Ракетчики. Глава 2.

'Вот мой, харьковский, список'.

"Пригласить командиров частей на встречу. В крайнем случае: на общее собрание руководителей области. Провести беседу. Цель: договориться о взаимодействии. Задача-минимум: уговорить не вмешиваться и не подчиняться никому: ни Москве, ни Министерству Обороны СССР. Если согласятся на взаимодействие: настаивать на предварительном выступлении наших лекторов перед офицерским составом части.

'Это мне понятно. Чтоб командир части не мог обмануть. А то скажет, что только и мечтал ввести свой полк в город, а потом ударит в спину. Мало ли дураков? А так: лектор так распропагандирует офицеров части, что такого приказа могут и не выполнить, начальника арестуют, да и всё. Да и сама лекция будет длиться два-три часа, время выигрываем. Эх, молодцы штабные!'

"При невозможности договориться, явных проявлениях враждебности по отношению к вам и ГКЧП, выставьте контрольные скрытные посты для частей, расположенных за городом и усиленные посты, возле всех ворот частей, расположенных в городе. В бой первыми не вступайте, но при попытке выхода большого количества личного состава с оружием и техникой за пределы части — открывать огонь на поражение. Посты должны высылать парламентёров с белым флагом, запугивать, преувеличивать свои силы, тянуть время, стараться минимизировать количество жертв. Памятка начальнику поста прилагается".

'Круто берут, может быть горячо!'

"Работников милиции привлекать к арестам руховцев, партийной номенклатуры и агентов КГБ. При невозможности договориться: окружать РОВД, ГУВД, ОУВД, разоружать, но не арестовывать. Пытайтесь получить от милиции более полные списки лиц, входящих в группы изоляции. В тюрьму посылается представитель. Начальник тюрьмы строго предупреждается об ответственности за несанкционированный выпуск арестантов на волю. Санкции на обыск и арест брать в прокуратуре не нужно. Арестованных указанных выше категорий первую неделю настоятельно рекомендуется содержать на базе, в тюрьму не передавая.

Областное управление КГБ окружается, берётся штурмом, все штатные сотрудники подлежат аресту. Желательно добиться от лояльных сотрудников КГБ выдачи списков руховцев. У них в 5-х отделах эти списки должны быть. Здание охранять силами до отделения. Документация КГБ не должна пропасть! Памятка начальнику отделения контроля здания обл. КГБ прилагается. При сопротивлении — открывать огонь на поражение, уничтожать сотрудников КГБ без колебаний. Именно их структура ведёт черновую работу по развалу Союза.

Выйти на контакт с военкоматами, с их помощью привлечь к работе военных пенсионеров, не задействованных ранее в нашей системе и лояльных к СССР".

'Да, тут ещё читать и читать.'

"Краткое содержание агитационных кассет. Полная распечатка текстов агитационных кассет. (Руководителям областных комитетов желательно выучить близко к тексту. Точнее: знать все главные тезисы и выступления. Это важно для дискуссионно-агитационной деятельности.)"

"Действия с министерствами. Для тех городов, где есть министерства. (Например: министерство металлургической промышленности расположено в Днепропетровске.) Министерства захватываются, желательно без жертв. Сотрудники министерств подвергаются насильному удержанию в зданиях, как минимум первую неделю, в дальнейшем: до команды. Ставится задача: разработать план отсоединения экономики СССР в составе двух республик: Украины и Белоруссии, от остальных частей бывшего СССР. Постараться разработать бартерные и другие схемы работы с теми смежниками, без которых производственные циклы будут долгое время невозможны. Быть готовыми к обрушению финансовой системы и невозврату долгов, неоплате поставок. Программа номер 2: проработать замену части шахтёров на труд арестантов. Ориентироваться на цифру в один процент населения или 700 тысяч. Первая партия в размере 70 тысяч должна быть размещена и загружена в течение месяца. ..."

'Это мне не нужно, у других будет больше головной боли. А вот это относится и ко мне:'

"Областям, имеющим общую границу с другими республиками бывшего СССР принять меры по оборудованию границ. На первом этапе, хотя бы, ограничить перемещение лиц и грузов без новых разрешений, разрешается принудительное безоплатное привлечение народных ресурсов. Подробный поэтапный план оборудования границ прилагается. Подробные карты границ с привязкой к местности прилагаются по областям".

'Да-а, работы — непочатый край...'

"Уделить особое внимание работе СМИ. В первый же день чрезвычайного положения выдать на областные телевидение, радио, все газеты, соответствующие материалы. Проследить за их распространением. Проверить изображение и звук телевидения и радио в дальних районах города, чтобы исключить возможность технического саботажа и введения наших военных представителей в заблуждение. Для газет: необходимо проследить за прохождением выпусков как на этапе верстки в редакции, так и в типографиях. Для этого выделяется по одному военному представителю в каждое место. Осуществлять цензуру материалов в соответствии с рекомендациями. На начальном этапе вещание центральных (бывших общесоюзных), московских телеканалов не отключать. Отключить разрешается самостоятельно при явно негативном для нас освещении событий. В любом случае эти каналы отключаются на третий день ГКЧП, то есть утром 22 августа. Памятки прилагаются....

Аэропорты. Их нужно полностью контролировать или закрыть. Закрытие аэропортов в экстренных случаях производится технически: расставляются бетонные блоки на взлётных полосах или крупные транспортные средства. Разрешается безоплатное изъятие и привлечение к работам любых специалистов и любых ресурсов. Памятка начальнику пункта контроля аэропорта прилагается.

Не допускаются митинги и другие массовые выступления людей. Сперва нужно попробовать уговорить разойтись добрым словом. Ответить на вопросы, разъяснить ситуацию, послать посмотреть местное и украинское телевидение. При отказе разойтись — применять силу, вплоть до огня на поражение. Лучше сразу погасить малейшие искры сопротивления, чем потом потерять всё. Особое внимание к данному вопросу обратить в областях Западной Украины.

Провести собрания директоров заводов и других предприятий области. Из других населённых пунктов области вызывать телефоном и по возможности. В крайнем случае, на селе пусть слушают радио и телевизор. Директорам разъяснять ситуацию в стране и политику ГКЧП. Выдать рекомендации по ведению хозяйственной деятельности, предупредить об ответственности за разбазаривание народного достояния. Наставление по проведению собрания хозяйственных руководителей прилагается".

'Ох, Емец и поработал!'

"Агитационные материалы по Западу. Раскрываются те моменты, которые по каким-либо причинам не были освещены ранее советскими информационными системами. Краткое содержание..."

'Ха! Это Серега Кармышов постарался, его работа. Помню, на совещании хвастался что "завербовал" работницу торгового флота, та из командировки в Италию привезла всё необходимое. Знаем мы, как он её завербовал. Хэ-хэ!'

======= "Предстартовые" хлопоты Корибута.

У меня эти месяцы до августовских событий прошли в напряжённой работе. Пришлось съездить сдать экзамены в Краснодар, получить диплом, оформиться на работу в этом же училище. Несмотря на режим максимального благоприятствования, обеспеченный Вишневецким и коллегами, пару дней эти формальности "украли". Мне уже эта учёба и диплом на не на, но у товарищей мало чувства юмора, нет, чтоб меня отчислить за прогулы, так они пекутся о биографии будущего диктатора.

Была пара "острых" акций. Один раз "на хвост" кировоградской базе сели кгбисты. Съездил со своими "афганцами", "убрал" наружку, вышел на начальника отдела, "выпотрошил", тоже убрал. Вроде, "хвост" "обрублен" полностью, главное: до августа дотянуть.

А недавно в Днепре бандиты Матроса "наехали" на "Южный фрукт". "Забили стрелку". Забавно получилось. К тому моменту я уже вызвал к себе Матевосяна с его головорезами.

Матрос был потому Матросом, что отслужил в морской пехоте. Ему понравился рукопашный бой. После армии он продолжил занятия в подпольной секции карате. В 88-м основал банду. К тому времени имел за спиной много гоп-стопов и пяток трупов. Авторитетный вор, как бы. Беспредельщик, если честно. Его банда подминала под себя кооператоров. Брала власть в Днепропетровске. Теневую. Большинство районных группировок он уже под себя взял. Не без трупов.

'Прошло то время, когда всё решали кулаки. Сейчас он мог гордиться не тремя макарычами. У него было два АК-47, один АКС-74, и целых три!! гранаты. Правда, без запалов. Но если показывать издали, то лохи не разберут, зассут. Весь этот арсенал тут, на стрелке, для понтов. Ещё пять пацанов стоят поодаль, с учебными автоматами из школ. Стрелять из них никак нельзя — стволы пропилены, бойков нет, но издали смотрятся клёво.'

На пустырь на окраине города стали выруливать машины противника. 'Интересно, что "Южный фрукт" выставит?' Вывернула и стала задом "Четвёрка", потом два "Газона", бывшие хлебные, потом длинный "Зилок", бортовой, ещё одна "Четвёрка". Одновременно открылись задние ляды у "Четвёрок", откуда показались стволы пулемётов, распахнулись двери "Газонов", откуда высыпали бойцы. Все — с оружием. С серьёзным. В оружии Матрос разбирался. Он поднял руку с ладонью — это знак своей банде, чтоб не суетились. А сам, в нарушение некоторой традиции проведения "стрелок", пошёл вперёд, к позиции противника. Ему очень хотелось взглянуть вблизи на оружие. Если он сам устроил декорации, то может... Слишком круто всё смотрелось для сраных торгашей фруктами. Его никто не остановил. Казалось, главный чурка воспринял его порыв, как должное: типа, давай-давай, иди, мне, крутому и важному, не по чести подходить. В бортовом "ЗИЛе", сквозь щели в досках, виднелись мешки с песком в два "этажа". Между мешками в своеобразных бойницах Матрос увидел блеск оптики. 'Мать моя женщина! СВД-шки! В "Жигулях" — "крупняки". Настоящие! Из грузовиков бойцов "насыпалось" — кто с РПГ, кто с "Калашами". Кажись мы попали...'

— Дружище, вы, как на войну, приехали. Мы же так, чисто по-пацански, "перетереть" хотели...

— Вай, слюшай, ти с маими людми так силна гаварил. Я думаль, ти крутой-такой. Игде твая сила?

— Дома оставил. Я ж не знал, что у вас так всё серьёзно. Думал, грузины с мандаринами... Решил налог им назначить. Теперь всё ясно, базара нет — вы в своём праве. Больше вопросов по торговле к вам не имею. Извиняйте, братва.

— Харашо, что ти сам висё понил.

— Слушай, друг, а оружие не продашь? Снайперку, один пулемёт? А? За деньги, без балды. По чесноку? Позарез надо. Могу в долю взять. Есть инкассаторская тачка. Маршрут пробили, но она бронированная. Если бы с "крупняком"...

— Не интересует. Ми ваюем. Самим аружия мало.

— С кем это вы воюете? Вы — не грузины?

— Какой-такой — грузины!? Нет! Ми — армяне! Из Карабаха. Слишаль? Ми за сваю землю ваюем. С Муталибовым, сыном ишака! Взрываем, убиваем туда-сюда.

— А-а-а...

— Ти нас видель? Ти нас не видель, понил? Болше миня не атвлекай. Некагда. Другой раз буду стрелять-убивать, маму ипать.

— Подожди, Серго, не так грубо. Не обижай человека. По-деловому нужно. Тебе же деньги нужны? Патроны покупать, семьям погибших ребят помогать? Матрос, слышь, ты "встрял", нам людей от дела оторвать пришлось, тыщу кэмэ намотать. Мы понесли некоторые издержки. Ты нам должен лимон. Не ссы, не "зелени", рублей. Работай по инкассаторам. <Людей старайся не убивать.> Маски сделай из лыжных шапок. Дырки для глаз прорежь, тебя нельзя будет узнать. Понял? Два грузовика угони, один сзади поджимает, другой спереди, третий в бок бьёт.

— Это ж три выходит?

— Вишь какой ты башковитый, соображаешь. Значит, справишься. Бывай. В офис "фрукта" бабло занесёшь.

— Брателло, это ж много... Лимон...

— <Отдашь за два месяца, или умрёшь.>

— Висо, ми паехали, пака.

Вот так мы с Серго "перетёрли" с бандюками. Больше в Днепре нас не трогали. Я воспользовался волховским наговором, теперь Матросу будет не до разборок. Соберёт он деньги или нет — мне без разницы. Нам бы "день простоять, да ночь продержаться". Не "засветиться" до времени. А бандиты остались "репу" чесать. Это было в самом конце июля.

Серго честно отзванивался, пока я не назначил, неожиданно для всех, даже для себя, час "Х" на 19 августа, вместо 8-го декабря. Сначала хотелось сыграть в последний момент, когда Кравчук, Шушкевич и Ельцин официально объявят о прекращении существования СССР. А потом вспомнил что будет более подходящий момент: 19 августа 1991 года: ГКЧП.

1 июля 1991 года, очередная связь с Серго Матевосяном.

— Сань, Сань, это я, Серго.

— Богатым будешь, не узнал, думал Ельцин.

— Пачиму Елцын? Какой такой Елцын? Ньет, это я, Серго, твой дрюк!

— Да узнал, узнал! Не кричи. Я пошутил.

— Зачем пашутиль? Не нада так. Серго как лючче...

— Всё, не шуми, слушай вводную: разбей своих архаровцев на группы по четыре человека. В каждой группе должен быть хоть один человек, хорошо знающий русский язык. Вот ты, например, можешь быть таким человеком.

— Зачем так казал? У нас висе знают рюсский язык.

— Ну и отлично. Едете в город Краснодар, знаешь где это?

— Канечна знаю, с той стараны гор.

— Ехать без оружия. Ещё раз: без оружия. Вам на месте выдадут другое. Каждая группа едет в другом вагоне, другим поездом. Не драться, внимание не привлекать, не пить, даже коньяк.

— Зачем так казал? У нас висе не пьют. У миня очень харошие ребята. А! Я забил тибе сказать! Ми таки взорвали НИПИЗЭ! Я типерь знаю кито такой Муталибов.

— Видел я ваши художества. Позавчера по телику рассказывали о аварии.

— Ньет! Не авария, ми взарвали! Ти мине веришь?!

— Не кричи, вы не "спалились", "хвоста" — нет?

— Ньет. Нормална висьо.

— По норам спрятались?

— Зашем по норам? В пещера такой балшой. И Карапет домой пашол, он теперь женица будет.

— Короче, Серго, ты меня понял? Что нужно делать?

— Понял, дрюк. Ми едем к тибе памагать. В Краснадарь.

Вот этих "дрюков" я и показал Матросу и его банде. У них вполне должна сложиться в голове картинка про "Южный фрукт". А мне скоро армян вводить в дело. Отдал их мелкими группами на усиление боевых подразделений. "Афганцев" хоть и много, но на все "дырки" не хватает.

==== Пароходы и человеки — в Чёрное море. == 13.08.91.

Была ещё одна любопытная и дешёвая операция. Острой её не назову, скорее наглая. Прилетел в Москву, пообщался с мамой и сестрёнкой. Потом долго обсуждали варианты с Ковалёвым. Ничего нормально не получалось. Я решил пойти прямолинейно и нагло. Наутро Ковалёв отпросился у начальства и мы пошли с ним в Главный штаб ВМФ. Мы спокойно прошли проходную. Вахтеры не реагировали, нашли кабинет командующего ВМФ Чернавина. Спросили секретаря, на месте ли Чернавин.

— Да, на месте, а что...

— Он в кабинете один?

— Да, но...

— <Вам нужно работать, а нам назначено, вы проверили, работайте>.