Агентство Тчк: Война с Астралом

— О чем поговорили? — спросил Кристиан, когда я устроилась за своим рабочим столом. Ариэль по уже выработавшейся привычке удалилась в гостевой кабинет и могла там медитировать часами.

— О том, что Князь подумывает передать мне твои полномочия. Сегодня вот даже за старшую оставил, — я выкатила грудь колесом. — Прости, но лучше тебе услышать это от меня...

Маг только покачал головой, и во взгляде читалось: "Ну и балда...".

Пусть Князь с ним сам беседует. Не то, чтобы мне жалко, просто нагнетать обстановку у вампира получается однозначно на пять с плюсом.

Этот день, как и следующие два прошли относительно без приключений. Князь почти все время проводил со Светой, пытаясь вместе с лекарями Братства разгадать загадку "спящей красавицы". Маги время от времени срывались на Разрывы, Мира без конца предрекала неприятности. Под конец дня у нее начинала болеть голова, и она лежала в кресле с холодным компрессом из полотенца, а Фей любезно обмахивал ее финансовыми отчетами. Мы с Чаром маялись от безделья, как самые бесполезные.

Ариэль вела себя тише воды, ниже травы, никаких финтов ушами не совершала, загадочных фраз не выдавала, побегов не совершала, сидела, без конца медитировала, расплескав по воздуху белые пряди волос. Однако подозрительность была посеяна во мне Князем так основательно, что дала уже не только всходы, но и плоды. Мне было откровенно неуютно находиться с сиреной наедине, и я всячески ее избегала. Незаметно было, что Ариэль это как-то расстроило, зато Крис это целиком поддерживал. Шеф и ему промыл мозги, так что теперь маг усиленно старался держать астральную тварь от меня подальше. Впрочем, она и раньше его компанию предпочитала моей. Обе немногословные, но "как скажут, так скажут", в какой-то степени, нашли друг друга.

Я скучающе раскладывала пасьянс. Звонков было мало — старые клиенты залегли на дно, новые нас, похоже, опасались. С учетом того, что во время Великой Уборки мы еще и перебрали всю документацию, делать мне теперь было категорически нечего.

Откровенно зевающий Чар аж встрепенулся, когда завибрировал его телефон, торопливо скинул ноги со стола на пол и прекратил разглядывать муху на потолке.

— Да, шеф?

О, кормилец наш, поилец. Интересно, что ему от оборотня понадобилось?

— Ага... угу... ага... угу... — загадочно доносилось из-за стола напротив. — Э... я?!

При этом полном недоумения возгласе встрепенулись уже все дружно.

— Ага... угу... — сдержанно покивал он мобильнику, отключился и, подняв на нас торжествующий взгляд, провозгласил: — Я поехал по делам!

Мы все протянули уважительное "о..." и не стали задавать вопросов. Чар любил в красках вещать о своих приключениях после, так что даже если мы и не захотим услышать объяснения — все равно придется, или напоит до полуобморочного состояния.

Оборотень поднялся и вдруг подмигнул мне:

— Малая, ты — со мной! Распоряжение Князя.

— Я?!

Откровенно признаться, я сама не поняла, обрадовалась я этому заявлению или испугалась. И только загрузившись в дребезжащий черно-цветастый жигуленок, поняла — это был вопль ужаса.

Машина взревела раненым медведем, я судорожно попыталась нащупать, где пристегнуться, но на месте крепления обнаружила только обломанный пластик, и обреченно вцепилась в ремень руками. Надо было садиться на заднее сиденье, там хотя бы жизнь не проносится перед глазами вместе с мелькающими с космической скоростью обочинами.

— Теперь-то ты скажешь куда мы едем?

— В Волковку.

— Куда?!

— В село Волковка, — невозмутимо повторил Чар, оскалился и просветил меня с добродушной улыбкой: — Родичей моих проведаем.

А потом подумал и добавил, явно довольный собой:

— С дипломатическим визитом. — Он посмотрел на мою скривившуюся физиономию и вздохнул: — Вот вечно не дадут мне построить из себя важного человека!

— Зато зверь из тебя очень важный, — утешила его я. — Все окружающие боятся — значит, уважают! Давай уже, выкладывай, что за спасательная миссия легла на твои широкие и мои хрупкие плечи. Кого-то надо сначала соблазнить, а потом съесть?

— Что-то вроде... Братству не хватает рук и на фоне не прекращающихся похищений людей со вновь обретенными способностями им в голову пришла гениальная идея привлечь к их охране оборотней.

— М-да... — многозначительно прокомментировала я.

Оборотни с Братством не дружили. Вернее, даже не так. Они не дружили со всеми, кроме Братства. Последнее же они на дух не переносили. В большинстве своем они жили обособленными общинами, заселяя целый поселок и не пуская к себе чужаков. Города они не любили, от остальных жителей потусторонней изнанки предпочитали держаться подальше. Естественно, встречались в стаде и паршивые овцы, вроде нашего Чара, которые были или изгнаны из общины, или слегка с придурью, что ушли оттуда по собственной доброй воле, или оказались в городе по случайному стечению обстоятельств, да так там и остались. Бывало, что сюда подавались и на заработки, но большая часть самых сильных, чутких и осторожных жителей изнанки пропалывали огороды, разводили птицу и возделывали окрестные поля.

И надо было быть и впрямь великого ума человеком, чтобы решить, что они согласятся все бросить и выделить Братству отряд на охрану кого-то непонятно кого, никаким образом с общинными делами не связанного.

— Так, а мы-то тут при чем?

— Естественно, что с оборотнями лучше общаться оборотням, но отправить своих Братство, по понятным причинам, не может. Если мы, те, кто просто живет в городе, для сельских родственников просто слегка стукнутые на голову, то работающие на Братство — враги и предатели.

— Что, интересно, они не поделили? — пробормотала я себе под нос больше риторически.

— Это тайна покрытая мраком и толстым слоем вековой пыли, — Чар пожал плечами. — Собственно поэтому им нужен был доброволец из не связанных с братьями оборотней, и коль скоро всем, что касается агентской деятельности, сейчас занимается Князь, он и выдвинул мою кандидатуру.

На первый взгляд могло показаться, что глупее идеи в голову нашего шефа прийти не могло. Но он, как и все мы, просто знал, что мало кто может отказать нашему оборотню, если ему действительно что-то понадобится. Время от времени, Чар бывал ну просто зверски убедительным.

— Допустим. А я? Если ты мне сейчас скажешь, что взял меня просто за компанию, чтобы в дороге не скучно было, я тебя прокляну! И ты знаешь, что с некоторых пор — это не простая угроза!

— Да-да, мы все беспрестанно благодарим за это Колдуна... увы, Малая, это и впрямь распоряжение Князя. Он решил, что суккуб на переговорах с вожаком оборотней может оказаться не лишним. Только учти! Во имя высокой мужской дружбы, я буду за тобой следить, чтобы ты там с Василь-Иванычем не того-этого!

— Словосочетание "Василь-Иваныч" отбило у меня абсолютно все желание того-этого, — вздохнула я. — Буду хлопать ресничками из угла и смотреть на него с почтительным восхищением. Идет?

— По рукам, — Чар радостно хлопнул по баранке и прибавил газу.

Добирались мы до Чаровых родственников не менее двух часов. Последние полчаса — по таким колдобинам, что я только сидела молча, стиснув зубы, и тихо ненавидела продолжающего без умолку трепаться оборотня. Правда, проклятию прикушенного языка Крис меня так еще и не научил. Или он сам его не знает. Решено, я сделаю великое научное открытие в мире темной магии!

Деревня вынырнула из-за поворота неожиданно — только мимо ползли бесконечные стволы деревьев, и вдруг — на тебе, свежевспаханные поля и серые крыши на горизонте. Однако по мере приближения стало ясно, что дело нечисто.

— Что у них стряслось? — Чар вытянулся вперед, навалившись на баранку грудью.

Я промолчала. Не только в опасениях остаться без языка, так как оборотень еще и прибавил скорость, но и потому, что верный ответ на этот вопрос мы могли получить только в селе.

По мере приближения разрушения становились видны все отчетливее. От некоторых домов остались лишь руины, у других были проломлены крыши. Зато с другой стороны поселка нам открылась кипящая стройка — горы обструганных бревен, досок и песка, суетящиеся люди. Неужели и досюда добрались астральные Разрывы? До сих пор они дальше сотни километров от бывшего эпицентра не случались...

Наш приезд заметили. Ну еще бы! Мало кто может подкрасться к оборотню незамеченным. Особенно если подкрадываться на гремящем, ревущем, расцветки "вырвиглаз" жигуленке. И на въезде в деревню путь нам перегородила целая делегация из недавних строителей. Лица у всех были настороженные и откровенно не располагающие, но стоило Чару заглушить мотор и выбраться из машины, как на них дружно расцвели улыбки.

— Пашка! Зар-раза, сколько лет сколько зим! Признавайся, шкура серая, ты к нам насовсем наконец? Да что там твой город, можно подумать, у нас здесь пиво не продают и футбол не показывают!

А эти ребята неплохо знают Чара, надо признать.

Я в свою очередь выкарабкалась на свежий воздух, не дожидаясь пока "даму" заметят и откроют ей дверцу. Глубоко вдохнула. Ах, все-таки есть в деревнях какое-то свое очарование... особенно если ты городской житель, приезжающий сюда раз в год по чистой случайности свежим воздухом подышать.

Сладко потягиваться я все же не стала, хоть тело, избитое жигуленком того и требовало. Потому что волчьи взгляды всех присутствующих, отливающие разными оттенками янтаря, тут же уставились на меня.

— Простите, ребят, но футбол и пиво — это в следующий раз, — Чар похлопал по плечу ближайшего "родственника", такого же рослого и широкоплечего детину, как и он сам. — Мы с коллегой к Василь-Иванычу по важному делу. Тут он? И что вообще у вас стряслось?

На "коллегу" оборотни прореагировали неоднозначно. Кто-то широко заулыбался, с трудом сдерживая подмигивание. Кто-то наоборот напрягся и уставился так, что мне захотелось попятиться и юркнуть обратно в машину. Вместо этого я тряхнула волосами и улыбнулась. Говорят, с собаками главное — не показывать, что ты их боишься.

— Ураган был с пару месяцев назад, жуткий. Половину домов порушило, благо без смертей обошлось, хоть пострадавшие и были. Вот приходится теперь заново отстраиваться. Хорошо сейчас хоть потеплело, кто-то спит снаружи, а до этого ютились все как кильки в бочке по уцелевшим домам. А Василь-Иваныч тут, конечно, куда он денется. Он сейчас на дальней стройке, видать, не слышал, что гости прибыли. Сейчас крикнем. Ждите тут пока, — распорядился самый старший из присутствующих. — А нам пора обратно за работу, до обеда еще час, перевели дух и хватит! Давайте, лодыри, хватит на девчонку глазеть, можно подумать, своих нету!

— Таких — нет! Да, Саби? — слава богу, прежде, чем произнести это, Чар все же дождался, пока оборотни скроются с глаз.

— Я что-то никак не пойму, там точно было распоряжение Князя или ты меня в качестве трофея для похвастаться притащил?

— А что, одно другое отменяет? — хмыкнул оборотень. — Да ладно, я приобщаю ребят к прекрасному, они же живого суккуба, поди, отродясь не видели!

Пока я озадачивалась, треснуть его за "живого суккуба" или польщенно оценить приобщение к прекрасному, нас наконец почтил своим присутствием уже не единожды упомянутый Василь-Иваныч.

Он оказался на полголовы выше Чара, на полвека старше и куда шире в плечах, рукава футболки плотно обтягивали бицепсы, а в движениях сквозила непередаваемая звериная грация, которой обладают все оборотни. Только если у Чара это была грация щенка-подростка, то здесь чувствовался матерый зверь, настоящий вожак...

Василь-Иваныч. Эх...

— Рад тебя видеть, Павел, — он протянул Чару руку для пожатия. Кивнул мне, внимательно задержавшись взглядом на медальоне. — С чем пожаловал?

— Поговорить бы, — голос нашего оборотня прозвучал несколько неуверенно.

Но смутило его явно не присутствие старшего, а сложившаяся ситуация: с одной стороны, требовалось выполнить распоряжение начальства, а с другой — мы явно явились в Волковку в самое неподходящее из всех неподходящих времен. Шансы на то, что вожак согласится оторвать свою стаю от строительства, чтобы охранять каких-то чужих людей, до кучи нужных Братству, таяли с ужасающей быстротой.

— Пойдем, поговорим, — серьезно кивнул оборотень и повернулся к нам спиной, приглашая следовать за собой.

Я с интересом озиралась по сторонам. В волчьей общине мне до сих пор бывать не доводилось. На деле — село, как село. Дома кирпичные вперемешку с деревянными, перед ними — палисадники с цветочным ярким разнообразием, позади — огороды и поля. В конце улицы виднелась вывеска магазина, который, кажется, на счастье жителей не пострадал. Видно, что свой поселок оборотни любили, и если не брать в кадр руины и развалины, так снимок можно хоть на первую полосу газет с заголовком "Российская деревня возрождается!".

А внутри дома, куда мы зашли вслед за Василь-Иванычем, обстановка ничем не отличалась от среднестатистических городских квартир. Если у печально знакомой мне бабки-пророчицы все вокруг вплоть до плетеных половичков отдавало колоритом Древней Руси, то здесь житель городских трущоб не ощутил бы никакого дискомфорта. Чайник — электрический, телевизор — плоский, и диван из Икеи.

Вот как раз усадив нас на этот самый диван напротив телевизора за чашечкой чая, оборотень и поинтересовался во второй раз, чего же нам надобно, гостям дорогим.

Внешность я менять не стала, столь откровенно и грубо подлизываться не хотелось, хотя иногда суккубы применяли и такой ход из простого расчета: пусть собеседник и будет знать, что перед ним "искусственный" идеал, это не отменяет того, что смотреть на этот идеал ему будет приятно. Но зато напрягла все остальные доступные мне чувства. А Чар приступил к своей дипломатической миссии.

— Василий Иванович, мы к вам прибыли по поручению Вячеслава Станиславовича Волконского, председателя комитета по управлению независимыми агентствами. Вы знаете, что сейчас происходит в столице?

— Если ты о вселенском бардаке, который устроило Братство — то наслышан, наслышан. И как с ним связаны мы?

— Не уверен, слышали ли вы о том, что из-за Разрывов в Астрале обычные люди стали обретать всевозможные потусторонние способности. И одновременно с этим кто-то, мы подозреваем, что в этом замешана все та же группировка бывших братьев, стал этих людей похищать. Мы, в свою очередь, пытаемся их защитить, но для этого катастрофически не хватает ресурсов, как для поиска таких людей, так и для охраны тех, кто уже найден. И комитет подумал, что, возможно, община могла бы оказать помощь в этом деле, ведь оно касается не каких-то междусобойных дел, а благополучия как изнанки, так и обычного мира.

Чар умничка, складно вещает. А главное — ни слова про Братство, упоминание которого для оборотней, что девушка в мини-юбке для сидящих на лавочке старушек. И правильно, меньше знаешь — крепче спишь.

Но Василь-Иваныч оказался далеким от гуманизма товарищем и ответил, почти не раздумывая:

— Прости Паша, но своя рубашка ближе к телу. Ты сам видишь — у нас сейчас собственных забот хватает, нам некогда заниматься еще и столичными.