Клуб Анонимных Некромантов

Может, именно поэтому она больше никогда не видела бабушку, которая точно — Аня не солгала бы — осталась на земле.

Варя не поступила в институт в год смерти бабушки, только на следующий. Аня не поступила вообще, пошла работать в сеть супермаркетов, принимающих на работу слабослышащих кассиров.

Девушки по-прежнему жили в одной комнате, но вот уже несколько лет, как не общались так же близко, как раньше. Варя стала забывать жестовый язык... А ведь стоило им взяться за руки раньше — и они чувствовали себя чуть ли не единым целым. И разделенный дар должен был их сблизить — но разделил.

Родители с каждым месяцем все явнее проявляли недовольство. Вопрос в скором времени угрожал встать ребром: пора было искать собственное жилье.

Сейчас же Варвара неслась вперед, дробя на капли лужи, и старалась не думать о своей странной и не особо-то счастливой семье. Ночью прошел дождь, типичный для Санкт-Петербурга, и слабый солнечный свет, еле пробивавшийся через плотные тучи, освещал серый город.

Добравшись до самой удобной свечи, девушка проскочила максимально близко к РГПУ, а зайдя в аудиторию, с удивлением обнаружила, что она, во-первых, едва ли ни единственная студентка из группы — помимо нее на задних рядах сидело лишь три девушки из достаточно обширной группы. Остальные, видимо, проспали.

Во-вторых, преподавателя, то есть Васи, в аудитории тоже не было. Судя по всему, с самого начала.

Заподозрив недоброе, да и не желая сидеть на пустой лекции, ведьма неторопливо и без какого-либо применения магической силы дошла практически до дома пропавшего аспиранта, но вовремя вспомнила, что не знает кода от парадной, как и не имеет ключей. Пришлось идти до свечи, ведущей на крышу, а там уже лезть на чердак через слуховое окно по скользкой после дождя лестнице, а затем через решетку на этаж.

Дверь открыла Ефросинья Ивановна и, не поздоровавшись, ушла куда-то на кухню. Дверь в Васину комнату была заперта, и девушке пришлось минут пять громко стучать, чтобы разбудить филолога. Под конец стучала уже ногой. Высунувшаяся было с замечанием о порче мебели старуха вовремя вспомнила, что ее это уже не касается, и втянулась обратно за угол.

Следующие несколько минут еле проснувшийся аспирант провел в ванной, засунув голову под струю холодной воды. Варя услышала, как старуха ушла в свою комнату, и решила тихонько поскрестись в дверь:

— Тебе плохо? — Участливо спросила девушка. — Может, врача вызвать?

— Сатану вызови, — огрызнулся Василий. — Похмелье у меня впервые в жизни. Как-то так вышло, что за свою четверть века я никогда не пил ничего крепче вермута. Похоже, что и начинать не стоило.

— У вас есть рассол? — Деловито спросила более опытная в таких делах колдунья. — Анальгин, аспирин?

— Ни первого, ни второго, ни третьего. — Парень с обреченным видом вытер голову полотенцем и повесил его мимо крючка. Выругался, наклонился, чтобы поднять — и начал заваливаться. Сел на пол, упершись спиной в стиральную машинку. — Вот черт. Все, что у меня есть сейчас в арсенале, это сильное головокружение и куча проблем. Неплохое начало для преподавательской деятельности, а? Свою самую первую в жизни пару я проспал! Причем не в качестве студента, а в качестве преподавателя. Лихо, а?

Будучи студентом, я регулярно видел, как мои собратья прогуливают лекции. Но вот такого, чтобы лекцию прогулял преподаватель — нет, такого мне видеть не доводилось. Черт. Мне кто-то написал.

— Сиди, я принесу телефон, грохнешься еще по дороге, — вздохнула Варвара и пошла на кошмарные звуки, раздающиеся из комнаты. Васю она нашла уже на кухне, услышав, как он с кем-то там разговаривает:

— О, великое порождение черноты ночи, дай мне силу! — услышала изумленная девушка. На кухне никого кроме них не было, но она не могла знать наверняка — а вдруг новичок видит то, чего не видит она? Что, если уже напоролся на какого-то мелкого духа, который успел заморочить ему голову за... Хм, за десяток секунд? Да быть такого не может.

— Это ты с кем разговариваешь? — Осторожно спросила Варя, демонстративно прикладывая ладошку к его лбу. — Температуры, вроде нет, откуда острый галлюцинаторный бред?

— Отстань. С кофе разговариваю. Башка трещит — сил нет, — отмахнулся парень, протягивая руку за телефоном. Открыл сообщение. Прочитал. Сел мимо стула.

— Да что, блин, с тобой такое? — одновременно разозлилась и перепугалась студентка.

— Да ничего, — спокойно пожал плечами Вася. — Начрук написал. Меня выпирают из аспирантуры.

— Из-за одного пропуска? — Не поверила девушка. — Быть не может. А вдруг тебя машина сбила?

— Сплюнь. — Покосился на нее колдун и резко отшатнулся. — Да не на меня! Блин. Блин. Какой там пропуск. Я же Вася. Захарченко. Самый отвратительный тип педагогического. Меня и брать-то не хотели, сама знаешь. Я же... Фу. Просто фу. И закрыли тему. И аспирантуры, и меня.

— Во-первых, не фу. Во-вторых, даже если и был, то теперь уже — нет. В-третьих, хватит себя жалеть, — отмахнулась девушка, с удивлением оглядывая кухню. — Я тебе забыла вчера сказать — надо будет вернуться в твой Устин-как-его-там. Вернее, не забыла, а не смогла вклиниться в твой саможалетельный монолог. Короче, собирайся. Слушай, а что у вас тут происходит? Откуда столько коробок с продуктами? Грабанули фуру с гуманитарной помощью детям Африки?

— Бабка ночью сгоняла в круглосуточный супермаркет и отняла у них все свободные коробки из под товара, — вздохнул Вася, обводя взглядом пространство вокруг. — И теперь пытается упаковать всю квартиру. Учитывая, что супермаркет находится в соседнем доме, а бегала она туда-сюда никак не меньше десятка раз, кто-то вчера переборщил со внушением. Серьезный марафон для старческих костей, не находишь? По-моему, она так и не ложилась.

— Ой... Я еще не очень хорошо контролирую себя, — смутилась девушка. — Думаешь, стоит ее успокоить немного?

— Уверен, — кивнул Вася, отхлебнув сразу половину кружки. — Иначе упаковывать придется уже ее. Хотя, о чем это я? Мы же некроманты. Воскресим и пусть сама упаковывается, или как там тетя Ада делала? Короче, иди к дворянке и сделай так, чтобы ее отпустило, пожалуйста. А я пока приведу себя в порядок. На ближайшую электричку вполне успеваем, я вчера подробно изучил расписание. Я приготовлю что-нибудь пожевать, а ты расскажешь, что мы забыли в этом чертовом городке.

— Эм. Ну, кроме трупа твоего деда — кажется, ничего, — возмущенно всплеснула руками Варвара в спину уходящего филолога.

— А, — спина сразу поникла. — Да, нехорошо вышло вчера. Ладно. Разберемся.

Пока ведьма пыталась исправить плоды своего усердия, Вася приготовил яичницу из унылых остатков, завалявшихся в холодильнике. Три взболтанных яйца, прожаренная чуть ли не до хруста синюшная колбаса, которой явно было очень и очень плохо... Несколько кусочков подсохшего хлеба туда же — завтрак холостяка. Наскоро принял душ — привычка, сформировавшаяся за последние несколько месяцев: Ефросинья очень беспокоилась за количество воды и приучила несчастного парня мыться за две минуты. Достал из шкафа свежие джинсы и рубашку — вчерашняя одежда неопрятным комом валялась в углу, перемазанная чердачной пылью и попахивающая потом.

— О, да ты похож на человека, — удивилась вернувшаяся на кухню девушка. — Ух ты, еда! Отлично, после колдовства всегда хочется как следует поесть или... Хм, ну да ладно.

— Ешь, меня мутит, если честно, — скривился аспирант, тактично пропуская мимо ушей всякие "или".

— Удачненько, — обрадовалась девушка и перетянула к себе всю сковородку целиком, не утруждаясь перекладыванием еды на тарелку. — Короче, вчера наши великие умы в лице тети Ады, Любомира и дядюшки Къя посовещались и решили, что неупокойник — это плохо, а некромант-неупокойник — плохо в квадрате, даже отвратительно. Чтобы не допустить разброда и шатания неправильно похороненных трупов, их обычно сжигают. В случае с некромантом этого достаточно для тела, но не для духа. Поэтому мы засыпаем твоего деда солью, заливаем святой водой и сжигаем, а дух отпускаем. Вот. Сам ты это сделать без подсказок не сможешь, а старый колдун явно обиделся на твою вчерашнюю истерику и из вредности не скажет, что нужно делать. Духи — они такие, у них после смерти логику наглухо отбивает, и то, что при жизни он никогда бы не сделал, после смерти он сделает с удовольствием, да еще повторит пару раз на бис. Просто потому что может.

Поэтому с тобой поедет Хольгерт, ему все равно нечем заняться — он у нас в свободном плавании, эдакий некро-фрилансер. Ну и я тоже, хотя от меня толку особого не жди — я... В общем, я демо-версия некроманта пока что.

— Это как? — Не понял Олег. — Ты же отпустила того, кто передал тебе дар?

— Отпустила, — насупилась девушка, откладывая вилку. — Но я была не одна, мне помогали... И, в общем, я так этому и не научилась. Ада с Любомиром меня учат... Вроде, успехи есть. Но пока что от меня толку — как от козла молока. То есть ровно столько же, сколько от тебя. Олег, конечно, тоже не полный ас в этом деле, но у него опыта гораздо больше, да и дядя его работает в ритуальном агентстве, а значит, и теорию парень неплохо знает. А сейчас самое приятное — кто позвонит Олегу и разбудит его?

— А тут без вариантов, — мстительно ответил обидевшийся на сравнение с козлом Вася. — У меня нет его номера. А ты его девушка — вот и звони.

— Я не его девушка, — поскучнела Варя, теряя желание препираться. — Он старше меня почти на восемь лет. И вообще. Ладно.

— Так, если уж нам ждать Олега, то времени до электрички не так уж много. Это нам до вокзала идти 20 минут быстрым шагом, а ему откуда добираться? — Нахмурился Вася, отмывая сковородку, лопатку и вилку.

— Я за ним сбегаю, у него свеча прямо в подъезде. — Варя подхватила с табуретки рюкзак и пошла обуваться. — Возьми документы с собой и что-нибудь поесть, Олег тоже будет голодным. Ты помнишь, где мы вчера вышли?

— Эээ... Это когда мы были на крыше, а потом бах, сумерки, все серое и туманное — и мы в чужом дворе? — Смутился Василий, которому было мучительно стыдно за перебор с алкоголем.

— Ага, — криво ухмыльнулась Варя, выскальзывая через незакрытую дверь. — Собирайся и жди нас там. Скоро будем. Олегу звякну по дороге, он умеет быстро просыпаться, если это нужно.

* * *

Электричка отправилась с двухминутным опозданием — ровно в половину десятого. Пятница, являя яркий контраст предыдущему дню, выдалась хмурая и дождливая, тонко намекая, что хватит с петербуржцев хорошей погоды и по будням, чтобы до работы было приятнее добираться. А вот на выходных, когда хочется выбраться на природу и поймать ушедшее лето за обрывок хвоста, можно и вспомнить, в каком городе они живут. Оконное стекло запотело изнутри, покрывшись капельками воды снаружи. Олегу хотелось сейчас только одного — спать. Но "спать" взаимностью не отвечало, уступая место "надо". Надо было ехать к черту на рога и работать, причем работать для круга, а значит — бесплатно.

— В общем, я подняла его практически из постели, в которую он только собирался ложиться, — Варя закончила пересказывать Василию историю о том, как тащила упирающегося Хольгерта на вокзал.

— Угу, — хмуро покосился на девушку Хольг. — И сказала еще "в гробу отоспишься". А я — некромант. Я — не отосплюсь. Разве что при жизни.

— М. Циничненько... — из вежливости отреагировал такой же сонный Вася.

— Да что ты знаешь о цинизме? — хихикнула отвратительно бодрая Варя. — В детстве я каждый год на лето уезжала в деревню для того, чтобы подышать свежим воздухом, приобщиться к природе, жизни и прочим атрибутам бытия. Часто видела там, как моя бабушка кормит свежевылупившихся цыплят мелко порубленными вареными яйцами. Я смотрела, как пушистые пищащие желтые комочки с аппетитом клюют то, что могло бы клевать их, если бы судьба сложилась чуть иначе, и отчаянно пыталась постичь всю глубину бытия. Получалось не очень хорошо, но я старалась.

— Действительно, цинично. Но вопрос о курином предназначении и ценности их жизни — слишком тонкая материя. К счастью или к сожалению, но у большинства кур выбор заключается лишь в том, где снести яйца: в сарае или под кустом, — задумался Вася. — Все-таки, еще ни одна курица не выросла в жестокого диктатора, талантливого хирурга или меткого киллера.

— Ой, не скажи. Один достаточно известный в узких кругах некромант умер, выпив свежее деревенское яичко прямо из скорлупы, чуть ли не вытащив его из-под наседки. Курица, у которой он отнял нерожденного ребенка, вполне успешно болела сальмонеллезом. Некромант тоже заболел, правда, не столь успешно. Затянувшийся сальмонеллез вызвал у него в организме очень неприятные последствия и повелитель мертвых быстренько отправился к своим слугам, которые, готова поспорить, уже очень давно его ждали. Бестолковый дядька был, честно сказать...

— Погоди, но эта болезнь успешно лечится, да и не так уж смертельна, — подозрительно покосился на девушку аспирант.

— Жаль, что почившему этого никто не сообщил, — пожала плечами Варвара. — Может быть, он умер исключительно из-за незнания о том, что можно было бы и не умирать.

— Какой глупый некромант, — улыбнулся Вася.

— И не говори, — вернувшийся из тамбура Олег, прислушиваясь к разговору, плюхнулся между ребятами, ловко расчистив себе место крутым поворотом бедра. — Эй, осторожнее. О чем это я?.. Ах да. Этот недалекий некромант, кстати, был нашим с тобой родственником. Скорее даже твоим. Бенедикт Захарченко.

— Бенедикт? — Удивился Вася, а потом вспомнил о странной семейной традиции. — Ах да. Достойно. А как его звали на самом деле?

— Ой, да откуда я знаю? — отмахнулась ведьма. — Петя какой-нибудь.

— Слушайте, неужели все Захарченко были такими идиотами? — вздохнул потомок этого славного рода. — Нет, я понимаю, что гонор, чувство собственной важности, все дела... Традиции эти о принятии вторых имен, приняв силу... Но почему все так странно реагируют на нас?

— Чувак, ну ты подумай. Ни один из других родов не игнорирует обучение молодежи, во-первых. Не берет, как ты заметил, себе идиотских имен, во-вторых. В-третьих, Захарченко, это, как тебе сказать... — задумался Хольгерт, фривольно закидывая руку Варе на плечо и вальяжно откидываясь назад. — Это, ммм... Диагноз, что ли? Это образ мышления, это судьба, это... Ох. Ну что вообще можно сказать о людях, живущих и творящих под эгидой демона глупости? Каждого потомка этого широко известного всем некромантам рода можно узнать с первых двух минут общения. Вас, как бы это выразиться, окутывает эдакий легкий флер... Эм. Какое бы слово-то подобрать помягче... Рассеянности, несуразности и сумасшествия.

— Что, и меня тоже? — уточнил Вася, настроение которого, еще пару минут назад подбиравшееся к отметке "хорошее", стремительно неслось вниз, приближаясь к "убить все живое".

— Тебя в первую очередь! Ты только в комнату зашел, а я сразу понял — о, Захарченко! — Воскликнул Олег, шаря по карманам — увидел контролеров. — Ты билет покупал?

— Угу. Где бы еще найти билет в счастливую страну, где меня оценят, полюбят и не будут издеваться? — тоскливо вздохнул Василий.