Компенсация

К нагрузкам Катя была приучена. С физической подготовкой в летной академии все было в порядке, но ввиду отсутствия еды и энергетической подпитки идти дальше становилось все тяжелее. Тело слушалось плохо и хотелось есть. Давешние макароны казались деликатесом, а жесткая полка удобной постелью. Она думала о сале и шоколаде, вспоминала древние сухпайки, которые люди специально готовили для экспедиций на Северный полюс, чтобы чем-то себя занять, пыталась вспомнить состав этого продукта. Получалось плохо. Думать не хотелось, а не думать не могла. И еще одной проблемой стало то, что у Кати не осталось ни одной темы, на которую ей было бы приятно думать...

Ближе к вечеру, когда она уже окончательно обессилела и разуверилась в том, что найдет в этом дурацком лесу хоть что-то для себя полезное, ей повезло. Катя наткнулась на черничник. Жестколистные кустики хозяйственно расползлись по земле, и все были усыпаны крупными темными ягодами. Катя плюхнулась прямо на них, не заботясь о том, что вымажется в соке и стала жадно и бездумно есть... Она никогда не собирала чернику.... За земляникой они с Колей летали в ближайший лес, ей понравилось. Но как только образ Коли возник у Кати в голове, сердце со всей силы схлопнулось, как раковина моллюска, и думать о ягодах резко расхотелось...

* * *

Операцию по обезвреживаю кассетных преобразователей удалось завершить за полдня. К тому же времени закончили и монтаж сетки.

Земляне Келемена не разочаровали, они понимали довольно много из объяснений ладьеров. Но вопросы задавали в основном Петр и Андрей, из чего Келемен сделал вывод, что Александр либо имеет образование по другому профилю, далекому от физических параметров активаторов кассетных снарядов, либо какие-то иные цели.

При облете пострадавшего района был обнаружен примитивный железнодорожный состав. Космокатер Келемена даже повисел сверху, для оценки повреждений, оказания возможной помощи и... удовлетворения любопытства. Ладьёры с интересом осмотрели поезд, и как только поняли, что все в порядке, приземляться на стали. И так привлекли к себе много внимания. Люди высыпали из вагонов и активно пытались сквозь туман разглядеть космокатер. Им, как и ладьёрам, было любопытно.

Операция прошла по плану. Земляне остались довольны, и, похоже, уверовали в могущество и открытость ладьёров. Так, по крайней мере, показалось Талин, сменившей на посту Зиларда.

Космокатера перегнали на полигон у Академгородка. Там же приземлился и 'Эльщу'. Остальные звездолеты остались на орбите, чтобы в соответствии с предоставленными землянами данными по климату, геологическими картами и кропотливо произведенными расчетами, попытаться обернуть изменения вспять.

— Чудес не ждите, — предупредила Талин, — возможно, некоторые изменения необратимы. Но данные по прогнозам мы вам предоставим после завершения операции.

Землянам эта фраза не понравилась, но и выхода у них другого не было, кроме как принять все как есть.

После приземления Талин разрешила экипажам выйти размяться, согласовав это с землянами. Ладьёры не стали мудрить с одеждой. 'У нас нет цели затеряться в толпе. Тем более что пока за местных мы можем сойти весьма условно. Идем кому в чем удобно'. Население предупредили о визите инопланетных гостей, поэтому на улицах наблюдалась аномальная активность.

— Женщин тут много, — удовлетворенно отметил Сабо.

В городке ладьеры разделились. Большинство решили просто погулять, с целью наблюдения и приобщения к среде. Сабо с Анталем направились в местный медицинский центр, который, по мнению самих землян, был суперсовременным, как с точки зрения проводимых исследований и с точки зрения оснащенности. Талин с Зилардом и Аксаром отправились в администрацию Академгородка, знакомиться с группой спасателей из оперативного штаба, в который поступала вся информация из пострадавших районов. С советами ладьёры лезть не хотели, а вот послушать не помешало бы. Перед высадкой Талин всех предупредила:

— Я за мягкий вариант контакта. В конфликты не вступать, проявлять дружелюбие, свое мнение держать при себе. По большинству вопросов желательно разойтись полюбовно. Если получится...

Дьён в этом уверен не был. По той информации, которую ему удалось получить и систематизировать, земная культура была своеобразной. Землян отличало свободомыслие, которое граничило с неорганизованностью. Ладьёров с детства учили распознавать свои желания и считаться с собственными возможностями, поэтому их мышление было взвешенным и конкретным. А земляне жили, как им вздумается, и считали, что имеют на это полное право...

* * *

На ночлег Катя устроилась на куче валежника, присыпанного теми же хвойными иголками. А ночью проснулась от надсадного кашля. Горло горело, а в груди поселилась боль. Ее колотил озноб. Катя поднялась и попыталась побороть приступ, стараясь спокойно вдыхать и выдыхать. Глаза слезились, руки тряслись, ноги подкашивались. Отпустило ее только минут через десять. И к тому моменту Катя прокляла все на свете. Потому что так плохо ей еще никогда не было.

После того как приступ прошел, она в изнеможении потащилась к протекающему неподалеку ручью. Вода была холодной, но Кате было все равно. В тот момент, когда она глотала эту воду, она была практически счастлива. Отходняк наступил после. Шатаясь от слабости она еле-еле дошла до чахлой сосенки и сползла спиной по стволу. Легкий хвойный запах привел ее в чувство, Катя ощупала руками ствол и наткнувшись на липкую душистую смолу стала отковыривать ее ногтями. Потом сунула в рот вязкий комок. Сильно легче не стало, но теперь можно было сосредоточиться на том, что это лекарство. 'Природный антисептик. Главное же верить...' — устало подумала Катя.

Пробуждение было мерзким, она окончательно простудилась. Горло болело, голова была тяжелой. А когда Катя попыталась подняться на ноги, то еле удержалась, чтобы не упасть.

На автомате она потащилась вперед, не разбирая дороги. Ей было уже все равно, куда она идет и зачем. Катя понимала, что вряд ли выживет без еды, тепла и лечения. Но она продолжала идти. Мысли в голове толкались вялые, безжизненные и холодные. Как та земля, на которой она ночью спала, и как тот воздух, который все сложнее было вдыхать.

'Вполне закономерный конец', — думала Катя. — 'даже странно, что я протянула так долго. Нас всегда учили, что у человека должна быть цель. Некий ориентир в жизни. А у меня что... Ориентиров не осталось. А цель... Моя цель — идти, пока не упаду и не умру' И в то же время ее переполняла гордость за то, что она идет, вопреки всему, а значит борется с собой и обстоятельствами. И даже побеждает... Пока... 'Ну и ладно, что это ненадолго... Зато я смогла...'.

Еще даже не стемнело, когда Катя поняла, что больше идти не может. Наверное, она достигла своего предела эмоциональной и физической выносливости. Тяжко. Стыло. Невозможно. Из последних сил Катя заползла под разлапистую ель и прижалась к стволу. 'Может, тут чуть теплее' — она и не помнила, как вырубилась.

— Девочка, — кто-то позвал Катю. Она зашевелилась и приоткрыла глаза. Было утро. Рядом с елью стояла женщина. — Ты здесь одна?

— Д-да, — ответила Катя охрипшим голосом. Виски ломило. Откинула спутанные волосы назад и посмотрела на женщину, которая к ней обращалась. — Где я?

— Неподалеку от поселка. Ты сама сюда пришла?

— Да. Нет. Поезд... Вспышка... Очнулась в кустах. — Катя напряглась, пытаясь привести мысли в порядок. И стала потихоньку выползать из-под дерева.

— Ты здорова? — обеспокоено спросила женщина.

— Нет. Грудь болит. Горло. Наверное, воспаление, — ей легче было говорить короткими фразами, — но это вряд ли заразно. До больницы нереально, да?

'Конечно, чего спрашивать', — мелькнула у Кати здравая мысль, — 'Нет никакого смысла держать эту женщину здесь. Пусть идет. Все равно ничем не поможет. А я тут еще посижу. Тепло, мягко...' Но женщина неожиданно проявила настойчивость.

— Пойдем со мной. Понести я тебя не смогу. Но тут недалеко. Вставай!

Катя среагировала на команду и попыталась подняться. Женщина с силой ухватила ее за руку. Катя кое-как, опираясь на свою спасительницу, двинулась вперед.

— А почему ты одна? — услышала Катя вопрос.

— Все умерли, — пожала она плечами, и тут же согнулась в приступе кашля.

Женщина приобняла ее за плечи, пережидая приступ.

— Давай, девочка Спокойно. Потихонечку. Там, куда мы идем, тебе станет легче...

Идти и, правда, оказалось недалеко. С опушки леса Катя мутным взглядом обвела поблескивающие на солнце крыши домов Академгородка.

* * *

Дьён проснулся рано и решил выйти на воздух. Он еще не совсем привык, что они на планете, но было в этом что-то предвкушающее приятное... У шлюза он обнаружил Талин. Она прислонилась к переборке и, держа в руке бокал с нийду*, мечтательным взглядом обозревала окрестности.

— Ты чего так рано? — не удержался Дьён. Он невольно сделал глубокий вдох. Обилие незнакомых запахов кружило голову. Но ему это нравилось, особенно после нейтрального звездолетного воздуха...

— Знаешь, — задумчиво произнесла она. — Не могу спать почему-то... И это удивляет... Смотри, — Талин указала рукой вперед, где в рассветной дымке справа от города золотились поля в обрамлении темно-зеленого кустарника, — такое тут разнообразие, контрасты... И запах, как будто прелый, но какой-то... Естественный что ли. Спокойно тут у них. Расслабляет...

— Мы всегда должны быть готовы к борьбе, — передернул плечами Дьён.

— Да, — кивнула Талин, — и это тоже. Но и передышки нужны... Такие, когда не хочется никуда улетать.

Дьён всмотрелся в поля, пытаясь уловить настроение Талин, но ему не удалось. Он был переполнен энергией, ему хотелось действовать, идти вперед, бороться... И ему не хотелось бы думать, что они тут надолго. Схлынула эйфория первого контакта, теперь начиналась серьезная работа, и он интуитивно чувствовал, что чем дальше, тем будет сложнее. Ему искренне хотелось помочь Талин, и именно поэтому не хотелось расслабляться.

— Чем думаешь заняться? — поинтересовалась она.

— Для техников я бесполезен. На звездолетах — рутина. Отчет готов. Буду вникать в здешнюю культуру. Язык, это, конечно, хорошо. Но мы пока слишком мало знаем о землянах. Хочется проверить хотя бы первичные выводы...

— А что тебя смущает?

Дьён задумчиво потер переносицу.

— Наверное, обилие метафор...

Талин невольно улыбнулась и посмотрела на него.

— Пословицы, поговорки?

— И это тоже. Ты же понимаешь, что начальные данные по технологическому развитию, по медицине, биологии, физике мы уже получили.

— Да, я как раз сейчас собираюсь идти просматривать отчеты. Не зря же Сабо с Фьёром и Аксаром всю ночь сидели...

— Отчеты, — сообщил сестре Дьён, — это не показатель. Хотя и факты. — В том, что отчеты от техников и ученых будут полными и конкретными, Дьён не сомневался. Ладьёры не занимались домыслами. И выводы в отчетах, скорее всего, будут сравнительно-временными. Ну, по тем параметрам, которые можно будет подтянуть к ладьёрскому развитию... А вот о перспективах там вряд ли будут рассуждения. — Понимаешь, Талин, метафорическое мышление — один из признаков примитивных культур. Хотя и не главный...

— То есть ты считаешь, — задумчиво произнесла она, покачивая в руке бокал, — землянам не хватает слов?

Нийду* — традиционный ладьёрский тонизирующий напиток.

* * *

Совещание собрали в восемь утра. Оно проходило в оперативном штабе.

Станислав Петрович был задумчив. Он полночи просидел над записями, пытаясь сопоставить свои догадки и знания с тем, что узнал на звездолете ладьёров. Координационная группа по действиям в чрезвычайных ситуациях присутствовала в полном составе и все они были сосредоточены и напряжены. Станислав их понимал, учитывая масштабы постигших регион бедствий и общей несогласованности. В самом Академгородке проблем ни с электричеством, ни со связью не было, а вот пострадавшие районы... Тут кому как повезло.

Когда-то давно Академгородок считался стратегическим объектом, и по инерции, хотя статуса у него такого уже не было, функционировал на тех же условиях. Здесь проводились перспективные исследования, использовались новейшие технологические достижения, в том числе и в быту, и жили, в основном, семьи ученых. Городок считался развитым и люди, живущие здесь, благодаря своему наследию и образованию, невольно считали себя членами некоего благополучного сообщества, гуманного и перспективного. Но к чужакам, тем не менее, относились настороженно. А теперь город столкнулся с двумя проблемами: он невольно стал перевалочным пунктом для беженцев, которых отсюда отправляли в другие города, и базой для первого контакта землян с инопланетной цивилизацией. И ни к тому, ни к другому, он оказался совершенно не готов.

— Лично я им не верю! Мутные они какие-то! — вещал Жора, командир разведгруппы, который пропустил первое приземление ладьёрского катера и теперь никак не мог простить инопланетянам, что они у него из-под носа умыкнули двух землян и умудрились перенастроить все камеры. Жора по жизни был подозрителен, а тут еще сказалось практически полное отсутствие информации. — Да, они утверждают, что они открыты, но мне почему-то кажется, что мы какие-то не те вопросы задаем.

Василий был с ним в принципе согласен, с одной лишь разницей. Он просто считал, что с ладьёрами разговаривать не о чем. 'Пусть летят куда летели! Без них справимся!' — раздраженно думал он.

— Не знаю, — лениво протянул Алекс, который отвечал за хозяйственное обеспечение Академгородка и привык во всем искать выгоду. — Может, они, и правда нам помогли, и помогают. Показали фильм.

— Пропаганда! — эмоционально выкрикнул Василий.

— Может и так, — согласился Алекс, — но там действительно какие-то уроды летают...

— С их уровнем технологий такой фильм создать неудивительно. Но они же нам ни одного этого их...эшата так и не продемонстрировали! Могли бы отловить парочку, для убедительности! Хотя и в этом случае стоило бы сомневаться. — сказал Жора.

— Жора, ты параноик.

— Да ты только посмотри, что творится! Параноик! — Жора со злостью ударил кулаком по столу. — Я вообще не понимаю, что происходит! Живем, не успеваем проблемы разгребать. А тут еще эти! У меня очередная партия беженцев. Почти три тысячи человек. Их надо селить и кормить. А на носу зима. Вон у Олега спроси.

— А я что? — откликнулся Олег, который был начальником аэропорта в крупном городе. Но в нынешней ситуации его в спешном порядке перебросили в Академгородок, для решения всех возникающих транспортных проблем. — Делаем, что можем. Топливо пока есть. Но добраться в некоторые районы нереально. И по мне хорошо, что эти ладьёры прилетели. Пусть они нас и катают. У них возможностей — миллион. Надо только определить порядок приоритетов, но это уже не ко мне. — и Олег кивнул головой на Александра, который внимательно слушал разговоры, иногда делая для себя пометки.

— Не волнуйтесь, все важные решения будут приняты. А вы качественно выполняйте свою работу, — спокойно ответил тот.