Надо отдать Асгарроту должное, я уже три тысячи четыреста тридцать шесть раз пытался его проткнуть тренировочным мечом во время отработки очередной звезды или просто в массовой свалке, когда он не принимает участия во всеобщей потехе. О попытках насадить его на клинок во время индивидуальных спаррингов, вообще молчу, очень давно сбился со счета, в среднем сотня попыток за день тренировок выходит. Честно говоря, я уже давно потерял счет дням, так как один день как брат близнец похож на предыдущий и все это длится для меня уже не один год, подозреваю, что и не один десяток лет. Не день сурка, конечно, но очень на то похоже. Сбился со счета, примерно на четыре тысячи восемьсот шестьдесят пятом дне, выходит что-то около тринадцати лет. Ребята рассказывали, что на Северье триста шестьдесят пять дней в году, безо всяких високосных годов, но это уже было очень и очень давно, как раз тогда нас всех ослепили.
Я до сих пор вспоминаю с содроганием свой наивный вопрос — "что такое отжимание в четыре удара сердца?" и улыбку законченного сержанта в учебке, на лице Асгаррота. Сразу после этого вопроса, началось измывательство над моим телом, но это еще цветочки, а вот ягодки до сих пор глотаю, давлюсь, но глотаю, потому что ничего другого не остается. В общем, отжимания в четыре удара сердца, это ни что иное, как всем известные отжимания с задержкой, то есть, отжался, будь любезен подождать ровно четыре удара сердца, затем следующее отжимание. Вроде бы ничего сложного, но вот попробуй, сделай, тем более что у вампира, сердцебиение раза в три медленнее, чем у человека, а тебе еще каждые пол сотни, добавляют несколько ударов сердца, в зависимости от настроения наставника, да и нашего поведения, если честно тоже. Такое количество отжиманий, да и остальных силовых упражнений, обусловлено всего лишь природной силой вампира и ни чем больше.
Мой первый день тренировок был для меня самым светлым в моем нынешнем состоянии, так как тогда еще не понимал, во что именно вляпался! Именно тогда узнал, что же это такое — отжимания в четыре удара сердца, тогда я проклинал все на свете, еще не зная, что именно это упражнение станет вторым "спасательным кругом" для моего рассудка. Это сейчас я готов танцевать, слыша такой приказ, почему, расскажу чуть позже.
В общем, с неугасимым энтузиазмом впрягся в обучение. К концу дня, отупев от усталости, с языком, болтающимся на спине и кучей разноцветных пятен в глазах, на четвереньках дополз до стола, на котором в литровые глиняные кружки была разлита кровь. Чья именно, не имею ни малейшего понятия, вроде и человеческая, а вроде и животная, но не это главное. Выпив свою порцию под поощрительным взглядом Асгаррота, моментально почувствовал необычайный прилив сил. Мышцы звенели, требуя продолжения тренировки, туман отупения сменился кристальной чистотой мысли, словно и не был вымотан до полусмерти. Вот тут началось самое страшное, не было никакого перехода в виде отдыха и ночи, словно ее никогда не было, просто-напросто поздний вечер резко сменился ранним утром и начался второй день. Но и ни это самое страшное, а то, что не с кем было поговорить, кроме как коротко получить очередное наставление от Асгаррота и приступить к тренировкам. Разговоры в строю были строго запрещены и за каждое невзначай оброненное слово, не относящееся к тренировкам, жестоко каралось либо дракой с самим Асгарротом, либо дополнительными физическими нагрузками. По началу, физические нагрузки были для меня самым слабым наказанием, так как наставник жалости, похоже, никогда не имел вовсе. Каждый спарринг заканчивался полным поражением, полтора десятка проникающих ранений, отсеченные конечности и не стоящие внимания, переломанные кости были обычным делом.
В ходе тренировок, выяснилась весьма досадная черта Асгаррота — наказывать всех кучей, за провинность одного. Мои попытки затеять знакомство с ребятами, заканчивались одинаково — моей полудохлой тушкой от спаррингов с наставником, а затем на следующий день и с каждым вампиром, который норовил проткнуть мою шкурку как можно больше раз и желательно в самых разных местах. Благо крови было вдосталь, а регенерация поражала даже их, что только распаляло их злость. Пол года еще держался, хотя уже начал разговаривать сам с собой, тихо подхихикивать и примериваться к глотке наставника. Еще через месяц произошел первый взрыв, отсутствие нормального общения, однообразие дней, и полное отсутствие магических способностей вылилось в попытку реально убить наставника, естественно мне этого не удалось, но наметилось некоторое разнообразие.
Асгаррот оказался очень доволен моей попыткой, наказания не последовало, но и разговора тоже, что опять же не лучшим образом сказалось на моей психике. Подозреваю, что не сошел с ума только потому, что мой чердак изначально не блистал порядком, в общем, психу с ума сойти не грозит ни в коем случае, если только поправиться.
С того самого дня, я изо всех сил старался овладеть преподаваемой наукой и убить наставника, тогда же родилось мое невинное увлечение — считать покушения на Асгаррота и подспудно искать уязвимое место, одновременно тренируя свои собственные. Это же стало первым спасательным кругом, перейдя в разряд некоей одержимости. С течением времени, убийство, отошло на второй план, но так хотелось, да что там, до сих пор хочется хотя бы проткнуть его!
Вот таким вот манером и протекает теперь вся моя нынешняя жизнь, тренировка, тренировка и еще раз тренировка по шестнадцать часов в день, а последнее время — вообще круглые сутки. Правда, только после того, как взял за правило вызывать на поединок наставника, до того, как выпить очередную порцию непонятной крови, с того дня тренировочные поединки начали затягиваться до самого утра, внося хоть какое-то разнообразие.
Нормально общаться с остальными вампирами можно было только во время силовых упражнений во имя наказания, так как за разговоры во время них, наставникам категорически запрещалось наказывать. Подозреваю, что Асгаррот это не делал специально, преследуя сразу две цели. Первая и самая главная, я мог поговорить с ребятами! Это хоть как-то мирило меня со своим рассудком. Они, правда, не рассказывали ничего, касающегося жизни вампиров, да и других рас на Северье, но мог с ними просто так поболтать, ведь любое разумное существо — социально, оно требует общения с другими разумными! Обо мне никто не расспрашивал, хоть я и видел дикое любопытство в их глазах, но приказ нарушить никто не рисковал. Вторая причина — это дополнительные трудности в виде сбитого дыхания, что значительно сокращало общее количество разговоров. Меня это не останавливало, я приноровился болтать во время упражнений, но старался не доставать только одного, выдавливая по нескольку коротких односложных ответов в самом начале из каждого, в конце и сам мог едва языком во рту шевелить, не говоря о разговорах.
Что очень удручало, так это то, что такие вот наказания происходили крайне редко и уже очень давно не по моей инициативе, я же не сволочь законченная, чтобы своих подставлять. С каждым же дрался бок о бок, каждый защищал меня, я его, конечно, понимаю, что это всего лишь тренировки, но очень жестокие тренировки. Бой прекращается только после того, как противник пронзен мечом или потерял конечность, если это бой с оружием. Если бой рукопашный, то только после того как противник валяется переломанной куклой на земле, а частенько и вовсе в разобранном виде. В общем, еще в самом начале дал себе слово, что никого не подставлю из своих и слово держу. Мести с их стороны не боюсь, я уже давно могу сделать их всех разом, но вот Асгаррота удается только поцарапать и то очень редко, потому мне и доверили на тренировках командовать тремя десятками вампиров. Но опять же ограничили в общении, только приказ — выполнение, похвала, взыскание с разбором полетов, не больше. Приходится отводить душу в очередном покушении на наставника, а сегодня даже два развлечения и поболтаю немного с ребятами и попытаюсь Асгаррота достать!
— "Кстати о вампирятах, пылюку я поднял преизрядную, ребята уже прекратили свое движение, последняя тройка только-только вывалилась из "змеи", пора начинать игру". — по ходу движения расстегнул ножны на запястьях и только чудом себе ничего не оттяпал. — "Асгарроту пыль абсолютно до фонаря, что есть, что ее нет, но вот прикрыть летящие в него кинжалы вполне могут. Из-за шуршания песка, услышать их полет весьма затруднительно, чем мы и воспользуемся!"
Шаг — поворот, и три кинжала вырвались из ножен на правом запястье, поворот, еще два летят следом из левого, одновременно кончиками мечей заставил ножи вращаться хаотически, но лететь в его сторону. Поворот, еще четыре кинжала устремились в наставника, шаг, и последний устремился следом с небольшой задержкой.
Мысли летели вскачь, выстраивая в уме будущую атаку. Ускорился, обгоняя летящие кинжалы и выжигая четверть оставшегося резерва, и под дикий звон стали скрестил клинки с клинками Асгаррота. Большие ножницы были блокированы встречными движениями, вниз и вверх, от удара пальцы предательски заныли, словно ломом плашмя долбанул по граниту. Сам не понял, как получилось отойти вправо под острым углом, не выходя из "косы", в голове промелькнуло — "Вот так-так, ведь в "косе" можно смещаться, только срезая острые углы!"
Пока обдумывал только что случившееся, подоспела первая "тройка", Асгаррот, извернувшись на два "фронта", словно с ленцой отбил все три кинжала правым клинком, продолжая напряженно наблюдать за мной, держа на расстоянии второго клинка.
— "Тьфу, упустил момент, ладно. Понеслась!" — вновь пошел на его клинок, метя своим в запястье и одновременно наращивая скорость второго меча в попытке достать грудь или сблокировать второй меч. Запястье достать не получилось, Асгаррот, слегка повернул клинок, подставляя его под удар, от столкновения мечей в глазах потемнело, кости затрещали, раздираемые шедшей в разнос инерцией. Невероятным усилием успел уловить момент смены направления, влился в движение, увлекаемый собственной инерцией, чем заставил полностью повернуться наставника ко мне лицом и подставить спину летящей в него паре ножей. Асгаррот резко присел, пропуская над собой мои кинжалы, но один оставил глубокую царапину не его правом плече.
— "От блин!" — пронеслась паническая мысль, я летел прямо на стену, а мне вслед мой же собственный кинжал, второй куда-то в сторону. — "Ладненько, кинжал отправим обратно, пусть хоть на долю мгновения отвлечет его от меня". — подцепил кончиком клинка за упор кинжала и в очередном повороте отправил обратно, при этом выйти из "косы" времени просто не хватало, передо мной был выбор: размазаться о стену, пытаясь остановить вращение или...
Левый клинок высек сноп искр при соприкосновении со стеной, не обращая внимания на дикую боль, скрутившую все внутренности и кровь, фонтаном вырвавшуюся изо рта, правой рукой подкорректировал свое движение, прямой "косой" понесся на Асгаррота, до предела закручивая "смерч".
Удивленное лицо наставника, доставило истинное удовольствие, как и два кинжала, вонзившиеся в лопатку, вторую пару, Асгаррот снова пропустил над собой, чем не преминул воспользоваться. Оба кинжала полетели обратно, отвлекая от моей атаки, Асгаррот отмахнулся от них, словно от надоедливых мух, я же раздумывал над своей линией. — "Очередного столкновения не выдержу, энергии уже нет, да и внутренние повреждения доставляют массу "удовольствия", регенерация хоть и бешеная, но ей требуется хотя бы пару-тройку секунд, а бой еще и секунды не длится! Хм, а это идея!"
Чутко прислушиваясь к любым изменениям инерции, сместил угол вращения на девяносто градусов вниз, встраиваясь в движение. Меня подбросило, словно на батуте, с неимоверным трудом удалось выйти из косы и пролететь над наставником, нанеся удар сразу обоими клинками сверху вниз. Асгаррот еле успел среагировать, отбил мечи, выставленными вверх скрещенными мечами в виде ножниц. Удар заставил наставника присесть на одно колено, заваливаясь назад, а меня еще пару метров пролететь дальше. Извернувшись в воздухе, приземлился на ноги, оставив траншею в песке. Выпрямившийся Асгаррот, поймал прямо в грудь последний кинжал, пролетевший подо мной. Ноги не держали, слабость и боль заставили упасть на колени, перед глазами все плыло.
В тот же миг, весь поднятый песок опал наземь, открывая удивленным вампирам следующую картину: удивленно-радостная и отшлифованная песком до нежно-розового цвета физиономия наставника с тремя кинжалами в теле, я, выплевывающий на желтый песок кровавые сгустки внутренностей, измочаленных столкновениями и опирающийся на мечи, воткнутые в землю.
В голове вяло, но радостно мелькали мысли. — "Я его проткнул, пусть не мечом, но три кинжала он поймал! Правда последний акт боя и прошел на гране фола, малейшая ошибка, закончилась бы переломанными и перекрученными между собой ногами, о других повреждениях вообще молчу".
Сквозь звон и шум крови в ушах, услышал неторопливые шаги в мою сторону, тяжелая рука наставника опустилась на плечо, чуть не заставив потерять сознание от боли, словно откуда-то из-под воды донесся голос Асгаррота.
— Поздравляю, не зря я тебя гонял пятьдесят лет! — от этих слов мозги забуксовали, такая цифра не укладывалась в голове совершенно. Асгаррот встал на колени напротив меня, поднял мою голову, заставив взглянуть ему в глаза.
— Формально, мой мальчик, ты — Владыка боя, но твоему телу придется догонять твой дух и подстраиваться под те знания, которые ты кровью и потом получил на родине твоих предков, на Северье. Тебе придется обучать тело заново, но могу успокоить, это будет происходить достаточно быстро и только от твоего желания с усердием зависит этот срок. За пару лет, может быть и меньше, ты сможешь обучить тело.
Глаза наставника горели гордостью за своего ученика, это знание все больше и больше проникало в медленно проясняющееся сознание, распространяя странное тепло и эйфорию внутри.
— Запомни, не применяй "косу смерти" пока не будешь готов, пока не будешь уверен в том, что не сгоришь. — в голове всплыло воспоминание злополучной поляны и гибель вампиров, там как раз тогда собрался молодняк, которому просто не хватило навыков и энергии, но они пошли на риск сознательно. Они знали, что битву им не выиграть, пошли до конца, растворяясь в духе мира и вырывая душу из плена. — По прибытии обратно, будешь чувствовать дискомфорт, оттого, что твой нынешний внутренний резерв увеличился, а фактический нет, неприятные ощущения будут ощущаться, пока они не выровняются. И последнее.
Асгаррот немного отстранился, слитным движением достал из ножен свои парные мечи и, крутанув в руках, протянул мне рукоятями вперед.
— Они по праву твои, Владыка боя, прими же их!
Клинки, желтоватого цвета с черными рунами, покрывающие поверхность от гарды до кончика, заставляли душу трепетать. Мечи приковали взгляд. Не желая портить торжественный момент, преодолевая боль, заставил себя встать на одно колено, распрямить спину и склонить голову, вытягивая дрожащие руки вперед. В тот же миг, рукояти клинков легли в ладони, пальцы сами собой сомкнулись, обхватывая теплую чешуйчатую кожу.
