— О, прошу прощения, мисс. Не мог заметить вас там.— Поправляет он себя, когда опущенное боковое стекло выявляет, что я — она, а не он, хотя технически... Ой, не идём туда!... Я отдаю ему в руки деньги. Глаза его расширяются от удивления.
— Сто долларов! Да благословит вас Бог, мисс, я уверен, что он оценит.—
Я поднимаю стекло, отключая звук его благодарности. Загорается зелёный свет и поток транспорта снова начинает движение. Я размышляю о том, как деньги легко всё меняют. Если бы я протянула ему один доллар, благодарность была бы заменена разочарованием, и даже гневом. Но стоит добавить пару нулей, лицо другого мёртвого президента на практически идентичной бумаге и эффект будет совершенно другим. Экономика. Я не претендую на то, чтобы её понять. Она не пересекается с моей целью здесь в этом времени. Из того, что я видела это работает приблизительно так: американцы тратят все деньги, которые они зарабатывают, а затем ещё некоторые на то, что им нравится. В счёт кредита Китая и бюджетного дефицита. И так продолжается до тех пор, пока сумма долга не станет настолько гигантской, что немногие из них смогут даже рассмотреть долговой вопрос объективно, в том числе — политики, которые наиболее недальновидны, в том, откуда страна возьмёт деньги.
Я торможу и останавливаюсь на следующем светофоре. Саре Коннор повезло больше, и она проскочила переход. Я смотрю, как внедорожник удаляется, и уже раздумываю о том, чтобы съехать с полосы и рвануть на красный свет. Нет. Это было бы заметно не только для Сары Коннор, но и для постов Калифорнийского дорожного Патруля в районе. Я в украденном автомобиле, на который нет документов. Встреча с полицией, в конечном итоге, приведёт к насилию и кровопролитию. С их стороны. Джон будет очень недоволен, если я стану серийным убийцей. И я не хочу замызгать кровью свой новый топик. Я заметила, что кровь легче пролить, чем потом отмывать.
На этой развязке нет бездомных ветеранов, желающих мыть лобовое стекло. Справа от меня кафе на тротуаре, с людьми, сидящими вокруг маленьких столиков, защищённых от лучей солнца разукрашенными зонтиками. Люди не обращают внимания на пробки, они слишком поглощены своими Айфонами и Айпадами, обновлением профиля на фейсбуке и веб серфингом, они потягивают кофе и грызут бублики — органические булочки, цельнозерновые естественно. Это Калифорния в конце концов. Эти люди обязаны существованием своих гаджетов не Стиву Джобсу, и даже не Марку Цукербергу, а Джону Коннору и его матери, которые предотвратили раннее воплощение Судного Дня. Без их вмешательства, пустырь и ядерный Холокост в этой области, стали бы трендом на долгие годы.
Цвет светофора меняется, и я с ускорением пытаюсь наверстать упущенное. Каен приёмистее и мощнее, внедорожника, он проявляет прыть спорт кара. Настоящий волк в овечьей шкуре. Я предлагала Джону обновить машину. Температура в салоне достигла 116ти градусов. (Прим. 47 по Цельсию) Уютно.
Звонит сотовый телефон. Голос Джона. — Где ты сейчас?—
Я даю ему координаты и добавляю: — Если мы едем в Сан-франциско, то мне придётся остановиться на заправку. В машине меньше четверти бака.—
— Не будет нужды. Я думаю, что знаю, где она сейчас.—
— Где?—
-Зума-Бич.—
— На пляже Зума?—
— Мамино Прошлое.—
-Объясни пожалуйста.—
— У неё есть счастливые воспоминания о Зуме со времён, когда она была подростком моего возраста. Я думаю, что она движется туда.—
— Её Прошлое прошло, она больше не может вернуть его. — Указываю я. — Она уже старая. Как и люди, которых она знала. И вряд ли они по прежнему на том месте.—
— У людей такая реакция, искать утешения в местах, где они были счастливы.— Отвечает Джон. — У мамы был стресс, может быть это остудит её.—
Я продолжаю крутить руль в молчании, размышляя о том, что Джон мне сказал. Странно это. Человек помнит и дорожит далёким прошлым, но совершенно не помнит близкое, с трудом вспоминая, что было на завтрак несколько дней назад. Похоже оценка Джоном поведения своей матери оказалась верной. Внедорожник тормозит и сворачивает на стоянку. В зеркало заднего вида я замечаю Сару Коннор, выходящую из автомобиля, и направляющуюся по тропинке к дюнам. Она не смотрит в мою сторону. Я запрашиваю у Джона инструкции.
— За ней. На расстоянии. Я хочу быть абсолютно уверен, что не будет встречи с доктором Красавчиком.— (Прим. Ханком)
— Хэнком.—
— Ладно. Я позвонил в больницу. У него выходной в воскресенье. Наверное, где-то играет в гольф, но всё равно стоит убедиться.—
Я выхожу из Каены. Пляж переполнен, люди бегут за пределы города, чтобы насладиться солнечными выходными. Некоторые серферы разгружают свои принадлежности из прицепов к пикапам, чтобы отправиться в океан, где они будут кататься по волнам снова и снова, без неизбежной, казалось бы, скуки, или понимания бесполезности всего этого. Независимо от того, лодка у вас. Или доска, какой тут может быть выбор. Рядом с серферами группа людей помогающих друг другу надеть на спину и закрепить громоздкие рюкзаки. Они называются туристами, которые идут, им, конкретно, всё равно куда, и нет какой-либо особой причины. Их награда — движение. Странностей больше и больше.
Я подхожу к началу тропы в дюнах. У Сары Коннор значительное преимущество, хотя нет никаких деревьев или растительности, так, что вряд ли я потеряю её из виду. К тому же она специально должна хотеть скрыться, чтобы избежать моего наблюдения. Тропа следует контурам ландшафта песчаных дюн. Окружение сухое и не гостеприимное, здесь море встречается с сушей, это часть природного рельефа не затронутого цивилизацией. Люди обычно счастливы от возможности уничтожить многие акры пустыни, построить дома, шоссе и торговые центры, однако некоторые районы, по-прежнему остаются священными и даже охраняются законом. Кто их выбирает и почему? Всё очень загадочно.
Сара Коннор исчезает за холмом. Я двигаюсь в спокойном темпе и, поднимаясь на гребень, не вижу её, только песок и трава аронника, которая покачивается на ветру. Затем, что-то воздействует на мои ноги, они подгибаются. Я встаю на колени и принимаю второй удар в спину, он заставляет меня упасть плашмя, лицом прямо в песок. Очки спадают. Я поворачиваю голову и, в этот момент, вижу кибернетически укреплённую ногу Сары Коннор с силой давящую на мою шею, прижимающую меня к земле.
— Думаешь, я не знаю на чём ездит сосед? Я помню, марку и номер каждой машины в потоке. Это называется быть подготовленным.—
Она достаёт пистолет из-за пояса джинсов. Девятимиллиметровый Глок. С бронебойными пулями. Я знаю об этом, потому, что сама заряжала его. Она прижимает пистолет к моей голове.
-Я подумала Джон будет беспокоиться, и отправит тебя вслед за мной. Так даже проще. Ты стала помехой. Ничего личного. Я давно должна была это сделать...—
Её палец подтягивает спусковой крючок. В упор пули разорвут мой череп на части. Вот и всё. Это конец.
ГЛАВА 59.
-Могу ли я вам помочь?—
Палец Сары Коннор ослабевает на спусковом крючке. Голос принадлежит одному из туристов, которого я видела на стоянке и который внезапно появился на тропинке протоптанной в дюнах. Пистолет скользит под ремень джинсов Сары и накрывается складками рубашки, затем она поворачивается, чтобы ответить.
-У нас всё в порядке.—
-Уверены? Я в прошлом медик. Если есть травмы, я мог бы...—
-Я сказала у нас всё в порядке. Теперь уходите, Доктор Медицины.—
(прим. Есть такой сериал)
Турист качает головой и уходит, бормоча под нос что-то о дамбах. Возможно он голландского происхождения, хотя, я не обнаруживаю акцента.
Я сажусь, в тайне готовая разоружить Сару Коннор, если потребуется.
— Есть и другие туристы, которые хотели пойти по этой тропе. Если ты уничтожишь меня, тебе придётся избавляться от тела. Я тяжелее, чем выгляжу. Ты не сможешь справиться самостоятельно. Если кто-то тебя увидит, то вызовет полицию.—
-Просишь сохранить тебе жизнь? Никогда не думала, что дождусь этого дня.—
-Я не прошу, просто констатирую факты. Джон не хотел бы, чтобы меня убили.—
— Только не рассказывай мне, чего он хочет. Я его мать.—
-И ты действуешь не рационально. Если я погибну, у него всё ещё остаётся предыдущая Кэмерон. Ничего существенно не изменится—
-Ты имеешь в виду, другую тебя?— Я думала, что она была похоронена в пустыне.—
-Так и есть. Джон знает координаты. И она такая же я, только у неё на год меньше воспоминаний.—
-Значит она не узнает Мию?—
-Нет.—
Сара Коннор молчит, обдумывая. Будет ли прошлая Кэмерон вести себя с Мией иначе, чем я? И заметит ли Мия, начав задавать неудобные вопросы? Я полагаю, что будет. И так же, очевидно, думает Сара Коннор. Она позволяет мне встать, когда я показываю, что мой сотовый телефон звонит.
-Это Джон?—
-Да.—
-Дай его мне.—
Я передаю сотовый телефон. — Нажми зелёную кнопочку.— Добавляю услужливо.
-Я знаю, как работает сотовый телефон!— Она прикладывает трубку к уху.
-Нет, это я... Твоя маленькая ищейка в порядке... Что? Почему я должна звать Фрэнка?... Это смешно, он знает, где учится Мия....Я в порядке...Только не сейчас... Когда я успокоюсь, и буду готова... Ну, ты просто должен доверять мне... Ты хочешь поговорить с ней?—
Она протягивает мне сотовый. — Я собираюсь прогуляться. Не преследуй меня снова. Тебе повезло в этот раз.—
-Ты в порядке?— Голос Джона. Знакомый и заботливый.
-У меня песок в штанах.— Признаюсь я.
-Возвращайся домой.—
— А твоя мать?—
-Отпусти её. Мы ей просто должны доверять.—
-0—
Я возвращаюсь на стоянку. Перед попыткой уехать домой, есть дело, которым я вынуждена заняться в первую очередь. Назовём эту задачу: УДАЛЕНИЕ ПЕСКА.
Я снимаю ботинки, джинсы и нижнее бельё, чтобы дать им хорошую встряску. Таким образом я избавлюсь от каждой случайной песчинки в моей нижней части тела.
Последний из серферов смотрит на меня разинув рот. Странно. Он наверняка должен был видеть песок раньше.
-Клёвая штучка.— (Прим. Он говорит воск. Так иногда называют "штучку", фигуру...)
Заминка. Я не уверена, что он имеет в виду. Конечно серферы натирают доски воском для увеличения силы сцепления ног с досками...
-Клёвая штучка.— соглашаюсь я весело. — Она становится скользкой, когда увлажняется.— (Прим. Кэмерон имеет ввиду — доску для серфинга)
Он снова смотрит на меня открыв рот.
— Ты мог бы погрузиться и утонуть.— Добавляю я.
Нет ответа. Очевидно, что я имею дело с умственно отсталым дебилом. Я переодеваюсь и завожу Порше Каену. Стоит подумать, честно говоря, чтобы такие люди находились под присмотром.
Обратный путь занимает больше времени. Вечереет и люди, которые провели день на пляже, теперь возвращаются домой. Или пытаются. Завтра рабочий день. Учебный день. Все проезды забиты. Даже терминаторы бессильны перед пробками. Я должна была угнать вертолёт.
Я приезжаю обратно домой в 7-49 и ставлю Кайену в гараж в том же месте, где и взяла. Даже выравниваю его так как стоял. Помимо сломанного замка и опустошённого бака с бензином, всё так же как до угона.
Я застаю Джона в гостиной. Мия спит на диване, Снежок белым пушистым шариком свернулся у её ног. Я подробно рассказываю о событиях дня. Джон хмурится, когда я говорю о засаде.
-Ты действительно считаешь, что мама нажала бы на курок?—
-Да. Меня спасло появление туриста. Я думаю, что его зовут Доктор Медицины. Я должна послать ему подарок в знак благодарности.—
-Я не считаю, это обязательным.— Ухмыляется Джон. — Слушай, мы должны были ей сказать. Я бы сказал. Я понятия не имел, что она отнесётся к этому так плохо.—
Он показывает на свой ноутбук на кофейном столике.
-Я провёл небольшой поиск. Оказывается, есть медицинская операция, при которой мышцы могут быть заменены. Всё, что вам нужно, это донор.—
Я киваю. — Завтра пойду и найду.—
-Что? Нет! Ты не можешь просто притащить кого-то с улицы. Они используют трупы. Людей, которые пожертвовали свои органы в случае их смерти.—
Сара Коннор этим вечером не возвращается. Джон неоднократно звонит ей на сотовый, но безуспешно. Мия капризничает и не доедает половину своего ужина. Доесть разрешается Снежку. Его хвост благодарно виляет. Хоть кто-то доволен.
Понедельник.
Джон ложится спать в два часа утра. До сих пор его матери нету дома. Я стою у окна веранды и наблюдаю. У меня строжайший приказ не выходить на улицу и не искать донора органов. Облом. Убийство кого-либо всегда снимает стресс.
Внежорожник приезжает на улицу в 4-13 утра. Я смотрю, как Сара Коннор заходит в дом, слышу её шаги на лестнице и звук текущей по трубам воды, когда она принимает душ. Я слышу, как она закрывает дверь спальни, а потом ... тишина.
В 5-05 мистер Tibbles размашистым шагом идёт по двору. Он останавливается и смотрит в окно, словно чувствует моё присутствие. У него небольшой мёртвый грызун во рту. Я делаю небольшой салют, как один хищник другому. Мистер Tibbles пересекает свой двор. Из прошлых наблюдений я знаю, что он не будет есть свою жертву. Это убитый трофей. Он будет играть с ним, чтобы заполнить свободную минуту, прежде, чем тайно похоронит его. Не в первый раз мне кажется, что кошки могут быть отличными терминаторами. Хотя некоторые из их имён придётся сменить. Кто-нибудь слышал о терминаторе по имени Барсик ?
В 6-15 утра почтальон несётся по улице на своём велосипеде, бросая свежие газеты перед дверьми. Я слышу как номер Лос-анджелес Таймс ударяется в нашу дверь, затем, царапание лап Снежка, который спешит забрать его. Снежка отучили гоняться за почтальоном, который носит с собой водяной пистолет как раз для такого случая. Одного раза было достаточно, чтобы остановить его. У Снежка хорошая обучаемость.
В 6-20 Фрэнк, наш сосед, чей Порше Кайен я угнала, преследуя мать Джона, выходит из своего дома на работу, в костюме с портфелем в руке. Он сразу же замечает сломанную дверь, открывая и закрывая её несколько раз, как будто не веря своим глазам. Он уходит обратно в дом и возвращается с женой. Она в ночной рубашке и выглядит сонной, видимо не слишком рада, что её подняли с постели. Фрэнк демонстрирует сломанную дверь. Похоже, они сильно озадачены. Сломанный замок предполагает ограбление, но ничего ценного не украли все машины на своих местах. Не думаю, что они будут смотреть по сторонам или вверх на девушку, следящую за ними с высоты. Девушку с длинными каштановыми волосами. Целеустремлённую девушку, которую трудно остановить.
Джон просыпается в 7-05. Он замечает меня и спрашивает: — Мама дома?—
-Да.—
Он сидит и трёт глаза. — Почему ты не разбудила меня?—
— Тебе нужен сон.—
-Мне не девять лет, а девятнадцать.— Он натягивает одежду, не потрудившись принять душ. -Ты говорила с ней?—
— Нет, со вчерашнего дня.—
-Наверное к лучшему. Оставайся здесь. Я пойду и выясню, в каком она настроении.—
Он уходит на двадцать минут. На улице, внизу, не происходит ничего интересного, если не считать Снежка, сделавшего своё дело на телеграфный столб.
