Ветер и крылья - 5

Она боялась. За детей, за мужа, к которому все же была немного привязана, за внуков, которых полюбила?

Да, ведьма не может любить. Но тут — не повезло. Причем именно ведьме. Она любила и детей, и внуков, как продолжение самих себя. Она хотела их уберечь. И справилась с этим.

Инсценировав свою смерть, даны продолжили работать. И спустя какое-то время... появился ОН. Их покровитель.

— Кто? — не выдержала Мия.

— Имя я назову только королеве.

— Но...

— Я дала клятву, не открывать его. Если я ее нарушу, жить мне останется считанные секунды.

— Черт!

— Именно. Хотя хозяин и не продавал ему душу...

Мия прищурилась.

— А о его делах рассказывать можно?

Дана Дзанелла ухмыльнулась.

— Самое забавное, что да. Формулировки... они разные бывают. В том числе и достаточно заковыристые.

— Хм?

— Не удивляйся. Ведьмы этому быстро учатся. Я обещала молчать о ЕГО делах.

— Но...?

— Сейчас я говорю о НАШИХ. Общих делах. А о них я молчать не обещала. Это не нарушение клятвы, хотя и неприятно. Ну и еще кое-что...

Мия кивнула. Она поняла.

Дана Дзанелла продолжила рассказ.

Чего хотел хозяин?

Увы, он был неоригинален. Он хотел власти. Много власти. Большой власти! В идеале — корону и трон. И, как все люди, мечтал и на елку влезть, и задницу не ободрать.

То есть не продавать душу.

Понятно, за душу ему бы обеспечили и трон, и правление, но... оговорок множество. Во-первых, печать, которая ставится на каждого. И видна... есть разные видимые признаки.

— Лари пришлось хуже. Она должна была каждый день выпивать по глотку крови. Человеческой.

— Свежей? — уточнила Мия.

— Не обязательно. Старая тоже подходила, и от одного человека... можно было нацедить флягу и пить по глотку. Так она и делала,, хотя... фу! — ведьма непроизвольно скривилась.

— А у вас?

— Смотри. В свое время я его бинтовала, — дана Дзанелла обнажила плечо, и Мия едва не отшатнулась. На некогда белом и красивом, а сейчас морщинистом плече красовался паук. Черный, четкий... только минут через пять Мия поняла, что это родинка.

— Жуть! — честно сказала она.

— Знаю... Но это еще не самый страшный знак, как ты понимаешь.

Мия все понимала. А паук выглядел на удивление живым. Гадость редкостная...

Какой знак достался бы господину? Да кто ж его знает? Зависит от полученных 'плюшек', но точно был бы. И немаленький. Запросы там и были, и есть... ой-ой-ой.

Во-вторых, душа.

Странное какое-то у людей отношение. Можно гадить, пакостить, продавать, предавать людей, а вот душу продавать нельзя. Мысль, что совершая все это, ты свою душу просто губишь, никому в голову не приходит. А если посмотреть... у некоторых там и души-то уж нет. Все разъедено. Одно название, что живое существо...

Мия с такими сталкивалась, так что кивнула.

Но господину, который подмял под себя ведьм, душу отдавать не хотелось.

В-третьих, ему пришлось бы приносить жертвы. И рано или поздно им бы заинтересовались.

А против инквизиции...

Нет, не выстоять. Ведьм и колдунов так всегда одолевали. Народом, толпой, с монахами, с верующими... придут — и убьют. И все.

Мия понимающе кивнула.

Это она и от матери слышала, а та от прабабки. С толпой играть не стоит. А почему?

— Да потому, что в каждом человеке есть капля силы. А толпа... это уже не люди, понимаешь? Это как единое существо, только со множеством тел. Но с единым сознанием, хоть и мутным. И сила их тоже объединяется... я могу околдовать десяток, сотню... но не тысячу и не две.

— Поняла. Стольких тебе не пересилить.

— Именно.

— Итак, ваш господин решил добиваться власти, — задумалась Мия. — А он не помрет?

— Уже помер.

Мия помотала головой.

— И как тогда? Будет править из могилы?

— Нет же... он все оставил своему сыну. Господин был осторожен, он искал старые манускрипты, книги, сведения... он нашел, как можно собирать и накапливать силу от жертвоприношений.

— Ага... это то, что происходит последнее время?

— Да. Чтобы править государством, нужны деньги, связи и сила. Хотя и не обязательно в такой последовательности...

Мия кивнула.

Допустим. Талант еще нужен, но это вторично. А пока... допустим.

Есть господин... неважно, старый или новый, власть ему все равно дороже жизни. Особенно чужой. Есть ведьмы.

— Вы ему могли помочь с деньгами?

— Конечно. Деньги — и я, и Илария могли найти старые клады. А еще... они же не просто так положены, как ты понимаешь. Где проклятье, где заклятье...

— Поняла.

— Лари могла намного больше, я меньше, но дело нашлось обеим. Денег он получил очень много. Уж поверь.

— Верю.

— Связи? Услуги ведьмы, знаешь ли... кому одно нужно, кому второе, в результате мы получаем обязанных кому-то людей, ну и материал для шантажа.

— Ага....

— Сила. Остается — сила.

— Дай угадаю, — отбросила всякое смущение Мия. — Леверранское чудовище?

— Именно. Шесть лет выращивали, между прочим!

— Можно подробнее?

— Почему нельзя, — пожала плечами ведьма. — Берется женщина, оплодотворяется волком, проводятся ритуалы... мать погибает, на свет появляется такое вот чудовище. Лари смогла после долгих проб и ошибок.

Мию замутило.

Не стошнило, для этого она была недостаточно нежной, да и повидала много чего, но... неприятно. Особенно сейчас, когда она сама беременна.

Минутку...

— Мне говорили, что такое может получиться из меня... если я застряну в переходной форме.

— Может. У Лари получилось, когда она в ее руки попала женщина твоей крови.

— Моей крови?

— Лари ее почуяла. И нет, я не могу тебе сказать, кто она была. Сама не знаю. Нищенка, полубезумная... видимо, сбой породы... или кровь проснулась, а вот душонка слабовата оказалась. И рехнулась девочка...

— И вы ее нашли.

— Она бы все равно умерла, какая разница?

Мия выразительно промолчала.

Виолетта покачала головой.

— Понимаю, неприятно такое слышать. Но это было. Беда в другом, такие, как ты — единичны. Вывести несколько чудовищ просто не удалось. А то, которое было...

— Он сам сбежал?

— Насколько я поняла — да. Я ему не помогала, может, ненадолго разум проснулся?

Мия пожала плечами.

— Может быть. Так, у него проснулся разум, и чудовище удрало. Какое-то время скрывалось,, потом пошло вразнос...

— И отправилось к хозяйке. Иларии.

— Но та умерла.

— На землях СибЛеврана.

Мия кивнула. Понятно, куда шло чудовище. К человеку, который его таким сделал. Убить? Попросить о помощи? Впрочем, это уже неважно, потому что Илария была мертва. И Леверранское чудовище принялось убивать.

— Какой проект вы выбрали взамен? Кто составил войско... господина?

— Волков, разумеется. Они — отличные воины.

— Тех, которые подрали короля.

— Именно. Только это одна стая. А у господина их... сейчас у него почти пятьсот волков.

Мия не выдержала и высказалась непечатно. Ведьма кивнула.

— Да. Было много жертвоприношений, много силы, и он решил ее использовать именно так.

Мия повторила свое выражение. Только чуточку погромче. А, все равно не помогло.

— Пятьсот. Волков. И все его слушаются?

— Да.

— И он их может натравить на людей?

— Может.

Мия задумалась.

— Почему сбежала Илария?

Женщине казалось, что это важнее остального. А что еще спросить? Имя? Ведьма не назовет. Про волков? Тоже сомнительно... это ж волки, а не псы. Мало ли, где их выращивают?

И что остается?

Да только это. Почему ведьм было две, а сбежала одна? Самая сильная, самая злая, которой, казалось бы, и карты в руки?

А вот сбежала.

И предпочла доживать жизнь деревенской знахаркой в СибЛевране? Заметим, не пакостничая, ну разве что, по мелочи, приворожить там или плод помочь стравить, не причиняя никому серьезного вреда, не убивая, сменив имя, отказавшись от всего...

Ведьмы так не поступают!

— В чем-то и из-за твоей прабабки, — отозвалась невесело Виолетта.

— Моей прабабки? При чем тут Эванджелина? — не поняла Мия.

— Мы ее знали. Обе. Когда были моложе, — принялась рассказывать Виолетта. — Мы были молоды, мы путешествовали, частенько останавливались в монастырях... Лари это веселило, меня тоже. Побывать гостьей там, где чуть не стала пленницей. И знать, что можешь все это по бревнышку, по камешку раскатать...

— Я понимаю.

— Вот, в монастыре мы и встретились. Эванджелина доживала там свой век. Нас она опознала сразу, и ночью пришла для разговора.

Виолетта смотрела словно в никуда. И видела себя, молодую и веселую, такую же яркую и азартную Лари, видела Эванджелину... статную, все еще красивую, все еще прямую, хотя годы и тянут, тянут вниз, видела серые стены монастырской кельи, которая едва не стала их вечным пристанищем... не эта, такая же, но не все ли равно?

— Она от вас что-то хотела?

— Нет, — резко ответила Виолетта. — Я понимаю, это смешно звучит, но... она нас просто пожалела.

— Пожалела?

— Она была старА, мы были мОлоды, глупы, безрассудны. И она... она сказала, что рано или поздно это пройдет. А когда останется только пепел, нам надо будет искать человека древней крови. Искать, чтобы он — или она отпустили наши души. Она знала, что так можно. Если нас пожалеют, посочувствуют...

Мия кивнула.

— Я понимаю.

— С тех пор Лари искала такого человека. Искала сведения о Высоких...

— И нашла только СибЛевранов?

— Да там и искать долго не пришлось. Король знал о них, а значит, в курсе был и господин.

— Хм...

— Да, это намек. Но имя назвать, прости, не могу.

— Не надо, — отмахнулась Мия. — Пока — не надо. Я правильно понимаю, что ваша подруга выгорела?

— Да. Напрочь выгорела, когда волки разорвали ее внучку.

— К-как?

— А вот так. Господин начал их как раз выпускать на дороги, притравливать на людей... ну и — не угадаешь. Девчонка поехала к подруге, на нее напали, а когда дома забеспокоились, на дороге только косточки остались. Лари тогда ходила вся серая. Повторяла, что это ей наказание...

— Она же никого не любила.

— Верно. Не любила, но... тебе ли не знать, что такие случайности не бывают случайными?

Мия кивнула.

Это верно.

Кажется иногда — ерунда. Но оглянешься назад, и понимаешь, что дорожка-то была, составленная из поступков, словно браслет из звеньев, ни одного не выдернешь, ни от единого не откажешься...

— Лари сказала, что это ей последнее предупреждение. И сбежала. Это было лет десять назад. Может, меньше... лет семь или шесть... время для меня иногда сливается в единую ленту.

Мия кивнула.

— И устроилась в СибЛевране. Да?

— Да.

— Почему ваш господин ее там не нашел?

Виолетта криво ухмыльнулась.

— Не нашел? Еще как нашел...

— И?

— Лари сказала, что сдохнет, но и его с собой заберет. И была достаточно убедительна. Сказала, что проклянет его на последнем вздохе, а такое... это не снять, не перекроить, не защититься... я думаю, он просто испугался.

— Может быть.

— Да и... я оставалась, ему хватило.

Мия поняла и кивнула.

Может, если бы ведьма решила продолжить свою практику где-то еще, если бы она жила, а не существовала, как загнанное животное, забившись под корягу, глубоко в провинции, даже неподалеку от границы... в чем-то как и у нее.

Если она появилась в столице — изволь играть в игры с Булкой и прочим. А если нет... если бы она оставалась в Демарко, ее никто и не искал бы. Кому она там нужна, в этой глуши? Никому. Это в столице, хочется, не хочется? А придется...

— Он еще пару раз пытался ее убедить, думал, что Лари успокоится и вернется... все мы живые люди.

И это тоже было понятно.

Устала? Отдохни, посиди в тишине, а потом... потом посмотрим? Вернешься же...

— Она вам не писала?

— Пару раз. Нет, письма не сохранились, я их уничтожила, как просила Лари, — отмахнулась ведьма. — Первый раз она писала, что Адриенна СибЛевран уехала в столицу. Она боялась, что девочку оставят здесь... тогда все планы Иларии умереть пропадут.

— Не оставили.

— Да. Илария написала мне второй раз. Написала, что в твоей подруге пробудилась старая кровь, что она собирается умирать... остальное тебя не касается. Остальное это лично мое... Лари умерла.

Мия кивнула.

— Адриенна отпустила ее. Она мне рассказывала.

— Да. Поняла, пожалела, отпустила на свободу, и Лари ушла. Она родится вновь на этой земле, родится счастливой...

— В чем-то это несправедливо. Вы столько всего натворили, — сдвинула брови Мия.

— А сколько крови на твоих руках? — прищурилась ведьма. — Если просишь справедливости для другого, будь готова к ней сама.

Мия нахмурилась.

Сама... она все делала не для развлечения, а для своих родных и близких! А эти две стервы... хотя кто его знает? Ее бы в монастыре заперли и жить не давали? Может, там бы и камней не осталось, и семью такую... да что далеко ходить? Что с Джакомо случилось?

— Простите, — признавать свои ошибки Мия тоже умела.

— То-то же... не хватит тебе историй на сегодня?

— С лихвой, — выдохнула Мия, обнаруживая, что на улице уже темнеет. — Я приду еще?

— Конечно. Только... пошли, провожу.

Ведьма честно проводила Мию до калитки, показала на колокольчик.

— Если он висит — можешь приходить. Если я уберу его — лучше не надо. Значит, или тут кто-то недобрый, или меня нет...

Мия кивнула.

— Хорошо. Я так и сделаю.

— И охрану можешь не брать. Думаю, мы договорились?

— Да. Мы — договорились.

* * *

Конечно, такие новости требовали не просто осмысления.

Мия должна была рассказать все подруге. Обязана!

Она отправила письмо дану Пинна, и едва-едва дождалась ответа. Адриенна предложила Мие прийти во дворец.

Пока еще можно...

И повидаться, и поговорить... дан Пинна встретит ее и проводит. И туда, и обратно.

Мия не возражала.

Не то, чтобы дан Пинна был рад, но дану Мию он во дворец провел. Даже через самую обычную калитку. И в спальню королевы провел. Правда, уже по потайному ходу.

— Риен!

— Мия!

Девушки обнялись, расцеловались, и Мия принялась выкладывать подруге новости.

Адриенна внимательно слушала.

Вот оно как, значит...

Две ведьмы.

И чернокнижник.

И пятьсот волков, которые бегают по ее несчастному королевству... а то и побольше?

Адриенна порывисто обняла подругу.

— Побереги себя...

Как в воду глядела.

* * *

Конечно, дан Иларио не мог отпустить Мию одну. Зимой, ночью... хоть до трактира, а проводить надо. Только вот когда из черной ночи и белой снежной крупы выступили две черных морды...

— Ой... — тихо сказал дан.

Мия прищурилась.

Она преотлично поняла, ЧТО это за зверье. И медлить не стала.

Она беременна, Пинна вообще не противник, возраст не тот... если она потеряет инициативу... ее ранят. И кто знает, как эти твари отзовутся на ее ребенке?

Мия бросилась вперед с такой скоростью, что даже волки ошалели. Не ожидали они такого.