Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Прекрасная дружба


Опубликован:
28.10.2014 — 05.04.2016
Читателей:
5
Аннотация:
Стефани Харрингтон ненавидит свое заключение в семейном поместье на осваиваемой планете Сфинкс, на границе с дикими землями, полными опасных местных животных, легко способных разорвать человека на кусочки. Тем не менее, Стефани еще молода и хочет совершать открытия - и самое большое открытие ждет ее: разумное инопланетное существо.Древесные коты напоминают собой что-то среднее между рысью и лемуром (но с шестью лапами и множеством смертоносных когтей). Но они не только разумны, они еще и телепаты и способны образовывать связь с одаренными людьми, как к примеру с генно-усовершенствованной Стефани. Но, как обнаруживает Стефани, ее первая-в-своем-роде связь с древесным котом приводит к стремительно надвигающимся опасностям. Множество высокопоставленных врагов ставят на карту богатство галактического размера, чтобы убедиться, что планета Сфинкс остается в руках человека - даже если это означает уничтожение другого мыслящего вида. Стефани и Львиное Сердце собираются пройти величайший тест, что два чужеродных существа могут пройти вместе: как выжить при первом контакте и завоевать будущее со свободой и справедливостью для всех!Текст первой части сверен с переводом Д.Л.Горбачева оригинальной повести.Просьба пока не выкладывать текст в сетевые библиотеки: имеется корректно сверстанный fb2 файл, из-за регистрационных ограничений выложу через несколько дней.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Но как бы ей ни повезло, не обошлось без ложки дегтя. Как и большинство детей колонистов, Стефани прошла обязательные курсы первой помощи… но и без всякого обучения было ясно, что левая рука была сломана, по крайней мере, в двух местах. Она знала, каким образом должна сгибаться ее рука, и что в предплечье нет сустава. Уже одно это было плохо, но остальное было еще хуже, ибо ее комм был прикреплен к левому запястью.

Его там больше не было.

Она повернула голову и вытянула шею, чтобы, преодолевая боль, посмотреть назад на явственно проступавший след ее столкновения с верхушками деревьев, и подумала о том, где мог бы быть комм. Ручная модель была почти неразрушимой, и если бы ей только удалось найти — и дотянуться до нее — она смогла бы тут же позвать на помощь. Но в этом месиве обнаружить передатчик ей ни за что не удастся.

Даже смешно, подумала она сквозь болевую дымку. Она не могла найти его, но мама с папой смогли бы это сделать до смешного легко… если бы они только использовали код аварийного контроля, чтобы включить функцию поискового маяка. Или если бы она сама позаботилась включить его, когда шторм только начался. К сожалению, она была так озабочена тем, чтобы найти место для посадки, что забыла о сигнале, а если бы и не забыла, никто бы не нашел его, пока не стал бы специально его искать.

А раз я даже не могу найти его, я не могу связаться с кем-то еще и попросить его искать сигнал, смутно подумала она. На этот раз я действительно все испортила. Мама с папой страшно обозлятся. Готова поспорить, за это меня будут держать взаперти до шестнадцати лет!

Не успев подумать об этом, Стефани осознала, как смехотворно волноваться на эту тему в такое время. Однако в этом было своего рода извращенное успокоение, возможно, ощущение чего-то родного, и она даже ухитрилась глухо хихикнуть, несмотря на слезы боли и страха, текшие по лицу.

Она расслабленно повисела какое-то время, но как бы она ни нуждалась в отдыхе, на это она не отваживалась. Ветер крепчал, а не слабел, и ветка, на которой она повисла, опасно скрипела и качалась. К тому же, нельзя забывать о молниях. Слишком вероятно, что такое высокое дерево привлечет случайную молнию, и она не намеревалась разделить с ним такое удовольствие. Нет, она должна была спуститься, и, сморгнув оставшиеся слезы и новые капли дождя, она посмотрела вниз, на землю.

Размеры квазисосны, в которую она врезалась, были не слишком впечатляющи, ее вид запросто достигал высоты в шестьдесят-семьдесят метров, и на нижней трети не было ни единой ветви. Здесь же предстояло спускаться всего лишь с добрых двенадцати метров, и она содрогнулась от этой мысли. На занятиях гимнастикой ее научили группироваться и кувыркаться, но на такой высоте это не помогло бы даже с двумя здоровыми руками. Со сломанной же левой рукой, она, скорее всего, просто убьется. Однако то, как начала трястись поддерживавшая ее ветка, показало ей, что у нее не было иного выхода, кроме как спуститься вниз любым способом. Даже если бы ветка выстояла, ее поврежденные ремни, скорее всего, не выдержат… если еще более поврежденная рама просто не сломается вначале. Но как?..

Ну конечно! Она вытянула правую руку вверх и обхватила себя, сжимая зубы, когда это движение чуть сдвинуло ее левую руку и вызвало новый мучительный приступ боли. Но потерпеть стоило, ибо пальцы подтвердили ее надежду. Антиграв никуда не делся, и она ощущала легкий, пульсирующий гул, указывавший на то, что он все еще работает. Конечно, она не знала точно, как долго он будет работать.

Осторожно исследуя устройство рукой, она обнаружила целый ряд глубоких вмятин и выбоин. Наверное, она должна быть благодарна, что устройство защитило ее спину, принимая на себя удары, оставившие эти отметины, но если оно пострадало не меньше, чем остальное снаряжение, то, скорее всего, проживет не очень долго. С другой стороны, оно должно продержаться хотя бы столько, чтобы дать ей спуститься на землю, и…

Ее мысли оборвались, когда что-то коснулось ее затылка, и она резко обернулась, послав шоковую волну, которая вызвала полувскрик боли из ее истерзанного тела и сломанной руки. Не то чтобы прикосновение причиняло боль, нет, оно было легким, как перышко, почти что лаской. Лишь из-за полной неожиданности оно было таким мощным, и вся боль, которую она почувствовала, произошла от ее реакции. Но даже, несмотря на то, что она подавила крик до стона, боль показалась далекой и неважной, когда она посмотрела в зеленые, с узкими зрачками глаза древесного кота с расстояния меньше тридцати сантиметров.


* * *

Лазающий-Быстро поморщился, когда возрастающие страдания двуногого отозвались в нем, но невероятно обрадовался, обнаружив его в сознании и в здравом уме. Он унюхал ясный, резкий запах крови, а рука двуного явно была сломана. Он не представлял себе, как двуногий попал в такое положение, но обломки, разбросанные вокруг и свисавшие с ремней, явно были частью какого-то летающего устройства. Куски эти не походили на другие летающие штуки, которые он видел, но иначе двуногий бы не застрял на верху дерева подобным образом.

Ужасно жаль, что он не нашел другого места для посадки. Эта поляна была дурным местом, Народ избегал ее. Когда-то она была сердцем владений клана Солнечной Тени, но остатки этого клана откочевали очень-очень далеко, пытаясь забыть то, что случилось здесь, и Лазающий Быстро предпочел бы и сам не приходить сюда.

Но это уже не имеет значения. Он здесь, и как бы ему ни нравилось это место, он понимал, что двуногому нужно спуститься вниз. Ветка, на которой он повис, не только раскачивалась от ветра, но и пыталась отломиться от дерева — он знал это, так как пересек ослабевшее место, чтобы добраться до двуногого — не говоря уже о том, что деревья с зелеными иголками привлекают молнии. И все же он понимал, что двуногий со сломанной рукой не сможет лазить как один из Народа, а Лазающий-Быстро, несомненно, был слишком маленьким, чтобы отнести его!

Отчаяние заколыхалось в уголке его разума, когда он понял, как мало он может сделать, но ему и в голову не пришло не попытаться помочь. Это был один из «его» двуногих, и он знал, что именно их связь привела его сюда. С ним происходило слишком многое, чтобы понять все, но понимание вдруг оказалось несущественным. С ощущением чуда, он осознал, что это был не «один» из его двуногих — это был его двуногий. Их связь, чтобы она собой не представляла, работала в оба направления. Они были не просто связаны друг с другом, они были одним целым, и он не мог бросить это странное на вид, чуждое существо так же, как не мог оставить в беде Поющую-Истинно или Короткого-Хвоста.

И все-таки, что он мог сделать? Он потянулся со своего насеста, держась за бороздки на коре дерева средними и одной передней лапой, плотно обхватив ветку цепким хвостом, вытянул другую переднюю лапу, чтобы погладить щеку двуногого и промурлыкать ему и увидел, как тот моргнул. Затем он поднял руку, такую маленькую, по сравнению с рукой взрослого двуногого, и все же такую большую, по сравнению с его собственной, и кот выгнул спину и снова замурлыкал, на этот раз от удовольствия, когда двуногий вернул его ласку.


* * *

Даже сквозь боль и смятение Стефани охватило ощущение чуда, почти что благоговения, когда древесный кот протянул лапу, чтобы коснуться ее лица.

Она увидела, как сильные изогнутые когти на другой лапе существа впились в кору квазисосны, но крепкие пальцы, прикоснувшиеся к ее щеке, были нежны, как крылья мотылька, а когти были убраны, и она прижалась к ним в ответ. Затем она протянула здоровую руку, касаясь влажного меха, гладя его, как гладила бы земную кошку. Верхний слой меха, как она поняла, хорошо защищал его от дождя. Шерсть в глубине была сухой и пушистой, и существо выгнулось с тихим урчанием, когда ее пальцы поглаживали его. Она еще не начала разбираться в том, что происходило, но это и не нужно было. Она могла не знать точно, что делал древесный кот, хоть и смутно чувствовала, что он каким-то образом успокаивает ее страх через их странную связь, и потянулась за предложенным утешением.

Но затем он отодвинулся, выпрямляясь на четырех задних конечностях. Наклонив голову, он долго смотрел на нее, пока ветер и дождь бушевали вокруг, а потом поднял переднюю лапу — вернее, руку, напомнила она себе — и указал вниз.

Только так можно было описать его действия. Он показал вниз, одновременно с этим издавая резкий, ворчливый звук, значение которого было очевидно.

— Я знаю, что мне нужно спуститься, — прохрипела она искаженным от боли голосом. — Между прочим, этим я и занималась, когда ты появился. Подожди хотя бы минутку, ладно?


* * *

Уши Лазающего-Быстро дернулись, когда двуногий что-то прошумел ему.

Благодаря связи между ними, он впервые получил свидетельство того, что эти звуки действительно были исполнены смысла, но не мог сказать, что же они значили. В то время как эмоции двуного на столь малой дистанции ощущались болезненно четко и ясно, эхо, намек на смысл, что отражается на эмоциях любого мыслесвета, был для него слишком странным и непривычным, чтобы его можно было понять. Тем не менее, было вполне очевидно, что детеныш пытался общаться с ним, и он тут же пожалел двуногого и его сородичей. Неужели это их единственный способ общения? Но каким бы грубым и несовершенным он не казался по сравнению с тем, как общался Народ, по крайней мере, теперь Лазающий-Быстро мог доказать, что они действительно разговаривали. Это должно сильно помочь заставить вождей клана признать, что двуногие тоже были Народом, в своем роде. Издаваемые двуногим звуки вкупе с ощущениями его мыслесвета указывали на то, что тот все еще размышлял. Лазающий-Быстро почувствовал странную гордость за двуногого, сравнив его поведение с тем, как могли бы повести некоторые детеныши Народа на его месте, и снова мурлыкнул ему, чуть помягче.


* * *

— Да знаю я!

Стефани вздохнула и вновь потянулась к панели управлению антигравом. Осторожно настроила ее, прикусив нижнюю губу, когда резкая пульсация нарушила ровный ритм.

Она осторожно дернула реостат в последний раз, чувствуя, как смягчилось давление ремней, когда ее действующий вес сократился до трех-четырех килограммов. Но это был предел. Она бы предпочла еще меньшее значение, ведь если бы устройство не повредилось, она могла бы сократить вес совсем до нуля или даже до отрицательных величин, в случае чего ей пришлось бы прикладывать усилие, чтобы опускаться вниз. Но реостат был на максимуме. Дальше он не пойдет… и неровная пульсация говорила о том, что устройство вполне может отказать в любую минуту, даже при данных установках.

Может, сказала она себе, упорно стараясь найти светлую сторону, это и к лучшему. Меньший вес мог бы стать опасным при таком сильном ветре, а столкновение со стволом или веткой при внезапном порыве ветра вряд ли бы благотворно сказалось на сломанной руке.

— Ну, — сказала она, глядя на древесного кота, — поехали.


* * *

Двуногий посмотрел на него, произвел еще один шум, а потом — к ужасу Лазающего-Быстро — отстегнул ремни здоровой рукой и упал вниз.

Кот выпрямился, протестуя, прижав уши в голове, но ужас улетучился почти также быстро, как пришел, потому что двуногий не собирался падать. На самом деле, его здоровая рука взметнулась, хватая болтающийся кусок сломанного летающего устройства, и кот моргнул от удивления. Эта рваная полоска выглядела слишком хрупкой даже для того, чтобы выдержать его вес, и все же она с легкостью удерживала двуногого, и детеныш медленно начал скользить по ней вниз, держась одной рукой.


* * *

Резкий гул антиграва, предупреждающий о неминуемой катастрофе, впился в уши Стефани.

Она пробормотала слово, знать которое ей не полагалось, и поползла быстрее по сломанной стойке оснастки. Ее подмывало просто отпустить руки и позволить себе упасть, но любой объект при силе тяжести Сфинкса падал с ускорением больше тринадцати метров в секунду за секунду. Ей не хотелось падать на землю с такой скоростью, без разницы, как мало она бы «весила» в этот момент, рука и так была уже тяжело сломана. Кроме того, хоть поломанное крепление и ни за что бы не выдержало ее нормального веса, но вполне неплохо держало ее нынешний. Нужно только продержаться еще минуту или две…

До земли оставалось всего два метра, когда антигравитационный модуль приказал долго жить. Она вскрикнула и вцепилась в стойку, когда на нее обрушился внезапно восстановившийся вес, но та развалилась в ее руках. Она рухнула вниз, автоматически сгруппировавшись и перекатившись, как ее учили на гимнастике, и все обошлось бы, если бы ее рука не была сломана.

Но она была сломана, и когда на руку надавил ее вес, Стефани громко и пронзительно закричала, и тьма поглотила ее.

10

Лазающий-Быстро спрыгнул по зеленоиглым веткам в отчаянной спешке. Его чувствительный слух засек звук антиграва и, хотя он не имел представления о том, что это такое, он понял, что его внезапное прекращение как-то связано с падением детеныша. Без сомнения, это было еще одно орудие двуногих которое, подобно летающей штуке детеныша, сломалось. Знание, что орудия двуногих могут ломаться, было, в некотором извращенном смысле, ободряющим. Однако это было плохим утешением в настоящий момент, и усы его трепетали от беспокойства, когда он спрыгнул на землю и бросился к детенышу.

Тот лежал на боку, и Лазающий-Быстро содрогнулся, осознав, что детеныш упал прямо на сломанную руку. Он чувствовал тень боли в мыслесвете даже сквозь завесу бессознательного состояния и содрогнулся, представив, что почувствует детеныш придя в себя. Хуже того, он чувствовал новый источник боли в его правом колене. Правда, не считая руки, колена и новой шишки на лбу, юный двуногий, похоже, не получил новых повреждений и Лазающий-Быстро присел на задние лапы с облегчением.

Он мог не понимать, что именно создало связь между ним и этим двуногим, но это было не так важно. Что было важно, так это существование этой связи и то, что они двое стали единым целым, каковы бы ни были причины этого. Связь эта была подобна связи брачной пары и в то же время другой: без обертонов физического желания и без взаимного обмена идеями. Это была связь чистых эмоций, которые только один мог воспринимать по-настоящему, не двухсторонний обмен информацией, как между двумя из Народа. А еще он был уверен, что пару раз коснулся самого края мыслей детеныша. Они были совсем не такие, как у Народа, он пока еще не смог понять их смысл, и он задавался вопросом: смогут ли однажды другой из Народа и другой двуногий достичь большего. Возможно, даже он и его двуногий смогут достичь большего однажды, ибо связь их была постоянной и у них будут еще многие смены сезонов на ее изучение.

Это повлекло за собой другую мысль, и он задумался над тем, сколько же живут двуногие, задумчиво поглаживая усы. Народ жил намного дольше больших созданий, вроде клыкастой смерти и снежных охотников. Значило ли это, что они живут дольше двуногих? Эта мысль была неожиданно болезненной, будто он уже предчувствовал скорбь от потери восхитительного мыслесвета детеныша — его детеныша. Но Лазающий-Быстро напомнил себе, что детеныш двуногих был детенышем, в то время как он сам был взрослым. Разница в возрасте может означать равенство оставшегося им срока, несмотря на разницу в продолжительности жизни. Успокоив так себя, он встряхнулся и взглянул вокруг.

123 ... 89101112 ... 373839
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх