Легенды Ассиора. Дары Силы

А ну-ка хлопец, — сказал Федор, набери-ка ты водицы, чуть ниже по течению. Антон отошел на два шага и опустил руку в воду. Федор в тот же момент начал набирать воду во флягу.

Вода как вода — пожал плечами Антоха.

Да, ну хлебни из фляги отрок.

Антон, не задумываясь, взял флягу и, поднеся ее к губам, сделал большой глоток, закашлялся, брызнув на Федора великолепным молдавским коньяком. После этого поглядев на него, он вдруг начал издавать каркающие звуки и сел на сырой прибрежный песок в приступе неудержимого хохота.

Следующим на берег выбежал Ворон, который, оказывается, бегал весьма резво, для своего возраста. Федор, уже опорожнивший флягу в песок, молча, протянул ему пустую, жестом предлагая набрать из реки водицы. Когда тот проделывал эту операцию, Федор успел попробовать воду в нескольких местах, выше и ниже по течению, везде была вода. Когда Ворон протянул ему полную флягу, у Федора видимо отпустило нервное напряжение и он с хохотом сел на мокрый песок.

Ворон подозрительно посмотрел на двух сумасшедших, и поднес флягу к губам, собираясь сделать глоток. Но видимо, жизненный опыт подсказал ему сначала понюхать жидкость, затем осторожно хлебнуть. И на песок сел еще один хохочущий.

Минуты три разговор шел только короткими фразами, явно показывающими, что каждый смеялся над своим:

— Экспериментаторы....., ты думал они всю реку........, алкаши...блин.....

К костру они вернулись минут через двадцать. Обнаружив у огня спящих близнецов, обеспокоенную Нею и злого Неугоду. Полная чарка привела воя в хорошее настроение, а веселый рассказ вызвал просто гомерический хохот. Нея, просто не могла смотреть на спящих близнецов, без смеха, а Федор начал понимать, насколько осторожно, нужно впредь реализовывать подобные идеи.

Утро должно было принести новые заботы, кроме опохмелки близнецов. А пока все улеглись спать, и Федор, растянувшись на траве, разглядывал, новые звезды и думал новые тяжелые мысли.

Оракул дал понять, рассуждал он, что война и кровопролитие не обязательно тот путь, который нужен в данном случае. Наверное, возможен тот самый вариант, который в истории Земли назывался "холодная война". Но для этого нужно создать огромное государство, государство располагающее гигантской идеологической машиной, способной возродить богов мрака. Хотя постой, если существует мрак, значит, есть и тьма. Спрашивать, что делать там, нет, благодарю покорно, сначала разберемся в ситуации. И с кем воевать?

Итак, нужно создать бога, который был бы владыкой мрака, не тьмы, а именно мрака, бога достаточно жестокого, такого, которого боялись бы все, а лучше найти старого, возможно давно забытого божка, и сделать из него подходящее пугало. Оставалось просто искать алтари любого бога мрака.

Кроме того, помимо чисто философских вопросов, вдруг возник вопрос чисто практический. О какой сестре шла речь? Уж, не о Нее ли.

Федор развернулся к уже засыпающим молодым людям и задал интересующий его вопрос:

Нея, а какое отношение к Готлингам или Славичам имеешь ты лично?

Девушка подняла на него глаза, встретив его взгляд, вдруг, склонила голову, затем резко встала и твердым голосом произнесла:

Я клянусь вместе со всеми в верности тебе Готлинг, отныне я часть твоей свиты, что бы ни ждало меня дальше, я повинуюсь тебе.

Да не о том я, извиняясь, проговорил Федор, я о сестре, о какой сестре говорил оракул?

Ну, это собственно тоже можно узнать, тихо сказал Ворон, но я не советовал бы проводить здесь какие либо заклинания. Хотя зачем тебе это, живи пока одним днем Готлинг, завтра мы пойдем в Стеону, что бы ты ни делал, тебе необходимо познать этот мир, и поосторожнее обращаться с данным тебе могуществом. Угомонись сейчас, твои вопросы очень просты, не зная истории легенд и магии, ты беспомощен как пятилетний ребенок, с другой стороны ты силен как тролькар и опасен как черный вепрь. Тебе нужно разобраться в себе и понять нас, тогда ты можешь стать кем-то кроме куклы, такое уже не раз бывало. Так что сначала учись Готлинг, и уже потом принимай решения.

На том и порешили. Это был первый день, когда Федор заснул с легким сердцем.

Глава 5

И станут они теми,

кем захотят.

И будут теми,

Кем должны быть.

Городок

1

Поскольку близнецы происходили из Деста, им и предстояло вести группу тогда, когда они приблизятся к городу. А в диких местах, проводника лучше тролькара найти было трудно. Ястрег вел живописную компанию уверено и быстро, даже в человеческом обличии после освобождения, он обладал невероятным обонянием, которое позволяло легко избегать встреч с пограничными патрулями.

На первый ночной привал путники остановились в маленьком овражке, по дну которого протекал ручей. Кроме того, тут же в глине, была отрыта пещерка, подпертая несколькими деревянными столбами, и сделан небольшой навес для костра. Это место явно часто служило временным пристанищем для пограничных дозоров, редко, но еще обходящих пограничные земли. На подпорках пещеры и столбах навеса были выжжены защитные руны, поэтому устанавливать дополнительной защиты от нечисти не стали. Кроме того, рядом с их пристанищем находились развалины древней башни, полуразвалившийся вход которой венчал камень с изображением шлема. Неугода долго стоял возле входа, потом зашел, посмотрел, тяжело вздохнул и, ни сказав не слова, вышел.

За время дневного перехода выяснилось много вещей, которые были естественны в данных условиях, но до настоящего времени на них просто не обращали внимания.

Первое, Антон сильно растер ноги, мягкие сапоги, сыромятной кожи, которые он одел в башне, были немного великоваты и хоть и были шиты швами наружу, тем не менее, сморщились от воды. Образовавшиеся при этом твердые кожаные углы, сильно растерли подъем стопы, и к привалу он подходил, шаркая и морщась.

Второе, камуфляжная форма и меч Федора. Если он появится в таком виде в городе, то на него сбежится смотреть половина Деста. Не оставляло сомнений, что необходимо заменить его одежду, на что то более приемлемое.

Остальные хоть и принадлежали к этому миру, но тоже потрепались в ходе приключений выпавших на их долю за последние дни. Не унывали только ястрег и Нея, которые с рождения были рабами, и их внешний вид определялся только состоятельностью их хозяев. Хотя и у них был повод для беспокойства, они не имели знаков или клейм рождения, что делало их смертниками при первой же приличной проверке.

С проблемой растертых ног правда быстро разобралась. Нея, проживав какие-то травы, приложила их к ногам Антона и пообещала, что завтра от кровавых мозолей не останется и следа. С сапогами занялся Неугода, используя иголку с ниткой, обнаруженные, в вещмешке и, сняв мерку.

Наличие ниток решило проблему одежды и у всех местных, не переодетым остался один Федор.

Старый маг долго рассматривал, камуфляжные брюки и, вздохнув, свернул их клубком и уложил в котел, зачерпнул из реки воду, затем добавил сока каких-то трав, и поставил котел на огонь. Китель Федора был дружно забракован, его покрой и форма, не лезли ни в какие рамки внешнего вида принятые на Соромее.

К моменту, когда вернулись с охоты близнецы, приволокшие еще одного пудового кролика, Федор отпорол от кителя рукава и хотел взяться за нагрудные карманы, рассчитывая подготовить к покраске и куртку. Но подошедший к нему Ворон, посоветовал оставить карманы и сказал, что вопрос с курткой они почти решили.

Содранная с охотничьей добычи шкурка, была растянута на земле и укреплена на деревянных колышках, мехом к земле. После этого Ворон зачерпнул, сохраненной консервной банкой немного воды из кипящего котла и, прошептав что-то над банкой, плеснул водой на шкуру.

По шкуре пробежали крошечные молнии, чем-то напоминающие электрические разряды, расчищая и сжигая весь налипший жир. Ворон еще раз побормотал что-то над банкой и выплеснул на шкурку остатки воды. Вода расползлась по всей шкурке, впитываясь в нее в строгой пропорции и делая кожу более мягкой.

Хорошо, что мы на берегу Донницы, сказал Ворон, здесь древняя магия сильна и мало кто обращает внимание на колебания магических сил. В городах, о том, что было использовано заклинание мгновенной выделки шкур, уже знали бы многие.

Нея взяла готовую шкурку и, приложив остатки кителя, сняла мерку, затем взяв у Федора штык-нож, быстро разделала ее, скроив подобие безрукавки. Используя остатки кителя как подкладку, она приметала к нему меховую облицовку мехом наружу. К тому моменту брюки Федора имели однотонный темно-зеленый цвет и сохли на ветке стоящей рядом сосны. Федор сидел возле костра в летней тельняшке и плавках и использовал замечательную возможность рассуждать о величии голого человека, ночь у реки обещала быть прохладной.

Заметив сложность его положения, Ворон хмыкнул и щелчком пальцев, направил заклинание и, сняв с дерева сухие брюки, протянул их Федору. Вырядившись в брюки и зашнуровав берцы, Федор натянул тяжелую меховую безрукавку, накинул спинную перевязь меча и осмотрелся, пытаясь понять какое впечатление его наряд производит на окружающих.

Вообще он любил безрукавки, поскольку атлетические мышцы кузнеца, производили на девушек неизгладимое впечатление и заставляли нахальных кавалеров быть поосторожнее на поворотах.

Нея нежно улыбалась, глядела на него как на примеряющего обнову ребенка, ястрег тоже улыбался, но его улыбка была скорее язвительной. Остальные, не проявляли ни каких эмоций, и только Ворон после долго молчания резюмировал — годится.

2

Утром путники собрались на совет, не впервые принимая решение сообща. Для того чтобы пройти в Дест, им нужно было пересечь майораты, которые на настоящий момент, по словам ястрега, бурлили как кипящий котел. Маги и дворяне не смогли скрыть происходящего, поскольку появление меча мрака, почувствовал каждый, в ком теплилась хоть капля силы. Владельца этого меча искали все, а когда станет ясно, что это возможно новый Готлинг, слухи один страшнее другого уже давно ползли по всей Саромее. Группа путешественников идущих на юг в таких условиях вызывала подозрения, и большинство постов имело в своем составе невольников из ястрегов, требуя продемонстрировать клинки у всех проезжающих. Клинок меча мрака, должен был в присутствии ястрегов стать черным.

Антон предложил припрятать меч, где нибудь здесь и спокойно отправляться в путь. Но этому воспротивились все местные, заявив, что меч нельзя потерять или спрятать отдельно от хозяина, его обязательно найдут, а пока жив хозяин, меч будет убивать всех вокруг. Секач предложил купить волов и телегу и замаскировать его, где-нибудь там.

Но и эта идея была отвергнута Вороном, который сказал, что с помощью простого заклинания он найдет иголку в стоге сена, если она будет не швейная, а выполнять функцию оружия, например, отравлена.

Кончилось тем, что Федор извлек клинок, в присутствии ястрега, и стал рассматривать его, придумывая как бы замаскировать такую грозную штуку. Представил себе дорожный посох, на который частенько опираются пожилые люди, идущие в дальний путь. Хотя какой он пожилой человек. Нет, боевую дубину, с которой может в качестве посоха, путешествовать молодой крестьянин, желающий стать воином.

Меч в его руках вытянулся в длину, приобрел порядочный вес и стал толще, теперь Федор держал неплохой боевой шест, отполированный долгими наработками приемов, имеющий следы полученных ударов и скрепленный стальными кольцами. Предъявлять клинок такого оружия не имело смысла.

Ну, что маги, где теперь мой ножичек, — ехидно осведомился он.

Оставалась одна проблема, плечи Леи и ястрега, да и самому Федору не мешало обзавестись опознавательным знаком. Эту проблему он и взялся решить сам. Нея нарисовала на песке свой знак, и Федор, приложив руку к ее плечу, воспроизвел изображение. Ворон хмыкнул и стер его, тоже просто приложив руку.

Так не пойдет, сказал он, любой, кто заподозрит подделку, удалит этот знак, просто приложив руку, если обладает, хоть каплей силы. Нужно либо восстановить знак, либо придумать, что ни будь поумнее.

Вспомнив, как удалялись прежние знаки, Федор полез в вещмешок и достал медную проволоку, закрыл глаза и стал судорожно представлять платину, в таблице Менделеева. Открыв глаза, он посмотрел на моток, проволока была белой.

Выгнув из нее правильный круг, он подозвал к себе ястрега. Не говоря ни слова, приложил проволоку к его плечу и представил, как она медленно проникает под кожу. Рантер стиснул зубы, но промолчал, на его плече остался четко отпечатанный синий круг, соответствующего размера.

Убери — кивнул Федор Ворону. Тот подошел, приложил руку к плечу ястрега и через секунду убрал ее. Круг остался на прежнем месте.

Ворон удивленно посмотрел на Федора и, не удержавшись, спросил — так просто? Да, сказал тот, будем подделывать дальше.

Сев на лежащее рядом бревно, он взял у одного из близнецов широкий тесак и принялся штык ножом мелко рубить на нем проволоку. Когда собралось достаточно, платиновой пыли Федор сгреб ее в ладонь и снова подошел к ястрегу. Приложив пыль к плечу, он представил, как она проникает под кожу. На этот раз ястрег вскрикнул, но остался стоять на месте.

Что тут должно быть нарисовано, спросил Федор. Будкарский щит с пятицветом, ответил ястрег. Федор попросил нарисовать. Ворон молча, изобразил на песке требуемое. Федор представил, как это должно выглядеть, и кусочки проволоки, зашевелившись под кожей, создали необходимый рисунок.

Похоже, задал вопрос Федор, похоже, эхом откликнулись местные, удали, приказал Федор Ворону.

Попытка удаления или изменения рисунка оказались безуспешными, и Федор решил, что пора установить такую штуку и девушке. Но в процессе нарубания проволоки его вдруг посетила странная мысль. Поднявшись, он подошел к тролькару и попросил сжать ему кисть посильнее. Федор помнил, какой физической силой обладал тот после освобождения.

Рантер с видимым усилием сжал его руку, но Федор стерпел и стиснул руку противника посильнее, ястрег упал на колени и, взвыв, бросил соревнование. Как только его рука перестала соприкасаться с рукой Федора, он стал преобразовываться и через минуту перед ними стоял огромный тролькар с Будкарским пятицветом на панцире.

А красиво смотришься, язвительно заметил Антон, а давай ему так же рекламу прокладок с крылышками на панцире нарисуем а, ... бабок забьем. Шутку понял только Федор.

Тролькар стал преобразовываться снова, на этот раз быстрее и через минуту Рантер стоял перед Федором на коленях и благодарил за оставленную ему свободу. Его страх стал понятен, только после того, как Федору объяснили, что рабство ставит конец на любых преобразованиях, став рабом, тролькар уже не мог преобразиться.

Через час, та же операция была проведена и с Неей, которая вынесла боль более стоически, даже не вскрикнув. Только витиеватый знак Стеоны тоже пришлось рисовать для Федора на песке. Такой же знак Федор представил на своем плече, решив обнаглеть окончательно, кроме того, он догадывался, что проверять его на подделку никому не прейдет в голову, а если и прейдет, то делать это будут отнюдь не проверкой его певческих данных, или проверяя подлинность его знаков.