Смотритель

Темная фигура завела рукав халата за спину и в невидимой руке появился серебряный пистолет Вальтер. Изумленный монах укоризненно покачал головой.

— Прости меня, учитель, — сказала фигура, — но мы не можем допустить, чтобы твои знания попали к нашим врагам.

Раздались три выстрела и монах упал.

Вдруг ветер пронесся по пещере, сильно колыхнув пламя факелов, и темная фигура исчезла.

Первое появление серебряного Вальтера

1943 год. Атака советских войск на укрепленный пункт фашистов. Впереди наступающих солдат бегут офицеры с пистолетами в руках. В полуразрушенных артиллерийским огнем окопах появляются немецкие солдаты, восстанавливая разрушенную систему огня. Порыв советских солдат остановить нечем. Единственный выход — драться до последнего, чтобы не быть застреленным в спину во время бегства от противника.

Внезапно позади немецких траншей появился офицер в полевой эсэсовской форме с блестящим пистолетом Вальтер в руке. Не обращая внимания на стрельбу, он пошел навстречу атакующим, хладнокровно расстреливая бегущих советских офицеров. Те из сержантов, кто принимал командование на себя, тут же падал сраженный пулей из пистолета.

Оставшись без командования, советские солдаты замедлили темп наступления, кто-то залег и стал тут же окапываться, а часть солдат начала пятиться назад, подхватив на руки убитых командиров. Советская атака захлебнулась.

Эсэсовский офицер повернулся и пошел в сторону своих окопов, положив пистолет в кобуру. На него с изумлением смотрели немецкие солдаты и офицеры, не видя его лица под большим козырьком кепи и видя только погоны лейтенанта. Перепрыгнув через окоп и пройдя метров десять, лейтенант исчез.

На командном пункте советского стрелкового батальона рядовой боец разговаривает по телефону с командиром полка.

— Срочно ко мне командира батальона, — кричит в трубку полковник.

— Нету его, — отвечает находящийся в прострации солдат.

— Где он? — слышится громкий голос в трубке.

— Убитый он, — говорит солдат.

— Срочно к телефону кого-нибудь из офицеров, — слышится приказ по телефону.

— А нету никого, — говорит солдат.

— Да где же они все? — надрывается телефон.

— А все убиты, — бесстрастно говорит солдат.

— Давай кого-нибудь из сержантов, — командует голос.

— И сержантов нету, — говорит солдат.

— Что, тоже все убиты? — грозно рычит полковник.

— Все убиты, — говорит солдат и бросает трубку.

На командном пункте советского полка.

Командир полка смотрит на замолкший телефон и говорит своему заместителю:

— Бери с собой особиста, взвод автоматчиков из пополнения и бегом в батальон Иванченко. Что-то там неладное. Атака у них захлебнулась и весь полк остановился. Гони их вперед.

Майор вместе с сотрудником Особого отдела во главе взвода молодых солдат из только что прибывшей маршевой роты бегут в батальон.

Увидев офицеров, солдаты отступившего батальона успокоились и стали наперебой говорить, что у немцев есть какой-то призрак в форме офицера, которого не берут пули и который как в тире расстрелял всех офицеров батальона, а в младшего лейтенанта Метелкина он стрелял раз двадцать, все никак не мог попасть в сердце.

— Неужели никто не попал в этого призрака? — допытывался майор.

— Не попадали, — чуть ли не хором говорили солдаты, — вот он почти что рядом, а стреляем в него и пули будто сквозь проходят.

— Ладно, — оборвал их майор, — у страха глаза велики, а руки трясутся. Пока я вступаю в командование батальоном.

Вскоре прибывает автомашина за убитыми офицерами. При погрузке убитых один из них вдруг застонал.

— Смотри-ка, живой, — сказал один санитар. — Товарищ майор, один живой оказался.

— Кто такой? — спрашивает майор.

— Младший лейтенант Метелкин, — отвечает санитар.

— Везите его в госпиталь, — махнул рукой майор, — все равно он не жилец, но раненых положено оставлять докторам.

Убитых офицеров похоронили на поле в районе командного пункта полка, а младшего лейтенанта Метелкина отправили в госпиталь на той же машине.

— Вы бы его хоть перевязали, — укоризненно сказал командир полка, только что вернувшийся на командный пункт.

— Нельзя его перевязывать, — сказал военфельдшер с погонами старшины, — кровь спеклась и закрыла раны, а в него пуль двадцать попало, вон весь в дырах. Если до госпиталя довезем, то врачи все сделают, что нужно.

Метелкина в сопровождении фельдшера вместе с легкоранеными на той же автомашине везут в госпиталь.

Операционная. Идет операция.

— Надо же, — говорит хирург, — изрешечен как дуршлаг, а все еще жив. И все потому, коллеги, что не задет ни один жизненно важный орган. Вернее, задеты, но не сильно, а вот выживет ли, это вопрос и вопрос большой. Все ранения сквозные, кости не задеты, а вот и пулька нашлась. И пулька белая, не хромированная, а как будто серебряная.

— Что вы, Павел Иванович, — сказал ассистент, — серебряные пули бывают только в детективах, когда охотятся на оборотней или на вампиров. Да и, кроме того, серебро является антисептиком, раны обеззараживает.

— Ага, вот и вторая пулька, — сказал хирург, бросая кусочек белого металла в эмалированную чашку, — и эта такая же. А вот и третья. Больше, похоже, нет. Будем лейтенанта отправлять в тыловой госпиталь, пусть там на рентгене посмотрят. Кстати, взгляните сюда. Впервые вижу человека с ртутным синдромом внутренних органов.

— Что это за синдром, — удивился ассистент, — впервые о таком слышу.

— Это вы, батенька, получили современное образование, — усмехнулся хирург, — а нас учили профессора, пользовавшиеся мировым медицинским опытом и рассказывавшие нам обо всем, что когда-то было. Ртутный синдром проявляется в перетекании внутреннего органа в сторону от места приложения силы. Смотрите сюда. Я нажимаю на почку, и она перетекает в сторону. Видели это когда-то? Нет. И я не видел. Говорят, что таких больных практически невозможно пропальпировать, органы ускользают.

Примечание. Пальпирование — метод медицинского ручного обследования больного, основана на осязательном ощущении, возникающем при движении и давлении пальцев или ладони ощупывающей руки для определения свойств тканей и органов: их положения, величины, формы, консистенции, подвижности, топографического соотношения, а также болезненности исследуемого органа

Ассистент с удивлением ткнул пальцем в разрезанном животе в какой-то орган, и он как ртуть перетек в сторону.

— Интересно, — сказал с восхищением ассистент, — на этом больном можно сразу докторскую аттестацию защитить.

— Защитишь, если жив останешься, — сказал хирург, — зашивайте его и давайте следующего раненого.

Тыловой госпиталь. Заседание военно-врачебной комиссии. Перед комиссией в одних трусах стоит младший лейтенант Метелкин. Врачи всей группой осматривают его раны.

— Это практически невозможно, — говорит пожилой врач с большими усами, — за две недели не излечиваются люди с двадцатью двумя огнестрельными ранениями.

— Это если простыми пулями, товарищ генерал, — говорит один из врачей, — а вот серебряные пули вообще чудеса делают. Есть международная конвенция, которая запретила разрывные пули, сейчас нужна конвенция, которая бы обязала воюющие стороны применять только серебряные пули.

— Вы что, предлагаете и в фашистов стрелять серебряными пулями? — вкрадчиво спросил какой-то маленький человечек с крысиной внешностью. — Вы думаете, что товарищ Сталин будет расходовать на фашистскую мразь тот металл, из которого делают ордена за храбрость?

— Не кипятитесь, майор, — примирительно сказал медицинский генерал Бурденко, — речь идет всего лишь о том, что одной из причин быстрого излечения младшего лейтенанта являются серебряные пули. Ну, и сильный, русский организм.

Примечание. Николай Нилович Бурденко (1876-1946) — русский и советский хирург, организатор здравоохранения, основоположник российской нейрохирургии, главный хирург Красной Армии в 1937-1946 годы, академик АН СССР (1939 год), академик и первый президент АМН СССР (1944-1946), Герой Социалистического Труда (1943 год), генерал-полковник медицинской службы, участник русско-японской, Первой мировой, советско-финской и Великой Отечественной войн, лауреат Сталинской премии (1941). Член ВЦИК 16-го созыва. Член ВКП (б) с 1939 года. Депутат Верховного Совета СССР 1-го и 2-го созывов. Почетный член Лондонского королевского общества хирургов и Парижской академии хирургии. Председатель Советской комиссии, фальсифицировавшей Катынский расстрел польских граждан. Умер своей смертью.

— Да вы знаете, что есть указание держать в секрете информацию об этих серебряных пулях? — не унимался майор.

— Знаем, знаем, голубчик, — пробасил генерал, — здесь собралась комиссия, которая должна доложить в высшие сферы об этом феномене и не вздумайте влиять на принятие решения по этому вопросу, а не то вам не поздоровится, кем бы вы ни были под этим медицинским халатом. Этот лейтенант нужен нам живым в институте для изучения свойств его внутренних органов, которые ведут себя не так, как у всех.

— А как они ведут себя эти органы? — начал допытываться майор с крысиной мордочкой. — Вдруг они напичканы антисоветчиной.

Махнув на майора рукой, генерал сказал:

— Предлагаю младшего лейтенанта Метелкина перевести в команду выздоравливающих и подготовьте отношение в организационно-мобилизационное управление фронта о его переводе во вспомогательный состав института медицины в городе Куйбышеве. Это золотой фонд нашей медицинской науки. Не только медицинской, а вообще науки.

И профессор торжествующе поднял вверх указательный палец.

Дело лейтенанта Метелкина

Командный пункт полка.

— Ну, что, товарищи командиры, будем делать? — спросил командир полка. — Что вы там понаписали в свои органы? — обратился он к замполиту и сотруднику Особого отдела.

— Я правду написал, — живо откликнулся замполит. — Все как есть, что атака захлебнулась из-за меткого огня снайперов противника, подстреливших весь командный состав батальона. Прошу помочь с комплектованием батальона подготовленными офицерами.

— У меня тоже самое, — буркнул особист.

— А вы не думаете, что солдатское радио разнесло всю правду по всему фронту, — сказал командир полка, — а нас с вами отдадут под суд как укрывателей стратегический информации?

— Нас в дурдом отправят, — буркнул особист, — а замполита вообще из партии вычистят, то есть из жизни вычеркнут за связь с потусторонними силами.

— Хрен с ним, — твердо сказал командир, — дальше передовой не пошлют. Переписывайте донесения, так как я сейчас буду докладывать командиру дивизии все так, как оно случилось. Семь бед — один ответ, — и он пошел к стоящему на столе телефону.

— Соедини первого, — приказал он телефонисту.

— Первый на связи, — сержант протянул трубку полковнику.

— Товарищ первый, докладываю о чрезвычайном происшествии на участке полка, — торжественно начал он докладывать. — Во время вчерашней атаки перед фронтом батальона Иванченко с немецкой стороны появился эсэсовский офицер с серебряным пистолетом и стал почти в упор расстреливать наших офицеров. Все офицеры и сержанты, принимавшие на себя командование, были убиты серебряными пулями. Выжил только лейтенант Метелкин, в которого немец стрелял раз двадцать. Попытки уничтожить немецкого стрелка результатов не имели. Он исчез в немецком расположении так же внезапно, как и появился. Информация о данном случае докладывается письменно по линии политического и Особого отделов.

— Вы понимаете, что вы говорите? — зарокотала трубка голосом командира дивизии. — Вы что, перепились там все. Да я вас отстраню от командования и поставлю на ваше место вменяемого командира. Где ваш заместитель?

— Принял на себя батальон Иванченко, товарищ Первый, — доложил командир полка, — по одному офицеру взял из других подразделений, нескольких сержантов временно назначил на должности командиров взводов.

— Ты хоть понимаешь, что ты докладываешь? — спросил генерал. — Ты не думаешь, что меня за такой же доклад могут снять с должности так же, как я хотел снять тебя?

— А что делать, товарищ генерал, — устало сказал полковник, — как бы солдатская молва не обогнала нас, тогда и спросят по полному счету, а мы на поле боя не нашли ни одной серебряной гильзы, люди себе расхватали в качестве талисманов и ведь никому не отдадут.

— Так, значит, — сказал генерал, — информация эта секретная, никому ее не рассказывать, разговоры об эсэсовце пресекать, а я буду думать, как доложить наверх.

В этот же день информация дошла до самого верха, и при каждом докладе вышестоящий начальник выражал сомнение в нормальности докладывавшего, а затем сам думал о том, как бы половчее доложить еще выше.

Конечная информация застряла на уровне Генштаба и министерства внутренних дел и представляла собой доклад о том, что на немецкой стороне появился снайпер, стреляющий серебряными пулями и только по офицерам.

— Чего все всполошились? — удивился генеральный комиссар госбезопасности Лаврентий Берия. — Американцы убили мексиканского полковника Панчо Вилья золотой пулей. Ну и что? Если хотите, то в войсках НКВД найду хорошего снайпера, который и подстрелит вашего серебряного специалиста.

Примечание. Лаврентий Павлович Берия, Лавренти Павлес дзе Бериа, 1899-1953 — советский государственный и политический деятель, Генеральный комиссар госбезопасности (1941), Маршал Советского Союза (1945), Герой Социалистического Труда (1943). Расстрелян в 1953 году по обвинению в шпионаже и заговоре с целью захвата власти

В этот же день было отдано указание о подготовке двух снайперов для уничтожения немецкого аса.

Дальний Восток.

— Сержант Улусов, — скомандовал начальник Дальневосточной пограничной заставы.

Я! — откликнулся сержант.

— Командируетесь в действующую армию для охоты за немецкими снайперами, — сообщил начальник заставы.

— Есть пойти на охоту, — заулыбался сержант, в чертах лица которого можно было узнать представителя одного из многочисленных и малочисленных народов Севера, промышлявших пушнину и вообще живших в таких условиях, в которых нормальные люди погибают.

Недавно освобожденные от оккупации советские районы.

— Младший сержант Копейкин, — скомандовал командир роты отдельного полка по охране тыловых рубежей действующей армии.

Я! — откликнулся младший сержант.

— Командируетесь в действующую армию для охоты за немецкими снайперами, — сообщил командир роты.

— Есть на охоту, — сказал сержант и поправил на ремне десятизарядную и самозарядную винтовку системы Токарева.

Главное политической управление Красной Армии. За столом для совещаний три генерал-лейтенанта. Члены Военного Совета Центрального, Воронежского и Степного фронтов. Во главе стола гражданский человек по фамилии Щербаков в полувоенном кителе маоцзэдуновского типа с отложным воротничком.

Примечание. Александр Сергеевич Щербаков (1901-1945) — советский государственный и партийный деятель, генерал-полковник (1943). С 1941 года возглавлял Московскую партийную организацию. Начальник Совинформбюро с его образования 24 июля 1941 года, в июле 1942 года стал одновременно начальником Главного политуправления Красной Армии. В 1943-1945 гг. также был заведующим отделом международной информации ЦК ВКП(б). Умер в ночь с 9 на 10 мая 1945 года от обширного инфаркта