— Они прошли, колдуй, — Нингорс выглянул из-под обломков кормы. Кесса случайно посмотрела ему в глаза и увидела багровое пламя.
— Нингорс, ты снова слышишь Агаль? Мы летим над гребнем Волны? — встревоженно мигнула она.
— Колдуй! — рявкнул хеск, ныряя под брюхо хасена.
— Лаканха! — Кесса заранее села, но труба так сильно толкнула её в грудь, что она вновь растянулась на палубе. Ветер засвистел в порванных снастях, одна половина корпуса с угрожающим скрежетом проехалась по другой, но верёвки удержали её — только посыпалась мелкая щепа.
— "Сполох" летит, и моё сердце поёт, — прошептала Рива, укрывая кристаллическое дерево ветошью. — Ты знаешь, он старше меня вдвое, и никогда с ним не было таких ужасов. Если мы вернёмся в Маалунгу, его починят...
— Само собой, — кивнула Кесса. — Мы не оставим его Волне... Хаэй! Смотри!
Четырёхглазая рыба-ро промчалась над палубой, за ней летели ещё две. Облетев корабль по кругу, они метнулись в сторону, уступая место целой стае. Кесса невольно пригнулась. Ро тучей окружили хасен и теперь сновали повсюду, влетали в трюм и вылетали из прорех в обшивке и огромной дыры в корме. Одна из них, раздув брюхо и растопырив плавники, повисла над оброненной трубой и залетела внутрь, и ещё десяток последовал за ней.
— Хаэй! — Кесса потрясла трубу, выгоняя рыб. — Рива, они воду ищут! Тучи ушли, и в небе над Ратом засуха!
Из-под корабля раздался сердитый рык, и Нингорс взлетел над палубой. Из его пасти торчал недоеденный рыбий хвост.
— Что за выдумки, детёныш? — недовольно оскалился хеск.
— Нингорс, не злись, они пить хотят! — виновато развела руками Кесса. — Я сделаю им водяной шар.
— Постой, а как же стрелы? — испугалась Рива. — "Сполох"... Он вот-вот остановится!
Речница вытряхнула из трубы последнюю ро и прижала обрубок коленом. "Может, так меня не будет валять по палубе?"
— Лаканха!
Водяная стрела бесчисленными брызгами рассыпалась за кормой, и вся стая ро устремилась к ним, ловя их на лету. Кесса, изумлённо мигая, увидела, как с двух сторон к кораблю приближаются тёмные облака, окружённые подвижными роями, — два огромных острова небесной тины.
— Да, большая засуха в небе, — пробормотала она. — Нингорс, берегись!
Хеск взлетел над палубой и едва не взвыл, но вовремя зажал себе пасть. Полотнища небесной тины, трепыхаясь и налетая друг на друга, пристраивались за кораблём, и окружающие их ро отчаянно кусали друг друга за хвосты и плавники.
— Это хорошо, — прошептала Кесса, цепляясь за ограждение. — Если бы не эта качка... Хаэй! Я держусь!
Её едва не сдуло с палубы — она, перемахнув через путаницу рваных снастей, ухватилась за ограждение на носу.
— Ал-лийн, — выдохнула она, свесив руку. Набухающий водяной шар скользнул под брюхо хасена, и корабль задрожал — два летающих острова рванулись следом.
— Шинн, смотри! "Сполох" поднимается! — Рива взглянула на землю и весело взвизгнула. — Всё выше и выше — и без моих заклятий!
Хасен улёгся на полотнища небесной тины, и они, шипя и выдыхая воздух из тысяч пузырьков, держали его на весу и толкали из стороны в сторону. Следом, слизывая капли воды с бортов, летели ро.
— И мы летим, — заметила Кесса, глядя вниз. — Но как-то очень криво.
— Это не страшно, — Рива пригладила взъерошенный мех на макушке и подошла к корме. — Смотри, чтобы у тины всегда была вода. Пока она нас держит, я позову ветер. Угу матаги!
"Сполох" заскрипел и, медленно разгоняясь, поплыл вперёд. Приотставшие ро кинулись следом, край зелёного полотна, высунувшийся из-под кормы, втянулся обратно, — небесная тина не отставала ни на миг.
— Воды им хватит, — сказал Нингорс, облетев вокруг "Сполоха". — Что у вас с силами? Я чую невдалеке огромный многослойный морок.
— Так и есть, — сказала Рива, скинув ветошь с кристаллического дерева. — Ты учуял Маалунгу. Если все Алгана так умеют... надеюсь, тот вождь Волны сюда не полетит.
Корабль, скрипя и покачиваясь, неспешно плыл над лесом — колючие ветви зелёных фаманов едва не царапали ему брюхо. Небесная тина, заметив угрозу, зашипела и подняла хасен чуть выше. Снизу послышалось испуганное карканье, Кесса бросилась к ограждению и едва сдержала радостный крик.
— Ворон! Нингорс, там ворон! Настоящий, с перьями, никакая не ящерица!
— Вот радость-то, — буркнул Алгана. — А вон там — Войкс, и он уже объелся.
Кесса пригляделась и увидела под деревом серого падальщика — нелегко было его заметить в пятнах тени и света. Войкс лежал на пригорке, прижимая лапой чьи-то недоеденные останки, но не грыз их — лениво щурился на солнце и тяжело дышал. Его сородич пристроился под кустом и хотел свернуться в клубок, но набитое брюхо мешало.
— Да, много костей останется тут лежать, пока Волна пройдёт, — вздохнула Рива.
Хасен вновь замедлил полёт, а потом и вовсе остановился. Небесная тина, допив последние капли воды, беспокойно шуршала и топорщилась во все стороны.
— Мы подлетаем, — сказала Рива, подталкивая край полотнища багром. — Нас уже видят со стены.
— Тогда я подтолкну корабль, — Кесса вышла на корму и положила трубу на палубу. "Кажется, я поняла, как это делается..."
— Лаканха!
— Угу ау! — крикнула Рива, и вовремя — учуяв воду за кормой, летающие острова рванулись за брызгами, и корабль клюнул носом и едва не кувыркнулся в заросли. Кесса, сидя на палубе, смотрела на удаляющиеся скопления тины и стаю ро, облаком окружившую их. Последние рыбы выскользнули из-под снастей и ворохов ветоши и полетели к сородичам. Нингорс, не выпуская из рук тросы, ступил на палубу, и корабль, отяжелев, подался вниз.
— Мы сядем, как на мягкий мох, — усмехнулась Рива. В борт, вылетев из зарослей, вцепился крюк, второй впился с другой стороны, и обшивка жалобно захрустела.
— Закройте глаза и держитесь крепко! — крикнула Рива, цепляясь за снасти. Палуба "Сполоха" содрогнулась, и над лесом взвились перепуганные птицы. У Кессы потемнело в глазах, ледяная лапа стиснула сердце, и она судорожно хватала ртом воздух, сквозь плывущие пурпурные пятна глядя на лес. Листья и иглы стремительно окрашивались багрянцем — повсюду, от края до края земли, только одно огромное пятно прямо под "Сполохом" осталось зелёным и подёрнулось странной рябью. Кесса провела рукой по глазам, встряхнулась — туман сгинул, но листья остались кроваво-красными, и там, где ей виделись раньше зелёные деревья, тоже сомкнулся алый лес.
— Нуску Лучистый, вот это явление... — пробормотала она, оглядываясь по сторонам. На палубе, вцепившись когтями в доски, лежали Рива и Нингорс. Акаи тихо всхлипывала, а крылья Алгана дрожали мелкой дрожью, и он так крепко стиснул зубы, что из пасти потекла кровь. Корабль застыл в небе, и тросы, которые должны были подтянуть его к земле, бессильно обвисли.
— Нингорс! — Кесса осторожно тронула его за плечо и едва успела отдёрнуть руку — ещё мгновение, и ей откусили бы кисть. Алгана подался вперёд, двигался он неуверенно, но Кесса шарахнулась, увидев окровавленную пасть и помутневшие багровые глаза.
— Хаэй! — Рива дёрнулась всем телом, извернулась и тут же оказалась на ногах. Подобранный по дороге багор с треском опустился на макушку Нингорса. Хеск рявкнул и затряс головой, пуская кровавую слюну. Корабль заскрипел — его наконец потянули к земле.
— Ох ты! — Кесса укоризненно покосилась на Риву и обхватила Нингорса за плечи — точнее, попыталась, но рук не хватило. Алгана ткнулся носом ей в лоб, тщательно её обнюхивая.
— Что было, детёныш? До сих пор гул в ушах...
— Очень громкий Агаль, — прошептала Кесса, перебирая шерсть на его загривке. — Теперь все листья красные... и я слышала, что земля под ними — бесплодна. Волна убивает всё... Ты поранился, Нингорс? Кажется, у тебя зуб сломался...
— Вырастет, — отмахнулся хеск, поднимаясь на ноги и вытирая алую слюну. — Ловко ты дерёшься багром, Рива. Быстрее боевой харайги.
— Вы мне помогли, а я помогла вам, — пожала плечами хеска, бросив багор на палубу. — Спасибо за корабль. Если зубов у вас ещё хватит, чтобы съесть угощение, — вы в гостях у семьи Итулау. Хаэ-эй! Потише там, тут всё держится на трёх ниточках!
...Кесса выдула из узенькой прорези костяную пыль, продела толстую нитку — и острый зуб Алгана повис на оправе Зеркала Призраков рядом с пушистым пёстрым пером Горки.
— А тебя это не обидит, Нингорс? — забеспокоилась она, покосившись на хеска — тот лениво покачивался в подвесном коконе, свесив наружу хвост и могучую лапу. — Что твой зуб я ношу на шнурке?
— Мне он точно не нужен, детёныш, — отозвался Нингорс, лениво щурясь на узкие просветы под крышей — солнце только в них и заглядывало, когда дверь закрывали плетёной завесой.
Дверная занавесь зашуршала, пропуская в прохладную тень Риву, и та, остановившись, стянула с головы пёстрое покрывало. Вместе с ней в комнату просочился запах нагретой солнцем хвои и смолы — побагровевшие деревья пахли так же, как зелёные.
— Сегодня видели отряд Волны, который ведёт Алгана, — сказала Рива, присаживаясь на скатанную циновку. — Хвала богам, он пролетел в стороне и нас не видел.
— Где он сейчас? — встрепенулась Кесса. Нингорс приподнял голову и недобро оскалился.
— Летел в Зеленогорье. Если вы улетите завтра, вы с ним уже не встретитесь, — заверила хеска. — А лучше — вылетайте послезавтра. Я видела его вблизи, и я с ним встречаться не советую.
— А, нам уже некуда спешить, — вздохнула Кесса, отгоняя непрошеные видения выгоревших пещер, почерневшего обрыва и стервятников, пирующих на прибрежной гальке. — А что со "Сполохом"? Приделали к нему печь?
— Трубу строят, — ответила Рива, чему-то усмехаясь. — Только он теперь не "Сполох". Я поговорила со всеми Итулау, и соседи и дальние родственники тоже согласились, — мы назвали его "Водолёт".
Глава 26. Зеленогорье
Дрожащий алый свет коснулся век, и Кесса, вздрогнув, открыла глаза. Разбудило её не солнце — оно спряталось в тучах. Зеркало Призраков светилось багряным, и по его глади перекатывались красные волны. Кесса с трудом села, потирая ноющую руку, подняла на ладонях древнее зеркало, подула на него — алая рябь задрожала, но стекло даже не помутнело. Оно не хотело ничего отражать, и Речница прикрыла его рукой.
Рядом заворочался Нингорс, с хрустом потянулся, разминая крылья, и выпутался из красной травы. Тонкие стебли закачались, осыпая землю невызревшими мёртвыми зёрнами.
— Воды, — буркнул Нингорс, принюхиваясь к холодному ветру. Трава шелестела, колыхаясь, как озёрная гладь, издалека долетал запах мокрых веток, стекающей по стволам смолы и горьких рябиновых ягод.
— Ал-лийн! — Кесса подняла на ладони раздувающийся водяной шар — и охнула, выронив его в траву. Чистейшая вода окрасилась болезненной желтизной, и от неё заметно попахивало гнилью.
— Что с тобой? Чего испугалась? — Нингорс подобрал помутневший водяной шар и погрузил в него морду. Его жажда была сильна — шар вмиг сдулся до пары капель и истаял. Кесса потрогала мокрую травинку, поднесла руку к лицу — гнилостный запах никуда не делся.
— Ал-лийн, — прошептала она, складывая вместе ладони. Водяной пар, сгущаясь, подул на них прохладой — и сразу же Кесса почуяла гниль и увидела, как вода, собираясь по капле, окрашивается жёлтой мутью. Речница, задержав дыхание, сделала глоток.
— Красная трава и жёлтая вода, — прошептала она, допив остатки. — Речник Фрисс рассказывал, как это бывает. Золотень — вот что это такое. Яд Волны в каждой капле воды.
— Вода как вода, — отмахнулся Нингорс, разминая крылья и растирая запястья — и его лапы онемели от долгого лежания в траве. Он оглянулся на пройденную границу, втянул воздух и негромко рявкнул.
— Улетаем, — сказал он, подбирая с земли сбрую и накидывая на плечи. — Крепи ремни!
— Улетаем, — кивнула Кесса, скрепляя разрозненные части и продевая ремешки в прорези. — Что у тебя с крылом? Оно висит криво...
Крылья хеска никак не складывались — кости топорщились, перепонки обвисали, и ни свернуть, ни расправить их он никак не мог. Сделав пару шагов, он встряхнулся всем телом и недовольно рявкнул — ноги тоже плохо слушались его. Хлестнув хвостом по траве, он пригнулся и подсадил Кессу на спину.
— Крыло цело, в брюхе пусто, — буркнул хеск, отталкиваясь от земли. — Волна была тут недавно, вся дичь разбежалась. Никого не чую...
Едва они взлетели, печальный вой падальщиков взметнулся из травы им навстречу. Над красной степью, на краю овражка, под свисающими ветвями ивы двое Войксов терзали чьи-то тела. Еды им осталось немного — Кесса увидела в серой лапе падальщика обглоданную дочиста кость. Войкс пытался разгрызть её и недовольно топорщил иглы на спине — кость не поддавалась.
— Эта битва была давно, — прошептала Кесса. — Видимо, Волна притихла... или здесь у неё не было врагов.
Горячий ветер коснулся её щеки, и знакомый жар опалил запястья. Развернувшись, Речница увидела, как границу — стену вязкого красноватого воздуха — рассекает широким лезвием клин летучих демонов. Клоа, окутанные зелёным сиянием, прорывались сквозь алую муть, и Кесса видела, как в границе появляется белесый просвет, а за ним колышется тёмной волной многотысячный отряд. Клоа выстроились в ряд, развернулись над степью, устремляясь к стене, — вырезанный ими просвет был слишком узок, и армия Волны пройти не успевала.
— Нингорс, смотри! — вскрикнула Кесса. — Они сделали ворота!
— Уррх? — недоумённо буркнул хеск. Он летел, не сворачивая с намеченного пути, только ветер свистел в ушах.
Клоа во второй раз взвились над степью, вытягиваясь в длинную цепочку и разгораясь зелёным светом, режущим глаза.
— Лаканха! — крикнула Кесса, и водяная стрела пролетела над ними, рассыпаясь тысячей брызг и взвиваясь паром на раскалённых крыльях. Клоа бросились врассыпную, цепь сбилась, и прорезанный было проход сомкнулся — но прежде он успел выплюнуть рыжевато-бурый ком, на лету разворачивающий перепончатые крылья.
— Лаканха! — завопила Кесса, вжимаясь в спину Нингорса. Над ней — так близко, что волосы затлели — сверкнул испепеляющий луч. Водяная стрела, не достигнув цели, каплями рассыпалась по траве. Демон Волны летел за Нингорсом, а тот петлял и жался к земле, пока не зацепил крылом траву. Тогда он встряхнулся всем телом, и Кесса, не успев и пикнуть, кубарем покатилась в алые злаки. Кувыркаясь по сухой земле, она увидела краем глаза, как крылатые гиены летят навстречу друг другу — и с визгом и воем сталкиваются.
Земля оказалась твёрдой, удар о неё — сильным, но всё же Речница кое-как поднялась на ноги, шипя от боли и потирая ушибленный затылок. На ладони остался пепел — несколько прядей на макушке выгорело от близко пролетевшего луча. Кесса сделала шаг, выглядывая в небе сражающихся хесков — и снова, метнувшись в сторону, кувыркнулась в траву. Ослепительный луч едва не накрыл её, а там, где он зацепил землю, остался дымящийся пятачок — три шага в поперечнике.
Двое Алгана взлетели высоко, и облачная дымка прикрыла их, но Кесса видела, как они клубком катаются по небу, и как рыжий мех багровеет от крови. Крыло одного из бойцов бессильно повисло, и он мёртвой хваткой вцепился во второго, а тот сомкнул челюсти на его загривке. Хески уже не выли и не визжали, только слышно было, как с влажным хрустом клыки входят в плоть, и как трещат разгрызенные кости. Кто-то из тучи Клоа, собравшейся вокруг, сунулся слишком близко к Алгана — и полетел к земле, разорванный надвое. Остальные так и мельтешили вокруг бойцов, медленно скользя вслед за ними по небу. Прореха в границе сомкнулась, и никто не преодолел её.
