Шпионские будни

Что ж, пора возвращаться. Мы вернули почти все на место (кроме досье на меня и нескольких бумажек, которые прихватила Ната), спокойно прошли по коридору, вылезли в окно, но, когда мы возвращались к забору, нас засекли охранники. Естественно, мы побежали. С разбегу взяли забор, а когда стали перелезать через верх, я зацепилась за что-то ногой и полетела вниз с более чем двух метров, успела сгруппироваться, но приложилась затылком об землю и потеряла сознание...

Я очнулась у себя в комнате. Как оказалась здесь, интересно? Голова раскалывалась, перед глазами все плыло. Весело, что! Так, осторожненько поднимаемся... черт, еще хуже! Обратно на кровать. Следующая попытка была совершена спустя еще минут пять, пока я перестала считать черные "мушки" перед глазами. Поднялась, голова была в относительном порядке (если можно так выразиться), доползла до стеночки и по ней, по ней. Следующим препятствием стала лестница. Кое-как, держась за перила, сползла вниз. На кухне обнаружилась вся честная компания, в составе которой были мама, Рома, Ната и Вика. Едва я появилась на кухне, как блондинка вскочила, подошла ко мне и помогла сесть.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила мама. По ее голосу было понятно, что она нервничает, волнуется и боится за меня. Я неопределенно пожала плечами. А что можно сказать? Голова никакая, соображалка отключена... все просто "зашибись"! — Главное, чтобы у тебя не было сотрясения мозга! Не тошнит?

— Нет, мам, только голова слегка кружится. Есть только хочу. Ребят, что произошло? — повернула я голову к Роме. Мама засуетилась, накрывая на стол. Ну, что я могу сказать? Я очень удачно отделалась! Вика вовремя заметила, что я начала падать, и Рома, включив мотор, рванул к нам, меня быстренько погрузили (девчонки загрузились сами), и машина уехала в ночь. Номер, вроде, не был замечен. И то ладно. Завтра надо будет показать "добычу", а затем упросить шефа дать "добро" на то, чтобы проверить этого "бизнесмена". Кстати, как там его? А, Колобков Андрей Степанович. О, моя еда! Отлично!..

Несмотря на все уговоры мамы, я все-таки пошла наутро в школу. Радостная Лорелея помахала рукой, и я пошла к ней. Королёва еще не было. Оно и к лучшему, что-то я себя неважно чувствую. Может, и не стоило сегодня никуда идти.

— Вась, ты хорошо себя чувствуешь? — поинтересовалась одноклассница. — Ты какая-то белая вся.

— Да нормально, Лор, не беспокойся! Расскажи лучше, как у тебя дела? — быстренько перевела я стрелки. Да, я себя чувствую отвратительно, и тонна тоналки не смогла замазать того, что я бледная, аки смерть.

— Да представляешь, захожу вчера в книжный, думаю, может, появилось что-то новенькое. Ты ж знаешь, как я люблю фэнтези! — ухмыльнулась девушка, а я кивнула. Фэнтези она обожает! — Так вот, беру какую-то книжку, опять про вампиров или подобную хрень. на автора не посмотрела, обложка была, как у переведенных книг. В общем, открываю где-то посередине и читаю. Фраза, на которую попал мой взгляд, сразила меня наповал! " — Нет! — с раненым отчаяньем закричал Дэн".

Я начала смеяться. "Раненое отчаянье" — это вообще как? Лорелея тоже хихикала. А потом добила окончательно — это был не перевод. Да уж, ну, понимаю, когда переводчики начудят, бывает, но изначально такое написать? Как вообще такая фраза в голову пришла? Ужас! О, звонок, что-то Королёв запаздывает. Или, может, приболел?

Мы с классом прошли в кабинет (действует негласное правило — если дверь открыта, то учащиеся заходят в кабинет, когда звенит звонок, даже при отсутствии преподавателя). Ваня явился перед самым учителем. Интересно, что его задержало?..

Уроки шли как-то мимо меня. Геометрия, литература, химия, на физкультуру я не пошла, а затем история. Мне становилось все хуже и хуже. Я сидела и смотрела в одну точку, а голова пульсировала. Неужели я так приложилась, что заработала сотрясение? Наконец, я не выдержала и подняла руку. Светлана Евгеньевна разрешила мне выйти. Пошатываясь, я направилась в сторону медсестры, но не успела сделать и десяти шагов, как стала заваливаться на спину. Последнее, что помню — кто-то поймал меня у самого пола. И кто бы это мог быть?

* * *

Я пришла в себя в незнакомой комнате. Интересно, где это я оказалась? Впрочем, оглядевшись, поняла, что нахожусь в больничной палате, стандартной, одноместной. обстановка была скудненькая. Моя кровать, рядом с ней тумбочка, на которой стояли (и лежали) какие-то лекарства и ваза с хризантемами, напротив кровати — телевизор, рядом с ним шкаф и у двери — стул. Почувствовала что-то постороннее в своей руке, скосила взгляд — капельница. Ну, супер, что сказать!

Дверь стала открываться, я сразу перевела на нее взгляд и насторожилась — мало ли кто, но в палату вошел... Королёв. Увидев, что я не сплю, он улыбнулся, захватив стул, ускорился маленько и сел рядом с кроватью.

— Привет, как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, накрывая мою руку своей. Сердце дрогнуло, пропуская удар. Хорошо, что у меня нет никаких проводков, измеряющих состояние! А еще Ваня просветил, что у меня сотрясение мозга (было бы чему сотрясаться!).

— Ну, пока не знаю... вроде, нормально, — неуверенно сказала я, наслаждаясь прикосновением. — Как я здесь оказалась?

— Ты упала в школе... что-то типа обморока... вызвали скорую, — пожал плечами Королёв. Хм... получается, что он меня поймал? Да, говорит, поймал.

— Слушай, ну, что ты за мной постоянно таскаешься? — несколько раздосадовано произнесла я, а парень вытаращил глаза. Потом стал медленно наклоняться... и поцеловал! О, Боже! Это... это... у меня нет слов! Но, конечно, все надо испортить! — И что это было? — подозрительно поинтересовалась, а Ваня в шоке уставился на меня. Да, я абсолютно не логична!

— Ты не поняла? — приподнял он брови. Я помотала головой. Он стал наклоняться второй раз, но я (дура, однозначно! хотя, у меня ж сотрясение) свободной рукой уперлась ему в грудь и помотала головой. Королёв резко вскочил и, заявив, что я — дура, вылетел из палаты. Нормально! И что бы это значило? Ладно, потом с ним поговорю. Тут в палату вошла мама с несколько недоуменным выражением лица. Она выразительно посмотрела на меня, мол, а что, собственно, здесь такое было, на что я пожала плечами. Сама не понимаю.

Меня выписали из больницы через неделю. Оказалось до кучи, что я провалялась без сознания почти двое суток. В общем, запретили заниматься физической деятельностью (ну, это ненадолго) и сказали, что надо еще недельку побыть дома. Пришлось так и сделать. Каждый день приходили Вика с Натой, несколько раз пришла Лора. Королёв не появился ни разу и на звонки не отвечал, а даже несколько раз сбрасывал. Ну и что за дела такие? Ладно, выйду с "больничного", тогда решим данный вопрос.

А Лорелея рассказала мне очень "радостные" известия — Ваня "пустился во все тяжкие", а именно: спутался со Свиридовой. Хм... не ожидала от него "любви" к этой ш... девице очень легкого поведения. Однозначно, надо быстрее выздоравливать, а то из-за моего отсутствия происходит полный кавардак в классе (ну, подумаешь, немножко самомнения).

В итоге, в следующий понедельник я пошла в школу. Все началось с того, что появившийся Королёв полностью меня проигнорировал! Я не понимаю, чего он ведет себя, как невинная девица? Трудно сообразить, что у меня было сотрясение, голова не соображает? Ладно, сейчас сядем вместе, он не отвертится от разговора... эээ! Куда?! Это как вообще понимать?! Какого черта он сел к Миру?!

— Привет, Вась! — ко мне села Лорелея, склонилась к моему уху и прошептала: — А что у вас все-таки произошло? Он тебя явно даже видеть не хочет... а может, и хочет...

— Сейчас, в записке напишу... — вздохнула я. Действительно, я не стала подругам (да и маме) ничего рассказывать. Может, сейчас исправлю данную "ошибку", а Лора что хорошее посоветует. Пока я старательно строчила, подружка исподтишка рассматривала Королёва, краем глаза поглядывая на Геннадия Сергеевича. Наконец, я пихнула ей записку. "Ну что я могу тебе сказать? Тебе надо поговорить с ним, послушать, что он скажет", — написала Лора. А то я сама не знаю! Укоризненно посмотрела на одноклассницу, та хмыкнула, вытащила из-под моей руки листок и дописала: "В конце концов, влюбленным закон не писан... они и так на голову стукнутые!"

— Лора! — зашипела я. — Тебе не стыдно?

— Так, Мудрова, мне надоели ваши шушуканья! Поскольку, ты две недели болела, тебя вызывать не буду. Родзионтковская, к доске! — раздался глас математика. Ну, спасибо, крокодил Гена!..

— Итак, план "А" — ты должна поймать его в коридоре, "Б" — на улице, "В" — прийти к нему домой, — заявила Лорелея, когда мы шли в кабинет литературы. Я вытаращилась на нее.

— Ты что, совсем? — для достоверности покрутила пальцем у виска. — Я не сошла еще с ума. План "В" точно не будет приведен в действие! Авантюристка, блин!

— А что такого, Вась?

— Нет, и точка! — покачала я головой. Что ж, сегодня предстоит долгий день...

Как и ожидалось, Королёв не стал со мной разговаривать. На уроках так ко мне и не сел, а на переменах всячески избегал, причем так профессионально, что невольно закрадывается подозрение: а где это он так научился? Через три дня я оставила все попытки с ним заговорить. На моих глазах он почему-то не стал крутить шашни со Свиридовой, отшивая ее, как и прежде, чему Лора очень удивилась. В общем, я решила забить. Но на душе был осадок. Я по-прежнему ловила на себе королёвские странные взгляды, но Ваня постоянно отводил глаза, едва я смотрела на него, мол, я тут ни при чем, и вообще муха под потолком куда интересней, чем какая-то ученица.

Шли дни, недели... Королёв со мной не разговаривал. Не могу сказать, что мне было все равно. Вовсе нет, даже наоборот. Я мучилась, но держала маску, что все отлично, не показывая истинное лицо никому, даже маме с Натой и Викой. Наступил и почти подошел к концу май. Все контрольные и зачетные работы мы написали (хорошо, что в 10 классе не предусмотрено никаких экзаменов, кроме шестичасового сочинения по литературе, чтоб его!). Приближалась генеральная уборка. Как же я не люблю это дело! Но, чтобы не делать особо грязную работу (типа мытья полов), я устроилась на окна. Изнутри я помыла спокойно, но возникли проблемы с помывкой окна снаружи — чтобы дотянуться до всех уголков, надо было встать на карниз. Я, конечно, стенолазаньем занимаюсь, но падение с четвертого этажа может поставить окончательную точку если не на моем существовании, то на всякой деятельности точно!

— Мирослав, — крикнула я, — ты мне не поможешь? Надо снаружи помыть окна, но сама я боюсь. Подержишь?

— Да, конечно, — кивнул парень. — Залезай пока, а я щас подойду.

Я встала на подоконник, вооружилась тряпкой и уставилась в окно. Почувствовалось, что сзади кто-то влезает на подоконник. Я не стала оборачиваться, зная, что это Мир. Руки парня обхватили меня за талию, и я почувствовала себя защищенной. Бррр! Почти как с Королёвым. Я осторожно ступила на карниз, промывая окна. Одноклассник крепко держал меня. У меня было чувство, что тот меня не отпустит. Инстинкт. Я повернулась к другой половинке окна, прижимаясь спиной к Мирославу, но что-то показалось мне странным. Мирослав ниже! Я сглотнула, повернулась к нему лицом, ожидая худшее. Так и есть!

— Ты?! — воскликнула я, пытаясь отстраниться, но тут нога поехала на мокром карнизе, и я стала падать, но Королёв удержал меня. В воздухе. Я задыхалась от испуга, вцепившись в его руки. Все прежние разногласия были забыты, лишь бы парень меня вытащил! Поднапрягшись, он вытащил меня. В классе стояла тишина.

— Ты как? — спросил Ваня, посадив меня на подоконник. Я неопределенно пожала плечами, голос меня не слушался. — Хорошо, — кивнул спаситель... и ушел к парням, которые тут же принялись восхвалять его величество. Козел! Я всхлипнула и вылетела из класса.

Лора нашла меня в моем тайном месте в пристройке (я давно уже ей показала его). Я сидела и плакала, обняв руками колени. Она села рядом и положила руку на мое плечо. Спасибо за поддержку, Лора! Пожалуй, ты действительно стала моей подругой.

— Не расстраивайся, Вась. Все парни — козлы! — утешила одноклассница. Я слабо улыбнулась. — А давай устроим ему войну? — предложила она, а я мстительно улыбнулась. Хорошая идея! Но, пожалуй, не буду. Я выше этого.

Глава 5

Холодная война, пожалуй, это называлось так. Не было ни споров, ни ругательств. никто никому не пакостничал. Просто друг для друга нас не существовало. С другой стороны хорошо, что мы уже почти не виделись, так как фактически наступили каникулы. Наконец, время подошло почти вплотную к пятому июня, дню нашей поездки. Мы загрузились в автобус. Ко мне сел Миша Волков, с которым у меня в школе тоже более-менее теплые отношения были. Почти всю поездку мы с ним то резались в карты, то в морской бой, то в крестики-нолики. В общем, время (а это, по меньшей мере, часов пять-шесть) проводили весело.

После того, как мы выползли из автобуса, нам предстояло идти через лес к реке добрый километр, а то и два. С тяжелыми рюкзаками за плечами это делать невесело. Но наш класс (вернее, его часть) героически справилась с данным заданием. Мы вышли на большую поляну, вернее, это даже была опушка леса. Почти возле самой кромки леса был разбит лагерь. В метрах ста от него протекала речка. Здесь было очень красиво и очень тихо. На пронзительно-синем небе ни облачка. Я не без помощи сильной половины установила палатку, забросила внутрь свои вещи, переоделась и пошла к воде. Дул довольно теплый ветер, развевая мои волосы. Возможно, со стороны это смотрелось бы красиво, если бы те были куда длиннее. Я услышала кваканье лягушек, но оно стихло, едва я подошла ближе. По небу летели птицы, кажется, ласточки. Свежий воздух наполнял мои легкие. Хотелось танцевать. Я влезла на холмик, с которого прекрасно были видны все подходы к лагерю, достала мобильник, порадовалась наличию связи и позвонила маме, чтоб сказать, что я добралась нормально, Вике по той же причине и Лорелее, которая не поехала, потому что предки не пустили. Подруга жаждала подробностей об Иване. А что я могла сказать? Я с ним не разговариваю, правда, несколько раз ловила на себе его взгляды, что обозначающие — не понятно.

Я лежала на травке и смотрела в небо. Хотелось взлететь, как те ласточки, но это не возможно. Внезапно я услышала, что кто-то приближается ко мне. Я приподнялась и увидела Мишку. Что ж, это не так плохо. Парень принес покрывала (и откуда вырыл только), термос с чаем, булочки и карты. Ух, какая забота! Кстати, мишкина мама, Валентина Петровна, была по совместительству нашей учительницей по русскому и литературе. Женщина тоже поехала с нами в качестве сопровождающего. Помимо нее была, естественно, Светлана Евгеньевна, а еще поехал Антон Павлович. Обэжэшник развил активную деятельность по разведению костров, обустройству лагеря. Ему помогали мальчишки.