| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Вскинув свои странные длинные руки с тесаком, получеловек побежал к Алисе по прямой; та его спокойно ждала, мысленно шепча:
Какая пугающая сила мне дана. Думаю, само ее существование — грех.
Она вновь стала Рыцарем Единства.
— Гихяааа!!!
Гоблин в прыжке рубанул тяжелым тесаком; Алиса вытянула левую руку и небрежно остановила удар. По голой ладони прошло сотрясение, однако тупой клинок не то что костей не переломал — он даже не рассек кожу. Сжав клинок пятью пальцами, Алиса раздавила его, как тонкую льдинку.
Бесполезная железяка еще не успела упасть на землю, когда "Меч душистой оливы", выхваченный Алисиной правой рукой, прочертил горизонтальную линию и рассек гоблина пополам.
Ярко-золотой взмах меча прошел назад, достав приближавшихся оттуда еще троих гоблинов, и мгновенно отшвырнул их к самой границе густого облака тумана. Все четыре врага выпучили желтые глаза, так и не поняв, что произошло, и не успев издать ни звука; потом их верхние и нижние половины отдельно друг от друга попадали на землю.
Лишь после этого Алиса сделала шаг назад, чтобы на нее не попали кровавые струи, и вновь мысленно прошептала:
Первосвященник Администратор. Ты тоже допустила ошибку.
Такую громадную силу ты собрала всего лишь в трех десятках Рыцарей Единства, создав кукол, не имеющих собственной воли. Этим ты пыталась присвоить себе всю силу, которая должна была быть распределена среди обитателей Мира людей. Однако когда слишком много силы скапливается в одном человеке, он сбивается с пути сам и сбивает окружающих. Вот и ты, впитав могущественную силу, заблудилась...
Первосвященник мертва, и ее ошибку уже не исправить.
В таком случае нужно хотя бы отдать эту силу, всю до последней капли, во имя других людей.
Не как Рыцарь Единства Церкви Аксиомы, а просто как воин, она должна думать своей головой и сражаться по своей воле. Как те два доблестных мечника полгода назад.
Приняв стойку с мечом наготове, Алиса решительно распахнула левый глаз, который до того закрыла.
В этот самый момент наспех сооруженная баррикада на северном краю площади развалилась от ударов с противоположной стороны.
На площадь хлынули заполнявшие всю ширину главной улицы основные силы врага. За полсотни гоблинов плюс не столь многочисленные, но мощные и крепкие, закованные в железные латы и несущие одной рукой трехзубые копья — орки.
Сверкая желтыми глазами, полными ненависти и жажды крови, они воинственно орали; при виде их фигур отступающие Джинк, прочие стражи и Найджел Балбосса горестно застонали.
Однако сердце Алисы оставалось спокойным.
Не потому что она как Рыцарь Единства полагалась на свое боевое искусство. Даже в окружении этой толпы, тычущей копьями со всех сторон, рыцарь просто не может получить ни царапины.
Дарованную ей силу Алиса понимала теперь по-новому.
Теперь я сама решаю, во имя чего сражаться. Чтобы защитить сестренку, чтобы защитить отца с матерью. И чтобы защитить всех жителей Мира людей — то, во имя чего сражались Кирито и Юджио.
Алиса почувствовала, как сомнения и чувство беспомощности, гнездившиеся в самой глубине ее души, испаряются в белом сиянии. Это сияние распространилось по всему телу; совсем скоро оно добралось до правого глаза, скрытого под черной повязкой, и Алиса ощутила в этом месте сильный жар.
— !..
Боль прошила ее голову от глазницы до затылка; Алиса, стиснув зубы, терпела. Но это была ностальгическая, берущая за душу боль. Левой рукой Алиса схватила идущую поперек лица повязку и одним махом сорвала.
Она осторожно подняла правое веко, которое закрыла в тот день без малого полгода назад. По черному полю зрения от центра к краям разлился алый свет, тут же превратившийся в пляшущие языки пламени. Как и левый глаз, правый увидел горящие дома; картинка двоилась, не желая фокусироваться, но постепенно два изображения сближались — пока наконец не наложились идеально одно на другое.
Двумя глазами Алиса посмотрела на сжатую в левой ладони черную тряпицу.
Эту повязку, выцветшую от многократных стирок, Кирито смастерил, разорвав собственную одежду. Много месяцев она защищала Алисин правый глаз, взорвавшийся вместе с печатью, и вот теперь, достигнув предела своей Жизни, — стала исчезать, точно растворяясь в воздухе. Глядя на эту краткую, но прекрасную сцену, Алиса поняла.
Все эти полгода она заботилась о потерявшем правую руку и душу Кирито, пытаясь всячески его защищать. Но на самом-то деле защищали ее саму.
— ...Спасибо, Кирито, — прошептала Алиса, прижав к губам черную тряпицу за миг до ее полного исчезновения. — ...Я уже в порядке. Даже если я буду колебаться, сомневаться, впадать в уныние... все равно я буду идти вперед. Ради того, что действительно нужно мне и тебе.
В тот же миг, когда тряпица перестала существовать, Алиса бодро вскинула голову.
Двумя глазами она отчетливо увидела, как сотня гоблинов и орков, яростно вопя, заполняет площадь. Сзади доносился топот убегающих стражей и Найджела Балбоссы.
В сердце Алисы, в одиночку встречающей вражескую армию, не было ни тени страха.
Втянув в легкие полный запаха гари воздух, она выкрикнула:
— ...Я рыцарь Мира людей Алиса!!! Пока я здесь, вам не утолить свою жажду крови и убийства!!! Так что немедленно уходите в пещеру и возвращайтесь в свою страну!!!
Словно ошеломленные этим холодным голосом, бегущие первыми гоблины чуть притормозили. Однако тут же здоровенный орк в середине толпы, который, похоже, был там командиром, воздел двуручный топор и воинственно взревел:
— Гурааааа!!! Это всего лишь девка белых юмов; я, Моритта Ноголом-сама, щас поставлю ее на колени!!!
Гоблинов этот возглас явно воодушевил. Убедившись, что все внимание черной вражеской волны сосредоточено на ней, Алиса —
— Амаёри!
Едва она выкрикнула имя, с неба нагрянула гигантская тень. Дракон еще не скопил достаточного количества тепловых элементов для очередной атаки огненным дыханием — он просто с громоподобным ревом угрожающе пронесся над самыми головами полулюдей. Ошеломленный враг снова заволновался — еще сильнее, чем в прошлый раз.
Не упустив этого момента, Алиса подняла высоко над головой сжатый в правой руке "Меч душистой оливы" и воскликнула:
— Энханс армамент!!!
Полгода прошло с тех пор, как Алиса произнесла весь текст заклинания "полного контроля над оружием", и тем не менее бесценный меч Алисы откликнулся на ее зов. Золотой клинок с прозрачным металлическим звоном разделился на бессчетное количество крошечных лезвий, и те, блестя в свете пламени, взмыли в ночное небо.
— Цветы — создайте бурю!
Дождь из золотых лепестков с шелестом обрушился на вражеское войско.
Первым собственной кровью залился главный орк, назвавшийся Мориттой. Множество лепестков пронзило его в разных местах, и, мгновенно потеряв всю свою Жизнь, он с грохотом рухнул на мостовую. Окружающие его орки, вопя, тоже один за другим попадали ничком.
"Меч душистой оливы", созданный из дерева, укоренившегося в центре Мира людей со дня его сотворения, был выдающимся оружием даже по меркам Божественных инструментов. Обладающий вторым именем "Вечно бессмертный", он под действием заклинания полного контроля разделялся на сотни лепестков, каждый из которых сам по уровню не уступал мечам, выкованным известными мастерами. Грубые железные латы защитить от них никак не могли.
В мгновение ока лишившись главной ударной силы вместе с командиром, остальные враги пали духом. Утратив боевой пыл, они остановились, пробежав по площади лишь десяток мелов.
Пока передние гоблины колебались, не в силах решить, идти на поводу у алчности или у страха, Алиса резко махнула рукоятью меча, которую сжимала в правой руке. Вновь раздался негромкий шелест, и сотни лепестков, до того танцевавших в воздухе, плотными вертикальными лентами выстроились в пространстве между Алисой и врагами.
Пристально глядя на полулюдей сквозь золотую изгородь, Алиса тихо заявила:
— Это — стена, разделяющая Мир людей и страну тьмы. Даже если вы прокопаетесь через пещеру, пока мы, рыцари, существуем, мы не позволим вам пятнать эту землю! Теперь выбирайте — пойти вперед и утонуть в собственной крови или побежать назад, в пещеру и в свою страну тьмы!!!
Не прошло и пяти секунд, как передние гоблины резко развернулись назад.
К оглавлению
Глава 3
Бойкий стук множества молотков поднимался в синее зимнее небо.
Приложив руку ко лбу, Алиса смотрела на лежащую за пшеничным полем деревню Рулид.
С нападения отряда темных сил прошла уже неделя.
Много домов в северной части сгорело, но почти все жители по решению старейшины отложили на время свой Священный Долг и принялись вместе отстраивать деревню, так что работа шла быстро. Увы, двадцать один селянин, не успевший убежать, погиб; печальная церемония общего погребения прошла в церкви три дня назад.
После церемонии, на которую ее попросили прийти, Алиса села на дракона и отправилась к северной пещере, чтобы выяснить, что там происходит.
Пещера должна была быть завалена по приказу Беркули, однако сквозь нее вел прокоп настолько широкий, что даже мощные орки сумели пройти без проблем; со стороны Темной Территории недалеко от входа в пещеру виднелись следы долгих стоянок.
Невозможно, чтобы враги прокопали всю пещеру за одну ночь. По-видимому, после того как отряд копателей с Темной Территории вошел в пещеру, ее жерло сразу завалили обратно. И когда Рыцарь Единства Элдри проверял вход, там внутри уже скрытно продвигался вперед отряд гоблинов.
Никогда раньше гоблины и орки не проявляли столь поразительной осторожности и хитрости. Напрашивалась мысль, что это нападение было не просто разведывательной вылазкой, как всепредыдущие.
Вместо того чтобы снова заваливать пещеру, Алиса перекрыла ручеек, текущий из ее середины, из бывшего логова белого дракона, и вскоре пещера была полностью затоплена. Потом она выпустила множество заранее созданных элементов холода — и теперь пещеру перекрывал лед, а не камень.
Отныне, пока кто-нибудь, владеющий Священными искусствами не хуже Алисы, не расплавит лед тепловыми элементами, пройти сквозь пещеру не сможет никто.
Переведя взгляд от Рулида и возвышающегося за ним Граничного хребта на собственные руки, держащие последнюю не навьюченную на Амаёри суму, Алиса прицепила ее к левой ноге дракона.
— Это... сестрица, — произнесла, повесив голову, Селька, до сих пор с упрямой улыбкой на лице помогавшая Алисе готовиться к отправлению. — ...Отец тоже хотел прийти тебя проводить, правда. Он сегодня с самого утра совсем рассеянный. Думаю, в глубине души он на самом деле радовался, что сестрица вернулась. Очень хочу в это верить.
— Я понимаю, Селька, — крепко обняв сестренку, прошептала Алиса. — Меня забрали из деревни как преступницу, а вернулась я Рыцарем Единства. Но когда-нибудь... закончив все дела, я вернусь сюда как обычная Алиса Шуберг. И тогда я точно смогу сказать: "Отец, я снова дома".
— ...Мм. Я тоже верю, что когда-нибудь так и будет, — мокрым голосом ответила Селька и, подняв голову, краем рукава рясы вытерла лицо.
Повернувшись к сидящему рядом в инвалидной коляске черноволосому юноше, она самым бодрым тоном, на какой только была способна, сказала:
— Кирито, тебе тоже удачи! Быстрей поправляйся и помогай сестрице Алисе!
Обхватив его опущенную голову руками, юная ученица настоятельницы начертила и рассекла символ благословения, а потом отступила на несколько шагов.
Алиса подошла к Кирито, осторожно взяла из его руки два меча и убрала в суму, притороченную к седлу Амаёри. Затем с легкостью подняла исхудавшего юношу и усадила в седло.
Не то чтобы ей не приходила в голову мысль попросить Сельку заботиться о Кирито после своего отбытия из деревни. Алиса отправлялась к Великим восточным вратам, месту предстоящей решающей битвы с войском тьмы, и там она будет по горло занята в Армии обороны Мира людей; ухаживать целыми днями за Кирито, как раньше, она просто не сможет.
И все же она решила взять Кирито с собой.
Неделю назад, в ночь нападения, Кирито явно тянулся к мечу, чтобы отправиться в деревню. В нем по-прежнему жило стремление сражаться во имя других. Если так, шанс вернуть его душу сможет отыскаться лишь там, где развернется битва за Мир людей.
Когда придет время — если понадобится, Алиса привяжет его ремнями к своей спине и будет защищать до последней капли крови.
Алиса в последний раз обняла любимую сестренку.
— ...Ну, я полетела, Селька.
— Мм. Береги себя... и обязательно возвращайся, сестрица.
— Обещаю. ...Гаритте-сану тоже передай наилучшие пожелания. ...Ну — счастливо, и учись хорошо!
— Конечно. Обещаю, когда-нибудь я стану отличной настоятельницей... я... когда-нибудь...
Не в силах что-либо добавить, Селька лишь улыбнулась сквозь слезы.
Ласково потрепав сестренку по волосам, Алиса разомкнула объятия, Затем, борясь с нежеланием расставаться, подошла к своему любимому дракону и села в седло прямо позади Кирито.
Кивнула сверху Сельке, потом устремила взор в синее небо.
Поводья легонько звякнули, и дракон, вовсе не ощущая веса двух человек и трех мечей, начал короткий разбег между полей.
Когда-нибудь она обязательно сюда вернется.
Даже если падет на поле брани — пусть лишь душой, но вернется.
Смахнув застрявшие в ресницах слезы, Алиса резко выкрикнула:
— ...Хха!
Мягко.
Мягко ее охватило ощущение полета — и земля осталась внизу.
Поймавшая восходящий поток Амаёри, делая круги в воздухе, устремилась ввысь.
Посреди широких полей и лесов новенькими крышами сверкала деревня Рулид, и там, внизу, виднелась бегущая и машущая рукой фигурка Сельки —
Алиса развернула дракона на восток.
К оглавлению
Часть XVI. Нападение на "Океанскую черепаху" (июль 2026)
Глава 1
Сверхгений (как он себя называл) Такеру Хига никак не мог предвидеть всех тех разнообразных событий, которые произошли за последние два часа.
Однако то, что сейчас творилось у него на глазах, нельзя было назвать иначе как "немыслимым".
Хрупкая девушка лет восемнадцати-девятнадцати на вид своей тонкой правой рукой схватила за ворот взрослого мужчину сантиметров на пятнадцать выше себя ростом и потянула вверх. Гавайская рубаха кричащей расцветки натянулась так, что, казалось, вот-вот порвется, пятки сандалий оторвались от пола.
Сверля подполковника Сейдзиро Кикуоку испепеляющим взглядом, Асуна Юки выпустила из-за красивых губ острый как бритва голос:
— Если Кирито-кун не придет в себя, я вас никогда в жизни не прощу.
С того места, где находился Хига, за очками Кикуоки с черной оправой не было видно глаз — там отражался лишь потолок. Однако офицер Сил самообороны, вроде бы обладающий черными поясами в дзюдо и кендо, точно ошеломленный словами Асуны, лишь поднял руки вверх "сдающимся" жестом; кадык его дергался, как при глотании.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
