Он смотрел, как перед ним разворачиваются воспоминания, и на его лице появилась улыбка.
Джеймс лежал на полу посреди общежития для мальчиков пятого курса, вокруг него были разбросаны пластинки, а на беспроводном проигрывателе играл альбом с The Beatles.
Глаза Сириуса встретились с глазами Римуса, когда они посмотрели на своего друга. Его глаза были закрыты, и он подпевал пластинке, вокруг его головы вилось облако дыма от косяка, торчащего изо рта.
— "Э, сохатый?" — спросил Сириус, ложась рядом со своим другом, вынимая косяк изо рта друга и делая затяжку, немного задыхаясь. — "Ты в порядке?"
Глаза Джеймса открылись, и он уставился на брата.
— "Эта песня — моя жизнь. Так что уходи, оставь меня в покое, не беспокой меня. Я не могу поверить, что она оставила меня одного, это просто неправильно, когда каждую ночь я остаюсь совсем один".
Брови Римуса поднялись, когда он сел по другую сторону от Джеймса и принял косяк от Сириуса, с интересом рассматривая его, прежде чем нерешительно поднести к губам. Он выпустил сделал длинную затяжку, найдя дым довольно успокаивающим, и тихонько задохнулся.
— "Во-первых, где ты вообще это взял? Во-вторых, эта песня — не твоя жизнь. В-третьих, Лили не бросила тебя одного, потому что у тебя ее никогда и не было. Что происходит, сохатый?"
Джеймс провел пальцами по своим и без того беспорядочным волосам, заставляя их торчать во все стороны.
— "Мы поедем домой завтра".
— "И?" — подсказал Сириус.
— "Я думал, что это просто... Я имею в виду, она красивая, верно? И она умная, и она веселая, и она остроумная, и Годрик, у нее охренительно красивые зеленые глаза, но... она посмотрела на меня, и я понял, что скоро влюблюсь в нее".
Римус усмехнулся.
— "Теперь ты просто цитируешь тексты "Битлз"?"
Джеймс озорно усмехнулся, когда запел в ответ.
— "Ну, мое сердце заколотилось, когда я пересек ту комнату и держал ее за руку в мо-о-ей!"
— "Джейми, приятель, насколько ты, блядь, обкурился?" — спросил Сириус, делая очередную затяжку из косяка.
— "У меня почти ничего не было. Знаешь, два года назад я увидел ее, стоящую там, и я просто... влюбился в нее. Я отказывался признаться себе в этом, это была просто причуда, я переживу это, но сегодня... когда она сказала мне, что лучше бы она встречалась с гигантским кальмаром, чем со мной... У меня есть все причины на земле, чтобы злиться, потому что я только что потерял единственную девушку, которая у меня была, если бы я мог добиться своего, я бы запер себя сегодня, но я не могу, поэтому я буду плакать".
— "Джейми, у тебя ее никогда не было, приятель", — сочувственно сказал Римус. — "Ты действительно влюблен в нее?"
Джеймс кивнул, уставившись в потолок.
— "Я не уверен, когда я пал, Муни, но сегодня... она просто потрясающая. Эти волосы и улыбка, не то чтобы она когда-либо улыбалась мне, но когда она улыбается... она освещает комнату, а ее глаза... Мерлин, она просто, просто Эванс, приятель. Она охуенно фантастическая".
Питер вошел в комнату, задыхаясь от дыма марихуаны.
— "Какого хрена, ребята?"
Сириус просто передал косяк Питеру.
— "Помогите! Мне нужен кто-нибудь! Помогите! Не просто кто-то!"
Римус закатил глаза.
— "Теперь мы все говорим на языке Beatles?"
Сириус усмехнулся, когда Питер растянулся рядом с ним, и теперь они вчетвером лежали в кругу посреди общежития, прижавшись головами друг к другу.
— "Если нам придется слушать, как сохатый стонет о своей потерянной любви, то я голосую за".
— "Помогите мне, если можете, я чувствую себя плохо, и я очень ценю, что вы рядом. Помоги мне встать на ноги; не поможешь ли ты мне, пожалуйста, пожалуйста?"
Джеймс пел, закрыв глаза.
Сириус подошел к своему сундуку и порылся в нем, прежде чем достать бутылку огненного виски.
— "Именно поэтому мы здесь, Джейми". — Он посмотрел на Питера, который все еще рассматривал косяк в своих руках. — "Положи его в рот, Пит, и вдыхай, если хочешь, иначе передай его обратно сохатому".
Питер сделал, как велел Сириус, и громко закашлялся, отмахиваясь от дыма.
— "Это... вау".
Сириус усмехнулся и посмотрел на Джеймса.
— "Первым делом, сохатый, если мы собираемся тебе помочь, то тебе лучше выпить".
Джеймс принял бутылку и сделал глоток виски. — "Как это поможет, бродяга?"
Сириус сел обратно, прислонившись спиной к столбику кровати.
— "Нам шестнадцать. В сентябре мы будем на шестом курсе, и ты, мой друг, собираешься заставить Лили Эванс влюбиться в тебя. А теперь пей".
Джеймс сделал еще один глоток, вытирая лицо тыльной стороной ладони. — "Как?"
— "Она думает, что ты тщеславная задница, что, честно говоря, так и есть. Она также думает, что ты задира, что, опять же, так и есть, по крайней мере, для Снивеллуса — этого тупого болвана. Но она также знает тебя как Джеймса Поттера, звезду квиддича, звездного ученика МакГонагалл и второго по привлекательности парня в Хогвартсе, после меня, разумеется".
— "О, брат", — пробормотал Римус, забирая бутылку у Джеймса. "Джейми, не слушай его советов".
— "У меня есть отличный совет!"
— "Я был первым из нас, кто потерял девственность, что делает меня тем, кто дает советы", — самодовольно сказал Римус, когда Сириус скорчил ему гримасу.
— "Подумаешь, Муни, я трахнул Сару через два дня после того, как ты потерял свою с Джи. Кроме того, на втором курсе я получил минет от Дианны Кейн", — раздраженно пробурчал Сириус. — "Не говоря уже о том, что первый раз я опустился на девушку на четвертом курсе... кто бы мог подумать, что девушки так восхитительны на вкус?"
Джеймс закатил глаза.
— "Да, да, вы оба эксперты и явно кобели в придачу, так что заткнитесь".
Питер рассмеялся.
— "И мы с Джейми тоже не девственники", — сказал он с ухмылкой. — "У меня был секс с Рут два месяца назад".
— "А потом она бросила тебя ради Флореана, надеясь, очевидно, стать королевой мороженого", — сказал Сириус со смехом.
Питер сверкнул на него глазами.
— "Ну, Джеймс спал с Дельтой в этом году и с Ишей!"
— "Спасибо, Пит, я в курсе, с кем у меня был секс, спасибо", — сказал Джеймс. — "Но я об этом и говорю! У меня были подружки и партнеры по обжиманию, и почему я не нравлюсь Эванс?"
Римус вздохнул.
— "Потому что с теми девушками ты не пытался произвести на них впечатление, сохатый, ты просто был самим собой. А с Эванс ты как будто не знаешь, как быть самим собой".
Джеймс со вздохом посмотрел на своих друзей.
— "Знаете, в тот момент, это было на третьем курсе, я вдруг увидел ее в совершенно другом свете. Внезапно, я просто увидел лицо, я не могу забыть время или место, где мы встретились, она именно та девушка для меня, и я хочу, чтобы весь мир увидел, что мы встретились, ммм-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м. Если бы это был другой день, я мог бы посмотреть в другую сторону, и я бы не узнал, но как бы там ни было, она будет сниться мне сегодня ночью, ди-ди-ди-ди-ди".
Питер закатил глаза.
— "Мы можем, пожалуйста, прекратить беспорядочно петь во время разговора, это сбивает с толку?"
— "Я выражаю свои чувства через песню, Червехвост!" — Джеймс застонал, снова взяв косяк. — А Робсон сжалился надо мной и дал мне этот косяк, потому что сказал, что меня публично унизили на Черном озере, как неудачника, которым я и являюсь".
— "Ты не неудачник, Джеймс", — сказал Римус.
Джеймс сменил пластинку на "Beatles for Sale" и дико запел.
— "Я неудачник. Я неудачник. И я не тот, кем кажусь. Из всех завоеванных и потерянных мною любви есть одна, с которой я никогда не должен был пересекаться. Она была девушкой на миллион, мой друг; я должен был знать, что в конце концов она победит. Я неудачник; и я потерял того, кто близок мне. Я неудачник, и я не тот, кем кажусь. Хотя я смеюсь и веду себя как клоун, под этой маской я хмур. Мои слезы падают, как дождь с неба: для нее или для себя я плачу? Я неудачник!" — Джеймс указал на проигрыватель. — "Эта песня была написана о моей жизни!"
— "Не драматизируй, а то я начну называть тебя Сириусом", — сказал Римус, передавая виски Джеймсу.
— "Эй! Я на это обиделся".
— "Заткнись, королева драмы", — с ухмылкой сказал Питер, когда Сириус толкнул его.
— "Я — это он, как ты — это он, как ты — это я, и мы все вместе", — сказал Сириус. — "Значит, это значит, что и вы все гребаные королевы драмы!"
Римус проигнорировал ссору Сириуса и Питера.
— "Джеймс, ты не неудачник. Тебе просто нужно научиться быть самим собой. Перестань так выделываться, чтобы привлечь ее внимание. Лили — простая девушка, Джеймс. Чем больше ты ставишь себя в центр внимания, тем больше ты ее отталкиваешь".
Сириус усмехнулся и хлопнул Джеймса по спине.
— "Он может просто быть одиноким грустным человеком, каким он и является. Ты знаешь: Я — человек, грустный и одинокий, умоляющий на коленях. Я буду играть роль, но мне не нужно будет репетировать, все, что мне нужно будет делать, это просто вести себя естественно".
— "Отвали, Блэк", — сказал Джеймс, толкнув своего друга. — "Мне не грустно и не одиноко. Я просто... я хочу Эванс".
Питер игриво пошевелил бровями.
— "Он хочет спеть ей", — он схватил Джеймса за руки, обхватив их за плечи, пока тот пел громко и не в лад. — "Обними меня крепче, скажи, что я единственный, и тогда я, возможно, никогда не буду одиноким".
— "Отвали, Червехвост!" — сказал Джеймс, вырываясь из объятий своего друга и смеясь.
— "Тебе грустно, потому что ты один?" — сказал Сириус, делая глоток огненного виски. — "Парень, ты должен нести этот груз, нести его долго".
— "Какой вес?" — спросил Питер, уставившись на Сириуса.
Сириус засмеялся и снова потянулся за косяком.
— "Да хрен его знает, сейчас я просто цитирую тексты песен, потому что могу. Джейми нужна небольшая помощь от его друзей".
— "С небольшой помощью моих друзей, я постараюсь с небольшой помощью моих друзей, продолжать кайфовать, с небольшой помощью моих друзей. Мне нужен кто-то, кого можно любить". — пробормотал Джеймс, закрывая глаза.
— Блядь, мы под кайфом", — сказал Сириус, закрывая глаза. — "Я потерял нить разговора, но у Робсона, блядь, хорошая трава".
— "Слова стекают, как бесконечный дождь в бумажный стаканчик. Они скользят, проходя мимо, они ускользают через вселенную. Лужи печали, волны радости проносятся сквозь мой открытый разум, овладевая и лаская меня", — тихо пел Джеймс, поглаживая руку Питера. — "С каждой ошибкой мы, несомненно, должны учиться, и все же моя гитара тихонько плачет".
Питер усмехнулся и взял виски.
— Сейчас мы становимся слишком философскими. Давайте вернемся к теме. Как мы собираемся заставить Эванс полюбить сохатого или мы просто будем сидеть здесь и петь случайные тексты?"
Джеймс вздохнул, и на его лице появилась глупая ухмылка.
— "Что-то в том, как она двигается, привлекает меня, как ни одна другая возлюбленная".
— "Мы знаем, Джейми, заткнись", — пробормотал Сириус, толкнув своего друга. — "Мы знаем, что ты любишь ее восемь дней в неделю и все такое, но ее любовь тоже не купишь, она не слишком заботится о деньгах. Любовь — старая, любовь — новая, любовь — это все, любовь — это ты... это охренительно глубоко, чувак", — сказал он, широко ухмыляясь, и его глаза выпучились. — "Ты должен, блядь, спеть ей!"
Джеймс усмехнулся, садясь.
— "Она улыбается мне всякий раз, когда я достаю гитару!"
Римус усмехнулся своим друзьям.
— "Она не раз говорила, что у Джеймса красивый голос, и ей нравится слушать, как он играет на гитаре. Но я думаю, если бы он просто спел ей прямо сейчас, она бы точно отказалась. Ему нужно доказать, что он тот мужчина, о котором мы все знаем, но которого Лили не знает".
— "Ты говоришь мудрые слова, Рем, пусть будет так", — сказал Джеймс, хихикая.
— "Покажи Лили свое доброе сердце и перестань быть самодовольным придурком, ладно?" — сказал Римус, улыбаясь своему другу. — "Тогда, может быть, тебе повезет, и Лили пригласит тебя на свое клубничное поле".
Сириус захихикал, ухмыляясь.
— "Муни! Развратник! Откуда ты знаешь, что у нее там внизу клубничное поле?"
Джеймс злобно усмехнулся.
— "Держу пари, он весь красный, золотой и темно-коричневый, как ее волосы. Как ты думаешь, она позволила бы мне, знаешь, опуститься на нее в таком виде? Держу пари, он пахнет как она, цветами и кокосами".
Римус хлопнул Джеймса по плечу.
— "Пронгс, сначала ты должен убедить ее пойти с тобой на свидание. Побеспокойся об этом позже".
Питер хихикнул и громко рыгнул.
— "сохатый хочет навсегда остаться на ее клубничном поле".
Джеймс толкнул его и усмехнулся.
— "Дай мне виски и сделай погромче музыку. У нас есть детальное планирование на следующий год".
Сириус сделал, как он просил, и усмехнулся.
— "Чтобы не дать тебе стать самодовольным придурком? сохатый, на это может уйти все гребаное лето".
— "Пошел ты", — просто ответил Джеймс.
Сириус рассмеялся и взял еще один стакан.
— "Итак, операция "Заставь Эванс влюбиться в сохатова"; каков первый шаг, Муни?"
Римус усмехнулся.
— "Я должен думать обо всем?"
Питер усмехнулся в ответ.
— "Ты — мозг операции".
— "Не-а", — упрямо сказал Джеймс. — "Я — мозг операции, и я точно знаю, как заставить Эванс влюбиться в меня".
— "Тогда рассказывай, сохатый, мой мальчик, рассказывай!" воскликнул Сириус, вытягивая свои длинные ноги.
Джеймс просто усмехнулся над ними.
— "Смотрите и учитесь, мальчики! К этому времени в следующем году Эванс будет моей".
— "Десять галеонов говорят, что она не будет", — сказал Сириус с ухмылкой, глядя на Джеймса.
Джеймс лишь сверкнул на него глазами.
— "Ты смеешь ставить против меня, Блэк?"
Сириус усмехнулся.
— "Я осмелюсь".
Джеймс показал ему средний палец.
— "Ты в деле, и в следующем году в это время ты будешь есть свои слова".
Сириус усмехнулся, закончив просмотр воспоминаний. Джеймс заставил ее влюбиться в него. В том году он встречался еще с двумя девушками, и Сириус помнил, как Лили практически кипела от ревности, не то чтобы она призналась в этом, конечно, но это было так. Было забавно наблюдать за ней, придираться к ней по поводу того, что она ревнует, и смотреть, как она упорно отрицает это.
Но Джеймс покорил ее, и наблюдать за тем, как они влюбляются, было удивительным зрелищем. Он еще никогда не встречал двух людей, которым было бы так хорошо вместе.
Убирая думосброс, он подумал о том, что рассказал Гарри и Невиллу, и решил добавить в тайник воспоминание о свадьбе Джеймса и Лили. Ему нравилось, когда Невилл приходил к нему. Он чувствовал, что Невилл нуждается в нем, и ему всегда нравилось, как мальчик, казалось, искал от него ласки. Гарри, похоже, тоже не возражал, и Сириус подумал, что это здорово, что они явно сблизились из-за чего-то.
Они оба потеряли своих родителей.
Они оба не могли вспомнить время, когда их родители были рядом; бытие сумасшедшими, по мнению Сириуса, не считалось в отношении Фрэнка и Алисы.
