Босячка, глава 1-17

Эх, воспоминания! Улыбаясь чуть ли не до ушей, я спустилась вниз, под мост, крича:

— Галыга, старый пройдоха, встречай гостей!

И резко остановилась. Здесь никого не было.

Я прошлась по небольшому пяточку, обжитому стариком.

Галыги не было.

Это в два часа ночи-то?

Мало того, старые тряпки, раньше аккуратно сложенные стопочкой, были порваны и разбросаны во все стороны. Картонные коробки, заменяющие стулья, зацепившись за камыши, плавали в речной воде. Камни, на которых стояла доска-стол, выворочены со своих мест. Железные, почерневшие от гари кружки валялись на земле, перегнутые пополам чьей-то сильной рукой.

Но больше всего меня шокировала бутылка вина, которую старик купил специально для моих 'поминок' — она валялась на берегу, разбитая на мелкие осколки.

Моя улыбка сползла с губ, и я осторожно подошла к разбитой бутылке: красная, ароматная жидкость почти впиталась в землю, мелкими капельками блестя на камнях под нежным светом луны.

Я еще раз оглядела разгром пристанища Галыги. Это было странным. Трупа моего деда не было, воровать здесь тоже было нечего.

Встревоженная, я побежала искать своего старика по близлежащим улицам. Но Галыги нигде не было.

Я прошла по знакомым тропкам между покосившимися домами и затормозила возле разрушенной статуи одного из Богов. Памятник культуры выкинули из парка элитного района за свое несоответствие канонам красоты лет пять назад, и с тех пор она стала главной достопримечательностью трущоб. Засунув пальцы в рот, я оглушительно свистнула. Затем сосчитала до трех, еще раз свистнула, и замерла в ожидании.

— Шило? — послышалось, наконец, из-за угла.

— Борзой, ты? — переспросил я.

— Ага.

Сигнал, который я издала, знали несколько моих старых друзей. Откликнулся на мой зов один из моих приятелей-ровесников. Борзой был неплохим парнем, он не промышлял убийством.

— Слышь, Борзой, ты моего деда не видел? Нет его на месте.

Раздалось шмыганье носом и задумчивое сопение. Сузив взгляд, я тихо прошипела:

— Че за молчание, Борзой? Друзей забываем, а? Короткая память, так может, освежить? Ты как? Соскучился по выгребной яме?

— Да все путем, Шило. Я видел, как старика тащат два наемника в кабак 'Душа орка'. Я ваще тут не причем! Честно!

— Доперло до меня. Борзой. Свободен.

— Эй, Шило...

— Че?

— Душа старика еле держалась в теле, ты бы ускорилась.

— Так че тупишь? Вали отсюда. Должок верну. Позже, не сейчас.

— Понял, не орк.

Чуть стукнули камешки под ногами Борзого, и тот исчез.

А я рысью понеслась в названный кабак, стоящий на берегу реки со стороны рабочего квартала.

Это было хлипкое строение с облезлой вывеской, на которой был изображен нелепый призрак орка в фартуке. Уже на подходе я услышала пьяные выкрики и звон бутылок. Кабак пользовался популярностью тем, что там было дешевое орочье пойло, именуемое фугой.

Я распахнула двери, и, привыкнув к дыму от сигар, прошла внутрь. В кабаке яблоку негде было упасть — народ сидел и за столами, и под столами, и на столах. Стойкий запах табака ударил в нос, и я закашлялась, отходя в сторону. Пару минут стояла, пытаясь отдышаться, и только потом начала разглядывать гуляющих горожан.

Пять орков, включая самого хозяина, два кузнеца. Еще здесь были торговцы с ближайшего рынка количеством в десять штук, три вампира жались в кучку в самом углу. Парочка проституток, три хмурых гнома, и три наемника с мечами, прислоненными к столу.

Так, стоп. Наемники?

Мой взгляд остановился на них.

Я продралась поближе к столу, где сидела веселая троица наемников, распивающих фугу. Мое внимание привлекли две завернутые в плащ фигуры, что полулежали на лавке, не шевелясь.

Я прислушалась.

— Я те говорю! Дафары это! Самые настоящие! Я сам видел, как пацан вечером прилетел на голубых крыльях к городу! Чтоб мне в Бездну провалиться! — разгорячено говорил один из наемников, половину лица которого уродовала коричнево-багровая бородавка.

— Да ладно, ладно! Ну, пацан, может и дафар. А старик под мостом? Он же дряхлый, как сама смерть! — возражал ему другой, с давно небритым подбородком и 'шикарными' лохмами на голове.

Я насторожилась: они говорили про моего деда? Так один из тех, кто под плащом, Галыга? При чем тут дафары?

— Про него мне рассказал один темный маг, который задолжал мне за работу. Он уверял, что этот дряхлый старик — чистокровный дафар высокого ранга!

— И ты поверил ему? — ухмыльнулся третий, до сих пор молчавший, с пышными, лихими усами над верхней губой. — А где доказательства?

— Да не мог он соврать! Знает, что у меня разговор короткий! Чуть что — мечом на две половинки. И все — тю-тю! Нет мага!

— Да кто купит такой товар? Ладно, за парня мы получим 20 золотых, а за этого старого хрыча? Черного Бога не проведешь! Этот пират зуб съел на работорговле, сразу поймет, что мы его пытаемся надуть, — снова возразил ему лохматый.

— С ним шутки плохи, — покивал головой усатый. — Вздернет на рее да выкинет труп в море! На корм рыбам пойдешь.

— Да поверит он. Если что, скажем, какой маг дал наводку, — отмахнулся от предупреждений помеченный родинкой. — На рассвете Черный Бог отплывает к Предельным Горам, мы как раз успеем скинуть ему товар. За дафар он много даст, надолго хватит.

Я сжала кулаки: работорговцы!

В нашей империи рабство запрещено, но в некоторых странах оно до сих пор процветает.

Это мой-то старик дафар? Господа, я лично видела дафар, и стопроцентно могу сказать: он такой же дафар, как я — графская дочь! Ошибочка вышла.

Ну, вы жестоко поплатитесь за то, что подняли руку на Галыгу!

Я с трудом подавила ярость, благоразумно решив, что отбивать деда лучше на улице, а не в шумном кабаке. Здесь и так драки вспыхивают по пустякам, как сухая солома в огне.

Только я подумала об этом, как над моей головой пролетела пустая бутылка, и раздался вопль:

— Дави его, гада! Пусть за свои слова отвечает! Я — лучший кузнец Коды, а он — слабак! Даже молот в руке удержать не может!

— Ах, ты... — ответил руганью второй кузнец, который до этого тихо-мирно пил из кружки фугу со своим приятелем.

Я поспешно пригнулась, и меланхолично наблюдала, как надо мной стремительно увеличивается количество летающей посуды. Загремели отодвигаемые лавки, загрохотали опрокидываемые столы, и народ радостно начал махать кулаками. Все, кто мирно сидел, приняли активное участие в общей драке. Орки повынимали свои дубинки, вампиры выпустили клыки, гномы достали секиры, кузнецы — тяжелые молоты, торговцы — припрятанные бутыли с взрывной жидкостью.

В ход пошло все, вплоть до спящей у камина кошки. Когда и та пролетела надо мной с пронзительным воплем, я двинулась к трем подскочившим с места наемникам.

Но выкрасть под шумок деда мне не удалось. Наемники, к моему глубокому разочарованию, не стали вступать в драку. Двое из них легко подняли фигуры, укутанные в плащи, перекинули их через плечи, и двинулись к выходу.

Они были сильны. Все, кто вставал на их пути, просто отлетали в сторону, и как-то само собой получилось, что дорогу к выходу им освободили.

Мне же пришлось ползком по полу пробираться к выходу, иначе я рисковала остаться без головы. Тяжело отдуваясь, я, наконец, доползла до выхода, но, выскочив наружу, я никого не увидела. Наемники убежали далеко вперед.

— ... — выругалась я, и обернулась назад. — Это все ты виноват! Да чтоб у тебя крышу снесло!

И махнула рукой в сторону злосчастного кабака. Эффект был неожиданным. Нет, крышу не снесло, как я того пожелала.

Вместе с обалдевшими стражниками, которые к тому времени подбежали к бушующему кабаку, я наблюдала, как у того вырастают... паучьи ноги! Строение заскрипело, накренилось, и оторвалось от земли: ноги старательно отряхивали 'пыль' с себя.

Раскрыв рот, я наблюдала, как оживший кабак делает разминку: то приседает, то задирает ноги вверх.

— Я не виноват! — с воплем выскочил из кабака незнакомый маг в черном плаще. — Это не я!

Маг с такой скоростью промчался мимо остолбеневших стражников, что сам создал ветер своим телом.

Следом из кабака на улицу высыпались наружу все, кто там был. Последним вылетел гном, а хозяин-орк с изумлением проводил того взглядом, вцепившись в дверной косяк. Кабак, последний раз присев, вдруг сделал один шаг... Второй... И паучьи лапы с радостью первооткрывателя побежали изучать этот мир.

Я застыла столбом, а мимо меня... Сначала пробежал кабак, сияя сине-зеленым лицом хозяина-орка в распахнутых дверях. Следом за ним в полном восторге от происходящего промчались те, кто недавно в нем гулял. И замыкал цепочку бегущих отряд стражников, которые до последнего не могли решить: сбегающий кабак виноват во всех грехах или нет. Видимо, решили, что ожившая таверна все-таки преступница, потому как лица их посуровели, а в руках замелькали дубинки.

Минут пять я ошарашено стояла, глядя на оседающую пыль вдали, и только потом вспомнила, чего я вообще здесь делаю.

Наемников-то давно уже и след простыл, как и моего деда.

— Мяу! — сказал кошка, которая осталась в гордом одиночестве на опустевшем месте вместо кабака.

Недавняя практикантка по полетам деловито умывалась, теребя мордочку, а я вдруг вспомнила, что наемники что-то говорили об отплытии.

Ну, конечно, пристань! И я со всех ног бросилась к набережной.

Наш город Кода имел выход к морю.

Город находился на северо-востоке, посередине двух главных стран мира, и был важной транспортной артерией. Может быть, именно поэтому здесь было так много представителей от разных народов и рас.

Королевская семья, управляющая нашей империей, также проживала здесь, сделав город Коду столицей. Уж чем привлек 'голубую' кровь город, неизвестно. Может быть, цветущими садами сладких персиков, а может быть тем, что неподалеку находились Драконьи Горы, в которых жили верные союзники королевской семьи — сами драконы.

Впрочем, замыслы и дворцовые интриги меня никогда не волновали. Гораздо больше меня волновал вопрос: как найти на широкой пристани нужный корабль неизвестного мне Черного Бога?

А небо на востоке уже начинало светлеть — близился рассвет. Помнится, наемник с бородавкой на лице говорил, что пират Черный Бог отправляется в плавание на рассвете.

Я добежала до пристани.

В порту стояло около пятидесяти кораблей. Фрегаты, галеры, легкие бригантины, мелкие шхуны — все выстроились возле причала, не оставляя не единого свободного места. От многочисленных мачт рябило в глазах, к тому же все флаги были спущены, а паруса свернуты. Словно и не пристань это была, а выжженный лес, в котором остались торчать только стволы деревьев.

Ну, и как мне найти в этом 'морском лесу' нужный мне пиратский корабль?

Я задумчиво стояла на одной из крыш припортового склада, и внимательно разглядывала парусники. Все большие суда, такие, как фрегаты и галеры, можно было отметать сразу. Если корабль — пиратский, то он должен быть маленьким для быстрых маневров. Скорее всего, мне нужно маленькое, маневровое судно потрепанного вида.

Но таких было в три раза больше, чем судов с полным парусным вооружением!

Пристань была почти безлюдной — в самый предрассветный час сон крепок, особенно у моряков, гулявших всю ночь.

Я в одиночестве сидела на крыше склада, куда не так давно забралась.

— Бездну тебе в ж... — послышалось вдруг снизу.

Я свесила голову с крыши вниз и увидела пьяного моряка, куда-то целеустремленно направляющегося.

— Штормит, бл... — бубнил он себе под нос.

Мужик делал один шаг вперед, потом его заносило влево. Чтобы удержать равновесие, он отступал назад — в результате делал пару шагов вправо. Мужика и, правда, штормило в разные стороны.

— Ик!.. — громко сказал он, остановившись на секунду как раз подо мной. — Еб... косые паруса... ик!...

Тихонечко захихикав, я наблюдала, как при очередном шаге мужика занесло далеко вперед, и он со всего размаху врезался в колонку с питьевой водой. Обхватив железную трубу руками, мужик сполз по ней вниз, не размыкая рук. Осел он прямиком на рычаг, и на лохматую голову моряка хлынула ледяная, родниковая вода из колодца.

— Еб... — выругался моряк, мотая сырой головой.

Я уже не хихикала, а ржала, прикрыв ладошкой рот. Вот бедолага! А мужик посидел немного под ледяным водопадом, собирая мысли в кучу, затем вцепился в колонну руками и медленно поднялся.

И тут я увидела нечто, враз стершую мою улыбку с лица.

Сабля. Короткая, с широким лезвием, с одной острой стороной, сильно изогнутая по центру. Она была заткнута за пояс, и под широким плащом ее почти не было видно.

Я мгновенно насторожилась и начала шустро спускаться с крыши. Сабля была любимым оружием пиратов, в основном 'хозяева морей' пользовались ею. В основном — при абордаже очередного корабля.

Моряки, служащие в королевском флоте, и те, кто работал на торговых судах, пользовались обычно трехгранными кортиками, реже — шпагами. К тому же, на гражданском судне всегда был боевой маг, окончивший ГАМ, что подстраховывало сильнее сабли в руках.

Об этом я знала, так как порт был одним из любимых мест моей бывшей 'работы'. Здесь, как и на рынке, всегда можно было чем-то поживиться, и я частенько ненароком подслушивала рассказы моряков. Иногда они говорили не только руганью, а порой рассказывали такое, что волосы на голове вставали дыбом.

— Эй, мужик! — окликнула я моряка, который продолжал стоять на одном месте. — За пару медяков помогу добраться! Эй, ты куда плывешь? На шхуну?

— На 'шайку'! — гордо поправил тот. (*прим. автора — парусно-гребное судно запорожских казаков-пиратов 16-17 вв. В отличие от 'чайки', 'шайка' имела одну палубу и две мечты) — Пацан... ик... будь другом, проводи, а? А то... ик... меня Кэп прибьет, мы скоро... ик... выходим...

— Да не проблема! — ответила я своим хрипловатым голосом, и подставила свое плечо. — Куда рулим?

— Прямо! — скомандовал тот, проигнорировав плечо, он всем весом рухнул на мою спину.

Я чуть не взвыла: как я потащу такую тушку?

Делая маленькие шажочки, мы все-таки сдвинулись с места и побрели вперед. Тащились мы так долго, что я засомневалась — правильно ли идем. Когда мы покинули причал и затопали куда-то через прибрежные кусты, мои сомнения усилились.

И только после того, как мы обогнули скалу, упирающуюся в морские волны, я сообразила: пиратское судно не будет пришвартовываться у главного причала. Оно же пиратское! Да его мигом морской дозор захватит, команду пошлют в рудники на каторгу, а главаря пиратов повесят на главной площади под радостные крики горожан.

Мои мысли подтвердились после того, как, пройдя по едва заметной тропинке меж кустов акации, мы оказались в маленьком заливе.

Небольшая шайка с двумя мачтами готовилась к отплытию, пришвартовавшись в нескольких метрах от берега. Завершались последние приготовления, вокруг бегали с десяток моряков, загружая что-то в лодки.

Мой 'наездник' бурчал что-то в пьяном бреду, а я уверенно прошла прямиком к лодкам, которые покачивались на волнах.