Самый главный тест

Вот так-так, Полина Игоревна считает нас форсерами. Пусть ее вывод неверен, но ведь анализ тех данных, что она имела, в целом шел в правильном направлении. Да, ничего не скажешь, наблюдательная женщина, и неожиданных выводов не боится.

— А если мы не те, за кого вы нас принимаете? — гляжу на гостью, что она ответит?

— Есть еще кое-что, Кира. Совсем недавно риэлторами нашего города была проведена колоссальная сделка. Наверно, самая крупная единомоментная операция по продажам за всю историю существования рынка недвижимости в Красноуральске. В нашем районе некоей группой лиц за очень короткий срок было скуплено огромное количество жилья. Затрачены сумасшедшие деньги. Все это время риэлтерские конторы работали в условиях форс-мажора, правда, и прибыль получили соответствующую. Среди торговцев недвижимостью у меня есть хорошие знакомые. По секрету они сообщили мне, что вся эта торговая операция была проведена по распоряжению чуть ли не самого губернатора, а курировал ее вроде бы кто-то из помощников мэра. Интересно, что риэлторам 'по-дружески' посоветовали не распространяться насчет этой сделки. Кстати, вы ведь, Кира, совсем недавно здесь живете, не так ли? Когда моя дочь узнала ваш адрес, я съездила к своим знакомым и по их базам данных выяснила, что квартира, где теперь проживаете вы, была приобретена в ходе той самой сделки.

Ну, и дела! Этой Полине Игоревне следовало бы в сыскной конторе работать — Шерлок Холмс, да и только. Я коротко рассмеялась. Остальные наши восторга моего не разделили, сразу как-то напряглись. Надо полагать, посчитали, что вышел прокол. Не нарушение Маскарада, конечно, но уже где-то близко. По-моему все это ерунда, и не стоит слишком волноваться. Человеческое сознание корректируется легко (по крайней мере, теми, кто это умеет). Понадобится, сделаю так, что мать Людмилы утратит к нам весь свой интерес. Только зачем с этим торопиться?

— Хорошо, — говорю, — допустим, вы не ошиблись. В чем будет заключаться наша помощь, и каким образом мы можем разорить Звягина-старшего?

В истинном зрении я видела, как напряжение стало отпускать нашу собеседницу. Чуть улыбнувшись, она расслаблено откинулась на спинку стула.

— Методика захвата бизнеса Звягина достаточно проста и совершенно законна. Во всяком случае, законы Уральской Республики тому не препятствуют. Система эта — не мое изобретение. Просто я ознакомилась с э... опытом великоросских рейдеров. У нас рейдерство не прижилось, а потому все должно сработать.

Надо же. Нас подталкивают к рейдерскому захвату. Вот Маргарита удивится!

— Суть проста, — продолжала Полина Игоревна, — Формально Иннокентий Звягин не является полноправным хозяином своей фирмы. Он только самый крупный акционер. В свое время при приватизации нашей организации, каждый из сотрудников получил определенное количество акций вновь созданного ОАО. Иннокентий тогда был замом директора. Хитрая сволочь. Ему удалось 'сожрать' и директора, и прочих претендентов на руководство. Завладев достаточно крупным пакетом акций, он через Совет акционеров провел решение о сворачивании деятельности, как нерентабельной и перепрофилировании организации в офисный центр. Тогда почти всех работников отправили в бессрочные отпуска. Потом, кого-то из них уволили, некоторые уволились сами, а кто-то до сих пор в сотрудниках числится. У Звягина сейчас, согласно реестру, 34% от общего количества акций. Много осталось на руках у бывших работников. Звягин даже не пытался их скупить, не хотел тратить лишние деньги. В Совете он и так имел большинство, а о рейдерах вообще не думал — о них же у нас только понаслышке знают. Чтобы выпиннуть Иннокентия из его кресла, нужно скупить остающиеся на руках акции. Я сама собиралась это провернуть, оставить выскочку Иннокентия с носом. Но тут случилось несчастье с моей дочерью и ее женихом. Мне пришлось тянуть фактически два судебных процесса, они 'съели' все мои сбережения, а толка, увы, никакого. Я проиграла оба. Теперь мне нужен тот, кто сможет выкупить остающиеся на руках акции и при этом не побоится связываться с родственником местного милицейского начальства.

Здесь, что? У всех, занимающихся бизнесом, есть родственники во власти? Помнится, у того типа, чей институт собиралась захватить моя наставница, какой-то родственник тоже милицейская шишка. Да уж, с ментами мы тут, похоже, разругаемся. Надо бы Маргарите позвонить. Мне кажется, она не откажется прибрать к рукам еще один бизнес. Конечно, заниматься чем-то посторонним сама она вряд ли сможет — идет подготовка к захвату нашей будущей производственной базы. Сейчас это самое важное. Ну, так проведение второго захвата моя наставница может поручить еще кому-то.

— Вы ведь понимаете, Полина Игоревна, что сами мы не можем принять решение? Нам нужно переговорить с родственниками, а кто-то из них уже будет разбираться с вашим предложением.

Мать Людмилы кивнула.

— Я все понимаю. Когда вы с ними свяжетесь?

— Да прямо сейчас. Как, кстати, называется ваша фирма?

— ОАО 'Уральские антибиотики'. В советские времена это был филиал ВНИИ антибиотиков.

Внутри у меня все подпрыгнуло. Вот это да! Я была в курсе проблем Маргариты. Ее команде пока никак не удавалось выяснить, кто еще, кроме самого босса, владел акциями интересующего нас ОАО. Нужную информацию можно было бы получить из реестра акционеров, вот только добраться до него еще не представилось возможности. Впрочем, как я понимаю, работа в этом направлении шла. Теперь, с появлением Полины Игоревны все может значительно упроститься. Она наверняка знает всех держателей акций, раз сама планировала захват фирмы. Вот уж, действительно, улыбка Фортуны. Похоже, у этой капризной дамы сегодня хорошее настроение.

— Подождите немного, — сказала я гостье, — сейчас позвоню. Прошла в соседнюю комнату, взяла трубку, набрала номер.

— Кира? Доброй ночи, — раздался из динамика голос моей наставницы, — Ты очень кстати. Мы как раз обсуждаем возможные последствия ваших действий.

— Каких действий?

— Тех самых роликов, которые Федор по вашей просьбе разместил в Интернете. Кстати, он уже получил нагоняй от главы Носферату. Теперь ваша очередь, — в трубке послышался смешок, — Прежде, чем проводить какие-то акции против членов семьи нашего... хм... клиента, вам следовало бы посоветоваться с нами. Это так, на будущее. Что у тебя?

Хорошо, что Маргарита не видит сейчас мое отражение. Наверняка в нем проступили краски стыда. Мы, и правда, лопухи те еще: могли бы у девчонок поинтересоваться, каким таким бизнесом занимается отец Мишки.

— Мы встретились с одной женщиной. Она предлагает свою помощь.

— Помощь в чем?

— В том деле, которым сейчас занимается твоя команда.

— Ты хочешь сказать, что...

— Да, госпожа Маргарита, именно это я и хочу сказать. Эта дама — сотрудница интересующей нас фирмы.

— Отец Каин! Это лучшая новость за последнее время. Где с ней можно встретиться?

— Она сейчас у нас дома. Что ей передать?

— Попроси ее подождать. Мы выезжаем. Будем примерно через полчаса, если и опоздаем, то не на много.

— Тут вот еще какое дело: эта женщина считает нас форсерами.

— Поняла, Кира. При разговоре мы будем это учитывать. До встречи.

Я вернулась в комнату.

— Все согласовано, Полина Игоревна. Вас просят подождать. Те, с кем вы будете вести переговоры, уже выезжают. Подъедут через тридцать-сорок минут.

Вот черт, невежливо как-то получается. Ждать еще полчаса, а то и больше. Сидим за пустым столом. И надо бы гостью нашу угостить чем-нибудь, только чем, спрашивается? Была бы она каиниткой — нашли б, что на стол поставить. Стоп-стоп. У меня же есть отличный зерновой кофе.

— Полина Игоревна, а хотите, пока ждем, я кофе сварю?

— Не откажусь, Кира. Спасибо, — кивнула женщина.

Уже потом, когда я разлила ароматный напиток по чашкам, вспомнила, что к кофе у нас ничего нет. Ни какого-нибудь печенья (ну, откуда в доме каинитов взяться печенью?), ни даже сахара со сливками. Поставив фарфоровую чашечку на блюдце перед гостьей, я смущенно пробормотала: 'Прошу меня извинить, Полина Игоревна, но, к сожалению, к кофе ничего не могу предложить'. 'Не стоит беспокоиться, — улыбнулась та в ответ, — Я как раз пью черный и без сахара'. Вроде бы правду сказала, если судить по отражению.

Мы допили кофе, потом я сварила еще. И тут, зазвонил телефон. Маргарита была кратка. 'Подъезжаем', — услышала я. Мы с Полиной Игоревной подошли к окну, выглянули. Во двор въезжали автомобили. Первым на парковку заехал вишневый седан Маргариты — Ауди А8. Это, конечно, не 'Майбах' предыдущего главы клана, но тоже машинка та еще, накрученная по самое не могу. Следом подрулил черный 'Гелендеваген'. Представления не имею чей. Последним на парковке встал темносиний 'Рейндж Ровер' моего отца. Увидев машины, гостья удовлетворенно кивнула. Не знаю, разбиралась она в них, или нет, но отличить дорогую модель от утилитарной коробки на колесах, мне кажется, может любой. Конечно, автомобиль — средство передвижения и все такое, но он также еще и показатель общественного статуса его владельца. Не будут, знаете ли, богатые и влиятельные мены — вумены разъезжать на 'Нексиях', 'Логанах' или вазовских 'десятках'.

Несколько минут, и раздался звонок в дверь. О, да у нас тут целая делегация. В зал прошли отец с Маргаритой, Алина, Нина, Роман и какой-то незнакомый мне молодой мужчина (кажется, кто-то из Романовской команды). Представились, сели за стол.

**

— ... В соответствии с нашим Уставом, — продолжала Полина Игоревна, — в Совет акционеров автоматически включаются крупные держатели акций, имеющие на руках не менее 5% от общего количества. Совет назначает и снимает с должности генерального директора, а также других членов исполнительных органов. Он же принимает решения по определяющим вопросам политики фирмы от имени всех акционеров.

— То есть мелкие держатели акций у вас отстранены от любого вмешательства в дела управления фирмой? — уточнила Маргарита.

— Не поймите меня неправильно, Маргарита Всеславовна, но кто и когда считался с мелкими акционерами? Формально, в начале каждого года проводится общее собрание акционеров, где заслушивается отчет исполнительных органов фирмы по итогам прошедшего года. Фактически же, я каждый год оформляю фиктивные протоколы этих собраний.

Разговор растянулся почти на два часа, и заканчиваться пока не собирался. Условия Полины Игоревны приняли без возражений. (Когда бывало нужно для дела, Маргарита не жмотилась). Перешли к обсуждению технических моментов.

— Если я правильно понимаю, — проговорила моя наставница, — как только мы получаем на руки достаточное количество акций, так, в соответствии с вашим Уставом, автоматически становимся членами Совета акционеров?

— Именно, — кивнула Полина Игоревна, — но вас еще нужно зарегистрировать. С акциями и документами, удостоверяющими факт покупки, вы приходите в наш офис. Согласно Уставу, потребовать проведения внеочередного заседания Совета акционеров имеет право любой его член. Я — член Совета акционеров, и воспользуюсь своим правом. Вы предъявляете акции, я вычеркиваю из реестра акционеров тех, кто их вам продал и включаю вас. Ну, а затем, официально став членом Совета акционеров, и имея подавляющее большинство голосов в Совете, вы снимаете с должности нашего Кешу и становитесь новым генеральным директором.

— О, нет, — улыбнулась Маргарита, — я осуществляю только общее руководство операцией, а вашим шефом будет Алина Максимовна. Прошу любить и жаловать.

...Разошлись уже за полночь.

6

Мы подошли к вахте.

Прошло трое суток с того памятного разговора. И вот, наконец, прошедшей ночью Маргарита сообщила: 'Все готово, днем начинаем операцию'.

Из окошка выглянул охранник: 'Вы к кому?' Ну, надо же, как тут строго. Полина Игоревна предупредила, что у их фирмы заключен договор с охранным агентством 'Щит'. Охранники, честно говоря, так себе: пожилые дядьки, скорее всего вообще пенсионеры. Хотя, с другой стороны, а кого здесь еще держать? Объект тихий, спокойный, ну, во всяком случае, был таким. 'Мы в ОАО 'Уральские антибиотики' к Иннокентию Тимофеевичу'. 'По какому делу?' — бдительно вопросил охранник. 'По поводу аренды свободных площадей', — ответила моя наставница. Характеризуя своего шефа, Полина Игоревна упоминала, что он редкостный жмот, и вечно ищет как можно более выгодных арендаторов. Поэтому, чтобы не приставали на вахте, лучше всего сказать, что мы на счет аренды. Охранник и, правда, сразу же потерял к нам интерес: 'А, ну, тогда проходите. Вам по лестнице на третий этаж. Четвертая дверь направо'. Сказал и уставился в газету. Что он там, кроссворд разгадывает что ли? Прошли за турникет и двинули дальше. Точнее сказать, это все остальные дальше пошли. Мы-то с Сережкой притормозили возле вахты. Дверь не заперта. Вот и хорошо — мороки меньше. Тяну за ручку. Входим. Дядечка-охранник, склонившись над газетой, решал кроссворд. Надо же, угадала. На скрип открывающейся двери охранник обернулся: 'Вам чего? Сюда посторонним нельзя!' Никак не реагируя на его слова, Сергей прошел мимо, заглянул в соседнее помещение при вахте. В маленькой комнатушке на лежаке дремал еще один охранник. Любитель кроссвордов ошарашено хлопал глазами, не зная, как реагировать на вторжение. Удивлен, дедуля? О, сейчас ты удивишься еще больше. Так, диктофон включен, а Сережка еще и микровидеокамеру установил. Прямо над притолокой двери в соседнюю комнатушку. Разрешение у нее так себе (модель годится, разве что, для подглядывания за неверными мужьями в спальнях), но, какая-никакая, а видеозапись будет. Глядя на охранника, говорю раздельно и четко: 'Вы совершенно правы: посторонним здесь делать нечего. Попрошу вас покинуть помещение'. У деда от такой заявочки глаза в кучу. 'Ты чего, — говорит, — болтаешь, девчонка? Я здесь на работе!' 'Нет, уважаемый, — отвечаю, — это я здесь на работе, а вы -незаконно занимаете помещение охраны'. Мужик совсем опешил. Никак не сообразит, что ему делать: толи нас с вахты выталкивать, толи еще что-то. Чтобы охранника окончательно не переклинило, сразу предупреждаю: 'С сегодняшнего дня договор между 'Уральскими антибиотиками' и вашим агентством по охране этого объекта расторгается. Мы — новая охрана. Просим вас покинуть помещение, и не мешать нам работать. При попытке воспрепятствовать выполнению наших обязанностей вынуждены будем применить силу'.

Инструктируя нас перед акцией, Роман (он отвечал за нейтрализацию охраны) особенно упирал на то, что сначала следует предложить 'Щитовцам' добровольно покинуть территорию объекта. Если уж охрана не подчинится нашим требованиям, тогда ее следует разоружить, и задержать до особого распоряжения. При этом каждое слово, и наше, и охраны института должно быть зафиксировано в аудиозаписи. А если будет возможность быстро установить видеокамеру, то следует сделать еще и запись наших действий. Надо ли упоминать, что при разоружении охраны, если оно понадобится, Роман требовал проявлять максимальную осторожность. Никаких сломанных конечностей, выбитых челюстей, и уж, тем более, свернутых шей. Про кормление кровью задержанных я вообще не упоминаю. Об этом даже и речи нет. Вообще-то, гуманизм нам не чужд, мы же не 'Шабашники' и не дикие каитифы. Мне вот, например, жалко этих стариков-охранников, оказавшихся в неудачное время в неудачном месте. Но, конечно, не только в гуманности дело. Захват не пройдет незамеченным. Нам еще придется, как выразилась Маргарита, предстать пред ясны очи Совместной Комиссии, а там у нас недоброжелателей хватает. Потребуется подтверждение того, что в случае с институтом мы, по отношению к людям, вели себя предельно корректно. Потому-то и нужны аудио и видеозаписи. Потому-то и важно, чтобы никто из охраны не пострадал. Мы не захватчики, мы — законопослушные граждане. Вот это нам и придется доказывать. Короче говоря, нужно сделать так, чтобы на Совместной Комиссии мы выглядели святее Папы Римского. Мне вдруг представился одинокий каинит, бредущий по Ватикану, и Папа Римский, поеживающийся от святости исходящей от вампира. Тьфу ты, лезет же в голову всякая фигня!