Суженый мой, ряженый

Вот если бы она начала возмущаться моей скоропалительной женитьбой и пилить меня по этому поводу, да кидаться на Иллуса с желанием морально растерзать на кусочки, было бы гораздо хуже.

— Танюша, — попыталась воззвать к моей совести мама. — Ты должна...

— Кому должна, тому прощаю. Мам, мы сами с мужем разберёмся, — аккуратно свернула покрывало. — Ты лучше незваных гостей проводи. Вдруг недоглядела, и они что-нибудь унесли?

— А? Что? — отвлеклась, к моему счастью, мама от темы. — Сейчас, сейчас... — и исчезла в коридоре.

— Ну что, Годзилла? — выдвинула ящик, пытаясь разглядеть среди трусиков и бюстгальтеров дракошу. — Пришла пора мыть лапы? Куда девался? — поворошила бельё, пытаясь понять, где крылатое недоразумение.

Вытащила ящик целиком, всерьёз озадачившись тем, куда мог подеваться не такой уж и маленький дракоша, со стуком поставила на стол и подскочила на месте от испуга, уж слишком громким был раздавшийся вопль.

— Блин!— схватилась за сердце. — Кто здесь? Дракоша, ты? — приподняла ящик, перевернула его, вывалив бельё на пол, и обнаружила пропажу.

Дракон распластался по фанерному дну ящика на манер препарируемой лягушки, и смотрел на меня несчастными и испуганными глазами.

— Он ушёл? — спросил шёпотом.

— Кто? — попыталась отодрать анатомическое пособие от ящика, не удалось, дракон вцепился в его края мёртвой хваткой.

— Чёрный Властелин, — сделал большие-большие глаза дракоша и нервно дёрнул веком.

— А он здесь был? — уточнила, недоверчиво прищурившись.

— Был, — уверенно ответил дракон и снова веко у него дёрнулось. — Он сказал тебе меня съесть? — по-моему, кое-кто совсем поехал крышей после уменьшения в размерах.

— А зачем тебя есть? Ты вкусный очень что ли? Деликатес? — скептически поджала губы, всем своим видом демонстрируя сомнение в пищевой пригодности объекта.

— Не-не, я невкусный, — заверил меня ящер и попытался слиться с обстановкой, вжавшись в дно ящика сильнее.

— Так, Годзилла, — имя, в очередной раз, само слетело с языка, произнесла его, как-то особо и не задумываясь над тем, что говорю. — Хватит мне зубы заговаривать. Слезай с ящика, и пойдём лапы мыть. А вот после, поможешь мне бельё собрать обратно, ну и попутно не забудешь рассказать, что это за гениальный план был с моим похищением.

— А ты меня не съешь? — с опаской спросил дракоша, не торопясь выполнять мною сказанное.

— Нет, не съем. Я драконами не питаюсь, — пнула ящик и велела. — Отлепись уже!

— Но ты же девственница! — вместо того, чтобы спрыгнуть, ящер попытался уползти за горизонт, точнее за край ящика.

— И? — рассвирепела я и подняла руку, приготовившись щёлкнуть пальцами.

— Ну, так как же. В инструкции по избавлению от стресса, вызванного несовместимыми с жизнью молодого дракона условиями, сокращённо ИПИОСВНСЖМДУ, так и написано: "Опасайся девственниц. Они драконоядны!" — процитировал дракоша и даже одной лапой от ящика отцепился, дабы достать из воздуха толстенную книжицу, формата стандартного конверта. Пролистнул несколько страниц и зачитал с выражением, хорошо поставленным голосом: — Да убойтесь девственниц! Ибо кровожадны они и страшны! И будут пытать они вас! И будут расчленять они вас! Ибо питаются они только юными драконами!

— Кхм, — прочистила горло, отняла у дракоши книженцию и спросила. — Ты в священники не пробовал податься? Тебе таким голосом только молитвы заупокой читать!

— Танюша! — мамуля решила проведать горемычную меня, пришлось срочно перевернуть ящик и, не обращая внимания на полузадушенный писк рептилии, впихнуть его обратно в шкаф. — Ты с кем это разговариваешь? — мама заглянула в комнату, и с недоумением огляделась.

— Это я речь извинятельную репетирую, — соврала, нисколько не мучаясь угрызениями совести. — Ты же хочешь, чтобы мы с Илюшей помирились? Как послушная дочь, готовлюсь выполнить родительскую волю.

— Ты вот шутишь, — укоризненно покачала головой мама. — А Илюша мучается! Он же тебя любит!

— Да? — опешила я, пытаясь понять, каким-таким извилистым путём родительница дошла до подобного умозаключения. — Ничего, пусть мучается. Больше ценить будет.

— Таня! — строго сказала родительница, нахмурившись.

— Мам! Помирюсь я с Илюшей, помирюсь... И даже прощения попрошу, обещаю. Не злись, — не стала вслух говорить того, что если чего такого и сделаю, то лет через десять-двадцать, а то и поближе к пенсии. — Парни ушли?

— Ушли. Я шкафы в прихожей проверила, вроде всё на месте, — мама недовольно посмотрела на меня, вышла из комнаты, распорядившись напоследок. — А с Илюшей помирись!

— Обязательно, — произнесла громко и добавила еле слышно. — Как рак на горе свиснет у верблюда очки.

Порадовалась, что мама не заметила валяющуюся на полу книжку и не стала читать нотаций по поводу разбросанного белья.

— Хорош придуриваться, — вытащила ящик и заглянула под него. — Вылезай, давай. Иначе реально пущу на шашлык!

— Не надо, — пискнул дракон и выполз-таки, поглядывая на меня при этом с опаской.

Чешуйчатый гад предпочёл отойти от меня подальше, встал рядом с кроватью, нервно подёргивая крыльями.

— В ванну я тебя не протащу контрабандой, мама бдит, — подхватила покрывало и направилась на выход. — Жди меня и никуда не смей деваться! Если понадобится, и из-под земли достану! — пригрозив таким образом, и понадеявшись на сознательность дракоши, быстренько сбегала в ванную комнату.

Бросила покрывало в стиральную машину, намочила своё полотенце и вернулась в комнату. Дракон выполнял приказ, стоял, боясь лишний раз шевельнуться и с места сойти, даром что не по стойке смирно. Вытерев добровольному мученику лапы, снова сбегала по старому маршруту — бросить полотенце в стирку. Вернувшись, села на кровать, похлопала по ней рядом с собой и велела:

— Иди сюда и поведай мне, друг любезный. Что за гениальный план вы там наметили, а?

— А ты меня не съешь? — кого-то явно заклинило на одной и той же мысли.

— Если не сядешь рядом со мной и не расскажешь всё, как есть, точно съем, — не выдержала и решила применить метод кнута, раз уж пряник не помог.

Дракон прекратил переминаться с лапы на лапу и вспорхнул на кровать, не переставая, правда, опасливо косить на меня глазом.

— Я слушаю, — поторопила чешуйчатого. — Что за похищение?

— Ну... ты должна была пойти вечером прогуляться, с Чёрным Властелином... — неуверенно начал каяться в грехах дракон.

— И во сколько планировалась эта прогулка? — опустила вопрос про личность загадочного Чёрного Властелина, начиная, кажется, догадываться кого именно имеет в виду под ним чешуйчатый.

— Не знаю... Я это, в засаде сидеть должен был. В парке, в кустах, как луна взойдёт, — дракоша сел на расстоянии от меня, и сейчас потихонечку отодвинулся ещё дальше, отреагировав так на то, что я нахмурилась.

— Однако, как интересно драконы пляшут, по четыре штуки в ряд, — хмыкнула я, обдумывая поступившую информацию. — Да ещё и платочками помахивают.

— Драконы платочками не помахивают, — обиделся за чешуйчатую братву дракон. — И не пляшут.

— Пляшут, ещё как пляшут. Вот прямо сейчас, — помолчала и, отодвинув тему танцев дракош в сторону, вернулась к более важному вопросу. — Итак, мы должны были с Чёрным Властелином гулять, когда луна взойдёт. А ты должен был сидеть в кустах. С этим ясно, — зловеще усмехнулась, муженёк всё-таки понял мои слова буквально и так и не въехал в суть претензий. — А что дальше? Ты бы меня утащил, я правильно понимаю?

— Правильно, — грустно вздохнул чешуйчатый и махнул хвостом. — А потом Чёрный Властелин пришёл бы и спас тебя... и меня убил бы.

— А зачем тебя обязательно убивать? — хмыкнула недоверчиво. — В чём смысл?

— Так это же Чёрный Властелин! — он посмотрел на меня с таким священным ужасом и недоумением, как если бы он был благодетельным монахом, вдруг оказавшимся в аду и никак подобного оборота дел не ожидавшим.

— И? — поднялась с кровати, прошлась по комнате, пнула попавшееся по ноги бельё и повернулась к дракону. — Что в этом такого?

— Но он же Чёрный Властелин! Он пьёт кровь младенцев на завтрак, а закусывает человечиной! — Годзилла захлопал крыльями, забегал по кровати, временами останавливаясь и вздымая морду кверху, да патетически возводя очи горе.

— И драконятиной, — добавила я, не скрывая иронии.

— И драконятиной, — подтвердил чешуйчатый, сразу как-то поскучнев и погрустнев.

— Ну, раз ты говоришь... Раз всё так печально... Придётся тебя как-то спасать от Чёрного Властелина, — произнесла с притворным сочувствием. — И я помогу тебе в этом, если подскажешь, как ты меня нашёл...

— Просто, — не стал таить важную информацию дракончик. — Меня в твой мир провели, изображение показали и дали вещь понюхать...

— Вещь, — скрипнула зубами, поняв, что моя одёжка, кровожадными барбюшками пущенная на ленточки послужила делу науськивания на меня дракона. — А провёл кто? Чёрный Властелин?

— Нет, — и чешуйчатый погрустнел ещё больше. — Брат...

— Прикольный у тебя братец, — оценила я ситуацию. — На съедение Чёрном Властелину отправил. И почему же ты не отказался?

— Не мог я отказаться, — дракончик совсем поник. — У нас старшим не отказывают...

— Как всё запутано, — усмехнулась и присела обратно на кровать, склонилась над драконом, глядя прямо ему в глаза, и гаденько так сказала. — А знаешь, ты в полной жопе. Уж извини за прямоту.

— Да? — спросил он, опять вздохнув.

— Да! — припечатала я. — И даже скажу почему. Задание ты не выполнил... Меня не украл. Как ты думаешь, что тебе за это будет?

— Съедят... — выдал он, вздрогнув всем телом. — А, давай, я тебя украду? И сделаем вид, что этого разговора не было?

— Тогда Чёрный Властелин придёт меня искать. А когда найдёт... Что сделает? — прищурила один глаз, хитро глянув на дракона.

— Убьёт, — послушно сделал нужный мне вывод чешуйчатый. — И что же мне делать? — растерялся гад, осмыслив ситуацию.

— Похищать меня... Но с умом, — выпрямилась и надменно хмыкнула. — У тебя надёжная пещера есть?

— Нет, — отодвинулся от меня дракон, посмотрев как на сумасшедшую. — А зачем тебе пещера? Может, лучше, замок какой-нибудь? Или дом?

— А вот затем, — загадочно улыбнулась и поднялась. — Помогай бельё собрать, притом быстренько, нам пора рвать когти... Хотя... Постой, не надо. Пусть валяется.

Глава 6

Месть по-Татьяновски

Железные браслеты на руках и ногах натирали нежную кожу, и я про себя материлась на свою же собственную извращённую фантазию, которая просто требовала натуральности от постановки. Потому подбитый глаз выглядел вполне себе правдоподобно, как и кровь на разорванной одежде. И остановившийся взгляд, и побритая налысо голова, и распоротый живот, из которого вывалились кишки.... Всё выглядело вполне себе натурально, не зря же долго и упорно щёлкала пальцами, добиваясь качественной иллюзии.

Организовывая подобный спектакль, я преследовала несколько целей. Первая — посмотреть на реакцию благоверного, когда увидит меня мёртвой. Вторая — если поверит, то избавиться от внимания гада навсегда, а, значит и заиметь возможность безболезненно, при помощи магии избавиться от штампа в паспорте и зажить спокойной жизнью. Третья — вернуть мужу шутку со смертью. Раз ему можно так шутить, то почему бы мне тоже что-нибудь подобное не организовать?

Дракон, поняв, какую подставу я ему подготовила, попытался испариться в неизвестном направлении, но не тут-то было. Он был мне необходим для антуражу. И сейчас валялся пузом вверх у моих ног, изображая дохлого-дохлого чешуйчатого гада, отдавшего последнюю чешуйку ради моего спасения. Пещера, в которую дракоша доставил нас любимых, сейчас напоминала поле боя. Клочки моей одежды валялись повсюду, как и драконьи чешуйки — ах, как он вопил, когда я их выдирала! — всё вокруг было залито кровью, и усыпано моими волосами. Если бы сама всё это не наколдовала, поверила бы с первого взгляда, и со второго, в то, что в этой пещере недавно настоящее смертоубийство творилось, благо позаботилась и о том, чтобы след своего колдовства скрыть от глаз муженька... надеюсь, поведётся. И поскорее появится, а то мне что-то в натуре, как любит Годзилла выражаться, одно местечко посетить бы... притом срочно.

— Эй, дракон! Выходи на смертный бой! — прервал зычный бас мои размышления о насущных надобностях.

Дракоша приоткрыл один глаз и жалобно на меня покосился.

— Лежать! — прошипела, перестав изображать из себя дохлую девушку, висящую в цепях на стене.

— Дракон! На смертный бой зову! — бас надрывался, сердито так, с намёком.

— Лежать! — прошипела снова, стоило только дракоше дёрнуть лапой и попытаться смыться. — Съем! — гад чешуйчатый тут же присмирел и покорно прикрыл глаз, тоскливо вздохнув перед этим.

— Дракон! Ты там совсем прихренел, что ли? — возмутился обладатель баса и заглянул в пещеру. — Опупеть! Ты сдох, что ли? А кто проставляться будет?! — богатырь, косая сажень в плечах, цепляясь огромным мечом за камни, вошёл вовнутрь. — Не, реально охамел! — поморщился на придуманный мной ужастик мужик. — Ты мне попойку должен был! — и пнул дракошу в бок.

Мой чешуйчатый герой даже не шелохнулся, а я срочно вернулась к изображению дохлой себя. А то, забывшись, чуть не вытянула шею, дабы получше незваного гостя разглядеть.

— Да, бл.., что здесь происходит? — брезгливо глянул на меня пришелец. — Что за херня? — а в выражениях светловолосый дяденька не стесняется, я смотрю, как и в поведении. — А, может? — спросил он сам у себя, и воровато так осмотрелся. — И где тут у него тайник? — поморщился и хищно так улыбнулся. — Кажись, там, — обошёл дракона по дуге, не заметив, как тушка дёрнула лапой, явно норовя спалить всю конспирацию.

С беспокойством проследила за тем, как чешуйчатый забыл о том, что дышать нельзя, пока я не разрешу и выпустил из ноздрей тоненькую струйку дыма. Кипит как чайник? Я бы тоже кипела, если бы кто-нибудь вломился на мою жилплощадь и принялся бы мои заначки искать. Стёрла бы в порошок мародера! Потому, понять дракошу могу, а вот позволить защитить собственность — нет! Супруг в любой момент может нагрянуть. А тут этот... который дракон, мне всю картину маслом портит. Дяденька-то, как раз, может очень даже к месту прийтись... Сойдёт за злодея, и за воровство по заслугам получит, в следующий раз будет думать, как беззащитных драконов грабить... Но пока, пока стоит что-то сделать, что поможет Годзиллу на месте удержать.

Дракон терпел, пока дяденька отодвигал камень. Дракон терпел, пока наглый гость грёб золото горстями, ссыпая его на снятую с себя рубаху. Дракон только тоненькие струйки дыма выпускал, пока его дружок тащил всё это на выход... Дракон не выдержал, когда бяка бякская в человеческом обличье оттоптала чешуйчатому хвост и заехала промеж лап здоровенным мечом, что мешался дяденьке, вися у него на поясе.

— Лежать! Сидеть! — шипела я, пытаясь предотвратить катастрофу, заметив, как дракоша медленно, с неотвратимостью возмездия, поднимается с места за спиной мародёра. — Не смей! — заорала уже во всё горло, дёргаясь в цепях и пытаясь остановить хозяина пещеры. — Мать твою! — простонала, увидев, что дяденька обернулся и вытаращил глаза на меня, да на дракона.