— Бедные семикурсники в этом году заслужили особо торжественный праздник, — повторяла профессор Макгонагал и всякий раз сжимала губы в тонкую ниточку. А Гарри видел, что она вспоминает профессора Амбридж.
Атмосфера замка действовала на Гарри очень благотворно. Теплая погода, отблески солнца в озере, летнее синее небо и воздух, наполненный магией. В первый же вечер профессор Дамблдор принес прекрасную новость: он вернул в комнату за сэром Кэдоганом чары, изменяющие обстановку.
— К сожалению, я не могу вернуть ваши Чары Уюта, но уверен, что в вашем новом доме возникнут теплые и очень мощные чары, — Дамблдор улыбнулся, глядя, как Гарри и Гермиона радостно осматривают свое прежнее семейное гнездо.
— Как я соскучилась по нашей комнате, Гарри! — едва директор ушел, Гермиона упала на широкую кровать, раскинув руки так, словно хотела обнять ее. — Когда у нас появится свой дом, я попробую создать точно такие же чары.
— А я бы хотел, чтобы Добби спал не под нашей кроватью, — сказал Гарри. — Как бы только его не обидеть такой просьбой, а то он в отместку отнесет наши фото в "Чарующую плоть" или "Плеймаг".
— Тише, Гарри, — Гермиона прислушалась. Гарри умолк и услышал знакомое всхлипывание.
— Добби! Он уже здесь!
Добби, плача, вылез из-под кровати.
— Добби, почему ты плачешь? — спросила Гермиона.
— Добби виноват перед сэром Гарри Поттером, — вытирая слезу кончиком галстука, ответил эльф.
— Добби, я уже простил тебя, сколько раз это можно повторять! — Гарри пресек попытку эльфа выкрутить себе уши.
— Мы знаем, что ты не хотел причинить вред Гарри, — принялась уговаривать его Гермиона.
— Добби выдержал бы любые пытки, но... Тот-Кого-Нельзя-Называть заглянул в мысли Добби. Он заставил Добби думать, где находится Гарри Поттер!
— Мы знаем это, Добби, — сказал Гарри. — И даже хорошо, что так получилось. Волдеморт пришел в мой дом, а я не знаю, сумел бы я противостоять ему, находясь в другом месте.
— А может быть, нам пришлось бы жить в страхе ещё много лет, — добавила Гермиона. — Так что... мы даже благодарны тебе, Добби.
— Правда? — всхлипнул эльф и жалобно посмотрел на своих хозяев.
— Да, — улыбнулся Гарри. — И я полностью тебя прощаю, Добби. Только выполни одну просьбу.
— Что угодно, сэр! — эльф прижал лапки к груди.
— Не подсматривай за мной и Гермионой.
— Да, сэр, — ответил Добби и вздохнул так, что его уши поднялись и опустились.
* * *
Гарри знал, что профессор Снейп теперь находится в Хогвартсе, но пока ещё ни разу не видел его. За обедом в Общем зале он услышал, что профессор не выходит из своего подземелья, проводя все время в поисках способа исцеления оборотня. Гермиона оказалась права: профессор действительно хотел вернуть свои воспоминания.
Впервые после гибели Волдеморта Гарри увидел Снейпа, когда тот появился в Общем зале. Профессор Дамблдор пригласил его пообедать вместе с коллегами.
— Вы помните, что профессор Снейп потерял память, поэтому не заостряйте на этом внимания, ведите себя доброжелательно и... как обычно, — предупредил Дамблдор.
Гермиона тут же принялась рассказывать забавную историю о выпускном своей кузины. Учителя подчеркнуто вежливо и внимательно слушали девушку, косясь на дверь. И все же вздрогнули, когда в сопровождении Дамблдора появился Снейп. Он похудел так, что мантия висела на нем мешком. Острым взглядом черных глаз он скользнул по присутствующим, сухо поприветствовал всех и сел за стол. Едва его тарелка наполнилась, зельевед быстро принялся за еду.
Гермиона подчеркнуто эмоционально продолжила свой рассказ, но ощутила только возросшее раздражение Снейпа. Зельевед едва ли не одним глотком выпил сок, предварительно понюхав его. Он явно хотел поскорее закончить обед и вернуться в свой кабинет. Учителя тем временем горячо поддерживали разговор, плавно перешедший в обсуждение, как хорошо живется с волшебством и тяжко без него. Мадам Помфри даже ужаснулась, вспомнив маггловскую медицину. Гермиона сочла своим долгом защитить хирургию.
— Ну, вы немного не так все себе представляете, мадам Помфри, просто магглы не имеют другой возможности добраться до воспаленного органа, например, сломанной кости. Но ими сделано много важных и полезных открытий. Генетика, скажем.
— Это что за зверь? — резко спросил Снейп.
Гарри и Гермиона вздрогнули одновременно. Они были уверенны, что Снейп не вслушивается в разговор.
— Это наука о наследственности, — робко пояснила Гермиона и осеклась, увидев направленный на нее длинный палец.
— Мисс Грейнджер, — растерянно подсказал Дамблдор.
— Мисс Грейнджер, вы мне нужны, — сообщил Снейп.
Гермиона поморгала.
— Быстро дожевывайте. Я жду вас в своем кабинете через четверть часа.
Снейп бросил салфетку на стол и унесся из зала.
— Не бойся, Гермиона, иди, — подбодрил ее Дамблдор.
Но в кабинет профессора Снейпа девушка все же не решилась идти без Гарри.
— Это что? — осведомился Снейп, кивком указав на него. — Еще один специалист по генетике? Или... — зельевед взял юношу за подбородок, внимательно вгляделся в лицо. Гарри едва не зажмурился. Похоже, потеря памяти никак не сказалась на блокологических умениях Снейпа.
— Не беспокойтесь, не трону я вашу подружку, — хмыкнул профессор. — Сядьте вон там, и если помешаете мне хоть звуком — превращу в жабу. А вы, — он обратился к Гермионе, — идите сюда.
Снейп пододвинул к себе чернильницу, пергамент и перо.
— Рассказывайте все, что знаете об этой магловской науке... генетике, я имею в виду, — приказал он. Девушка, поспешно кивнув, принялась говорить. Гарри с интересом ее слушал, мысленно удивляясь, какая все-таки умница его жена. Сам он не знал и половины из того, о чем рассказала Гермиона.
Снейп делал какие-то записи, сыпал вопросами, и наконец швырнул перо на стол.
— Теперь идите отсюда, — приказал он.
— Знаешь, Гарри, похоже, потеря памяти сделала профессора Снейпа ещё злее. Он, наверное, очень нервничает, — произнесла Гермиона, едва они вышли из подземелья.
— Сомневаюсь, что он станет добрее и спокойнее, когда вспомнит все, что с ним случилось, — ответил Гарри.
— В том-то и дело. Мне его жаль. Без воспоминаний он какой-то потерянный, а если он их вернет...
— Но ты же сама говорила, что не существует способа исцелить оборотня.
— Пока не существует, Гарри.
* * *
Позже Гарри вдруг поймал себя на мысли, что хочет, чтобы Снейп нашел средство, которое превратит оборотня в обычного человека или волшебника. Вспоминая увиденное сегодня, он подумал, что профессор, пожалуй, не найдет себе покоя, пока не вернет свою память. А если так, то это значит... Это значит, что Ремус может избавиться от своего проклятия. Он станет обычным волшебником, будет жить, как все, найдет работу, и у него с Тонкс будут свои дети. Да, это было бы здорово. А что будет со Снейпом?
Предчувствия Гарри не обманули. На следующий день профессор Дамблдор сообщил ему и Гермионе, что Снейп нашел способ.
— Неужели! — ахнула Гермиона.
— А Ремусу вы сказали?
— Да, и нужно ли говорить, как он волнуется, — ответил Дамблдор.
— А как именно его можно исцелить? — спросила Гермиона.
— Профессор Снейп полагает, что проклятие оборотня в его крови. Поэтому если всю его кровь заменить зельем, рецепт которого вывел Северус, то есть надежда, что Ремус вылечится.
— А это возможно — заменить всю кровь? — спросил Гарри.
— Нужно попытаться. Все усложняется тем, что основу исцеляющего зелья составляет кровь анимага. Поэтому по мере того, как из Северуса будет вытекать его кровь, ему нужно давать пить зелье, пополняющее запас крови.
— А если не получится? — воображение Гарри помимо его воли представило себе эту картину. Стало дурно.
— Тогда Северус отделается потерей сознания, а Ремус останется оборотнем, — вздохнул Дамблдор.
* * *
Снейп сообщил, что попытка исцеления будет проводиться через два дня. И эти два дня Гарри и Гермиона волновались так, словно сами должны были пройти через эту сложнейшую магическую операцию. Гарри почти все время думал о том, каково сейчас Ремусу. Появляющаяся время от времени Тонкс говорила, что Рем серый от волнения, но держится молодцом.
— Ну, я его уверила, что останусь с ним в любом случае, просто так он от меня не отделается, — улыбнулась она Гарри и Гермионе.
— А он точно не умрет? — тихо спросил Гарри.
— Ну... профессор Дамблдор ничем таким не грозил, — испугалась Тонкс.
— Если так, то ... ничего страшного, — попыталась утешить всех Гермиона. — Ремус ничего не теряет... Либо он останется, как и прежде, оборотнем, либо исцелится.
— Ну именно это я ему и говорю постоянно, — кивнула Тонкс. — Так, давайте отвлечемся от этой грустной темы. Поговорим лучше о выпускном. Гермиона, ты уже придумала, в чем пойдешь? Я — да.
— Мадам Малкин прислала мне и Гарри в подарок очень красивые мантии, — охотно поддержала ее Гермиона. — Это в благодарность за то, что Гарри избавил всех от Волдеморта. А ещё нам пришло много других подарков и писем.
— И тебе перепала Гаррина слава? — улыбнулась Нимфадора.
— Гарри в интервью сказал, что без меня ничего бы не было, потому что я всегда и во всем его поддерживаю и люблю, — Гермиона смутилась. — Так и сказал. Так что я ещё получила пару-тройку писем от молодых волшебниц с карикатурами и возмущениями, что можно было бы себе и получше девушку найти.
— Ясно, — махнула рукой Тонкс. — Обыкновенная зависть и неверие в то, что на свете есть любовь.
— Есть, она действительно есть, — Гермиона улыбнулась.
* * *
Гарри в очередной раз вытер очки уголком мантии, надел их и посмотрел, как Снейп заканчивал приготовление зелья. Ремус не сводил взгляда с его волшебной палочки. От волнения он был натянут, как струна. Гермиона сжимала в руке флакончик с нашатырем. Скорее бы уже все началось и благополучно закончилось! Гарри посмотрел на профессора Дамблдора. Директор спрятал все свои эмоции под мощным блоком. Впрочем, понятно, что он тоже очень переживает.
Снейп тем временем протянул руку и схватил подлетевший к нему нож.
— Гарри, он даже "акцио" не сказал, — прошептала Гермиона, — так просто... без усилий!
— Профессор Дамблдор сказал, что при нем остались все его способности, — также шепотом ответил Гарри.
Снейп тем временем хмуро посмотрел на нож и... Гарри отвел глаза. Гермиона взволнованно сжала его руку. Профессор Дамблдор говорил, что крови нужно много. Гермиона стойко наблюдала за происходящим. Гарри тоже решился посмотреть. Кровь капала в кипящий котел. К изумлению Гарри, жидкость оставалась прозрачной. Гермиона охнула и побежала к Снейпу, которого уже обступили профессор Дамблдор и мадам Помфри.
— Мне хватит, — буркнул Снейп, когда Гермиона сунула ему нашатырь к носу. — Займитесь лучше своим ухажером.
Гарри честно пытался убедить свой организм, что происходит удивительное и уникальное даже для волшебного мира исцеление. Но от вида окровавленной руки Снейпа в теле появилась предательская слабость.
К счастью, спасительный флакон Гермионы теперь был возле его носа.
Мадам Помфри перевязала рану зельеведа. Профессор Дамблдор не сводил с него внимательного взгляда.
— Разойдитесь все, — приказал Снейп. — Ты, как там тебя, Ромул, стань возле котла.
Бледный, как полотно, Люпин подчинился. Снейп принялся бормотать такое сложное заклинание, что Гарри подумал, что не запомнил бы его ни при каких обстоятельствах. Выходит, память Снейпа тоже осталась при нем.
Ремуса окружил плотный туман, и Гарри услышал его крик, больше похожий на жалобный вой. Гермиона тихонько всхлипнула и крепко прижалась к Гарри. Только бы все получилось. Выдержать такие страдания и совершенно напрасно — это будет несправедливо.
Но вот туман рассеялся и все увидели Ремуса. Измученного, но хотя бы живого.
— Я сбегаю за Тонкс и Барсучком, пока бедняжка не умерла от волнения, — сказала Гермиона Гарри, но тут же услышала, как строгий голос Снейпа окликнул ее. Она вздрогнула.
— Как называется эта жидкость в вашем пузырьке?
Гермиона едва заметно облегченно вздохнула — всего-то. Но как? Неужели профессор Снейп не знает, что такое нашатырный спирт? Хотя, зачем он ему при таких знаниях в волшебных зельях.
Снейп тихо потерял сознание, слегка наклонившись в кресле.
* * *
Снейпа и Люпина перенесли в больничное крыло, и Дамблдор сообщил, что если они переживут эту ночь, то все будет хорошо, значит, исцеление прошло удачно.
— Они могут умереть? — испугалась Гермиона.
— Северус вряд ли, он просто очень слаб после потери крови, а вот за состояние Ремуса я переживаю, в его теле полностью обновилась кровь, — ответил директор.
Тонкс села рядом с кроватью, на которой лежал бледный Люпин. Его попеременно то морозило, то бросало в жар. Он то искал удобную позу, беспокойно ворочаясь от боли в теле, то впадал в забытье. Гарри и Гермиона сели рядом, чтобы поддержать его и Тонкс. Снейп тихо лежал на соседней кровати. Мадам Помфри иногда подходила к нему, чтобы проверить, все ли с ним в порядке. К счастью, профессор крепко спал под воздействием зелья.
Эта ночь казалась Гарри одной из самых томительных и длинных в его жизни. За общими волнениями его собственные пережитые несчастья не казались ему больше такими трагическими.
К утру Ремус чувствовал себя гораздо лучше, и мадам Помфри велела Тонкс, Гарри и Гермионе отдыхать. А профессор Дамблдор пригласил всех вечером отметить исцеление Ремуса праздничным ужином в Общем зале.
* * *
После бессонной ночи Гарри и Гермиона проспали почти до самого ужина, на который их разбудил Добби. Зал неброско, но красиво убрали цветами и шариками, сам виновник праздника, одетый в новую мантию, подаренную Тонкс, сидел рядом с Дамблдором. За столом собрались все учителя, даже Сивилла Трелони. Пустовало только место Снейпа.
— Северус пока ещё плохо себя чувствует, — деликатно пояснил Дамблдор. — Но я уверен, что он мысленно присоединяется к нашим поздравлениям.
— Не знаю, у меня нет хорошего предчувствия, Гермиона, — прошептал ей на ухо Гарри.
— Возвращение воспоминаний — это его личный выбор, Гарри, — ответила Гермиона. — Но если честно, у меня тоже душа не на месте. Он, наверное, уже все вспомнил и грустит.
— Я так счастлива, что даже не верится, — к Гермионе повернулась Тонкс и удобно устроила маленького Сириуса на руках.
— Мы тоже очень рады, что Ремус теперь здоров. Он заслужил это, -Гермиона улыбнулась.
— Знаешь, я только сейчас поняла, сколько у нас с Ремом было проблем из-за его ликантропии. Он постоянно сдерживался, нажил себе кучу комплексов, не смел меня удерживать и боялся потерять одновременно. Теперь все будет по-другому. Мы теперь даже сможем в случае чего выяснить отношения. А то нехорошо как-то получается: я ему скажу что-нибудь, а он посмотрит на меня своими совестливыми глазами, вместо того, чтобы по-человечески огрызнуться.
Гермиона слушала Нимфадору и кивала.
— Профессор Дамблдор пригласил Ремуса на выпускной, — сказал им Гарри.
