— Господин Нобуро, с тех пор, как открыли дороги через Букасо, проехало очень много людей, — рискнула напомнить Ия. — Среди них могли быть и те, кто знал историю о тайном обществе.
— Но ни у кого из них нет нужды клеветать на меня и на вашего приёмного отца! — огрызнулся молодой дворянин. — А господину Хваро это было просто необходимо! Он знал, что вернувшись из Тодаё, я мог арестовать его за организацию нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако!
— Даже если с вашей стороны господину Хваро и грозила какая-то опасность, — уловив в голосе мажора истерические нотки, девушка спорить с ним не стала, но всё же попыталась воззвать к здравому смыслу. — Но зачем ему понадобилось клеветать на моего господина Сабуро?
Однако невольный сосед по пещере оказался на редкость упорным в своих заблуждениях и, не раздумывая ни секунды, выпалил:
— Потому что он был в курсе моего расследования! Господин Сабуро знал, что Мукано по приказу Хваро убил его служанку и её любовника! Я сообщил ему, что собираюсь съездить в Тодаё и допросить господина Сэгаво! Хваро испугался, что его тёмные делишки станут достоянием гласности и решил покончить с нами обоими!
Пришелице из иного мира хотелось сказать, что все его рассуждения — это обычное "натягивание совы на глобус", полный бред, ну или, в лучшем случае, слишком неправдоподобная версия событий.
К счастью, она вовремя вспомнила где-то прочитанную или услышанную фразу: "никогда не спорьте с сумасшедшими", поэтому оставила своё мнение при себе и осторожно пробормотала:
— Но вы же сами сказали, что господин Хваро куда-то уехал. Как он мог...
— Я говорил, что ему помогал Джуо Андо! — рявкнул младший брат губернатора, так что у неё даже в ушах зазвенело. — Вы что, госпожа Сабуро, совсем меня не слушали?!
— Простите, господин Нобуро, — невольно вздрогнув, Платина попыталась неуклюже оправдаться. — Всё это так неожиданно... Я просто растерялась... Вы же знаете, мы женщины так не собраны...
— Да уж, — остывая, пробормотал бывший чиновник по особым поручениям. — Запомните, госпожа Сабуро, это Джуо Андо спрятал в канцелярии книгу смутьяна Дзако, его возмутительное воззвание и поддельное письмо заговорщиков.
— Простите, господин Нобуро, — Ия тоже попробовала не сдаваться. — Наверное, я вновь вызову ваше негодование, но господин Андо — тихий пьяница, не способный на такой рискованный поступок. Я же его знаю.
Реакция собеседника на её слова оказалась совершенно неожиданной. Он громко, заливисто расхохотался, да так, что аж слёзы на глазах выступили.
Ничего не понимая, девушка только растерянно хлопала ресницами.
— Госпожа Сабуро, — немного успокоившись, выдавил из себя молодой человек. — Вы совсем не знаете господина Андо. Да будет вам известно, это господин Андо и его матушка написали ту жалобу на вашего приёмного отца, обвинив его в том, что он собирается принять в семью дикарку из какого-то варварского племени!
Платина замерла, не веря собственным ушам. Неужели эта милая, хотя и несколько взбалмошная старушка, обучавшая её этикету и всему тому, что должна знать благородная девица, оказалась настолько лживой и двуличной?
Донести на того, кто держит на службе её сына — алкоголика, да ещё и использовать для этого несчастную, потерявшую память девчонку, которая не сделала ей ничего плохого?
У Ии это настолько не укладывалось в голове, что даже дыхание перехватило.
А может, этот усатый метросексуал врёт? С него станется. Однако тот, противно улыбаясь, продолжил всё тем же насмешливо-снисходительным тоном:
— Не верите?! Так знайте, именно госпожа Андо рассказала мне, как вы, переодевшись мужчиной, бегали по ночам на свидание с бароном Хваро!
Путешественница между мирами почувствовала, как кровь отхлынула от лица, а стол с посудой и жалким светильником внезапно закачался перед глазами.
Быстро справившись с головокружением, девушка хрипло выкрикнула:
— Не может быть! Это ложь!
— Считаете, я это сам придумал? — с глумливой насмешкой фыркнул младший брат губернатора. — Да госпожа Андо и её сын ненавидят вашего приёмного отца! Они считают именно его виновным в несчастьях своей семьи и готовы на всё, чтобы ему отомстить! Я-то сразу понял, что никакая вы не дикарка, а на самом деле потеряли память, многое позабыв. И мне всё равно, приходитесь вы кровной родственницей Бано Сабуро или нет. А вот сын и мать Андо воспользовались вашим удочерением, чтобы написать ещё одну жалобу на вашего приёмного отца!
"Вот же-ж! — мысленно охнула Платина. — Что за мир?! Кругом одни уроды!"
Она хотела возразить, заявив, что не имеет никаких отношений с господином Хваро, но потом передумала. И без того уже наболтала много лишнего, о чём лучше бы помолчать.
А Рокеро Нобуро, довольный впечатлением, произведённым на благодарную слушательницу, вдохновенно вещал, глумливо ухмыляясь:
— Меня-то интересовал только барон, а вот Андо настаивал, чтобы я нашёл способ навредить вашему приёмному отцу. Надо было рассказать о нём господину Сабуро, чтобы он выгнал неблагодарного негодяя со службы, но я пожалел его мать. Старая женщина могла остаться совсем без средств к существованию.
Молодой дворянин прокашлялся и, вытерев платком губы, продолжил:
— Когда я занялся расследованием нападения на свадебный караван, Андо понял, что я не собираюсь портить жизнь вашему приёмному отцу. Наоборот, мы с ним даже сблизились, вместе расследуя это дело. Тогда-то мерзавец и испугался, что я открою ему, кто отправил губернатору ту вздорную жалобу, и он предупредил Хваро о моих подозрениях на его счёт. Барон хитёр и коварен. Ему не составило труда придумать, как оклеветать меня и господина Сабуро. Сам-то Андо до такого ни за что бы не додумался. А дальше всё просто. Воспользовавшись тем, что мой брат уехал в столицу, Хваро каким-то образом донёс цензору на меня и на господина Сабуро. Господин Цунадоро, цензор нашей провинции, давно не ладит с моим старшим братом. Получив такой повод ему навредить, он тут же примчался в Букасо с помощниками и солдатами. Сначала они обыскали канцелярию, найдя там книгу Дзако, воззвание и поддельное письмо от заговорщиков. Подобная подлость так расстроила господина Сабуро, что он чуть не умер. А Цунадоро понял, что доносу на нас можно верить, и заявился в "Бамбуковую жабу". Это гостиница, где я остановился. В моих вещах тоже нашли какое-то письмо. Я пытался объяснить, что не имею к нему никакого отношения. Но меня даже слушать не стали и посадили в тюрьму вместе с вашим приёмным отцом.
— Как же вам удалось бежать, господин Нобуро? — воспользовавшись паузой в монологе бывшего чиновника по особым поручениям, спросила Ия.
— Милостью Вечного неба, — явно успокаиваясь, ответил тот уже почти нормальным голосом. — И барона Хваро
— А он тут причём? — удивлённо вскинула брови девушка.
Собеседник криво усмехнулся.
— Поздно ночью, когда и мы, и охранники уже спали, в тюрьму ворвались двое наёмников. Они быстро перебили сонных солдат, открыли клетку и сказали, что это мой брат прислал их освободить нас...
Замолчав, рассказчик взял со стола почти остывший чайник, плеснул в чашечку немного воды и жадно выпил, промачивая пересохшее горло.
Слушательница нервно сглотнула.
— Сначала я очень обрадовался, — глухим тоном заговорил молодой человек, машинально вертя в пальцах простенькую керамическую чашечку. — Но потом вспомнил, что брат давно уехал в столицу. Он просто не мог знать, что меня арестовали и посадили в тюрьму. Но главное, те воины словно бы не обратили внимание на каких-то бродяг в соседней клетке. Ну, вели себя так, как будто там никого нет. Только я-то знаю, что настоящие наёмные убийцы свидетелей своих дел в живых не оставляют. Бродяги же могли рассказать, что этих воинов нанял мой брат. Поэтому я наёмникам не поверил, но всё равно решил бежать. Иначе они бы меня просто убили. А вот ваш приёмный отец господин Сабуро отказался. Сказал, что будет для меня только обузой, что его старший сын спасся, а сам он смерти не боится. И ещё, это он тихонько посоветовал мне укрыться в монастыре "Добродетельного послушания". Узнав, что господин Сабуро решил остаться, наёмники и слова против не сказали. Тогда-то я окончательно понял, что им нужны живые свидетели нападения. Когда мы вышли из тюрьмы, я убил одного из них, ранил другого, отнял у него меч и сбежал. Три дня сюда добирался. Спал в лесу, как дикий зверь. Голодал, питался прошлогодними орехами. Но, хвала Вечному небу, добрался до монастыря, рассказал всё госпоже Сабуро, а она привела меня сюда.
— Вы много пережили, господин Нобуро, — сочувственно покачала головой Платина, теперь понимая, почему бывшая подруга не удивилась, узнав об аресте брата. Одновременно прояснилась и столь странная реакция на появление его приёмной дочери.
Мало того, что та несёт на себе проклятие и бросила в беде приютившую её семью, так она ещё и влюблена в того, кто, если верить словам Рокеро Нобуро, подло оклеветал самого близкого настоятельнице человека.
И после всего случившегося бесстыжая особа заявляется в обитель и нагло требует у убитой горем женщины помочь связаться с негодяем, разрушившим семью Бано Сабуро и уничтожившим их доброе имя. Удивительно, как Амадо Сабуро вообще не прогнала её прочь?
Однако, в отличие от сестры бывшего начальника уезда, пришелица из иного мира не спешила с выводами.
— Я восхищена вашей храбростью и умом, господин Нобуро, — продолжила она вкрадчивым тоном, тщательно обдумывая каждое слово. — Но к сожалению, я не всё поняла, и мне бы хотелось кое-что для себя прояснить.
— Спрашивайте, — милостиво позволил тот.
Выговорившись, вывалив на собеседницу весь накопившийся негатив, молодой дворянин заметно устал и, кажется, даже немного подобрел. Во всяком случае, его голос стал заметно мягче, и из него почти исчезли ехидные, издевательские нотки.
— Как вы догадались, что барону помогает именно господин Андо, а не кто-то другой? Это потому что он часто выпивал с Хваро? Или потому что Андо на вас разозлился?
— Я, госпожа Сабуро, конечно, учитывал все эти обстоятельства, — с солидной снисходительностью принялся объяснять младший брат губернатора. — Только главное в другом. Никто, кроме чиновников уездной канцелярии, не знал, что я жду лишь надлежащих полномочий, чтобы начать самое тщательное расследование нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако. Но только у Андо есть причины вредить мне и господину Сабуро. Вы понимаете, как это важно?
— Конечно, господин Нобуро! — энергично закивала Ия, жадно ловя каждое слово.
Вновь промочив горло, сосед по пещере задумчиво проговорил:
— Кроме того, ваш приёмный отец рассказывал, что все писцы и даже стражники очень испугались цензора и его людей. Только Андо вёл себя так, словно ничего не случилось. А он, как я знаю, никогда не отличался особой храбростью.
— Я знаю это, — подтвердила девушка.
— И он оказался единственным, кто согласился проводить цензора и его людей до моей гостиницы. А видели бы вы его лицо!
Бывший чиновник по особым поручениям зло скрипнул зубами. Пальцы, всё ещё сжимавшие чашечку, побелели. Тихо хрустнула керамика.
Разжав ладонь, Рокеро Нобуро несколько секунд недоуменно таращился на треснувшую почти пополам посудину, потом раздражённо отставил её в сторону.
"Опять одни подозрения, предчувствия и догадки, — мысленно усмехнулась про себя Платина, старательно сохраняя озабоченно-сочувственное выражение лица. — Ещё бы сказал: "зуб даю" или "бля буду"!"
Выслушав эмоциональное повествование собеседника, она наконец составила некоторое представление о том, что же произошло с её приёмным отцом.
Вот только утверждения местного метросексуала о том, что во всём виноват именно Тоишо Хваро, Ию нисколько не убедили.
Успев немного проникнуться местными реалиями, она скрепя сердце допускала, что барон всё же мог приказать убить свою любовницу, сбежавшую с каким-то простолюдином. С точки зрения дворянина Благословенной империи — это самое настоящее предательство, требующее соответствующего наказания.
Хотя где-то в глубине души девушка таила робкую надежду, что это верный телохранитель молодого землевладельца господин Мукано прирезал несчастных, вступившись за честь сюзерена и уже только потом поставив того в известность о случившемся.
Но вот в то, что Хваро имеет какое-то отношение к нападению разбойников на свадебный караван дочери рыцаря Канако, она не верила от слова "совсем". Ему просто незачем это делать.
Соответственно, и рисковать с подброшенными письмами от мифических заговорщиков, чтобы оклеветать начальника уезда и младшего брата самого губернатора, барону тоже нет никакого смысла.
Если исходить из печальной реальности родного мира девушки, случившееся — результат каких-то внутренних "разборок" между высшими чиновниками провинции, жертвами которых пали и её приёмный отец, и даже господин Рокеро Нобуро, а вот господин Тоишо Хваро здесь ну совершенно ни при чём.
К сожалению, её сосед по пещере убеждён, что во всех его несчастьях виноват исключительно барон, и Платина не собиралась с ним спорить. Ни к чему это, да и не безопасно, учитывая взрывной темперамент мажора.
Несмотря на молодость, Ия уже успела уяснить, что убеждённых людей вразумлять бесполезно, а вот выяснить дополнительные подробности произошедших событий можно и попробовать.
Но прежде чем она успела открыть рот, намереваясь задать очередной вопрос, собеседник, шумно выдохнув, вновь ударил ладонью по столу, но уже не так громко, как в первый раз.
— Как только выберусь отсюда, поймаю этого мерзавца, привезу в канцелярию губернатора и при всех чиновниках заставлю рассказать, как всё было на самом деле!
— Вы хотите схватить Андо, чтобы добиться нового расследования? — тут же уточнила девушка.
Молодой дворянин вздрогнул. Даже при скудном освещении жалкого масляного светильника Платина смогла разглядеть, что тот смотрит на неё с таким удивлением, словно только что заметил.
Кажется, свои последние слова он обращал не столько к ней, сколько к самому себе.
— А вы считаете, что я всю жизнь собираюсь прятаться в этой норе?!
— Нет, конечно, — поспешно заверила его Ия. — Просто мне тоже очень хочется спасти своего приёмного отца. А если он всё же умрёт, то мой долг — вернуть ему доброе имя.
— Но, вы, кажется, испытываете к господину Хваро нежные чувства? — глумливо усмехнулся противный мажор.
— Да, он мне нравился, — согласилась девушка, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и невозмутимый вид. К чему скрывать, если ему и так всё известно.
А она-то, дура, всерьёз рассчитывала, что её ночные вылазки в город остались незамеченными.
Пришелица из иного мира уже знала, что скажет дальше. Не даром же двуличная стерва Андо пичкала её разными нравоучительными трактатами. Пусть и от них будет хоть какая-то польза.
— Я даже как-то раз вечером с ним гуляла. Мы лишь прошлись по улицам и ничего более. Но сейчас, когда вы мне рассказали, как подло он поступил с вами и с моим приёмным отцом, это уже не имеет никакого значения. Господин Бано Сабуро удочерил меня, приняв в свою семью, и моя священная обязанность — защитить его и всех моих родных. Господин Нобуро, я готова помочь вам всем, что не затронет мою честь.
