Вячеслав тут же вспомнил, как вчера его девочка хандрила. Даже рисовать не пыталась, что обычно помогало ей справиться с тоской и усталостью. А когда он попытался выяснить, из-за чего она так расстроилась — Бусинка обняла его и начала так целовать, забираясь при этом ладошками под свитер, что сложно было ее намерение толковать двузначно.
Вячеслав попытался мягко отодвинуться от жены и напомнить, что им стоит подождать пару дней, по советам врачей, так сказать "накопить запала и энергии" до того момента, когда у Агнии наступит самый подходящий день для зачатия.
И тут Бусинку просто прорвало — она так давно не плакала. Наверное, с того момента, как он ее из Киева привез. Аж взахлеб, растирая слезы по лицу и отворачиваясь от его рук, когда Вячеслав, кляня свой язык, пытался обнять жену, успокоить.
— Я устала, Вячек. Не могу так! — захлебываясь слезами, всхлипывала его малышка. — Я люблю тебя. Почему мы должны быть вместе по расписанию? Чем это поможет нам?! Я же...
Что "она", он уже не дал ей досказать, сил не было ее рыдания слушать. Поймав лицо малышки своими руками, Вячеслав прижался ртом к ее губам, глотая и эти рыдания, и ее отчаяние, и соленые слезы. Пытаясь успокоить. Блин. Можно подумать, что ему самому было в кайф терпеть и не распускать руки, не давать себе волю любить свою малышку. Но врачи ж, типа, говорили, что это может помочь. Правда, без особой уверенности.
— Хорошо, твои варианты? — поинтересовался он сиплым голосом, усадив Бусинку к себе на колени. — Что ты предлагаешь? — отвел волосы от ее щек, погладил кожу, вытирая слезы.
— Мне и так столько всего делают, Вячек, — уже смущенно, стесняясь своей истерики и слез, всхлипнула Бусинка. — Все эти гормоны, лекарства, процедуры. Думаю, ничего страшного не случиться, если мы не будем еще и наши отношения по графику выстраивать. Мне гораздо чаще хочется быть с тобой, чем эти врачи разрешают. И вообще, что они в нашей семье и чувствах понимают? — с вызовом, немного подпорченным новым всхлипом, уточнила она, глядя на него из-под своих бровок.
Ему стало весело:
— Точно, ни хрена не понимают, — так же хрипло согласился он, поглаживая, перебирая ее волосы. Крепко обнимая свою любимую второй рукой. И опять поцеловал, теперь уже сам показывая, что не собирается останавливаться.
Именно из-за этой ее вчерашней вспышки, он и решил раньше времени поторопиться с новогодним подарком. Потому и поехал сегодня выбирать собаку, когда сама Агния еще и не проснулась толком. Чтоб хоть немного свою девочку развеять.
Бусинка обернулась, как только они замаячили на пороге:
— Вячек! — подорвавшись с его кресла, на котором сидела у окна, она подлетела к нему. Счастья столько сразу в глазах появилось, что у него от сердца отлегло. — А ты куда делся с утра? Привет, Федот, — кивнула Агния другу, махнувшему ей рукой.
Но повиснуть у Вячеслава на шее не успела. Он выставил вперед ладони, на которых, испуганно притихнув, сидел щенок.
— Держи, Бусинка, — улыбнулся Вячеслав, наблюдая за реакцией жены. Следил и Федот. — С Новым годом.
Бусинка застыла секунд на тридцать, во все глаза уставилась на щенка. А того аж трясло, Вячеслав ощущал это. И вдруг терьер тявкнул и попытался спрыгнуть с его ладоней, явно стремясь добраться до Агнии.
Бусинка залилась таким радостным смехом, что у Вячеслав на все лицо расползлась улыбка. Выхватила из его рук это тявкающее недоразумение и закружилась по комнате:
— Это мне? Правда? Прелесть какая! Он просто чудесный! — подскочив к нему впритык, Агния поцеловала Вячеслав, продолжая держать щенка в руках.
А тому явно пришлась по вкусу хозяйка: щенок уже успел облизать ей все ладошки и подпрыгивая, старался достать до лица.
— Он такой...! — Агния снова захохотала, не сумев подобрать от восторга слова. — Спасибо, Вячек! Спасибо! — она с упоением гладила щенка.
Вячеслав поднял голову и одарил Федота взглядом, полным превосходства. Друг молча развел руками, признавая, что был неправ.
— А как его зовут? — Агния запрокинула лицо, заставляя Вячеслава снова переключить внимание на нее.
— Это твоя собака, ты и придумывай, — с усмешкой открестился Вячеслав, обнимая жену за талию.
Агния задумчиво нахмурилась. Вытянула щенка перед собой на руках, внимательно всматриваясь в мордочку.
— Он такой милый, — она состроила счастливую гримасу. — Просто... Просто чудесный монстрик! — Агния захохотала, когда щенок сумел достать языком ее щеку. — Давай, так и назовем, а? Монстр!
Вячеслав как-то опешил. Глянул на Федота, который по ходу тоже растерялся. Да уж, сложно было им понять, чем руководствовалась Агния, подбирая клички собакам. Огромного пса — Плюхом назвала. Эту игрушку — Монстром...
— Это, вроде, девочка, Бусинка, — откашлявшись, чтоб скрыть смех, попытался Вячеслав как-то повлиять на ее решение.
— Да? — Агния подняла щенка повыше. Смутилась. — Точно, — у малышки даже щеки покраснели. — Ну, тогда, давай, пусть будет — Моня!
То, что с подарком Вячеслав не прогадал — стало ясно почти сразу — Моня никому хандрить не давала. Этот двухкилограммовый комок энергии носился по всему дому с такой прытью, что попробуй еще догони. Хотя догонять как раз, нужды не было — носилась Моня исключительно за кем-то из них. Конечно, в основном, предпочтение отдавалось Агнии: хозяйку, не чающую в ней души, Моня обожала в ответ с не меньшей "страстью". Однако не оставался без своей порции "щенячьего восторга" и Вячеслав, на коленях которого Моня предпочитала устраиваться для послеобеденной сиесты. Чем вгоняла его в ступор: вроде и разбудить этот комочек жалко, но и сидеть поленом, когда куча дел — дико и глупо. Федот же отводил душу, используя любой случай, чтобы из-за этого приколоться над другом. Правда, продолжалось это ровно до того момента, пока Вячеслав, зайдя как-то вечером на кухню, не застал Федота в вовсе нелестном для последнего положении: этот приколист сидел прямо на полу, рядом с мисками Мони, и поглаживал повизгивающую от удовольствия собаку, тихонько рассказывая, какая же она "чудная". Моня была от этих комплиментов в восторге, судя по виду. Вячеслав тоже, только больше от мины Федота, когда тот понял, что его застали " на месте преступления".
А вообще, Моня умудрилась стать неотъемлемой частью всех событий в их жизни. Она даже "приобщилась" к хобби Агнии, несколько раз влезая в банки с красками. И теперь у них на стене в коридоре имелся "холст" с ярко-зелеными следами Мони.
Даже охранники не остались без внимания собаки: несколько раз увязавшись за Вячеславом, когда тот по утрам согласовывал с ними расписание на день, Моня завела себе привычку регулярно "проверять" работу и бдительность парней, оббегая все посты и суя свой нос во все углы. В общем, независимо от результатов постоянных медицинских исследований Агнии, у них всегда находился повод для веселья.
Как только немного потеплело, Моня расширила территорию своего "патрулирования" и на улицу. Правда, только в компании Агнии (а лучше просто на ее руках) или следом за Вячеславом. Иногда Моня довольствовалась и сопровождением Федота, но тот все-таки еще стеснялся своей привязанности к этой "крысе", и редко рисковал показываться с ней на людях.
Именно благодаря потеплению и тяге Мони к совместным с хозяевами прогулкам, однажды и случилось то, за что Вячеслав (да и Федот, если говорить честно) готовы были расцеловать эту собачонку и прощать любой бедлам. Правда, вначале Вячеслав думал, что просто прибьет этого монстрика.
Дело было в середине марта: на улице ярко светило солнце, но еще было влажно и ветрено, да и прогрелся воздух не сильно. Вячеслав как раз заезжал во двор, возвращаясь из города. Федот, как чаще всего и бывало, увязался после всех дел за ним, чтобы поужинать "с семьей" и сейчас ждал, пока освободится проезд. Агния, наверное, увидев их машины из окон, выскочила на крыльцо, встречая. Как обычно, игнорируя его многочисленные просьбы не выходить на улицу не одевшись как следует. Вот и сейчас Бусинка торчала на крыльце, накинув только кофту поверх домашнего платья, в обычных тапках и с Моней на руках. Зато улыбалась так, что и солнца было не надо. Вячеслав четко помнил, что увидев жену на крыльце сам улыбнулся, радуясь тому, что у нее хорошее настроение.
Но в следующую минуту ему уже стало совсем не до этого. Со стороны улицы, с которой они только завернули во двор, раздался какой-то звук, и Моня, никогда до этого не отличающаяся подобным рвением, вдруг прыгнула с рук Бусинки, заливаясь звонким лаем. И рванула со двора с такой прытью, что никто сразу и не понял, куда она собралась. Но тут, видно сообразив, что ее любимица таки вознамерилась выбежать во "враждебный внешний мир", Агния бросилась следом за ней. Вячеслава и Федота на доли секунд задержало то, что они не успели к тому моменту еще выбраться из машин. Однако это не помешало им рвануть следом. Правда, в тот момент обоим было плевать на собаку: оба труханули из-за Агнии, которая за это время еще ни на секунду не оказывалась без присмотра хоть одного из них. В этом же направлении стартанули и охранники. Как раз один из них, тот, что стоял у самых ворот, когда машины въезжали, оказался к Бусинке ближе всех. И главное — ну глупая ситуация, ну что такого в этом: выскочила собака на улицу, хозяйка ее поймать старается, и все. А все с чего-то испугались. Особенно тогда, когда выскочив на улицу, увидели, что Моня несется прямо под колеса двигающийся мимо машины, а Агния, видно надеясь вовремя поймать беглянку, бежит туда же следом.
— Стой! — диким голосом заорал Вячеслав, в тот момент почти ненавидя Моню. Чересчур волнуясь о своей жене. — Бусинка, не смей рыпаться дальше!
Агния послушно остановилась, хоть и было видно, что она-то как раз за свою любимицу очень боится. Однако приказ Вячеслава оказался важнее, видимо. А может — нежелание огорчать его. Плевать, по факту, главное, что уже через мгновение он обнимал ее, не позволяя никуда даже дернуться. И они оба наблюдали за тем, как с визгом затормозила машина, перед которой с какой-то придури замерла, продолжая тявкать, их полоумная собака.
Чего Вячеслав не ждал, так это того, что из остановившейся машины с пассажирской стороны, покажется Соболев. Константин с интересом осмотрел представшую его глазам картину: трех охранников, не считая Федота, за спиной Вячеслава и Агнии, перевел глаза на Боруцкого. Кивнул, здороваясь. С интересом глянул на его жену, с которой Вячеслав все не находил времени Соболева познакомить. А потом перевел взгляд на Моню, сидящую почти под самым капотом крупного внедорожника, который, наверное, и проехав над нею, не задел бы собаку. Моня продолжала тявкать.
— И что это у вас за волкодав, а, Слав? — с усмешкой поинтересовался Соболев. Обошел машину и помог выйти Карине, которая была за рулем.
Жена Соболева с таким же интересом рассматривала это все. А Вячеславу захотелось рассмеяться, попустило, едва он Агнию обнял.
— Да, вот, подарил на свою голову жене на Новый год, — хмыкнул он, и двинулся было в сторону Соболева.
И только сейчас вдруг понял, что Бусинка, которую он продолжал крепко обнимать, замерла. Застыла, будто каменная. И ни туда, ни сюда не желает двигаться. Не совсем поняв, что ее так напугало, Вячеслав наклонился и пристально глянул в лицо жене. Та же, не отрываясь, смотрела на Карину Соболеву. При этом Агния словно отключилась, даже взгляд стал каким-то, будто инеем припорошенным. А пальцы одной ее руки с такой силой вцепились в другую, что Вячеславу пришлось приложить усилие, чтобы расцепить ладошки Бусинки. И он с огорчением увидел на ее коже следы ногтей.
— Малышка, ты чего? Что такое? В порядке твой монстр, — проговорил он, пока один из охранников доставал Моню из-под машины, а Федот стоял рядом и приманивал недовольную собачонку, точно не понимающую, чего все так переполошились. — Бусинка, — чуть ли не встряхнув ее, Вячеслав попытался добиться от жены хоть какого-то ответа.
Агния моргнула, перевела глаза на Вячеслава. Улыбнулась бледным подобием своей недавней улыбки. Снова глянула на Карину и уткнулась Вячеславу в плечо.
Сама Карина так же внимательно смотрела на Агнию. Правда не холодным взглядом, а скорее каким-то...знающим, что ли. Хрен разберешь.
Вячеслав глянул на Соболя, рассчитывая, что тот, может, больше понимает, чего происходит? Тот, судя по всему, то ли сам просек что-то, то ли и правда был в курсе о чем-то, чего Вячеслав не знал. Погладив жену по плечу, Соболев что-то тихо сказал ей. Карина молча кивнула. Она пока, вообще, еще ни слова не проронила. Но не спорила, когда Константин направился к Боруцком, ведя и ее за собой.
— Ну что, Слав, познакомишь с женой? — спокойно спросил Константин, подойдя ближе. — А то уже больше полугода, как соседи, а все прячешь, — усмехнулся Соболев.
Карина только вежливо улыбнулась в его сторону, продолжая смотреть на Агнию.
— Меньше надо по Америкам мотаться, давно познакомились бы, — в тон ему ответил Боруцкий, все еще пытаясь разобраться в том, что творится с его Бусинкой. — Поздравляю, кстати, с прибавлением, — пожал он Константину руку, а сам наклонился к самому ушку Агнии. — Малышка, ты что? — начиная серьезно волноваться, снова спросил Вячеслав.
Бусинка прерывисто вздохнула. Как-то так, чуть ли не вымученно, с трудом. Дернула головой, типа, чтоб он поверил, что с ней все хорошо. Ага, счас, как же. И заставила себя повернуться к Соболевым. Он всем своим нутром ощутил это ее усилие.
— Все нормально, за Моню перенервничала, — тихо озвучила она ему свою "отмазку". А потом через силу улыбнулась Константину и Карине. — Здравствуйте.
— Это Соболев, ты в курсе, что у нас с ним есть общие дела, — представил Вячеслав, но как-то мимоходом, все еще присматриваясь к Агнии. — И его жена — Карина. Она раньше в Киеве больше времени проводила...
— Да, — вдруг прервала его Агния, отрывисто кивнув. — Мы с ней встречались. На одном из концертов. — На секунду отвернувшись от Соболевых, она уставилась себе на ноги. — Очень приятно познакомиться, — вновь подняв глаза, вежливо улыбнулась его Бусинка Соболеву, пока сам Вячеслав разрывался между беспокойством о том, не продрогла ли жена окончательно в своих тапочках на босу ногу? И подозрением о том, что ее встреча с Кариной была вовсе не из разряда "приятных".
— И мне приятно, я много слышал о вас и вашем таланте и от своей жены, и от Вячеслава, — Константин кивнул, обняв Карину за талию. — Уже серьезно стал жалеть, что так и не попал ни на один концерт Агнии Сотенко...
— Боруцкая, — вдруг поправила его Агния. — Я поменяла фамилию несколько месяцев назад.
По поводу своего пения она ничего Константину не ответила. На несколько секунд воцарилась тишина, нарушаемая передвижением охранников, да лаем продолжающей возмущаться Мони. Собака сидела в надежной хватке Федота, не уходившего далеко, и старалась рассмотреть все, что тут происходит.
Константин глянул на Вячеслава. Он же только скривился, рассчитывая, что Соболь и сам не дурак, додумается, насколько это у них болезненная тема. Карина и Агния просто молчали. И друг на друга уже не смотрели, и в безмолвное общение мужей не вмешивались.
