Я стану твоим проклятием

— При такой матери не удивительно, — буркнул он, промокая льняной салфеткой чай. Потом плюнул на зряшное занятие и пробормотал заклинание. Судя по красным пятнам на лице, питье было горячим... — Спросить у нее сможешь?

Эту тему, пожалуй, я ненавидела еще больше, чем вопросы о маме.

— Думаешь, дожила до восемнадцати лет и ни разу не поинтересовалась?!

— И?..

Кошмарный вечер. Быстрей бы все кончилось!

— Говорит, что не знает, — ответила совсем тихо.

Тахшак ничего не сказал, только хмыкнул, но этого хватило, чтобы я почувствовала себя самым жалким существом на свете. Будто я была в чем-то виновата.

Доедали в молчании. Вернее, Ворон ел, а я просто сидела, с тоской рассматривала пустую чашку, не решаясь заказать еще чай или встать и уйти. Вообще ни на что сил не было, мысли словно онемели. А ведь если бы не то проклятие, ничего этого бы не было... Но тогда и в школу я бы не поступила, не приехала бы в Шерихем и не познакомилась с Тхей.

— Идем отсюда, — выдернул меня из пустоты приказ.

И не дожидаясь реакции, Ворон схватил меня за локоть и поволок к выходу. Еле успела сумку схватить!

— Руку убери! — прошипела ему в плечо, до уха даже на цыпочках не доставала. — Больно!

— Со мной пойдешь, — естественно, выполнить просьбу даже не подумали.

— Эй! Мне, вообще-то, учиться надо! Знаешь, какая строгая Стелла?

— А зачем? — с нехорошей усмешкой глянул на меня маг. — Все равно зарабатывать на жизнь другим будешь.

Вот это было уже слишком. Я, конечно, на понимание не рассчитывала и к грубым словам привыкла давно. Но сейчас все напряжение, скопившееся за последние дни, выплеснулось, и по щекам покатились горячие слезы. Я рванулась, ткнула обидчика локтем в бок и попыталась расцарапать обожженную щеку, но желанной свободы так и не добилась. Ворон упрямо тащил меня вперед по улице.

— Да пусти же! Не смей трогать! У меня дар пропадет!

— Он в любом случае однажды пропадет, — прошипел мучитель.

— А я думала, ты решил быть благородным...

— С ведьмочкой, но не с нечистью, — холодно одернул Тахшак. — Ты должна мне еще четыре поцелуя. А там посмотрим.

Я не ждала помощи. Всегда отдавала себе отчет, что я не из тех, кого защищают, и рассчитывала только на себя. Так проще. Но сейчас была слишком измучена, чтобы предпринять хоть что-то действенное, только ругалась и отбивалась. Сама виновата, если вдуматься, ведь в больное место может ударить лишь тот, кому это место покажешь.

Когда совсем рядом послышались шаги, а потом стихли, остановившись, просто не обратила на них внимания. Но сегодня фортуна играла на моей стороне.

— Кажется, девушка не желает с тобой никуда идти, — пролетел по улице голос.

И моя рука обрела наконец свободу.

5 глава

Мужчин было трое: блондин, русый и рыжий. Все высокие, но по телосложению не воины, и уж точно не боевые маги. Флер силы от них ощущался как-то странно, слабо совсем, будто его специально пытались спрятать.

Интуиция растерялась и затихла.

Я не знала, кто опаснее, проклятый и оттого неуравновешенный Тахшак, или эти. Они могли слышать про нечисть. С другой стороны, нечисть — это не обязательно суккуба, если спросят, всегда смогу что-нибудь соврать.

— Оставь девочку в покое, Ворон, — блондин выступил вперед и смерил мага ледяным взглядом.

— Это не твое дело, Виллин, — в голосе моего кошмара слышались еле сдерживаемые рычащие нотки.

О, да они же знакомы! Ведь не из-за меня же Ворона так перекосило...

— Теперь — мое, — без особого выражения сообщил беловолосый.

Другие двое встали за его спиной плечом к плечу, словно готовились вступить в бой. А названный Виллином сделал еще шаг вперед и протянул руку. Мне.

— Позволь, я провожу тебя домой, — и попытался улыбнуться, но вышло как-то неумело. — Шерихем — опасный город, вечно попадается какая-то шваль.

Тахшака как подменили. И пока я растерянно моргала, пытаясь выбрать из двух зол меньшее, локоть опять угодил в плен его пальцев.

— Не смей с ним никуда ходить, — глухо сказал мне в макушку маг. — Ты себе не представляешь, кто это.

Он прав, я не представляла. Совершенно не представляла. Ни единой догадки. Но блондин в строгом сером костюме, с зачесанными назад волосами и светлыми глазами почти без выражения не смотрел на меня с... жаждой обладать, как назвал это Тахшак. Он смотрел так, как смотрят на прохожих на улице. Равнодушно. Может быть, в этом взгляде присутствовал оттенок легкого интереса, но не более того.

— Я запрещаю. Идем отсюда!

— У тебя нет права мне что-либо запрещать! — я сорвалась, выкрикнула протест и сильно дернулась, буквально влетела в руки Виллина.

По тонким губам того расплылась довольная ухмылка.

— Идем, ведьмочка, — он аккуратно придержал меня за плечи, потом предложил опереться на свою руку. — Клянусь доставить тебя домой в целости и сохранности.

— Только посмей ее тронуть! — в бессильном бешенстве рычал Тахшак. — Сам лично голову оторву. И плевать мне на твое положение и возможные последствия!

— У-у-у, — оценил его реакцию блондин в маскирующих чарах. — Как интересно. Я смотрю, она тебе не безразлична, а, Ворон?

Невероятно, но тот и не подумал отрицать.

— Это моя ведьма. Запомни. И не смей трогать ее своими липкими руками.

— Твоя — кто? — ухмыльнулся Виллин. — Подружка, игрушка, блажь?

— Моя ведьма, — повторил Тахшак и заступил нам дорогу.

События развивались странно. Друзья таинственного блондина вооружились жезлами, украшенными ониксом, и попытались приблизиться, но тот сделал знак не вмешиваться. И обо мне будто забыл, с вызовом смотрел прямо в глаза Ворону.

Может, получится вырвать руку и сбежать?

— Просто ведьма, и все? — недоверчиво переспросил Виллин. — Мы оба знаем, что это не дает тебе никаких прав.

Воздух вокруг взорвался коротким молчанием.

— Идем, ведьмочка.

И мы действительно пошли. Целых два шага сделали.

Потом я буквально уткнулась носом Ворону в грудь. С дороги он так и не сошел.

— Невеста, — голос мужчины звучал прохладно и уверенно. — Эта девушка — моя невеста. Руки убрал!

Было ли выполнено требование, я так и не узнала. Шею опалило огнем, так, что из глаз слезы брызнули, а из горла вырвался болезненный всхлип, и в следующий миг вокруг нее сжался невидимый обруч. Воздуха стало не хватать... И вокруг меня сомкнулась зыбкая тьма.

Способность связно соображать пришла вместе с мучительной головной болью. Я лежала на чем-то мягком, щек и лба касалось нечто влажное, прохладное, с ароматом трав. Открыть глаза было страшно.

— Наставница меня убьет, — меж тем прошептали губы.

Это казалось страшнее даже, чем инициация.

— Не убьет, — спокойно возразил Ворон. — Я с ней говорил только что.

От сердца не отлегло. Наоборот, я похолодела вся от нехорошего подозрения, вздрогнула, случайно сшибла большую миску с тем, чем меня обтирали, наделала грохоту... И пока Ворон, ругаясь сквозь зубы, ликвидировал последствия, все-таки разлепила глаза.

Взгляд тут же уткнулся в фиолетовый полог.

Мамочки-и-и-и!..

Его кровать, его дом, и беззащитная ведьмочка подвида суккуб в его полной власти.

Расстановка сил мне сразу не понравилась. Захотелось завыть в голос, а лучше провалиться. Можно обратно в обморок, а можно сквозь землю. Хоть к демонам, только бы от него подальше!

— Угомонись, а, — Тахшак смерил меня долгим взглядом. — Если бы я был тем, за кого ты меня принимаешь, тебе было бы сейчас больно, а мне хоть немного легче.

— Тебя принимают за того, кем ты сам себя показал, — враждебно буркнула я и натянула одеяло до самого подбородка.

Приняв сидячее положение, почувствовала себя немного увереннее.

— Извиняться не стану, — встал в позу маг. — Бредить ведьмочкой — уже достаточно унизительно. Но суккуба — это перебор!

Отвечать я не собиралась. Разумом понимала его правоту. Предрассудки порой страшнее яда. Но сердцу было больно, слишком много на нем осталось гноящихся, незаживающих царапин от холодности родных и косых, полных отвращения взглядов чужих. Иногда, узнав меня лучше, они меняли мнение, но для некоторых в родном городе я до сих пор оставалась чем-то мерзким. В провинциях с гибкостью мышления вообще туго. Повезло еще, что когда Ворон искал меня, ему под руку никто из этих "некоторых" не попался.

Пока молчали, успела оглядеться. За окном царствовала ночь. Сколько же я пролежала в отключке? И почему вообще потеряла сознание?

Память услужливо подкинула последнее воспоминание перед тем, как я отключилась, — обжигающую боль в шее, рука рефлекторно взметнулась к шее, глаза в ужасе распахнулись. Под дрожащими пальцами чувствовался прохладный узор. Будто металл въелся в кожу. Никогда не встречала похожей магии...

— Что ты наделал?!

— Давай без паники, — выдала эта морда пернатая и нервно поерзала в кресле.

Ага, помнит еще, какая она, ведьминская паника!

— Без паники?! — я медленно, но верно переходила на громкость баньши. — Ты надел на меня поводок, теперь ошейник, ты чуть не задушил меня, — и хочешь, чтобы я не паниковала?!!

Взгляд метнулся к прикроватному столику в поисках любимой бронзовой вазы, но ее там не было. У-у, так это спланированная акция, получается! Сейчас бы новым проклятием в него швырнуть, но та частичка разума, которая еще могла рассуждать здраво, сообразила, что мне же потом и расхлебывать последствия. Пришлось ограничиться подушкой.

Бух!

И Тахшак сделался пернатым.

А нечего было собственную подушку заклинанием встречать! Что-то, я смотрю, совсем нервный стал...

— Ведьма, — прозвучало как ругательство.

— Ведьмочка! — упрямо поправила я.

Несколько секунд сверлили друг друга взглядами, но это уже стало чем-то обыденным, и потому никто не впечатлился. Ворон сдул с носа вздумавшее приземлиться туда перо, выковырял еще парочку из-за уха и с расстановкой произнес:

— За ошейник прости. Но не моя вина, что у демонов предбрачные ритуалы больше на пытки похожи.

— У демонов?! — планировала рявкнуть, но получился жалкий всхлип.

В голове разом просветлело, мысли хаотично замельтешили, по коже продрал озноб. Этот изверг использовал на мне демонический ритуал! Древние покровители, я же могла...

— К чему столько экспрессии? — мурлыкнул Тахшак и украдкой отмахнулся от очередного пера. — Ты выдержала, все хорошо. К тому же, я просто не мог тебя отпустить с этим падальщиком.

Хотелось его убить, но я зачем-то спросила:

— Почему?

— Ты хоть знаешь, кто он, ведьмочка? — и когда я мотнула головой, просветил: — Один из старших сыщиков местного отделения тайной службы, демон на треть, некромант, владеющий магией тлена. Он больше пяти лет пытается обвинить меня в смерти Далева. И поверь, он прекрасно знает, что тот недостаточно мертв. А теперь скажи, если бы по дороге домой тебя ненавязчиво спросили про лича, ты бы догадалась не болтать?

К щекам прилила краска. Нет, конечно, я бы не догадалась, вообще бы не подумала об их ситуации. Получается, Ворон защищал друга. И почему от этого не легче?

— Более гуманного способа решить проблему не нашлось? — я выразительно провела рукой по шее.

— Был. Но первым вспомнился этот, — не похоже, чтобы маг испытывал муки совести.

— Эгоист! Изверг!

— Зато теперь мы знаем, что ты сильная, и хотеть тебя мне уже не так противно.

Некоторое время я беззвучно открывала и закрывала рот, а Ворон откровенно наслаждался ситуацией. Вероятность того, что смертельная для человека метка навредит нечисти, была ничтожно мала, но она была. Этот пернатый перешел черту!

Знать о моих мыслях маг не мог, а потому через какое-то время невозмутимо продолжил:

— Но ты же понимаешь, что это не серьезно? — и проницательно глянул на меня.

— А?! — выпала из своих мыслей, но нить разговора так сразу не поймала.

— Я никогда не женюсь на тебе, — цинично сообщил он.

Кажется, хотел еще что-то добавить, но я опередила. В меня точно бес вселился! Мысли взорвались фейерверком, душу омыла раскаленная ярость, но внешне удалось сохранить спокойствие. Я подалась к нему, оперлась руками о кровать впереди себя, смерила свое наказание томным взглядом. Затем медленно облизала сухие губы и, когда мужчина громко сглотнул, промурлыкала:

— Нет, это я никогда не свяжусь с тобой. Ясно?

На красивом лице заиграли желваки. Ворон злился.

— Вот и славно, — тем не менее изрек он. — Выберем время, смотаемся к демонам, там тебя освободят от метки.

— Согласна!

К демонам не хотелось, но чтобы избавиться от его внимания, я готова была на все.

Наши взгляды столкнулись. В серых омутах сверкала решимость.

— Теперь верни меня домой, пожалуйста.

— А чем тебя не устраивает моя кровать? — тут же вскинулся Тахшак.

— Хотя бы тем, что она твоя, — отбрила я. — Будь человеком, а? Там Тхей с ума сходит.

Жили мы в разных концах города, поэтому Ворон расщедрился на экипаж. Такому повороту событий я обрадовалась. Упрямство, конечно, та еще движущая сила, но на ногах получалось стоять с трудом. Сейчас бы добраться до дома и поспать... Об учебе уже не думала. Какие-то знания в голове имелись, а остальное... можно разок побыть и не самой прилежной ведьмочкой. Не убьет же меня наставница, зная всю ситуацию с ее пасынком!

Но когда Тахшак и сам забрался в экипаж и устроился рядом, радость несколько померкла.

— Тебе не обязательно ехать, — пока не тронулись, я попыталась вежливо отделаться от него. — Уверена, извозчик знает город и доставит меня в целости и сохранности.

— Предпочитаю лично проконтролировать, — не оценив ведьминской вежливости, хмыкнул маг. — Трогай!

Колеса загрохотали по мостовой.

Минут десять ехали в молчании. Мерное покачивание убаюкивало, веки тяжелели голова потихоньку клонилась к плечу сидящего рядом мужчины... Трижды я успевала выровняться в последний момент, Тахшак наблюдал с улыбкой. В конце концов не выдержал, обнял и придвинул к себе.

— Устраивайся. Мое плечо в твоем полном распоряжении.

Кажется, он бормотал что-то про "остальные части тела тоже". Кажется, у меня мелькнуло желание оттолкнуть напыщенного мага и высказать все, что думаю о его поведении. Но усталость была сильнее. Шею слегка кольнуло. Я подавила зевок, потерла место, где теперь красовались темные линии узора, и уткнулась в грубую, еле уловимо пахнущую цитрусом, ткань. Сон окутал мягкой пеленой.

— Мачеха просила передать...

Но я уже спала.

Вернувшаяся реальность принесла с собой запахи сдобы и чаю и недовольное ворчание подруги:

— Хватит спать! Я сейчас умру от любопытства.

Разум еще не проснулся, в мыслях до сих пор стояла картинка наемного экипажа и обнявшихся нас с Тахшаком, поэтому, сонно шевельнувшись, я спросила глупость:

— Где я?

— А где бы ты хотела быть? — с ехидцей осведомилась Тхей.

Сон улетучился. Моргнула.

Моя комната, подруга сидит поверх одеяла и дожевывает свой завтрак, за окном уже занялся серенький день.