Ролевик: Плутовка-2

Но всё изменилось, когда мы увидели их... Две девочки-готички с чёрными кружевными зонтиками. Чуть постарше нас. На первый взгляд — близняшки, на деле они просто были одинакового роста и телосложения. В кружевных платишках-колокольчиках, с белилами на лице и чёрными губами. О-о-о, какой это был кайф! Найти единомышленника, того, кто не бежит от этого звоночка сюрреализма.

Разумеется, мы не смогли с ними не познакомиться. Девочки оказались француженками: Мари и Жозет Венсан, сёстры-погодки. Весьма дружелюбные особы, которые тоже очень обрадовались нашему... «выступлению». Тут надо заметить, что каталанский с французским очень похожи, хотя по звучанию так не кажется. Каталонцам хватает полгода, чтобы адаптировать своё восприятие, а уж мы-то, от радости, могли и жестами общаться. К тому же, французы имеют ещё меньше проблем с пониманием местного языка...

Оказалось, что они далеко не в первый раз в Барселоне, что это их любимый город... «Мы заметили», — вырвалось у нас с Женькой хором. Их родители тут часто бывают в командировках и, по-возможности, возят их с собой. Разумеется, по Парижу они в таком виде не ходят, но здесь... Здесь можно.

На слове «Париж» количество сердечек, прыгающих у нас в глазах, увеличилось втрое. Так их стало около миллиона. Да, конечно, до него тут рукой подать, но всё равно, этот город окружён каким-то мистическим ореолом притягательности и изящества. Возможно, когда мы в него попадём, этот восторг исчезнет...

Но, скорее всего, станет только больше.

Мы гуляли до самого вечера. Заработали немного денег выступлениями в стиле кукольных шкатулок, проехались бесплатно на метро... Да, конечно, я знаю, нехорошо. Родители тоже оставили на карманные расходы, могли бы и заплатить. Но это же было такое приключение! Такой всплеск адреналина!

Мы бродили по улицам, комментируя всё вокруг, находя смешное и нелепое в самом серьёзном. А когда видели хмурого человека — подкрадывались к нему парами и, окружив его с двух сторон, резко кричали: «Улыбнись!» — Конечно, вслед нам чаще доносились ругательства и проклятья, но улепётывали мы быстро и весело, так что никому по шее не досталось. Да и, думаю, те люди тоже взбодрились.

Зашли в Храм Святого Семейства. Мне поплохело на третьей минуте, Жозет — на пятой, Мари — на шестой. Посмотрев в наши страдальческие глаза, Женька всё-таки сжалилась и позволила нам уйти. Официант в кафешке напротив сказал, что это распространённое явление — из-за отсутствия прямых углов мозг в таком месте теряет привычную ориентацию и тянет на поблевать. У кого-то раньше, у кого-то — позже... Некоторые и зайти туда не решаются.

А я очень вовремя вспомнила историю про рыбок, что сходят с ума в круглых аквариумах...

Потом мы бегали по Рамбле, фотографировались с живыми статуями. Немного сами так постояли: было безумно смешно, но засмеяться первой — означало проиграть. Ещё веселья добавлял тот факт, что мимопроходящие не различали профессиональную постановку от импровизированного «две куколки, два шута». К сожалению, быстро появился толстый дяденька из театра и наорал на нас, что мы занимаем место и отбираем хлеб у честных актёров.

Их там Стивен Сигал учит, не иначе.

Как-то незаметно наступил вечер. Мы ещё посидели в кафе на открытом воздухе. Сестрички-готички только пили минералку и заедали орешками. Сказали, что это у них диета такая, чтоб в корсет влезать можно было. А уж мы с Женькой нажрались от души на честно заработанное. От этих побегушек чертовски разыгрался аппетит, да и доверить детям деньги?.. Точно сладостями объедятся. Но мы честно делились... С чайками. Как-никак это был наш стратегический запас на случай апокалипсиса. Курятина и рыбий жир в одной толстой тушке.

Мимо по набережной прошёл парень. Но какой! Блестящие чёрные кудри лежали в небрежном беспорядке, тёмно-карие, почти чёрные глаза в обрамлении густых ресниц смотрели куда-то вдаль; чётко очерченные скулы и гордо вздёрнутый подбородок придавали образу мужественность.

Нынешняя-я сказала бы, что этот парень был не столько красив — в Испании вообще много о-о-очень красивых мужчин — сколько обладал мощной энергетикой, как бы не с уклоном в огонь. Горячий парень, одним поворотом головы заставляющий растаять всех, от мала до велика.

Мы с Женькой тяжко вздохнули.

— Что такое? — приподняла брови Мари и проследила за нашими взглядами. — Оу... Да ладно, девочки, вам ещё рано о таком вздыхать.

А парень и правда был старше. Лет двадцать, не меньше.

— Ничего это не рано! — возмутилась Женька. Да, мы тогда считали себя очень взрослыми и самостоятельными. Вот, к примеру, без взрослых по неродному городу гуляем.

— Так вы даже целоваться не умеете, — усмехнулась Жозет. — О чём тут вообще говорить?

— А вот и умеем! — отчаянно покраснев, соврала подруга.

— Да ну-у-у?.. — одновременно и очень пакостно улыбнулись сестрёнки.

А в следующее мгновение они синхронно притянули нас за воротники, заставив перегнуться через стол.

Поцелуй вышел со вкусом солёных орешков и запахом карандаша для глаз. В первый момент я ошалела, как лемур, сожравший лайм. А в следующую секунду вспомнила всё, что читала об этом процессе — а это немало, — и приняла вызов, начав с энтузиазмом отвечать. Если бы это был парень... или взрослая женщина. Если бы это было где-то на тёмной улочке... Наверное, тогда я бы позволила себе испугаться. А так это воспринималось не иначе, как очередная игра.

— Да, определённо, тебе будет, чем порадовать мужа, — вынесла вердикт Мари, отпуская меня.

— А вот тебе предстоит немного подучиться, — покачала головой Жозет, отпуская Женьку. Она выглядела что тот лемур и только потрясённо хватала воздух ртом.

Я весело засмеялась, оценив шутку. Меня поддержали сёстры. Полминуты спустя к нам присоединилось неловкое хихиканье Женьки.

Следующее утро выдалось на редкость солнечным. Я встала ещё с рассветом, подпрыгнув на кровати как мячик, хотя приползли мы домой уже к одиннадцати и почти невменяемые от беготни и впечатлений. Вообще, забавный феномен. Иногда, чем больше я устаю вечером, тем бодрее я просыпаюсь с рассветом. Будто израсходование старых сил открывает место для новых, свежих и вкусных... А иногда усталость накапливалась, и я падала в обморок.

Возможно, дело в «приятности» труда или в наличие источника восстановления сил... Так думала взрослая-я, пока маленькая пыталась стереть с глаза «солнышко». По неопытности, я завалилась в кровать просто так, измазав подушку. Веко казалось уставшим, будто это был не тонкий слой краски, а пара кирпичей. Да и полностью отмыть не удалось, пигмент засел в порах, создавая впечатление подбитого глаза. Обидно, но пару шуточек Матео я переживу...

Неожиданно отражение в зеркале начало расплываться, терять чёткость. Я в панике подумала, что забытая краска так плохо сказалась на моём зрении, но нет, раковина выглядела вполне чёткой. Да и стиральная машинка за моей спиной — тоже. Расплывалось только моё отражение, причём как-то странно, вибрацией. Визуальный эффект камертона.

Я не придумала ничего умнее, чем попытаться удержать его руками. Разумеется, не вышло, зато я выяснила, что чем ближе я к зеркалу, тем чётче моё отражение.

— Остановись, да остановись же ты! — в отчаянии шептала я, и с обидой понимала, что ничего не выходит.

— Ну долго ты там? — раздалось раздражённое из-за двери. Матео.

— Пока у меня отражение не остановится! — брякнула я.

Он заглянул за незапертую дверь, оценил мизансцену и небрежно щёлкнул пальцами.

— Поменьше общайся с бледными чуваками, и всё будет о-кей, — заявил он, пока я пялилась на свою родную рожу. — А теперь — брысь отсюда, мне ванная нужна.

Матео бесцеремонно схватил меня за руку и выставил за дверь.

— Но... — только и смогла произнести я.

Нынешняя-я выбила бы дверь, схватила бы этого гада за грудки и допросила бы. О многом. С пристрастием. Прежняя-я знала, что это бесполезно, и в деле брехания моему брату равных нет. Даже мне он не поддавался никогда...

Правда, я ни разу не пробовала пытки... Но это уже наследство варварского мира.

Я медленно двинулась на кухню. А вдруг отражение — это ещё один сигнал, что это всё иллюзия, и я до сих пор нахожусь в вампирском Храме? Но с тем же успехом, это может быть сигналом к моему окончательному сумасшествию, раздвоению личности с садистским уклоном, которое утверждает, что оно старше меня и побывало в другом виде.

Эм. Пофиг. Бабочка или монах — разберёмся по ситуации.

Выкинув лишнее из головы, я таки сделала три недостающих шага до кухни и открыла шкафчик. Три вида дешёвого кофе... Осталось только понять, который из них принадлежит Матео. Благо, что его соседи по квартире разъехались на недельку по родственникам, и он остался тут в гордом одиночестве. Остался. Бы.

В коридоре раздался звук глухого падения. Я поспешила туда... Поржать, помочь — по ситуации.

На удивление, это оказалась не Женька и не Матео, а какая-то совершенно незнакомая мне девушка в домашней одежде и с когтями. Серьёзными такими когтями.

— Ох... — вздохнула я, помогая ей встать. Выглядела она вконец ошарашенной. — Привет. Ты в порядке? Что случилось? Как ты вошла?..

— Извини, я не понимаю... — проговорила девушка, внимательно вглядываясь в меня.

Отлично, мало мне проблем с зеркалами, так ещё у меня русские из неоткуда в квартире появляются.

Словно в подтверждение моим словам, буквально из воздуха материализовалась другая девушка. В кожаном костюме и, скажем так, менее «колючая». У меня-прежней появилось ощущение, что они ей знакомы, но конкретные воспоминания о попаданчистве расплывались, как то отражение, оставляя только параноидальный образ мышления.

— О, привет, — тут же заявила вторая пришелица. — Уютненько тут у вас.

— Привет, — ответила я, с трудом переключившись на русский. — Ви... Э-э-э.. Заблудились? Хотите кофе? Или чай?

— Кофе, — на автомате ответила когтистая, удивлённо оглядываясь.

— Не то чтобы заблудились... — вздохнула кожаная. — Но вообще-то нам все это кажется.

— Пойдёмте, — улыбнулась я, ведя их на кухню. — Да, конечно. Всё это иллюзия...

В конце концов, всё, что мы знаем — всего лишь проекция реального мира в нашу голову. Весьма искажённая проекция... Её степень соответствия обычно редко стремится к идеалу, обычно — застывает на уровне минимально необходимого для выживания. И совершенно неважно, загружается ли она через глаза и уши, через книги и интернет или через провод, подключённый напрямую к мозгу.

Однако многие испытывают потребность сломать «матрицу», приблизится к пониманию мира. Это приносит ощутимое удовольствие... Не знаю только, это из-за ЧСВ?.. Даже не «Я выше всех этих людишек!», а: «Я смог, я сделал! Я умный!» Или это естественный процесс познания, выработанный эволюционно. Согласитесь, те, чья картина мира была ближе к реальности, имели больше шансов на выживание.

— С корицей? — уточнила я.

— Да, пожалуйста, — улыбнулась клыкастая.

— Если можно, — согласилась кожаная. Затем проговорила в сторону, тихонько, будто я не услышу: — Нет, она мне нравится всё больше и больше.

Я кинула на неё быстрый, оценивающий взгляд. Точно, мы знакомы. Точнее, она знакома со мной-старшей. И та к ней клинья уже подбивала... Одобряю выбор. Эдакий маленький гибкий пушистый хорёк, способный задушить кобру. Красава...

Зайдя на кухню, я деловито ссыпала в турку первый попавшийся кофе, пару ложек сахара, щепотку соли, чуточку корицы и стала нагревать это на медленном огне. Готовить для других — настоящее удовольствие. Кажется, что их эмоции передаются тебе в сто раз быстрее и насыщеннее.

— Садитесь, por favor, — попросила я. — Как вы пришли к таком интересному выводу?

— Без понятия... — пробурчала когтистая.

— С молоком? — уточнила я, как ни в чём не бывало. — А если без понятия, то почему вы решили, что это так?

Да, зеркала разбиваются, зеркала восстанавливаются, отражения теряются, а брат что-то знает об этом, но ведёт себя как козёл. Но это не повод терять самообладание.

Меня должны были усыновить англичане.

— Без. Не люблю молоко. Возможно... — засомневалась когтистая. Прям, как я. — Из-за того, что я была дома и неожиданно попала сюда? Хотя лучше отвечать этой девушке.

— Ну, просто сейчас мы находимся внутри иллюзии, навеянной одним нехорошим строением. Но если подправить здесь пару линий, то нас перекинет в следующий слой, который уже граничит с реальностью, — быстро протараторила... Ну ладно, от кого мне прятаться? ... милашка. — Но я просто не могу отказаться от кофе, который так восхитительно пахнет!

— Вот как? — озадачилась когтистая. — Ничего такого не помню...

— Сейчас, будет готово. — Я залила смесь водой. — А, значит, вы говорите о том, что конкретно этот мир — иллюзия? Ну что ж, и так не плохо. И, дайте угадаю, вы мне предлагаете покинуть её?

— Именно, — кивнула милашка. — Только не этот мир, а этот кусочек мира.

— Даёт равенство... Э-э-э... Всё равно, — отмахнулась я. — Нет, я никуда не пойду, мне и здесь интересно.

Я-старшая что-то вспомнила об этом. Но было чёткое ощущение, что мне нужно досмотреть этот сон. Первая иллюзия несла информационную нагрузку, так почему бы и этой не быть чем-то вроде урока? Конечно, существовала вероятность, что это мозгожор по типу матрицы...

— Выходит, я тоже в иллюзии? Тогда понятно как попала из Казахстана... в Испанию?

— Испания, Каталония, Барселона. И это может быть просто телепортация...

Ну, а что? О варианте, что они мои глюки — я скромно умолчу. Обидятся ещё.

— А кто-то говорил, что с двенадцати лет хотел сбежать из своего мира, — тоскливо произнесла милашка.

— Да? — удивилась я, разливая через сито кофе по чашкам. — И когда это я тебе такое говорила? Мы же ещё незнакомы.

— Потому что мы, походу, в прошлом. И нам надо ещё одного путешественника с собой захватить... Ты не обожжёшься?

Когтистая просто молча отпивает кофе. Я буквально чувствую, как ей становится легче... Надо же, а до этого я почти и не замечала поблизости тупую, давящую апатию.

— Нет. Он холодный, — отмахнулась я. Подтверждение моей версии с глюками, ага. — Если есть кто-то ещё — идите за ним, а я пока тут побуду... Мне так редко сняться хорошие сны.

На кухню как ни в чём не бывало, входит Матео. В помещении мгновенно стало тесно. Чувак определённо перебарщивает с качалкой.

— Нет уж, я сначала кофе допью. Ты его просто потрясающе варишь! — заявила милашка, демонстративно не обращая на моего брата внимания. Его сложно не заметить. Может, она подумала, что он часть глюка?..

— Доброе утро, дамы, — поздоровался брат. В отличие от меня — без акцента. Ему всегда лучше давались языки. — Как дела?

— Н-нормально, — испугалась когтистая.

— Да вот, уговариваю их немного прогуляться, — заявила милашка.

— А если нормально, то идите себе подобру-поздорову... Дальше, — ласково сказал Матео.