Мультипликатор

Очнулся и сразу почувствовал на губах кровь. Я висел поперек толстой ветки вниз головой. Видимо события развивались так. Когда отключился, ноги не удержали, руки ослабели и я сверзился с дерева. По дороге, пока падал, знатно приложился подбородком и губами о сучок.

В голове шумело и колом стоял ошеломляюще динамичный и яркий запах. На глаза сами собой навернулись слезы радости, умиления и экстаза — вот оно мое последнее волшебное мгновение... еще разок поглубже вдохнуть и можно умирать... Но я задержал дыхание, точнее, — за меня это сделал мой нежный и ласковый Зверь. Ему-то умирать неохота, к запахам он равнодушен, а спасать таких недоумков как я у него давно вошло в привычку.

На автомате, задержав дыхание, поднялся на ноги, перебежал по ветке, метнул крюк и покинул волшебную страну убийственно нежного запаха. Затем снова осуществил прыжок на следующее дерево и только здесь позволил себе глубоко вдохнуть живительный кислород. В голове прояснилось. Кажется, пронесло.

Но каковы джунгли — если ни понос кровавый, так вонючая золотуха... Одно слово — killing me softly... Ноги неожиданно отказали — сказалось эмоциональное напряжение. Пришлось присесть и минут десять глубоко дышать, приложив все силы к восстановлению растрепанной нервной системы. То слева, то справа, как остаточное явление, по затухающей, наплывали неожиданные ароматы. М-да, попал в вагон и душегубку... Причем в душегубку весьма привлекательную.

В голове медленно ворочались мысли. По здравому размышлению, что такое орхидеи — обычные паразиты, живущие за счет дерева. Этот же тип цветов-симбионтов, видимо, наловчился глушить все живое нежными и чувственными ароматами. После чего со счастливой улыбкой, пускающие слюни от удовольствия трупики различной живности падают вниз к корням, благополучно сгнивают — вот тебе и первоклассное удобрение... Остается только всем вместе расти, цвести и пахнуть.

Наконец, силы вернулись полностью и я продолжил движение. Еще дважды на пути замечал нежно-розовую ловушку и обходил опасные деревья стороной. Один раз пришлось сворачивать из-за клещей-душегубов. В общем, старался быть максимально внимательным и осторожным. Но это не спасло от очередного душистого капкана — уже со стороны деревьев и их цветов.

Перелетев на раскидистые ветви усыпанные мелкими и неказистыми белыми цветками, одного из монстров тропического леса, успел-таки вовремя задержать дыхание. Жизнь научила.

А тем временем, очередное чудо природы источало феромоны широкого профиля и будило первичные и низменные половые инстинкты, обволакивая тело чувственностью и заключая его в сладостные объятия. Раскованная женственность и восторг физического слияния, бурное выражение страсти и сокровенное признание, обращенное только ко мне одному... И нюхнул-то всего ничего, а вот поди ж ты. Эффект совершенно несоизмеримый.

Судя по всему, цветочки активно вырабатывали феромоны-афродизиаки! И концентрация этой сладостной отравы в воздухе оказалась аномально велика — так, чтобы с гарантией оглушить любое живое существо. Прислушавшись к своим ощущениям, отметил, что гипофиз, продолжает бешено выделять эндорфины. Это и являлось первопричиной непреодолимого сексуального желания, эйфории и заметного обезболивающего эффекта. Н-да, куда мы попали и где наши вещи... Одно слово — Зона джунглей. Место не для людей.

Может быть потому, что глотнул запаха лишь чуть-чуть — сразу вспомнил о валерьянке и несчастных кошках. Теперь выяснилось — и у человека есть аналогичный притягательный запах — навевающий мысли о мягкой и нежной женщине, притягивающей взгляд и готовой на все... настоящий гипнотический мужской яд, передаваемый ароматом... У-у гадина!

А ведь интересно было бы сбрасывать на агрессора такие химические бомбы. Ну, чем не оружие массового поражения. Причем, с очень оригинальным эффектом и послевкусием.

Я не выдержал и жизнерадостно заржал в полный голос, представив себе, как в солдатскую казарму попадает такой снаряд, и голодные до женщин, сексуально озабоченные мужики начинают кидаться на окружающих и друг друга. Тут не поздоровится никому — перетопчут всех, включая генералов и адмиралов, а также прочих двуногих, четырехногих и... просто дырки в заборе с соответствующей подписью. Я думаю, такое оружие, никто и никогда не будет и пытаться подпихнуть под запрещающую конвенцию... хотя, вроде как химия и соответствующая конвенция уже существует.

Впрочем, снова я отвлекся не по делу, а мне нужно решать сиюминутные проблемы выживания. Заканчивай-ка парить в облаках...

Черт, какие же джунгли оказывается коварные и непредсказуемые! Как поется в песенке — 'для простака не нужен нож, его лишь лестью обольешь и делай с ним, что хошь...'. Там, где не проходит сила и злость, где бессильны шипы и отрава, успеха добьются — нежность и чувственность, феромоны и афродизиаки.

Не переставая проклинать и удивляться всем этим дьявольским уловкам, вышел к реке около полудня.

Часть 2. ПУТЕШЕСТВИЕ ПО РЕКЕ

Река оказалась глубокой, с тихим течением, сильно заросшими и какими-то неопределенными берегами. Многие деревья можно сказать, стояли по колено в воде.

Чтобы добраться до подходящего места на берегу, скакал по макушкам несколько километров. Наконец, выбрался на поляну с широким песчаным пляжем. То, что надо. Судя по всему, это последствия одного из недавних прорывов 'опарышей' из какой-то очередной проплешины. Армия проглотов не смогла форсировать речку. Глубокая водная преграда погасила их наступательный порыв. В свою очередь, свободное место на земле еще не успело полностью зарасти, что представлялось маловероятным.

Впрочем, есть на любой планете такие места, к которым обычные понятия не имеют отношения. Может тут повышенная радиация или почва отравлена... Кто знает? Но ничего такого особенного я не заметил, чувство опасности молчало, а по сему, решил использовать удобный пляжик по полной программе.

В первую очередь требуется сделать плот и подготовиться к длительному путешествию по реке. Но прежде чем притупить к работе, неплохо было бы подкрепиться. Я снял свой рюкзачок и вынул на свет божий спиннинг. Проверим-ка этот водоем на предмет рыбьего поголовья.

Повертев носом, попробовал почувствовать голодное внимание под водой. Фиг вам. Тропики — это вам не севера. Совершенно иной расклад. Ну, ничего, это дело поправимое. Опыт дело наживное... И не мудрствуя лукаво, метнул блесенку на глубину. Щелкнула дужка и не успел я сделать несколько поворотов ручки, как почувствовал удар. Есть! На другом конце лески сидел, кто-то могучий, но не очень шустрый.

Воевал я со своей добычей не долго и скоро вытянул на песок пляжа примерно шестикилограммовую рыбу странного вида. Массивное тело покрыто очень крупной чешуей. Мясистые парные плавники сильно похожие на ласты — чуть было даже не сказал, — похожие на ноги обутые в ласты. Ко всему прочему в комплект входил роскошный и мощный перистый хвост. Было, что-то в этой рыбешке, эдакое, доисторическое. Задержалась видать рыбка в своем развитии. Неким аналогом этому монстру могла быть австралийская баррамунда. А раз так, то — скорее всего она съедобна. Что и требовалось доказать.

Бросил добычу в траву и приступил к подготовке стоянки. Развел костер, подвесил котелок и в ускоренном темпе почистил рыбу. Затем, частично отправил филе в кипяток, а частично разместил на прутиках рядом с огнем. Заправил уху розовым бататом, травками и через полчаса уселся обедать на прогретый песок.

Уговорил полный котелок и пару килограммов хорошо прожаренных стейков. Все очень вкусно и исключительно питательно. С каждой новой ложкой похлебки и жареным куском ощущал, как ко мне возвращаются силы. Подвесив коптиться над костром остатки рыбацкого счастья, плавно перешел к строительству средства передвижения по воде.

На краю поляны скопилась необъятная куча плавника высотой метра три. Она состояла из самых разных деревьев и многие пролежали в этой куче очень долго. Метра на два из штабеля торчал комель, на который я обратил внимание почти сразу. Этот двадцати метровый хлыст на поверку оказался бальзовым деревом. Ствол отлично просох и лучшего материала для плота придумать трудно — как-никак, дерево легче пробки. Единственный недостаток — больше таких бальзовых стволов в куче плавника не было. Впрочем, бальзой эту охрому можно было обозвать лишь на первый взгляд. В отличие от земной разновидности — древесина оказалась нежно-розового цвета с красными прожилками и по прочности ничем не уступала железу.

Я достал из футляра свой 'лобзик' и приступил к разбору кучи. Срезал ветки и остатки корней, отбрасывал их куда подольше, а из стволов нарезал стандартные бревна. Новый инструмент работал на удивление хорошо, куда там первоклассной пиле. Пила и рядом не стояла. Может только, если бы она была алмазной! И то, пришлось бы думать об охлаждении... У меня же бревнышки получались ровные и одинаковые на загляденье. В общей сложности получилось четыре стандартных бревна, которые я рассчитывал использовать на краях в качестве поплавков.

Разобрав кучу почти до основания, нашел, наконец, то, что вызывало удивление и что можно было употребить с пользой. В окружении полусгнивших бревен, лежали стволы деревьев с древесиной насыщенного бордового цвета. Во-первых, меня поразил цвет и фактура. Никогда такой не видел. Как и все нормальные люди, я слышал, что есть драгоценные сорта древесины — их еще скопом обзывают красным деревом, и вот, в кои века, сподобился лицезреть. Во-вторых, эти несколько хлыстов драгоценной древесины не имели даже намека на гниение. Хотя и не исключено, что они пролежали на земле в суровых условиях дождевого тропического леса многие и многие годы. В третьих — они оказались на удивление прочными и легкими. Конечно, легкими не как бальза, но где-то чуть тяжелее пробки. В четвертых, даже сейчас, по прошествии множества лет, они не перестали пахнуть фиалкой, точно так, как пахнут обычные саппаны тропических лесов. И это было достойно удивления.

Но на самом же деле, общаясь с этим деревом, трудно передать весь комплекс ощущений. Он оказался на редкость многогранен и сложен. Например, возвышенность и хрупкость. Точнее даже не хрупкость, а утонченная детальность. Аромат запаха бил по каждой клеточке организма и бил точно в цель. А тело раскрывалось миру словно бутон цветка. Все внутренние ресурсы — гордое мужское начало, страсть, пробужденное сознание и ясное понимание истины. Все нараспашку... и было в этом нечто волшебное и магическое.

Поцокав в восхищении языком, я поступил на редкость цинично и прагматично, нарезав из них недостающие бревна для плота. В дополнение сделал из кругляка брусья, чтобы уровнять по высоте с бальзой и не ходить по плоту и спотыкаться. Затем несколько минут смотрел, переводя взгляд с поверхности среза на горбыли. Горбыль этого удивительного красного дерева выкидывать было непросто жалко, а примерно как потерять, горячо любимый и родной зуб. Посему махнул рукой и не пожалел времени, чтобы порезать часть отходов на брусочки и дощечки. Получилось что-то около полкубометра. Сложил маленький и аккуратный штабель из образцов-заготовок и сделал ему надежную обвязку. Глядишь, появится возможность дотащить этот чудо-материал до Базы — лучшего для создания полок и мебели не придумаешь. Вот теперь все — полный комплект.

Затем долго перебирал и пробовал на прочность различные бревна и ветки в поисках материала для изготовления весла. Из десятка вариантов выбрал лучшее и этим лучшим снова оказался саппан. Из горбыля, почти, пуская слюни от удовольствия, — уж больно пила была хороша, изготовил само весло и длинный шест на всякий случай. Лобзик с паутинкой работал почище пилорамы — только успевай подкладывать.

Для крепления бревен друг к другу в качестве обвязки использовал самую толстую углеродную нить. Получилось очень прочно. Не плот, а картинка! Впрочем, имея в руках такой инструмент и материалы, как у меня, иначе и быть не могло... если только у мастера-плотостроителя руки растут не из задницы.

Затянув последний узел и для надежности склеив его, отметил, что до момента захода солнца осталось не больше часа. Поэтому перенес спуск фрегата на воду и его отплытие на завтра, а перед сном решил немного подкрепиться. Для этого подчистую доел баррамунду.

Затем накосил травы, нарезал ветвей и в глубокой трещине ствола лесного великана на краю поляны, устроил лежку. Застелил ее мешковиной и с чувством приятной сытости в организме провалился в сон. Ночью снова шел дождь, но мне в древесной пещерке было сухо и покойно.

Утром проснулся от тихого плеска у реки. Осторожно приподняв голову, увидел в проеме дупла ярко-золотистое чудо размером с горбатую собаку. Этот инвалид с короткими передними ножками, пил воду из реки, изредка подергивая коротким хвостиком. Я расстегнул кармашек на правом бедре и в своем фирменном стиле махнул рукой, отправляя метательный нож по назначению. Ударом клинка горбатенькую козочку с крысиной мордочкой отбросило в сторону. Есть! Ручка метательного ножа торчала из-под лопатки агути. То, что это именно агути — горбатый заяц, а не какой-нибудь крысиный переросток, я был уверен на сто процентов. Это любимые места их обитания. Откинувшись назад и уже засыпая, подумал, — 'ну, вот и чудненько, вот и завтрак образовался. Сам пришел — ни с того, ни с сего'.

Через час полностью исчерпав весь запас времени для сна, вскочил бодрым и свежим. Несколько минут помахав руками и ногами для разминки, побежал подбирать добычу. Быстро освежевал тушку и загрузил в котелок первоклассные куски грудинки и филе. Нарезал прутики и разместил вокруг костра шампуры с кусочками мяса. Мяса было не так чтобы очень много, но вполне достаточно на одного. В моем многотрудном деле, совсем нелишне побаловать себя мясной пищей. Калории жизненно необходимы организму. Тем более, что еще не кончилась отличная заправка к мясному бульону в виде батата и крупы.

До конца варки мяса оставалось не более получаса, когда почувствовал на себе голодный и злой взгляд. Медленно повернул голову и встретился взглядом с глазами убийцы. Он смотрел на меня тяжелым, немигающим взглядом сквозь ветки из ближайших кустов.

Я сделал несколько шагов в сторону, чтобы ни дай Бог, не разлить похлебку и не повалить котелок в костер. Пригнулся, развел руки в стороны и, скривив уголок рта, тихо рыкнул с угрозой. Проваливай, дескать бандит — тебе здесь ловить нечего. Хотя, в глубине души, был совсем не против немного поразвлечься. Голыми руками — кто кого.

Да, именно так, — вместо утренней зарядки неплохо было бы надавать пиз... этому крутому... если только полезет в драку. Но через пару секунд понял... бандит испытывает вполне закономерные опасения и его нужно немного подзадорить. А раз так, то выпрямившись, расслабился и, чтобы спровоцировать отморозка на нападение, по наглому сплюнул и скривил физиономию, демонстрируя полное пренебрежение.

И своего добился... С громоподобным ревом из кустов вымахнула рыжая бестия длиной более двух метров со шкурой оранжевого цвета с черными кольцами и пятнами. Пролетев по воздуху метров десять, ягуар приземлился, сжался пружиной, затем сделал еще один прыжок, который, по его мнению, должен был стать для меня роковым. Я резко ускорил скорость восприятия и скользнул вбок. В моем замедленном времени мимо лица просквозили мощные когтистые лапы. И, когда страшная морда гигантской кошки с оскаленными клыками, оказалась на одной линии со мной, я врезал ей сверху вниз по носу ребром ладони от души, но с расчетом не довести до смертоубийства. В результате удара, ягуар изменил траекторию полета, голова у него нырнула вниз и в точке приземления он сделал кувырок через голову. Но это его только раззадорило. Котяра, — а это был матерый самец, невозможным образом извернулся и без промедления прыгнул снова. Я опять в последний момент снова сделал шаг в сторону и врезал кошке по носу в ту же кость и в ту же боль.