругов он не пройдет, а пробежит. Следующий неудачно выбранный узел может привести к тому, что он начнет душить вас сразу, будьте внимательнее.

— Интересно, он правда приказал нас задушить? — шепотом спросила я Сенара. Тот пожал плечами и так же шепотом ответил:

— Правда, не правда, а проверять на себе не хочу.

Я согласно кивнула и решилась попробовать свои силы. Напрягла взгляд и увидела тоненькую красную ниточку, тянущуюся от вампира к Аскару и заканчивающуюся узелком. Ухмыльнулась сама себе и разорвала эту связь уже знакомым заклинанием.

Узел хлопнул и исчез, нить тоже исчезла, а в поведении Аскара ничего не поменялось. Он также монотонно бегал вокруг нас.

— Поздравляю, — ехидным голосом сказал вампир. Я сразу поняла — не с чем, а он продолжил радовать:

— Вы только что лишили меня возможности поменять его программу и помешать вас придушить. Круги кто-нибудь считает, кстати?

Кстати, никто не считал, а сейчас начали, наугад прибавив восемьдесят. Чую одним красивым местом, нужно было больше прибавлять.

Тут и Семар перестал медлить. Под мои и других адептов громкие крики:

— Девяносто пять, девяносто шесть, девяносто семь...

Он быстро выбрал узел, судя по всему, наугад. Начал читать заклинание и под дружный и восторженный крик: "Сто! " узел рассыпался.

Мы с Семаром и рыжим вцепились друг в друга, сгрудившись в кучку, и испуганно смотрели, как Аскар поворачивается и идет к нам.

Мы-то затаили дыхание, а вампиры со своих мест, наоборот, радостно свистели. Если выживу, точно пирожков из них настряпаю.

Аскар подошел, взял Семара за грудки, с легкостью, как будто и не он, откинул меня и рыжего в стороны, чему мы только обрадовались, и притянул нашего старосту к себе вплотную. Тот сопротивлялся, но зачарованный не замечал, словно у него и сила прибавилась.

— Вы что смотрите? — подбежала я к преподавателю. — Спасайте Семара!

Тот пожал плечами.

— Да я бы с радостью, но вы лишили меня нити управления, а Семар, выбрав не тот узел, стал первоочередным объектом задания. Можно сказать, спас вас, не забудьте его потом поблагодарить.

Я хотела спросить за что, но сразу поняла, когда Аскар сочно поцеловал Семара в губы в полнейшей тишине аудитории. Причем, чары Аскара тут же развеялись и в морду друг другу они дали одновременно.

Плюясь, матерясь и отвешивая тяжелые удары, два адепта катались по полу, а весь поток радостно делал ставки. Мне пришлось забраться на преподавательский стол, чтобы меня не сбили с ног. Кстати, я бы поставила на Аскара. Он посчитал себя более оскорбленной стороной и, судя по рвению, следующий в его списке жертв после Семара шел граф Витор Сантер.

Полюбовавшись некоторое время на это безобразие, вампир, наконец, вмешался и разнял их как котят. И по тому, как быстро они успокоились, у меня сложилось мнение, что без чар не обошлось. Проверять не стала, искать узлы — тем более.

Все заняли свои места и в аудиторию запорхнула маленькая летучая мышка с черным свитком в лапках. Граф Витор Сантер протянул руку и послание тут же оказалось у него, а мышка превратилась в черный туман и растворилась в воздухе.

— Пара по приворотам переносится на неопределенное время, — прочитал он вслух.

Адепты только обрадовались и, едва граф Сантер отпустил нас с урока, спешно собрались и покинули аудиторию.

Я же и обрадовалась, и расстроилась одновременно. Все-таки у меня имелись надежды узнать на этой паре что-либо полезное, речь ведь должна была идти о приворотах. Испытывать судьбу не стала и, попрощавшись с одногруппниками, отошла в сторону и повернула колечко на пальце.

Ненавижу град! Ненавижу! Особенно, когда приходится несколько раз на дню под ним пробегать.

На этот раз я опасливо зашла и остановилась на пороге, обводя взглядом преобразившуюся палатку. Полотенце в лицо не прилетело и я осталась довольна. Фанечка потрудился на славу. Внутри стало тепло и уютно, а пахло самой вкусной выпечкой и ягодами! Пол устелен пушистыми коврами с длинным ворсом, вдоль дальней стены стоит кровать с аккуратной пирамидой подушек. И даже шкаф есть! И зеркало во весь рост! И иллюзия окна с занавесочками!

За столом, застеленным белоснежной скатертью, сидел Фаня и отхлебывал чай прямо из блюдца. На самом столе стоял расписной самовар и вместительная тарелка с пирожками и булочками.

— Фанечка! — оглядываясь по сторонам, выдохнула я. — Я говорила, что я тебя люблю?

— А ты еще раз скажи, — лениво отозвался он, но довольно заулыбался в бороду. — Лишним не будет...

— Люблю больше всех! — радостно воскликнула я и подсела к домовому, который уже наливал мне чашку чая и пододвигал ближе пиалочку с вареньем.

— Ой, а что это там в углу? — удивилась я, заметив огороженную небольшую площадку с рыхлой землей. Как будто мини-огород.

— Ах, это, — Фаня равнодушно махнул рукой и вернулся к своему блюдечку. — Живность твоя новая.

— Ж-живность?! Моя?

— Ну, прикормили-то мы с метлой плюшками, а жить-то он у тебя останется, значит — твоя, — признался домовой, не испытав ни малейшего чувства вины по поводу подселенца. — А вот и зверь твой явился.

Земля в углу задрожала и оттуда появился сначала любопытный носик кротика, а потом и он сам. Затем он забегал взволнованно, засуетился у получившейся норки и вытянул оттуда большую коробку в подарочной упаковке с красным нарядным бантом.

— Ого, посылку принес, — удивленно взглянул на него Фаня. — Видишь, какой он полезный.

Я забрала посылку, повертела ее в руках, но ничего, кроме мелких букв КМВ в уголке не заметила. Пока я ее рассматривала, кротик принялся резвиться в рыхлой земле, зарываясь туда, а потом резко выпрыгивая, кувыркаясь в воздухе и снова ныряя в землю. Ловкий посыльный, хоть и подслеповатый. Ладно, пусть остается, вон ему как здесь нравится. Всяко лучше, чем в столе у гоблина.

Я присела на краешек кровати и сорвала упаковку. Внутри оказалась моя новая брючная форма, которую я тут же разложила на кровати.

— Это что за срамотень такая? — выглянув из-за моего плеча, спросил Фаня.

— Форма. Новая. Меня без нее на занятия куратор не пустит...

— Я бы тебя в ней из дома не выпускал.

— А может не все так страшно? — понадеялась я, с сомнением разглядывая черные кожаные штаны, такие же, как у парней, но женского фасона, черную куртку с заклепками по краю и тремя рядами шипов на запястьях и красной надписью КМВ на груди. А красная блузочка с немаленьким таким вырезом убивала все сомнения, что моя природная красота останется незамеченной. А еще я нашла плащ. Антистихийный, как гласила бирка. Ему я обрадовалась и повесила в шкаф.

Кротик опять засуетился у норы, достал пакет побольше и с усилием перекинул его через оградку. Мы озадаченно переглянулись с Фаней и я забрала очередную посылку.

Там оказались ботинки. На высокой платформе, с глубоким протектором, грубые и тяжелые на вид ботинки.

— Хм... — озадаченно взвесила я их в руке.

— Выброси, — посоветовал домовой.

— Форма... — протянула я, еще раз прикинув их вес.

— Тогда примерь, а потом выброси.

Я переоделась, посмотрела на себя в зеркало и выбросила. Платье свое рванное выбросила, потому что ходить в нем — позор. А новая форма села по фигуре и мне не захотелось ее больше снимать. И вырез мне понравился, и ботиночки на ногах не ощущались. И сразу захотелось на учебу, покрасоваться.

— Срамотень, — снова фыркнул Фаня, оглядев облегающие штаны и подчеркивающую талию куртку.

Спорить не стала, но и не согласилась. Так и осталась в ней.

Остаток дня изучала книгу по приворотным зельям. "Вкус поцелуя", которым я напоила декана, был из кратковременных приворотов и должен был давно пропасть даже без нейтрализатора. Придется пытать Индиру — явно же что-то запрещенное добавила. Только — что именно?

К вечеру мне пришло письмо от коменданта. Невеселое такое письмо, в котором мне напоминали о десяти часах отработки. Даже читать до конца не стала, порвала его, и легла спать, думая, какую бы гадость сделать Фергюсу, чтобы думать забыл, про наказанных ведьмочек.

А посреди ночи меня разбудил шум, хохот и дружное мужское пение.

Над палатками туман — это курит комендант,

Домовой и леший хлещут самогон.

Слышим мы мат-перемат, гоблин тот лежит в умат

И завален отказными весь немытый пол.

И пока спокоен враг, все палатки на ушах,

Мы упьемся самогона, всем смертям назло,

Но если вражеский урод отработку приберег,

Староста, веди вперед! Шашки наголо!

Я торопливо встала, оделась, накинула на плечи антистихийный плащ и выглянула наружу. Закутанные в плащи мужские фигуры маршировали и распевали песню, кто во что горазд. Кто-то отделился от толпы и подошел ко мне.

— Не спишь, ведьмочка? — улыбаясь, спросил Джай, выглянув из-под капюшона.

— Сплю, разве не видно? — огрызнулась я, рукой придерживая на груди полы плаща. — Вы куда на ночь глядя?

— Как куда? — искренне удивился он. — Жечь палатку Фергюса, конечно!

— Так он же уверял, что она не горит, — подозрительно посмотрела я на толпу. Каждый что-то нес. Кто бутылку с зажигательной смесью, кто ведро с краской, а кто — просто самогонку.

— Не горит — это еще не значит, что мы откажемся от традиции. По вторникам — сжигаем палатку, а по пятницам — взрываем деканат, — а после паузы добавил. — Пытаемся. Пять лет уже пытаемся.

— Так ты — выпускник? — догадалась я.

Он кивнул.

— Ну так что? Присоединишься?

Я подумала, вспомнила по порванное письмо и решила сначала спросить и взвесить все за и против.

— А какую отработку он обычно назначает?

— Грязь подметать под градом или дождем — мокро, холодно и бесполезно. Или ошметки зомби убирать с полигона после практики у боевых магов. Мерзость та еще... — его ощутимо передернуло, меня тоже и я решительно вступила в их ряды. Мне в руки тут же дали жестяную банку и палку, которыми я стала отбивать ритм, а парни снова громко и весело продолжили петь, шагая почти в ногу.

А в ночи упырь орет и бухло рекой течет,

Не устанет никогда адепт бухать,

Литр, два, четыре, пять, мало наливай опять

Самогон давно устали черти гнать.

И пока спокоен враг, все палатки на ушах,

Мы упьемся самогона, всем смертям назло,

Но если вражеский урод отработку приберег,

Староста, веди вперед! Шашки наголо!

Мы шли вперед, к нам из каждой палатки присоединялись адепты, подпевали, гремели чем попало и я заряжалась этой опьяняющей решимостью, проходя сектор за сектором и чувствуя себя частью чего-то большого и живого, требующего справедливости.

Когда шли через первый сектор, я заметила и Касси, и Аскара, и всех своих однопоточников, включая вампиров. Комендант не угодил всем. Последний куплет пропели, остановившись прямо перед красной палаткой, но не понизив громкости.

Но если вдруг придет беда, если гоблинов орда

Пожелает вдруг в отместку сделать нам подляк,

Не проснется Фергюс так, мы сожгем палатку в прах,

Заклинанья, зелья, вспышки бросятся вперед.

— Разбудите же! — шепнула я Джею.

— Кого? Фергюса? — засмеялся он. — Да он специально на себя сонное заклятие накладывает, чтобы от наших воплей не просыпаться, надоели ему уже. И палатку даже не закрывает защитой, чтобы мы время не тратили, поджигали и уходили, матерясь.

— Нет, ну вы явно как-то не правильно поджигаете, — засомневалась я, оглядывая хрупкое на вид строение.

Он не ответил. Повернулся к факультету Контроля, почти в полном составе выстроившегося перед палаткой коменданта, и как гаркнет:

— Огонь!

В несчастную палатку одновременно полетели огненные шары, бутылки с самовоспламеняющейся жидкостью, факелы, заклинания возгорания... А она стояла, не дрогнув, и языки пламени затухали, едва коснувшись стен.

— Убедилась? — усмехнулся он, глядя на меня.

Нет, конечно, вряд ли я смогу лучше них развести костер из палатки, но не уходить же просто так!

— А изнутри пробовали? — спросила я.

— Изнутри пробовали, сверху пробовали, со всех сторон пробовали, даже подкапывали как-то, — перечислил оборотень.

— А самогонка вам зачем? — посмотрела я на внушительную бутыль характерного мутного цвета, которую с любовью прижимал к себе гном.

— Так самогонка-то хорошая, горит, — объяснил Джей.

— Да-а... — я снова посмотрела на гнома. Мой взгляд ему не понравился и он попытался спрятать бутыль за спину. — А почему тогда не облили ей палатку и не подожгли?

Теперь Джей тоже обратил свое внимание на бутыль и задумчиво почесал нос.

— И правда. Го-о-ор? — вопросительно и требовательно протянул Джей.

— Слишком хорошая! — крикнул гном и решил сбежать от меня подальше вместе с самогоном. Не тут-то было!

— Лови его!

Оборотень на мой крик среагировал мгновенно — и вот гном уже висит в его вытянутой руке, а я отбираю бутыль с драгоценным содержимым, в которую Гор вцепился не только руками, но и ногами.