Должно быть, за всем этим есть какой-то серьезный надзор; я не говорил ни с кем другим, но я знал, что Кантерер никогда раньше до Оуквуда не говорила с этим зажатым доверским акцентом. Уличная встреча, она никогда не использовала ее раньше. Она не могла повлиять ни на кого из тех, кого я видел в Элизиуме, возможно лишь на кого-то из мелких сошек.

Проклятье, но я надеюсь, что их поддержка не была просто мелким приколом. Я действительно хочу вспомнить, что я делал тогда и за кого цеплялся. Я чувствую, что они позволили мне принять участие во всем этом, но я не помню, чтобы кто-то подходил ко мне и давал инструкции. Чертовы провалы в памяти...

Никто ничего не сказал после, не привлекал никакого внимания, но у меня есть чувство, что каждый раз, когда это происходило, за собранием наблюдали. Возможно, каждый раз это был член подходящего клана. В этом есть смысл: зачем устраивать это затейливое шоу, если оно лишь для нашего развлечения?

Так что... возможно, надо мной подшутили, множество двоюродных братьев принимало в этом участие, и это простиралось за границы секты. У меня были эти видения и провалы на обоих побережьях, и даже за пределами Штатов. Я гадаю, почему они меня беспокоят.

Пророчества

Ле Рой действительно начал действовать как последний хрен. Я несколько раз повторил это придурку, что не стану суетиться и помогать ему с его маленькими элизиумскими схемами, что я здесь из-за проклятого задания. Я сказал: "Используй этот номер только в экстренных случаях". И что же он сделал? Он немедленно позвонил мне, не взирая на мое задание о расследовании, начал хныкать, что у него появились плохие предчувствия, и что я должен помочь ему всеми своими способностями предсказателя, потому что он знает, что нужно делать.

"Видишь ли, — сказал он, — нет никого другого, кому бы я мог довериться. И у тебя есть Зрение — ты так называешь это, верно? У тебя есть Зрение, и оно сильно в тебе. Я знаю, ты не думаешь так о себе, но ты должен поверить мне. Ты можешь видеть. То... то, что внутри тебя — это видение того, к чему ты прикасался. И мне нужно это видение".

Ага. Я допускаю это. У меня есть Зрение. Я один из семьи, и это означает, что я не полностью слеп. Но я клянусь Богом, я не знаю, с чего он вообразил, будто бы я Дельфийский оракул. Есть члены семьи, которые живут благодаря предсказаниям и толкованиям, это точно. Лично я считаю, что в половине случаев они просто прикалываются над другими, и я чертовски уверен, что не пойду ни к одному из них, чтобы он растолковал мне какой-нибудь сон. Они лишь раздразнят меня своей шуткой, и все это будет бесполезно.

Я думаю, что с историей нашей семьи надо что-то делать, но я до сих пор не могу понять, откуда пошло это "Все Малкавиане — провидцы". Возможно, это намного больше, чем просто "безумная" сплетня (а возможно и нет), но все чужаки, которые нуждаются в услугах провидца, держат это в уме. Возможно, все это из-за парня Унмеда, который предсказал рождение Каманлла, или что там еще рассказывается в этой истории. Возможно, информацию можно выуживать из плетения, но это просто глупо — как ты можешь поймать конкретную рыбу, когда куча голосов постоянно говорят в твоей голове? Это не чертов Интернет.

Я предполагаю, что есть на то причины, почему это мы, а не Тореадоры или Тремеры. Тореадор просто не сосредотачивается на безобразном и сломанном; их Зрение так прекрасно настроено, что оно практически бесполезно. А что же Тремеры? Я полагаю, что намного легче доверять местному "Лунатику", чем довериться бешенному коту и каким-то звездным картам.

Та или иначе, должен признать, что я был чертовски обеспокоен — возможно, даже больше, чем Ле Рой того заслуживал, возможно, но он просто понял, что есть что-то, что я должен сделать здесь. Я гадаю, не было ли это зло с моей стороны скормить ему эту дерьмовую историю про его собственный погребальный костер, но он отстал от меня.

Шутки и престиж

В противоположность всеобщему убеждению, цель малкавианских шуток — не получение престижа в клане. Фактически, нет никакой гарантии, что автор очень хорошей шутки удостоится какого-либо внимания со стороны своих соклановцев. Шутки — это частично навязчивая идея и частично интеллектуальные упражнения; для Малкавиан это так же натурально, как учить детей читать или указать на прекрасно оперенную птицу, которую друг не замечает. Это что-то вроде метода делиться — делиться способностью видеть, что на самом деле представляет из себя мир.

Каждый вампир, который является существом привычки, потенциально становится целью для шутки: например, если он едет охотиться в каких-то три определенных клуба каждую пятницу, то Малкавиан, который знает это возможно попытается угнать его машину, задержать его на входе или еще как-то нарушить привычный порядок вещей. Вампиры, которые всегда следуют одними и теми же путями, просто предназначены для шуток. Исключение являются Лунатики, чьи психозы делают их приверженцами порядка: подобный вампир не предназначен для шуток, потому что он и так видит "что-то за пределами стен пещеры", и его поведения лишь реакция на великую реальность, которую другие кланы не видят. Извращенная логика, если честно, но никто и не ожидает от Малкавиан чего-то другого.

Последнее примечание: быть Малкавианом и шутить над кем угодно и когда угодно — это не эквивалент дипломатического иммунитета. Есть негласное соглашение между старейшинами Малкавиан и старейшинами других кланов, сколько "легкомыслия" можно вытерпеть. Если какое-нибудь идиотское дитя решит, что было бы неплохо стащить с князя штаны посреди Элизиума, а князь потребует немедленного возмездия, скорее всего другие Малкавиане и пальцем не шевельнут для спасения шутника. Умные Малкавиане знают, что и когда можно говорить.

Сотрясатели реальности

В одну из ночей Анжелика сказала, что это что-то вроде искушения — предполагать, что шутки дают семье ее репутацию. Шутки действительно объясняют не все. Возможно, существует больше сотрясателей реальности, чем я предполагал.

Нет, не обязательно. Их может быть не так много, как говорят — я имею ввиду, эти проклятые Тремеры до сих пор говорят о демонах Салюбри, и видел ли кто-нибудь Салюбри за последние 200 лет? И если Салюбри что-то вроде городской легенды у вампиров (говорят, у них три глаза — разве можно воспринимать это серьезно?), вполне возможно, что ярлык "Лунатик" навесили на нас из-за историй о Малкавианах, которые заставляли людей сходить с ума.

Проклятые ублюдки, я слишком беспокоюсь о них. Возьмем, к примеру Рингалла. Они думают, что мы можем видеть вещи, которые смертные и даже многие Сородичи не могут видеть. Я думаю, что безумие — это ключ, отпирающий эти двери. В конце концов, безумие — это душевная вещь, верно? Оно не присоединено ни к каким внешним силам (сумасшедшие люди не подключены к паутине, верно?), оно чисто в твоей голове. Что-то пытается выбраться из тебя, а не мир пытается вобраться в тебя. Конечно, Рингалл не согласится. А у меня нет лучшей версии, и я просто скажу, что он псих.

Подожди. Есть одна проблема. Репутация... безумцев, она стара. Это все должно было начаться со старейшин, а я никогда не слышал, чтобы старые играли в такого рода игры. Держу пари, они никогда не делали подобного. Больше похоже на то, что они делали это в течение долгого времени. Если это правда, тогда я думаю, что единственные, кто знают об этом наверняка — это другие старейшины. В этом есть смысл. Возможно, я найду ответ.

Старейшины и дети

Господи, я не знаю, что собирается делать Хоксха этой ночью. Мне повезло, что у него есть этот гуль.

Ладно, я заставлю сказать себя это, но я не могу припомнить каждую встречу с дядюшкой-старейшиной, которая бы не была просто маленьким переломом. Время растирает старых, я думаю. Возможно, в них не так много от узора безумия, как говорят другие, но в них много от узора дряхлости. Или, возможно, это из-за того времени, когда они получили становление. И то, и другое, наверное.

Они не чувствуют себя хорошо среди всех этих Фрейдов-Юнгов, которых я изучал в колледже. Год за годом они убеждали себя в том, что они безумны, безо всякой современной психиатрии — неудивительно, что их согнуло так, что я не могу себе даже представить. Если послушать других, можно услышать, как они говорят о малкавианских провидцах, притворяясь, что они не верят в эти истории, но они не могут скрыть этого. Старейшины, скорее всего наша репутация из-за них. Если у тебя есть Зрение, и ты пользуешься им каждую ночь веками, можно приобрести навыки пророка или что-то вроде этого. Не удивительно, что иногда они говорят, что их видения исходят от Бога или еще от чего-то такого. Сир Анжелики был таким, по крайне мере она так говорила. Было в ней что-то истертое.

Еще можно вспомнить Марлибона, пуританина. У него были эти библейские пристрастия, которые заставляли меня покрываться пупырышками. Я слышал, такое случается со многими старыми. Прийти из времени, когда Церковь была тем, что ты ел, пил, ради чего спал, дышал; разве они знали, как дезориентирует раздвоение личности, если это было записано лишь в этом столетии? А до этого все подобное называлось "демонической одержимостью".

Ухх. Я забыл Мантиуса.

Служители имеют тенденцию быть немного более вменяемыми. Я думаю, это побочный эффект современной медицины; они могут справиться с умственными изменениями... без того, чтобы верить в то, что голоса в голове — это демоны или что-то вроде этого. А служители других кланов обожают цитировать Фрейда и Юнга, когда думают, что мы не слышим.

Но помоги на всем Бог, когда появляются серийные убийцы.

Ладно, я знаю, что это есть не только у нас в семье. И слышал истории о Носферату, который коллекционировал органы в Детройте и о Гангреле, который разрывал на куски одиноких матерей. Не говоря уже о Шабаше... Но с семьей, это связано в большей степени, насколько я слышал. Дрю отгородился, но я думаю, что у него была жажда убийства, просто не было удачной возможности. Возможно, это связано с Индустриальной Революцией и с тем, во что превратились города; Джек Потрошитель не появлялся до девятнадцатого века, и он самый ранний серийный убийца. Старейшины, когда они убивают, просто думают по-другому. Продукт другого времени.

Я полностью против того, чтобы давать Становление маньякам, но очевидно некоторые с этим не согласны. Боже, некоторые истории меня пугают. Города так велики и плотно заселены, ТВ заполняет головы смертных стрессом и предрассудками, которых у них не было прежде, религия сражается с наукой, люди уже не знают, во что верить — и благодаря этому мы получаем последнее поколение вампиров. Переполненные возбуждением, множеством видений мира, которые меняются так часто, что они начинают выхватывать куски и формировать собственные видения — такого я не мог даже вообразить. Молодые дети пугают меня.

Самое смешное в том, что в современном мире начинают думать, что быть сумасшедшим не так уж и плохо. Это в порядке вещей — иметь психотерапевта. Прозак заставит вас почувствовать лучше. Нет ничего такого в том, чтобы сгибаться, а затем с этим справляться. Люди с радостью признают, что у них дисфункция, депрессия, химический дисбаланс — все что угодно, чтобы снять с себя ответственность за свои действия над каким-нибудь козлом отпущения, которого "просто немного нужно пнуть". И они с радостью глотают химикаты и подвергаются любому "обхождению", которое не слишком повлияет на них. Скорее всего, скоро люди вообще разучатся с чем-то справляться — они просто будут регулярно принимать свои медикаменты.

Но не я. Не так. Я не сумасшедший, и этому не будет оправдания.

Перспектива "антитрибу"

Мы разорваны, разорваны надвое. Тяжкий груз сыновей ответственности давит на нашу общую грудь; в конце концов, разве не наш общий отец Малкав дал нам проницательность и просвещение?

И сейчас, когда он готовится к пробуждению, дар, который он дал каждому из нас, выльется из наших черепов, вылетит из наших вен. Он заполнит все своим сознанием, восстанет из наших разбросанных тел — но что же станет с нами? Даже если они говорят правду, и его целое и неохраняемое тело все еще где-то лежит, все равно мы все потеряем часть себя, чтобы поддержать его активность.

У нас есть святая обязанность, задание для всех истинных детей Малкава — сеять его безумие везде, где только возможно, среди стольких из нас, насколько это возможно. Если мы будем плодовитыми, если мы будем сильными, мы сможем распространить его кровь и болезнь среди слабокровных, и он останется спать. Если мы разделим его душу на множество кусочков, настолько малых, что мы в конце концов станем хозяевами болезни, а не рабами, тогда мы сможем пожрать его суть, его бред, его мудрость, все части его божественности, которые остались в нашей крови. Есть определение, современное, точное, я жалею, что оно не появилось раньше:

Одиночные порции.

Даже наши сбившиеся с пути дети в Камарилье знают нашу цель, и они разделяют ее: как вы думаете, почему они не уничтожили каждого сломленного и немощного в своих рядах? Не, они согласны поддерживать политику клана. Взамен каждого дурака, крикуна, безумца, обреченного на Окончательную Смерть, они дают Становление двоим. Такова мудрость. Таков путь к власти.

Как видишь, мы не сильно отличаемся. Мы все род Малкава. И мы все еще Малкав.

Дрозодный, жрец стаи, антитрибу Малкавиан

Карманы безумия

Клянусь Богом, я думаю, что снаружи аллеи кто-то шепчется. Возможно, здесь никого нет, ведь я даже с трудом могу рассмотреть ее другой конец. Возможно, это призраки: они говорят, что мы можем слышать их, здесь и сейчас. Мы. Вампиры. Не Малкавиане. Мы не какой-то специфический вид вампиров. Мы не как Носферату.

Возможно, я не должен так себя накручивать. Пак любил говорить о том, что болезнь Малкава преодолевает не только тела и пространство, но и кровь. Он говорил, что она может попасть в дом, на улицу, в город — что она может заполнять места, в которых есть что-то вроде психических заступов. Похоже на то, как вода течет со склона.

Дом на Холме. Оставайся собой, но не разумным. Невеселые мысли.

Сейчас я гадаю, на что же должно быть похоже это место. Я слышал о Колодце Веселья, но я предполагаю, что его вода вызывает галлюцинации из-за каких-то химикатов, но это не объясняет, почему двоюродные братья из Германии считают его практически святым местом. Возможно, они знают то, чего не знаю я; возможно вода — это только часть ответа.

Есть ли подобное место, безумное место, которое пьет пролитую кровь, впитывает силы из витэ? Должно ли оно быть? Как оно передает свой бред? Я имею в виду, эта улица Парижа, на которую они вышвыривали дочерей и...

...

Я действительно это помню?

Традиции клана

Снова проникнем в сердце клана. Ублюдок Фицджеральд играет, скрывая ответы. Каждый играет во что-то вроде большой игры, и я не могу понять, над чем действительно они работают.

Все дело в инструментах. Методологиях. Можно подумать, что это неважно, но я считаю по-другому. Сейчас. У них есть планы. Разумеется, они что-то делают, мы все что-то делаем, но здесь есть узоры. Всегда есть узоры.