Отродье

Один раз юноша, отправленный сообщить об очередном прибывшем госте, влетел в покои слишком резво, не постучав, и застал своего господина за весьма странным делом. Тот оживлённо ходил кругами по комнате, декларируя — что бы вы думали? — пророчества Мерхилека. Вот уж кого точно нельзя было назвать верующим, так это Кремня. Увидев обалдевшего от такого раскладу слугу, Кременькан впал в дикую ярость, пригрозив, что в следующий раз за подобную бестактность лишит молодого гнома его, тогда ещё целёхонькой, бороды.

Интерес Кременькана к Мерхилеку показался Велеру весьма подозрительным, поэтому он решил копнуть глубже и приказал расспросить на сей счёт других переживших нападение слуг, тем более что искать в сожжённых личных покоях ключи к разгадке было бессмысленно. Кроме магической книги, огонь не пощадил ничего.

Выяснилось, что погибший от рук религиозных фанатиков гном сам довольно активно скупал любые версии трудов Мерхилека, переписанных разными гномами. Особенно его интересовала последняя работа пророка, а именно 'О проявленной и непроявленной сущности'. Однажды он не поскупился отдать внушительную сумму гному, который утверждал, что его книга является первой копией с оригинала, написанного самим основоположником веры. Слуг это несколько удивило, но гномы низкого происхождения всегда были самыми ярыми последователями учения о Всеобъемлющем, поэтому они порадовались за набожность своего господина и приняли всё как должное. В разговорах с заговорщиками, гномами куда более высокого ранга, Кременькан никогда не касался религии, а потому эта сторона его личности оставалась широкой публике неизвестна.

Непохоже, что Кременькан ратовал за неприкосновенность личного пространства из-за желания скрыть свою веру, но за неимением других идей Велер отдал приказ найти в архивах дело о казни пророка и стал внимательно изучать житие легендарного гнома. Выяснилось, что в первое десятилетие после закрытия Врат, тот числился на довольно высокой должности во дворце, а вовсе не был обиженным на весь мир обездоленным гномом, как любили рассуждать разного рода умники. Несколько раз подчёркивалось, что Мерхилек часто беседовал наедине со 'Спасителем', но все попытки ушлых дельцов использовать его связь с верховным владыкой для проталкивания своих интересов с треском проваливались. Насущные дела интересовали Мерхилека не больше, чем правителя гномов, который снисходил до земных нужд лишь по большим праздникам.

— Похоже, что эта сладкая парочка знала нечто, о чём не догадывались все остальные, — рассуждал тогда при Импере увлёкшийся Велер, видно было, что он рад поделиться с кем-то накопившимися за долгие месяцы измышлениями. — Но взгляды двух гномов не совпадали. О чём они спорили — тайна, покрытая мраком, мы знаем только, что в какой-то момент терпение Предателя лопнуло. Тот лишил Мерхилека высокого положения и выгнал его из дворца, публично заявив лишь, что если того так беспокоит судьба простых смертных, то пусть с этими самыми обывателями немножечко поживёт. По всей видимости, самовлюблённый тиран полагал, что в скором времени униженный Мерхилек приползёт на коленях просить у Его Величества прощения, но наш герой оказался для этого слишком горд. Хотя та же самая гордость не помешала ему впоследствии жить бок о бок с чернью... Уж не знаю, называли в те времена жителей Квартала таким образом или использовали менее обидное слово.

Продолжая свой монолог, Велер заметил, что прекрасно известно другое: в те годы в Оплоте шло активное становление общественной иерархии, и до чудаковатого замкнутого старика никому дела не было. Не найдя себе применения среди деловых законнорожденных, тот ожидаемо скатился на самое социальное дно, где и осел, среди сотен и тысяч других неудачников. Все что-то представлявшие собой гномы о нём быстро забыли, тем паче, что знаться с павшим в немилость Короля гномом было и невыгодно, и просто небезопасно. Однако кануть в забвение Мерхилеку было не суждено.

Обиженный гном долго вынашивал планы мести и когда все списали его со счетов, начал действовать. Коварно, исподволь, тот стал настраивать против Предателя население, прикрывая свои истинные мотивы религиозными рассуждениями. Окружение Короля спохватилось слишком поздно, и арест пророка едва не закончился переворотом. Казнь Мерхилека вызвала массовые беспорядки, сил стражей едва хватало, чтобы сдержать обезумевшую от ярости толпу. Пришлось даже объявлять срочный набор новобранцев и платить высокое жалование любому, готовому защищать власть с оружием в руках против ближнего. То был сильнейший, со времён Бегства, удар по авторитету Короля, которого с тех пор в народе называли исключительно Предателем, а титул Спаситель применялся лишь при официальной необходимости или в усмешку.

— Но уроки истории меня волновали весьма незначительно, я искал то, что могло привлечь внимание Кременькана. Странная связь Мерхилека с Предателем, который, кстати, снова долго беседовал с ним наедине накануне приснопамятной казни, вот что было действительно интересно. Вот только именно про этот аспект в архивах сведений практически не было. Зато там нашлись... те самые оригинальные рукописи Мерхилека, за которыми так страстно охотился Кременькан.

Велер даже продемонстрировал в тот раз Имперу знаменитые Священные Писания, за одно лишь прикосновение к которым любой верующий гном мать родную готов был продать.

— Я стал внимательно перечитывать Мерхилековы рассуждения. Импер, не смотри на меня так осуждающе, я не спятил и не ударился в веру! Первые две книги оказались с практической точки зрения бесполезны. Основной их задачей было, по-видимому, ослабить бдительность королевских чинуш и завербовать как можно больше последователей. Ну ты знаешь, красивые обещания внеземного блаженства потом, — Велер подчеркнул интонацией последнее слово, — за необходимость определённых действий сейчас. Старая сказка, хоть и завёрнутая в красивую обёртку, надо признать, наш герой был весьма талантливый демагог...

Владыка гномов скептически усмехнулся, уж кому как не ему было знать про подобные махинации, ведь использование обещаний в обмен на реальные ресурсы — основа основ любой власти. Его до сих пор удивляло феноменальное количество наивных болванов, искренне верящих, что обещания даются, потому что кто-то взаправду планирует их выполнять, что цель власти — служение народу, а полученные обманом и вымогательством ресурсы обязательно пойдут на благое общее дело. Да уж, лох, как говорится, не эльф, лох не вымрет.

— Зато третья рукопись, та самая, за копию которой не поскупился выложить круглую сумму Кремень... Импер, пожалуйста, сядь, а то я устал смотреть на твоё перетаптывание с ноги на ногу. В ней, пусть и в весьма завуалированном виде, раскрывается действительно всё.

Импер послушно сел, тем более что разглагольствования короля обещали быть долгими.

— Значения рун. Да-да, тех самых магических рун и их вариаций. Послушай, 'И явится старший ангел Ансуз в конце всех времён и подчинится зову его воинство вечное!'. Высокопарная херня какая-то, правда? — никогда не интересовавшийся метафизикой Импер без всякого притворства поддакнул. — А теперь открываем справочник Кременькана и находим такую вот интересную руну, как называется? Ансуз, какое невероятное совпадение! Причём именно эта руна всегда является завершающей в рунописи, только после её активации начинается свистопляска. Там всяких разных нюансов со всеми этими закорючками и последователями, мама не горюй, но названия и описание действий основных колдовских символов Мерхилек умудрился ненавязчиво включить в свою главную книгу. Которую распространил настолько широко, насколько это вообще представлялось возможным.

Велер самодовольно осклабился, но Имперу хитрый ход Мерхилека показался достаточно странным:

— Но какой смысл преследовало широкое распространение тайных знаний, если не имелось ни малейшей возможности их расшифровать и воспользоваться? Не окажись, совершенно случайным образом, у Кременькана древняя книга рун и мир никогда не узнал бы значение колдовских символов! Не мог же Мерхилек предвидеть, что спустя несколько поколений Жизнетворцы найдут путь за пределы Оплота в обход Врат, да ещё и притащат из экспедиции эту книгу? Слишком заковыристый план, такие хороши для фантазий, но для реального воплощения, да ещё на столь долгой дистанции, непригодны.

Повелитель подземного города одобрительно кивнул Имперу. Велер долго занимал важные должности, и подобострастие вызывало в нём отнюдь не самодовольство, но лишь одно раздражение. Высказанные сомнения были полностью обоснованы и их обсуждение представляло для него живой интерес:

— Ты рассуждаешь трезво, мой верный Импер, но ведь откуда нам знать, что Жизнетворцы нашли книгу вне Оплота, а не до того, как покинули город? Эту версию активно распространял Кременькан, но и только! А вдруг они вовсе не случайно наткнулись на туннель, ведущий наружу? Что, если они знали, что ищут, и целенаправленно рыли колодец именно в нужном месте? Подумай, зачем он вообще им понадобился, когда источников воды в Королевском саду и так предостаточно? Мы даже не знаем, существовал ли на самом деле этот туннель, все признания Жизнетворцев добыты под пытками, а ты прекрасно знаешь, насколько 'надёжны' подобные сведения. Королевские дознаватели составили описание происшедшего исходя из подтверждений их собственного понимания и... их личной выгоды.

Импер согласно кивнул. Он не признавал методов допроса посредством физической боли именно по этим соображениям, а не потому, что отличался высокими моральными качествами.

— Я вот не исключаю, что Жизнетворцы покинули город так же, как экспедиции Кременькана, то есть прямёхонько через Врата, которые запечатаны вовсе не так наглухо, как все думают. Только если сторонники Кремня прорывались силой, обладавшие огромными ресурсами Жизнетворцы вполне могли найти подход к охранявшим их стражам и, владея азами рунической магии, открывать Врата по своему усмотрению. Я говорил тебе, что неделю назад отправил группу добровольцев исследовать внешний мир, но ты решил, что у меня просто разыгралось воображение. Как бы не так, мой верный Импер. Кое-чему я, благодаря наставлениям Мерхилека, действительно научился.

Похоже, Импер не сумел скрыть тревогу достаточно хорошо, поскольку Велер снисходительно улыбнулся:

— Не переживай, я действую настолько осторожно, насколько это вообще позволительно в условиях страшной опасности, которая нависла над городом. Ты ведь, наверное, и сам уже догадался, что тварь, перебившая стражей, и есть то самое отродье, а раз оно как-то пробралось в Оплот, значит, гномы обречены. Я просто вынужден идти на риск и искать ответы на вопросы, веками покрытые завесой мистической тайны. Ребята должны вернуться из экспедиции со дня на день, им строго наказано отходить от города дальше четырёх дневных переходов. За меня тоже не беспокойся, я применяю в ритуалах только те руны, толкование работы которых не предполагает двусмысленности.

Видя, что доверия на лице Импера не прибавилось, Велер вздохнул и продолжил:

— Мне нужно во что бы то ни стало проникнуть в личную библиотеку Предателя. Если где мы и можем найти ответы, так это именно там. Вот только узнав о нападении на дворец, тот запечатал её так, что чары на Вратах кажутся детской шалостью. Как ни крути, Маронон был великий колдун, а я всего лишь дилетант-самоучка.

— Но почему не поручить проведение экспериментов над рунами кому-то другому? С какой стати рисковать своей жизнью должен король? — не отставал начинавший всё больше беспокоиться за своего повелителя Импер.

— Я не могу, Импер. Я стал одержим древним знанием, я не могу доверить одну-единственную книгу кому-то ещё. Ты вопрошал, почему Мерхилек просто не написал учебник по магии, а зашифровал всё так, что без ящика грибной водки не разберёшься? Думаю, он знал гномью натуру, знал, что подобные тайны нельзя передать последователям без риска совершить катастрофу. Соблазн применить эту силу слишком велик, едва ли даже его ученики сумели обуздать свои страсти. Оплот разорвала бы на части колдовская война, страшно представить, на что способно в замкнутом пространстве такое оружие! Боюсь, что Мерхилек оставил подсказки не для борьбы с Предателем, а лишь на случай скоропостижной кончины диктатора. Книга, оказавшаяся у Жизнетворцев, а затем у Кремня — она должны была открыться миру не до, а после смерти Предателя. Я не могу это доказать, но чувствую, что дело обстояло именно так. Жизнетворцы откопали вовсе не вход в туннель, они откопали в королевском саду тайник с книгой! Спрятанной Мерхилеком в бытность его службы у Короля.

Велер задумчиво почесал бороду:

— Знаешь, у меня даже есть подозрение, что пророчество про Второе пришествие Мерхилека — оно вовсе не о мифических воскрешениях с того света, а именно об этом кодексе рун, коему суждено было всплыть в 'час очищения крови проклятой'. Кстати, ты помнишь старого гнома, который выхаживал Скалозуба?

— Конечно. Чернь зовёт его Пастырем, — кивнул Импер.

— Уж очень много времени тот проводил в Королевском саду. Травки там якобы собирал. В творившейся тогда суматохе всем было не до него, но сейчас я горько жалею, что не приказал устроить за стариком слежку. Дед явно не только басни горазд сочинять. Ты же сам пересказывал мне циркулирующие в Квартале слухи об обжигающем посохе, которым хрупкий старичок клеймил атаковавших дом старосты головорезов. Держу пари, сей магический артефакт оказался у посланника Праотца отнюдь не по Божественной прихоти...

— Мои ребята уже пару месяцев пасут Скалозуба, Пастыря и капитана, но ни о чём сверхъестественном никто ничего не докладывал, — пожал плечами порядком утомившийся от всей этой теории заговора Импер. — Разве что один из чудом выживших мародёров вернул старику тот самый якобы обжигающей камень от посоха, поскольку никаких чудесных свойств тот больше не проявлял. А покупать обычный светлокамень задорого желающих не нашлось...

— Балда, ты Импер, неверующий, — вздохнул уловивший скуку подчинённого мистификатор. — Вот погоди, скоро сам убедишься, что я был прав.

Велер аккуратно поднялся с четверенек, придирчиво оглядел сложный узор, покрывавший все стены, пол, потолок.

— Да, Импер, это тебе не народом управлять, тут соображать надо! — удовлетворённый полученным результатом наконец изрёк властитель подземного города. — Но на твоём месте я бы отошёл на всякий случай подальше. Например, во-о-он туда, за угол.

Импер уважительно кивнул и сделал несколько шажочков назад. Уходить, однако, настолько далеко, как советовал его повелитель, он не собирался — готовился оказать в случае необходимости первую помощь. Особого доверия к способностям кое-как прошедшего курс молодого колдуна Велера он не испытывал. А вот размазанные в этом коридоре по стенам мозги наблюдал.

— Мой верный Импер... — ухмыльнулся понявший причину его неповиновения король гномов. — Если я потерплю неудачу, лучшая помощь, которую ты сможешь мне оказать, это успеть собрать и захоронить мои остатки до того, как Оплот скатится в бездну. Марш за угол!