Реабилитация

— За вашу насмешку я накажу Вас, каждый год будет от онкологии умирать один из ваших близких.

— Серьезная угроза. — Я протянул руку для пожатия — Назовите мое имя, и я вам поверю.

— Разрешите, я украду у Вас последнюю фразу? — Мужчина снова улыбнулся.

— Без проблем, я не жаден до своих слов.

— Молодой человек, предлагаю обменяться визитками, Вы крайне любопытный собеседник.

— Возможно. Но нет. Зачем мне проигравший дьявол?

Мы расстались у выхода из экспресса. Мужчина пошел к такси, а я нырнул в метро. На душе было хорошо. По дороге домой я нашел красную розу, завернутую в пластик. Что значил последний знак, я не смог понять до сих пор.

— Морген! Как там дела у вас? Что с инквизиторами?

— Ничего хорошего. Пару кланов решили, что охота на тебя это чья-то провокация. В доказательство приводится видео, где тебя загнали на круг возрождения. После твоего обещания анальной кары и восставшей толпы однотипных зомби у операторши случилась истерика. Они ведь игроков, в свою очередь, тоже загнали на точки респауна. И на них хорошенько отожрались. Примчавшиеся церковники смогли их завалить, но очень большой кровью. Под шумок сожрали первый отряд призывателей. Почему-то предварительно ограбив. Короче, вокруг города сейчас хаос. А в город игроков с заданием на тебя объявляют контрой, пару человек уже повесели. Попытки сопротивления гасятся высокоуровневыми неписями, и откуда их столько взялось? Вы что там с Профом местным жителям наплели?

— Эм, если бы я знал... У меня на утро +5 уровней, дружба с городом, и очень мало воспоминаний. Надо очевидцев порасрашивать. И в логах глянуть. А то системный сообщений больно дофига накопилось. И все же, инквизиция меня уже не ловит?

— Неписей почти не осталось, их там почти четыре сотни штук было. Либо твои зомбаки сожрали, либо Турист. Из игроков на перерождение лишь два десятка самых умных не угодило. Половина их убитых тебя завтраки, вплоть до пятьдесят девятого включительно. У всех порезана репа с городом, их сюда вообще не пускают. Так что орден света унижен оскорблен, потерял деньги, репу и смысл жизни. За такое тебя будут ловить уже не пять сотен, а всем регулярным составом. А там одних игроков больше десяти миллионов. Хотя возможно, объявят тебя больным и не будут связываться. По сумме достижений. У тебя нынче репутация...

— Грязные инсинуации! Я добрый милый и котят люблю. На завтрак. Что с орденом Призывателей? Игроки все разбежались?

— Призыватели встали лагерем под городом, хотят сделать что-то страшное. Рисую пентаграмму. Или гектограмму, отсюда не разглядеть. У них задание не от руководства ордена, а от повелителей планов призыва. Так что жать тебя будут активнее. Хоть их и поменьше. Игроков за тобой отправилось очень много, только им добираться еще долго. Порталы нынче дороги.

— Ничему народ не учиться. Забывают ведь, что на каждую тяжелую гирю есть своя глубокая лужа. Как мне в город попасть, раз его караулит орден призыва?

— Да они не особо караулят. Встали у ворот, патрулей нету. Мы тебе со стены лестницу кинем.

— Отлично, буду у южной стены через час.

Возвращась к городу, нашел три не сильно пострадавших собственных трупа, отрезал им головы и вынул сердца. Завернул в какую то тряпку. Непередаваемый сюр! Вот и стена города. Над зубцами частокола показалась голова моего товарища.

— Народ, принимай подарки!

Закинул трофеи через стену.

Тук, тук, тук. Шмяк, шмяк, шмяк. На стене кто то блеванул.

— Ути, какие мы нежные! Морген, кт там харчи метает?

— Мила, ты ей прямо под ноги попал.

— И как вы мне собирались голову отчекрыживать? И сердце вырезать? Если даже смотреть не можете?

— Она себе высокий уровень сложности поставила не так давно, до этого на детском играла.

— Все с вами понятно! Морген, где моя лестница?

Я перебрался через стену, и направился в сторону таверны. Отметил про себя красные повязки на плечах стражников. Жители приветственно улыбались и норовили похлопать по плечу.

Жить стало лучше, жить стало веселей!

Глава 11

— И так, господа! Первое адекватное собрание участников всего этого хаоса, под названием "Филин решил попить пива", объявляю открытым. Передаю слово непосредственному виновнику.

На стол забрался Кошмарик, который весь последний день благополучно продрых, и начал хрустеть свиными ребрышками из тарелки Моргена. На возмущенный вопль того, Кошмарик оперативно плюнул в тарелку, Морген грязно выругался, и заказал себе еще. Я шлепнул дочку кузнеца по заднице, и поймал за руку, с целью выяснения, когда и где. Кто-то, видимо свидетель моего утреннего забега от дома кузнеца и до костра, едко прокомментировал мое поведении. Кто-то ему возразил. Раздался смачный звук удара кулака по лицу. Народ весело повскакивал с лавок.

— МОЛЧАТЬ! Филин, еб твою, кхм... Мы будем что то решать? Или нет?

— Хорошо, хорошо. Только успокойся Морген. И закажи себе еще порцию ребрышек. Значит так, друзья мои, — я оглядел своих собеседников. За нашим столом сидел Моргенханд со свей компанией, с которой я так и не успел познакомиться, гном Бульдозер с двумя товарищами и Профессор. — Мое появление в этой замечательной игре повлекло за собой лавинообразное нарастание событий. Сегодня, благодаря удачному стечению обстоятельств, а так же моему знанию всяких мистических приколов, удалось скормить разным демоническим сущностям пол тыщи инквизиторов. Как они отреагируют, я не знаю. Я бы обиделся. Второй нашей проблемой является тот факт, что вчера, в ходе гуляния, из вольного баронства данная локация превратилась в столицу первого коммунистического союза свободных жителей. С генеральным секретарем, товарищем Загральдом во главе. Это значит, что в скором времени тут начнется классический 17 год. Диссидентов и контру уже вешают. Третья проблема стоит лагерем у города, и рисует ахринительно большую пентаграмма. Судя по форумной информации, меня должны захватить, запихнуть в центр пентаграммы и совершить ритуал призыва. А еще мне необходимо в скорейшем времени завалить Туриста. В случае провала с последним вопросом придется идти на рерол.

— Охренеть! И как ты собираешь валить рейдбосса в пять раз тебя выше уровнем? О которого обломали зубы сильнейшие игроки континента? Который полностью игнорирует физический урон? С иммунном на тьму, холод и воду? Это из того, что знаем. Еще он сопротивляется всем остальным школам магии, восстанавливает жизнь, сжирая игроков, и никуда не уходит из локации? В горы его не заманить, в воду тоже. — Высказался один из спутников бульдозера. Я присмотрелся.

Бонукард, мастер щита 69 уровень

7 000 жизней.

— Еще конструктивные предложения будут? Или сразу к коньяку перейдем?

— Валить тебе надо, Филин. Торчишь как флагшток на башне в чистом поле, пусть и в городе. А сейчас за твою голову дают пятнадцать тысяч золотых. Награда за доставку живьем в застенки ордена света вариативная. С учетом того, как ты их обидел, это будет легендарка. Всем участникам группы, которая тебя припрет. Закроют тебя в темном подвале с кругом возрождения и будут заливать водой или травить газом 24 часа в сутки. Призыватели отваливают за твою доставленную к пентаграмме тушку 150 000 золотых. А эту сумма уже повод штурмовать город. Я не знаю, что случается с игроками, которых утащили на нижние планы местного ада. Ходят какие-то легенды, но рисковать высокуровневым персом чтобы проверить точнее — дураков нет. Это если не вспоминать уже про личные претензии многих игроков. — Иван угрюмо пылился в тарелку, выдавая эту информацию.

— Идея конечно, неплоха. Но остается проблема с заданием от повелителя Хаоса на толстого босса.

Ладно, везло же мне до этого, как-нибудь выкручусь. Начну с Призывателей, пожалуй. Кто со мной?

— У тебя есть план?

— Я думаю, найдем. Со мной кто-то идет?

Молчание. На меня смотрят как на смертельно больного, с жалостью и состраданием.

— Все с Вами ясно. Профф, предложение по поводу чая в силе?

— Конечно, молодые люди, разрешите откланяться.

Я запихнул Кошмарика в мешок, накинул плащ, и подхватил копье. И не прощаясь, вышел из таверны. Ни кто меня не окликнул.

Профф, видимо поняв мое состояние, с разговорами не лез.

В здании книжной лавки было тихо. Анатолий Васильевич пропусти меня в свой кабинет и повесил над камином пузатый чайник. Дрова загорелись от какой-то магической зажигалки. Я сел в удобное кресло и уставился в огонь. Хозяин кабинета зажег несколько свечей, сел за стол принялся за какие-то свои записи. Удивительно тактичный человек. Я гляделся. Пара кресел у камина, небольшой журнальный столик. У большого круглого окна, выходящего на небольшой, освещенный луной дворик, широкий низкий стол. Вдоль стен книжные полки. Уютно.

— Я наделся, что вместе с миром изменились и люди.

— С чего вы решили, молодой человек? Откуда столь наивные мысли?

Проф откуда-то притащил чугунный заварник на вычурной медной подставке, и начал засыпать в него чай из маленького матерчатого мешка.

— Скорее не мысли, просто надежда. Пытаюсь разглядеть отличия и не вижу их. Хотя прошло вроде три века.

— А чего вы ждали?

— Не знаю, может мудрости? Сейчас меня ищет толпа народу. Наверняка там большая часть — восторженные школьники и ребята лет до двадцати. Для них я не человек а предмет квеста. Хитрый моб, которого долго не могут поймать. Возможность приобрести какие-то блага. А что станет со мной, их волнует мало. Но есть же там еще и такие как Вы, такие как я. Человек, для них тоже человек-вещь? Они ведь прекрасно все понимают, но, тем не менее, наверняка ведь сидят, просчитывают, смотрят ролики. Ищут слабые места, изучают реакции. Охотятся. Игроки с кучей странных претензий. Я еще понимаю тех, кого я непосредственно обидел. Я могу понять того же Моргена и его компашку. Для них я хороший парень — смертник. Наблюдать за мной весело. Находится рядом — опасно. Но другие, "Континентальный кос лист", чем я им не угодил? Только тем, что есть. Все как раньше.

— Игра. Мир. Все диктует свои условия. Попади Вы сюда в других обстоятельствах, нашли бы настоящих друзей, уничтожали бы монстров, повышались в уровнях. Жил бы как все. Нашли бы свой путь. Были бы счастливы.

— А Вы считаете, что я иду не своим путем?

— Вас несет каким-то неведомым мне течением. Мало кто может оценить все то, что произошло с Вашим участием. Хотя бы Ваша идея, с архаичным коммунизмом. Кто нынче вспомнит все то, что принесла эта идеология. Кто оценит то, что она могла бы принести в мир, не подкачай исполнители. Вы создаете что-то неведомое походя. С вами рядом я вспоминаю, что тут не обязательно быть старым. Может, пора делать это осознанно?

— Возможно. И, я надеюсь, местным жителям понравиться жить при коммунизме. Кстати, начет местных. Не просветите меня? Почему я не могу отличить их т игроков? Эмоции, чувства, мотивация. Мои потомки создали душу?

— Да нет, все проще. И интереснее. Потомки доказали существование души. Знаете, что будет, если попробовать скопировать то, что создает сейчас Ваше "я"? Все терабайты воспоминаний, опыта и мотиваций?

— Появиться второй Филин Олег Петрович?

— Отнюдь. Вторая личность личностью не будет. Программа, которая не умеет испытывать эмоции. Не будет искать цели. Выполнять некие программы, да. Но вот создать нечто новое копия не сможет. Почему — не понятно. На электронном уровне они идентичны.

Так вот, столкнувшись с этим, для создания неотличимых от людей НПЦ, было сделано следующее. Наши эмоции, наши реакции дублируются для какого-нибудь местного жителя. Вашей грустью сейчас грустит какой-нибудь фермер на соседнем континенте. Вашим вдохновением творит кузнец — гном. Страхом боится ребенок в столице. Неигровые персонажи настоящее отражение нас самих. Потому-то они так похожи на людей.

— И поэтому тут невозможно завести ребенка.

— Увы. Да, я успел сделать Вам подборку.

— Благодарю, но сейчас как-то нет настроения, читать. Кстати, а почему читаете Вы? Что ищите в книгах? Кроме знаний?

— Дороги, на которые я никогда не ступлю. Места, в которых никогда не побываю. Да, можно себя тешить тем, что я побывал на руинах Колизея, но это только высохшие кости. Никогда я не смогу ступить на его песок. Услышать шум неиствующей толпы. Ощутить запах свежепролитой крови... А Вы, молодой человек, что ищете в книгах Вы?

— Людей. Я, например, ищу в книге не чудеса и места, а людей. Мега героя с повадками закомплексованного инфантила и нищего с волей короля. Мечтателей и прагматиков, эгоистов и альтруистов. Трусов и героев. Мало профи, что могут описать героя, от личного от них самих. Да, чуть выше, да, красивее, да, чуть умнее и чуть проницательнее. Но тот же человек. И с каждым, прочитав книгу, я уже знаком, каждого могу понять. А потом использовать опыт общения уже в реальной жизни. Потому как, хоть все люди разные, но мыслят очень похоже. И глядя в глаза очередному своему знакомому, я могу сказать: я знал очень похожего на тебя человека, последний раз, когда я его видел, он штурмовал замок.

Мы помолчали. Сзади раздался легкий шорох. Я обернулся. Кошмарик, в пенсне Профа, нависал над недописанной книгой, и бережно переворачивал страничку кончиком хвоста. После чего с задумчивым видом изучал страницы, правда, читал при этом он вверх ногами.

— Что там шуршит?

— Анатолий Васильевич, я думаю Вам не следует на это смотреть.

Проф с любопытством обернулся и нервно сглотнув, поглубже забрался в кресло.

— Я думаю, у меня был трудный день, всякое приведется может.

— Ага.

— Чаю?

— С удовольствием.

Хозяин кабинета снял чайник с огня и залил воду в заварник. Досчитав до сорока он наполнил небольшие чайные плошки, одну протянул мне. Все это старательно не поворачивая голову в сторону стола.

В ноздри ударил чуть терпкий запах улуна с ярко выраженной ноткой древесины.

Мы молча наслаждались чаем, залив заварник еще дважды. Часы пробили полночь.

— Профессор, у меня к вам небольшая просьба. Можно оставить у Вас часть вещей?

— Конечно, Олег. А куда Вы направляетесь? Вы не собираетесь бежать?

— Вы еще не поняли? Нет, конечно. Это игра. По крайне мере для меня. И достойный вызов. Что-нибудь придумаю.

Профессор тяжело вздохнул и провел меня в следующую комнату. Комната оказалась кладовкой без окон, заваленной всякой всячиной. Мне указали на пустой сундук, покрытый пылью. Я быстренько разделся, оставив одни только штаны, развязал импровизированный мешок и натянул на себя слипшуюся рубаху. В найденный там же мешок засунул Кошмарика, подхватил копье и махнув рукой Анатолию Васильевичу покинул гостеприимный дом.

— Филин, ты не обиделся?

— Нет, Морген, на что?

— Мне показалось, тебя огорчил наш отказ лезть за тобой в твои авантюры.

— Моргенханд, в вас всех говорило чувство самосохранения Ты подумай, где я, и где здравый смысл? Тут не на что обижаться. Разберусь с орденом Призывателей, там и посмотрим.